«Красная армия оказалась сложным противником»

80 лет назад, летом 1939 года, военный конфликт между СССР и Японией в монгольских степях едва не привел к полномасштабной войне между двумя государствами, последствия которой были бы непредсказуемыми. Можно ли считать бои на реке Халхин-Гол (ノモンハン事件) истинным началом Второй мировой войны и причиной заключения договора между Сталиным и Гитлером? Кто был виновником этого ожесточенного и кровопролитного конфликта? Как боевые действия на Халхин-Голе в 1939 году, которые в японской и западной историографии чаще называют «инцидентом у Номон-Хана» (ノモンハン), связаны с нападением Японии на США в декабре 1941 года? Своим мнением о тех событиях с «Лентой.ру» поделился японский историк Кота Касахара (笠原孝太).

С Куксом соглашается его соотечественник, историк Стюарт Голдман, полагающий, что именно боевые действия на реке Халхин-Гол на самом деле стали началом Второй мировой войны. Его книга, изданная в 2013 году, так и называется — «Номон-Хан 1939: победа Красной армии, которая сформировала Вторую мировую войну». Еще Голдман прямо связывает события на реке Халхин-Гол с заключением пакта Молотова-Риббентропа. На ваш взгляд, насколько справедливы оба этих утверждения?

Кота Касахара:Я думаю, что бои на Халхин-Голе были крупным пограничным конфликтом. Но мне известно, что в России и Японии некоторые исследователи считают те события «необъявленной войной», а в Монголии, насколько я знаю, этот конфликт прямо называют войной. Другой вопрос, как полагали в 1939 году сами противоборствующие стороны. Мне представляется, что они не считали бои на реке Халхин-Гол настоящей войной.

Конфликт на реке Халхин-Гол в 1939 году часто сравнивают с боями около озера Хасан в 1938 году, но, на мой взгляд, это совершенно различные события. Хасанские бои разгорелись на границе СССР и Маньчжоу-Го, а боевые действия у реки Халхин-Гол — на границе Монголии и Маньчжоу-Го. Защиту Маньчжоу-Го японское правительство возложило на Квантунскую армию, однако во время боев у озера Хасан против Советского Союза воевали подразделения Тёсэнгун — японской армии, дислоцированной на Корейском полуострове.

Как вы думаете, почему?

Дело в том, что местность рядом с озером Хасан была заселена этническими корейцами, да и сама территория конфликта оказалась близка к границе японского генерал-губернаторства Тёсэн (Корея), оборона которого была обязанностью Тёсэнгун. Поэтому защита этой местности и границы вблизи нее тоже была вверена Тёсэнгун. Поэтому в Токио решили, что атаковать силы СССР в районе Хасан должна именно Тёсэнгун.

Это стало причиной недовольства командования Квантунской армии, особенно когда Тёсэнгун не оправдала возложенных на нее надежд и высота Заозерная осталась за СССР. Так что боевые действия на реке Халхин-Гол стали реваншем не Японии как государства, а командования Квантунской армии. На самом деле Япония не собиралась воевать с СССР, и в Токио постоянно требовали от Квантунской армии не обострять отношения с северным соседом.

Американский историк Элвин Дэвид Кукс в своей давней монографии «Номон-Хан: Япония против России, 1939» писал, что этот конфликт стал ключевым моментом японской истории. По его мнению, именно поражение Японии в монгольских степях заставило ее переориентировать вектор своей экспансии с севера на юг, в сторону Тихого океана, что спустя два с половиной года привело к нападению на Перл-Харбор.

Да, инициаторами стали военные Квантунской армии. Офицер ее штаба майор Масанобу Цудзи разработал, а командующий Квантунской армии Кэнкити Уэда своим приказом №1488 от 25 апреля 1939 года утвердил «Основные принципы разрешения пограничных конфликтов между Маньчжоу-Го и СССР».

Этот документ имел огромное влияние на ход конфликта у реки Халхин-Гол. Даже можно сказать, что часть дальнейших событий произошла вследствие положений, содержащихся в «Основных принципах…».

Как вы оцениваете результат боев на реке Халхин-Гол? Кто в них лучше себя показал и за кем осталась победа? Что на сей счет думают другие ваши японские коллеги?

Если говорить вкратце, то вот главные пункты «Основных принципов…». Во-первых, японские военные не должны были первыми пересекать границу. Однако если это сделают советские или монгольские военные, то им разрешалось атаковать нарушителей с целью уладить проблему максимально быстро.

Во-вторых, при атаке на нарушителей японским военным можно было пересечь границу, но только ненадолго. В-третьих, если граница неясна, то соответствующий военачальник сам мог принять решение о том, где она пролегает, и защищать ее в соответствии со своим решением. В случае боев у реки Халхин-Гол такое право предоставлялось командующему Квантунской армии Кэнкити Уэда.

Что дало ему основание так считать?

Конечно, подобное положение дел порождает массу вопросов для современных японских исследователей. Во-первых, военные не имеют право решать, где проходит граница — это прерогатива дипломатов. Во-вторых, для пересечения границы и атаки неприятеля требовалось иметь соответствующий приказ императора Японии, а его не было. Получается, что командование Квантунской армии превысило свои полномочия, не поставив в известность о своих действиях Императорскую ставку.

В-третьих, «Основные принципы…», разработанные Цудзи, не были официально утверждены Генеральным штабом императорской армии Японии. То есть они оставались исключительно внутренним документом Квантунской армии, а не всех японских вооруженных сил.

Могли ли картографические разночтения между СССР, Японией и их союзниками действительно стать истинной причиной военного конфликта на реке Халхин-Гол?

Надо понимать, что Квантунская армия была огромным военным организмом, находящимся далеко от Токио, и от этого практически неподконтрольным центру. Ее командование часто поступало безрассудно и самовольно, как это и случилось в конфликте у реки Халхин-Гол. Оно направило «Основные принципы…» для утверждения не в Генеральный штаб, который управлял войсками, а в Министерство сухопутных войск императорской Японии, которое занималось кадровыми назначениями и распоряжалось бюджетом.

Известно, что в частном порядке министр сухопутных войск согласился с «Основными принципами…». Но уже после конфликта оказалось, что в японском генштабе были как те, кто слышал о них, но не признавал, так и те, кто совершенно не догадывался о существовании такого документа.

Сейчас не только в Японии, но даже некоторые исследователи в России пытаются возложить равную ответственность за развязывание боевых действий не только на японскую, но и на советскую сторону. Недавно «Радио Свобода» опубликовало пространный текст, авторы которого прямо обвиняют СССР в провоцировании этого военного конфликта, а первые столкновения в районе реки Халхин-Гол в мае 1939 года недвусмысленно сравнивают с Гляйвицким инцидентом, с которого началась Вторая мировая война. Как вы относитесь к подобной трактовке тех событий?

Не знаю, как в других странах, но в нынешней Японии не принято считать, что бои у реки Халхин-Гол стали результатом советской провокации. Что касается этой конкретной статьи, то она, конечно, вполне любопытная, но мне подобная версия представляется чересчур конспирологической. У нас в стране тоже есть любители различных теорий заговора. Некоторые из них, например, пишут о том, что японское поражение на Халхин-Голе стало следствием любовного романа командира 23-й пехотной дивизии Квантунской армии и советской шпионки, которая его якобы шантажировала.

Но как такая ситуация вообще могла возникнуть в Японской империи с ее жесткой вертикальной иерархией?

Да, могли. В японских архивах есть карта Халхин-Гола 1937 года, и граница на ней проходит почти так, как настаивал СССР. Однако в 1938 году японская военная миссия в Харбине отправила в район спорной территории одного японского майора для уточнения границы. По возвращении оттуда в октябре 1938 года он доложил своему начальству о результатах своей миссии. По его мнению, настоящая граница проходила по реке Халхин-Гол, а не восточнее ее, как утверждали в Монголии и в СССР.

Неужели он не согласовывал свои действия с центральным правительством в Токио?

Майор провел у Халхин-Гола два дня, и за это время к реке с противоположного берега выезжал монгольский конный патруль, который заметил японца на другой стороне, но не предпринял никаких действий по выдворению его со спорной территории. Из этого японский майор сделал вывод, что он не нарушал границу. Печально, но косвенным следствием этой рекогносцировки, предпринятой по инициативе японской стороны, стал вооруженный конфликт, разразившийся весной следующего года.

О чем там речь?

Бои на Халхин-Голе были тяжелыми и кровопролитными. Японские военные упорно пытались достичь поставленных перед собой целей, но потерпели неудачу. Именно тогда среди них впервые появилось представление, что плен — это позор, что лучше покончить с собой, чем сдаться. Однако в нашей стране всегда помнили, что в боях у Халхин-Гола в 1939 года победа СССР была бесспорной, и что Япония тогда все-таки проиграла.

Но после распада Советского Союза открылись многие архивы, и японские исследователи выяснили, что людские потери СССР в боях при Халхин-Голе существенно превышали японские. Тогда на некоторое время у нас в стране заговорили о том, что на самом деле в боях на Халхин-Голе победила Япония. Но потом большинство авторитетных японских историков отвергли эту весьма спорную концепцию. Ведь победа в войнах оценивается не по цифрам потерь (вспомните, сколько людей потерял СССР в Великую Отечественную войну), а по достижению поставленных целей. И если оценивать с этой позиции, то при Халхин-Голе однозначно победил именно Советский Союз. Это факт, не подлежащий сомнению.

Получается, инициаторами вооруженного конфликта стали японские военные Квантунской армии?

События на Халхин-Голе 1939 года, конечно, имели влияние на смену приоритетов в японской политике с северного направления на южное. Но для лучшего понимания мне хотелось бы подробнее рассказать о тогдашней внутренней ситуации в Японии.

Когда в июне 1941 года нацистская Германия вторглась в СССР, Гитлер просил Токио поддержать это нападение ударом по советскому Дальнему Востоку. Однако Япония отказалась это сделать.

Почему?

Во-первых, Токио сдерживал советско-японский пакт о нейтралитете, подписанный в Москве 13 апреля 1941 года. Во-вторых, бои на Халхин-Голе наглядно показали Японии, что для нее Красная армия оказалась сложным противником. Летом 1941 года военно-политическое руководство Японии разделилось на две группировки. Прогерманская партия, к которой принадлежали, например, министр иностранных дел Ёсукэ Мацуока и майор Синобу Такаяма из оперативного отдела Генерального штаба, настаивали на скорейшем вступлении в войну против СССР на стороне Гитлера.

Непосредственный начальник Синобу Такаяма, полковник Акио Дои, резко возражал против этого, поскольку в свое время занимал пост военного атташе в Москве и хорошо представлял боевой потенциал Советского Союза. Но 1 июля 1941 года Акио Дои покинул должность начальника оперативного отдела Генерального штаба японской армии и его сменил Такуширо Хаттори, участник боев на реке Халхин-Гол.

Во время одного из совещаний между ними завязалась бурная дискуссия. «Я знаю силу СССР, — сказал Дои своему преемнику и продолжил с намеком. — И вы ведь тоже знаете силу СССР». На что Хаттори вынужден был согласиться: «В Японии запасов нефти меньше, чем на два года. Если выступим против Советского Союза на стороне Германии, то война может затянуться и мы не выстоим. Так что в случае чего у нас с СССР есть договор о нейтралитете».

Масанобу Цудзи, ставший к тому времени подполковником и тоже воевавший на реке Халхин-Гол, поддержал это решение: «Я достаточно знаю советскую боевую мощь, поэтому у Японии не остается иного выбора, кроме как действовать в южном направлении». Как ни странно, именно позиция японской армии, а не дипломатов, сыграла ключевую роль в определении дальнейших стратегических планов Токио. Безусловно, она основывалась на опыте боевых действий в монгольских степях двумя годами ранее.

«Лента.ру»: В прошлогоднем интервью «Ленте.ру» вы назвали бои на реке Халхин-Гол попыткой японского реванша за неудачный исход Хасанских боев в 1938 году, которые «из локального конфликта чуть было не переросли в настоящую войну между Советским Союзом и Японией». Что же это было на самом деле — пограничный инцидент или полноценная скоротечная война?

Я знаю эту книгу, ее перевод есть в Японии. Трудно сказать, можно ли считать бои у реки Халхин-Гол настоящим началом Второй мировой войны, но связь с ней они, конечно, имеют — как, безусловно, есть связь между боями на Халхин-Голе и подписанием пакта Молотова-Риббентропа.

Вспомним хронологию тех событий. 15 марта 1939 года войска гитлеровской Германии вошли в Прагу. Это ненадолго сблизило Великобританию, Францию и СССР, что, в свою очередь, насторожило Германию. Она решила наладить отношения с Москвой, о чем 20 апреля 1939 года по дипломатическим каналам официально уведомила Японию, своего союзника по Антикоминтерновскому пакту. Бои у реки Халхин-Гол начались 11 мая 1939 года, а пакт Молотова-Риббентропа между сталинским Советским Союзом и гитлеровской Германией был подписан 23 августа 1939 года.

Как известно, в этом документе был секретный протокол о разграничении сфер интересов обеих держав в Восточной Европе, особенно это касалось Польши, Прибалтики и Финляндии. Из-за германской активности в Европе Советский Союз стремился максимально укрепить свои западные рубежи, но для этого необходимо было поскорее завершить военный конфликт на Дальнем Востоке. Поэтому 20 августа 1939 года советско-монгольские войска неожиданно начали широкомасштабное наступление на Халхин-Голе. Когда спустя три дня было официально объявлено о подписании пакта Молотова-Риббентропа, международное сообщество было шокировано, а Япония даже предъявила Германии ноту протеста, которая осталась без ответа.

Что было дальше, мы хорошо знаем: 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу, 15 сентября 1939 года СССР подписал соглашение о прекращении военных действий с Японией на реке Халхин-Гол, 17 сентября советские войска вошли в восточные районы Польши, а 30 ноября 1939 года — вторглись в Финляндию. Поэтому я думаю, что все эти события действительно были между собой взаимосвязаны — они стали составными частями гигантского раскручивающегося маховика Второй мировой войны.

Беседовал Андрей Мозжухин