«Плохо помню, где был днем. Надо освежить память»

В ночь на понедельник вся страна следила за новостями о краже картины Архипа Куинджи из Третьяковской галереи в Москве. История дерзкого, но не очень удачливого вора вполне достойна экранизации. На глазах у посетителей выставки он спокойно снял со стены пейзаж «Ай-Петри. Крым» стоимостью миллион долларов, неспешно вышел из музея — и был таков. Тогда все решили, что картина утрачена навсегда: дерзкий похититель наверняка все просчитал и позаботился о том, чтобы замести следы... На его поиски отправили лучших оперативников МВД и ФСБ России — и спустя несколько часов они задержали вора. Им оказался 31-летний крымчанин, обвиняемый по делу о хранении наркотиков. Удивительно, но он практически не пытался замести следы и спрятаться от преследователей. Подробности самой громкой музейной кражи последних лет выясняла «Лента.ру».

Минувшее воскресенье в Третьяковской галерее запомнят надолго: на записях с камер наблюдения видно, как в один из залов Инженерного корпуса музея заходит неприметный мужчина. На глазах у посетителей он подходит к висящей на стене картине Куинджи «Ай-Петри. Крым» (ориентировочная стоимость — около миллиона долларов), снимает полотно со стены и уходит за колонну. Вор действовал так уверенно, что свидетели решили: перед ними — работник музея.

Сам злоумышленник между тем вынул небольшое (39 на 53 сантиметра) полотно из рамы и аккуратно положил ее на пол, после чего не торопясь прошел с картиной через весь зал и вскоре покинул Третьяковку. Судя по тому, что вор успел скрыться, пропажу в музее заметили не сразу. По словам официального представителя МВД России Ирины Волк, работники охраны Третьяковки увидели момент кражи на записи с камер видеонаблюдения — и вызвали полицию.

Около 18:00 вход в Третьяковку закрыли, а всех выходящих стали досматривать сотрудники безопасности. По камерам оперативники смогли отследить, что подозреваемый в краже сел в кроссовер Mercedes ML и скрылся с места происшествия. Машину объявили в розыск, в Москве был введен план «Перехват», но до полуночи задержать похитителя так и не удалось.

На тот момент перспективы были печальные. Картину могли уже не обнаружить в России, и тогда ее объявили бы в международный розыск и включили в базу похищенных предметов искусства Интерпола. В таком статусе она могла бы находиться долгие годы — но судьба полотна сложилась иначе.

Спецоперацию по поимке музейного вора вели как сотрудники уголовного розыска МВД России и столичного главка ведомства, так и оперативники Федеральной службы безопасности (ФСБ). Поймать подозреваемого им удалось спустя несколько часов после преступления: об этом правоохранительные органы отчитались примерно в 8:00 28 января. 31-летнего уроженца Феодосии Дениса Чуприкова взяли в его собственном жилище в поселке Заречье (Московская область) — судя по его реакции, вооруженных гостей он явно не ожидал:

За что задержаны?

Без понятия.

Какое преступление совершили?

Я не совершаю преступления. Я — законопослушный гражданин России.

Вы ранее судимы? Ранее привлекались к уголовной ответственности?

Нет. Я не нарушаю Конституцию и законы России.

За наркотики привлекались на территории России в декабре 2018 года?

Нет.

Где вы сегодня днем были?

Где был днем, плохо помню. Надо освежить память.

По словам источника «Ленты.ру» в правоохранительных органах, подозреваемого выдал мобильный телефон: на записи с одной из камер наблюдения видно, как мужчина кому-то звонит. Именно биллинг звонков всех абонентов, попавших в объектив камеры, и привел оперативников в поселок Заречье. Сам подозреваемый отпирался недолго и вскоре сознался, что спрятал похищенную картину Куинджи на стройке в Одинцовском районе Подмосковья. Там полотно и нашли.

Следователи считают, что музейный вор действовал из корыстных побуждений. При этом у него оказалось богатое криминальное прошлое: буквально месяц назад — в декабре 2018 года — мужчину задержали за хранение наркотиков, но позже отпустили под подписку о невыезде. Вообще, прошлый год был для Чуприкова не слишком удачным: его также оштрафовали в Можайском районе Подмосковья на 31 тысячу рублей за появление на улице в пьяном виде и нецензурную брань. Сам Чуприков тогда объяснил свой поступок эвакуацией автомобиля, сложностями с получением кредита и ссорой с женой.

Кстати, по данным «Московского Комсомольца», с будущей супругой музейный вор — слесарь по образованию — познакомился в родном Крыму. Вместе они решили податься в домработники и в какой-то момент стали прислугой в одном из домов Барвихи. Но жена Чуприкова, похоже, никак не ожидала, что ее супруг пойдет на кражу в Третьяковке. «Я совершенно поражена случившимся», — прокомментировала она задержание мужа.

К счастью, кража никак не отразилась на полотне — источник в правоохранительных органах предварительно оценил его состояние, как «нормальное». Правда, в Третьяковку картина вернется не скоро, став вещдоком в уголовном деле.

Музейные работники оказались более осторожными в оценках ущерба: «Пока ничего не можем сказать. К сожалению, никаких данных нет», — сообщила начальник отдела по связям с общественностью Третьяковской галереи Лариса Бобкова. Она добавила, что в музее после кражи сделали серьезные выводы: «Меры безопасности усилены на всех площадках Третьяковской галереи навсегда».

Между тем в истории с похищением картины Куинджи есть немало странностей, которые говорят об одном: возможно, мотивы кражи не так просты, как кажется на первый взгляд. Во-первых, автор полотна родился 27 января (по новому стилю) 1842 года — таким образом вор похитил картину в день рождения Куинджи (177 лет). Во-вторых, полотно «Ай-Петри. Крым» похитил уроженец Крыма — в сети это стало поводом для шуток о ностальгирующем по дому воре.

Другой любопытный момент: всего за 10-15 минут до того, как Денис Чуприков стащил картину Куинджи, в Третьяковке узнали о еще одной, куда более банальной краже. 47-летняя посетительница обнаружила, что у нее исчезла сданная в гардероб шуба стоимостью 250 тысяч рублей. Потерпевшая надевала ее лишь на исключительно важные мероприятия, одним из которых стала... выставка Архипа Куинджи. Музейная охрана начала разбираться в этом инциденте — и не исключено, что ее занятостью вольно или невольно воспользовался вор, укравший картину. По странному стечению обстоятельств, молодой гардеробщик, забравший шубу у посетительницы Третьяковки, проработал там всего два дня...

Наконец, удивительно, что по изначальным данным полотно «Ай-Петри. Крым» стоимостью под миллион долларов (66 миллионов рублей) было застраховано всего на 180 тысяч долларов (12 миллионов рублей). При этом в страховой компании «Стерх» сообщили, что украденная из Третьяковки картина Куинджи не была застрахована на время выставки. Ее страховка распространялась лишь на перевозку из Русского музея (там она экспонируется постоянно) и обратно. Впрочем, днем 28 января директор департамента музеев Минкультуры Владислав Кононов сообщил, что картина Куинджи все же была застрахована на время экспонирования.

— Кража Куинджи из Третьяковки — не первая в своем роде: сейчас идет череда таких событий, — говорит в беседе с «Лентой.ру» Алексей Кисточкин, бывший начальник антикварного отдела Московского уголовного розыска (МУР). — Вся проблема в том, что преступлениями, связанными с арт-рынком, должны заниматься специализированные подразделения: это большая работа со своей спецификой. У нас, к сожалению, такого нет. Плюс к тому, на Западе, в отличие от России, музеи намного лучше технически оснащены в плане безопасности. Там стоит множество камер и датчики движения, которые порой подключают к самим картинам: любая попытка кражи — и сразу срабатывает сигнализация.

По словам Кисточкина, ко всему прочему в западных музеях куда более профессиональная охрана, которая способна вычислять преступников по поведению — к примеру, жестам и взглядам. Сегодня же в российских музеях на рамках стоит Росгвардия, но в залах сидят обычные бабушки, которые не только не способны заметить в общем потоке вора, но и физически не могут оказать ему сопротивление.

— Например, во Франции есть музейная полиция, которая занимается только вопросами охраны искусства и финансируется отдельно из государственного бюджета, — объясняет экс-сотрудник МУРа. — В Англии особый отдел Скотленд-Ярда, в Италии — специальный корпус карабинеров по преступлениям, связанным с культурными ценностями. У них есть выход на таможню и налоговую, через которые можно отслеживать потенциальных покупателей краденого. При этом в России антикварное подразделение системы УгРо с 2011 года фактически постепенно ликвидировали.

Раньше антикварный отдел МУРа контролировал рынок сбыта и проводил профилактические мероприятия в отношении потенциальных скупщиков краденого. Преступники знали, что из-за работы правоохранительных органов украсть ту или иную вещь будет затруднительно. Но сегодня у музейных воров былой опаски нет — поэтому они становятся все наглее и наглее.

По мнению собеседника «Ленты.ру», кража картины Куинджи из Третьяковки была спланирована заранее, и вор готовился к ней. Судя по характеру действий Дениса Чуприкова, он заранее прошелся по музею, попытался оценить наличие камер, изучил входы и выходы из помещений. Возможно — просчитал время на подъем и спуск по лестнице. Ко всему прочему, место, откуда украли полотно, располагалось не в самом центре музея и было не особо приметным.

— Спонтанно провернуть подобное практически нереально, — считает Алексей Кисточкин. — В незнакомой обстановке, в окружении людей и при наличии хоть мало-мальской охраны человек неподготовленный попросту растеряется. Его охватит мандраж, который может привлечь ненужное внимание. Но по записям с камер видно: вор был настолько спокоен, что его приняли за сотрудника музея. Единственный прокол с камерами наблюдения, вероятно, связан с тем, что похититель не был уверен, можно ли по ним четко идентифицировать внешность.

Как считает бывший милиционер, кража картины Куинджи была первым для Чуприкова преступлением такого рода — своеобразным воровским дебютом. Настоящие музейные воры-профессионалы сегодня либо мотают долгие сроки, либо известны поименно и находятся в постоянном поле зрения правоохранительных органов. Сегодня профи по антикварным кражам в России скорее редкость. Да и черного рынка антиквариата как такового тоже сейчас нет — есть скорее сделки по продаже отдельных произведений коллекционерам.

— Мотив «музейных» преступлений чаще всего корыстный — либо же это желание войти в историю неким «вором века», — считает Кисточкин. — В случае с Куинджи вероятнее первое, так как на рынке полотен этого художника сейчас практически нет. Последняя продажа его картины была много лет назад на аукционе, а потому о любой нелегальной попытке сбыта сразу же станет известно. Но будь такой вариант возможен — картину бы оторвали с руками минимум за миллион долларов.

Кстати, то, что украденное полотно вернулось в целости и сохранности, позволяет предположить, что кто-то проинструктировал похитителя, как обращаться с картиной. Есть целый ряд условий — не складывать, не мочить, не держать на солнце, не подвергать резким перепадам температур... Их все похититель выполнил. И вряд ли до этого он догадался сам.

— После возвращения в музей краденая вещь в обязательном порядке должна пройти экспертизу на подлинность, — говорит эксперт в области живописи и коллекционер Сергей Подстаницкий. — Ее длительность зависит от каждого конкретного случая. Полагаю, сотрудники музея могут просто посмотреть на нее и сказать, она это или нет. Если до кражи картина проходила рентген, то может быть осуществлена повторная процедура для сверки результатов.

В свою очередь Алексей Кисточкин уточняет, что экспертизу на подлинность картины можно провести за сутки. Но в случаях, если речь идет о редких, уникальных произведениях, экспертиза может длиться и месяц.

К вечеру 28 января в громкой истории с кражей картины Куинджи, кажется, все встало на свои места. Вор пойман — завтра его ждет арест. Украденное полотно снова в надежных руках. Теперь дело за малым — дождаться итогов экспертизы, которая подтвердит, что в руки полицейских действительно попала та самая картина…

Антонина Матвеева
Владимир Шарапов