Когда дозы были большими

Кремниевая долина снова увлеклась психоделиками. Но современных стартаперов не интересует расширение сознания. Они надеются, что ЛСД сделает их более эффективными работниками. Люди, которые полвека назад стояли у истоков компьютерной индустрии, думали так же. «Лента.ру» продолжает рассказывать о странных увлечениях жителей Кремниевой долины.

В 2017 году 78-летний психолог Джеймс Фейдимен побывал на конференции по психоделическим веществам, которая открылась в самом сердце Кремниевой долины. Он обратился к ее участникам с простым вопросом: «Кто-нибудь здесь принимает микродозы?» Руку подняли почти все 600 человек, присутствующих в зале.

Микродозы ЛСД — это изобретение Фейдимена. Его последователи употребляют вещество мизерными порциями, которые не вызывают видимого эффекта. Нет ни галлюцинаций, ни измененного состояния сознания, ни замедления реакции. После приема микродозы можно отправляться на работу или садиться за руль — никто ничего не заметит.

Но польза, по мнению Фейдимена, все же есть. Психолог утверждает, что у людей, которые каждые три дня принимают микродозу ЛСД, повышается настроение, они перестают тревожиться по пустякам, легче сосредотачиваются на деле, реже отвлекаются и лучше работают. По его словам, известны случаи, в которых вещество спасало от депрессии, снимало кластерные головные боли и боль при месячных.

В Кремниевой долине мода на микродозы приняла такие масштабы, что о ней пишет даже деловая пресса. Согласно Forbes, ЛСД стал своего рода допингом для людей, работающих с высокими технологиями. Журнал Rolling Stone назвал увлечение галлюциногенами горячим бизнес-трендом. Автор книги «Как работать по четыре часа в неделю» Тим Феррис утверждает, что психоделики принимают почти все миллиардеры, с которыми он знаком.

Стартаперов редко волнует расширение сознания, но они готовы на любой риск ради повышения собственной эффективности. «Это признак нашего времени», — объясняет в Financial Times одна из любительниц микродоз. Она считает, что ЛСД делает ее продуктивнее и креативнее, помогает разрабатывать стратегию компании и превращает в гения нетворкинга.

Financial Times приводит мнения еще нескольких предпринимателей из Кремниевой долины, которые пробовали микродозы ЛСД. Основатель одного из стартапов рассказал, что ему и его сотрудникам вещество помогает снять стресс. Другая сторонница идей Фейдимена принимает микродозы вместо антидепрессантов. По ее словам, раньше нервный срыв мог на три дня уложить ее в постель, а теперь все проходит за пять минут.

Джеймс Фейдимен заинтересовался психоделиками в начале 1960-х. Тогда ЛСД еще не считался запрещенным наркотиком, а статьи о его «безграничных возможностях» можно было встретить в Time и Life — самых популярных американских журналах того времени. Молодой психолог работал в Международном фонде передовых исследований, созданном для изучения влияния ЛСД на человека.

Недалеко от штаб-квартиры фонда располагались исследовательские центры Пало-Альто и Стэнфорда, где зарождалась современная технологическая индустрия. И его основатель был там не чужим человеком. Фонд возглавлял Мирон Столяров, который в 1950-е разрабатывал первые магнитофоны и видеомагнитофоны под началом изобретателя Александра Понятова.

Столяров попробовал ЛСД с подачи Альфреда Хаббарда — одного из главных популяризаторов этого вещества. «За один день я узнал о реальности и о нас как человеческих существах больше, чем мог вообразить, — вспоминал он свои впечатления. — Я считал, что это самое важное открытие, которое я когда-нибудь совершу, и нет дела важнее, чем раскрыть потенциал ЛСД полностью».

Сначала Столяров пытался заинтересовать психоделиками руководство компании Ampex, которую основал Понятов. Ничего не вышло, но это его не остановило. С помощью Хаббарда и знакомого врача Столяров увез восемь инженеров компании в уединенную горную хижину. Там они накормили их ЛСД. Эксперимент закончился полным провалом: у одного из подопытных галлюциноген вызвал негативные переживания. О его «бэд трипе» узнали в совете директоров, и Столярову пришлось распрощаться с компанией.

В 1961 году он открыл Фонд передовых исследований и сосредоточился на изучении ЛСД. За четыре года в его опытах приняли участие более 350 человек, многие из которых стояли у истоков ИТ-индустрии и интернета. Историограф Кремниевой долины Джон Маркоф считает, что это не случайность. По его мнению, галлюциногены сыграли не последнюю роль в намечавшейся компьютерной революции.

«Психоделики научили меня тому, что жизнь не рациональна», — говорил один из участников экспериментов Столярова Джон Гилмор. Он был пятым сотрудником компании Sun, создавшей технологию Java, а потом основал Electronic Frontier Foundation — правозащитную организацию, которая борется с ограничением свобод в интернете. Стюарт Бранд, по сути, ставший главным идеологом Кремниевой долины, тоже прошел через Фонд передовых исследований. Знаменитая фраза «Информация хочет быть свободной» принадлежит именно ему.

В 1968 году Бранд участвовал в презентации стэнфордского инженера Дуга Энгельбарта — одном из самых важных событий в истории персональных компьютеров. Энгельбарт продемонстрировал прототип первой системы с графическим интерфейсом и мышью (как в Windows и MacOS), гипертекстом (как в браузере), видеочатом (как в Skype) и мощным текстовым редактором, который допускает совместную работу над документом (как в Google Docs).

Идеи Энгельбарта предвосхитили развитие технологий на несколько десятилетий. Публика была потрясена. «Я будто увидел, как перед Моисеем расступилось Красное море, — вспоминает Алан Кей, создатель первых систем с графическим интерфейсом в Xerox PARC и Apple. — Это полностью перевернуло мои представления о том, о чем резонно думать в области персональных компьютеров».

Сам Энгельбарт считал, что его представления о резонном перевернуло ЛСД. Он посещал сеансы в Фонде передовых исследований и увлеченно рассказывал другим о пользе расширения сознания. Когда его разработчики оказывались в тупике, они принимали ЛСД в надежде найти новые подходы к проблеме. У некоторых получалось: во время одного из экспериментов Столярова специалист по микроэлектронике увидел перед собой хитросплетения проводников внутри микросхемы и сразу же понял, где допустил ошибку.

Будущий основатель Apple Стив Джобс попробовал ЛСД, когда учился в Орегоне. Вместе с приятелем он часами шатался по саду Рид-колледжа под действием наркотика. «Мы были… в медитативном состоянии, — вспоминает Дэниел Коттке, друживший с Джобсом в те годы, а потом работавший с ним в Apple. — Но это отчасти из-за того, что мы начитались книг про чакры и психическую энергию и ци и змею кундалини, которая должна подниматься по хребту».

Гораздо позднее основатель Apple признавался, что считает употребление ЛСД одной из самых важных вещей в своей жизни. «ЛСД показывает тебе, что у монеты есть другая сторона, — говорил он. — И хотя ее забываешь, когда действие вещества проходит, все равно знаешь, что она есть».

Современные любители микродоз находят методы своих предшественников безответственными, опасными, а иногда и не вполне этичными. По поводу риска они отчасти правы — если верить Джеймсу Фейдимену, им не грозит даже «бэд трип». Психолог собрал больше тысячи отчетов о действии микродоз. Он утверждает, что лишь в пяти из них описаны негативные эффекты. Кроме того, несколько человек сообщили ему о подавленности и тревожном состоянии после отказа от приема вещества.

Энтузиазм Фейдимена объясним, но с точки зрения специалистов, ни польза, ни вред микродоз пока не доказаны. «В данный момент научные основания выглядят довольно шатко, — сообщил изданию Vice психиатр Мэтью Джонсон, изучающий галлюциногены в Университете Джонса Хопкинса. — Это очень заманчивая идея, и я совершенно согласен, что сейчас самое время для научных исследований с подобающей контрольной группой и истинным плацебо, которые проверят, действительно ли микродозы дают эффект, и если дают, то насколько уникальный». Проблема, по его словам, заключается в том, что никто не рискнет их финансировать.

Мнение о роли психоделиков в истории Кремниевой долины также разделяют далеко не все. «Идея была в том, что ЛСД и другие наркотики усилят нашу креативность, — пишет один из основателей компании Sun Билл Джой. — Но как и любые другие субстанции, которыми злоупотребляют люди, они по большей части принесли нам только личные трагедии. Большинству наркотики вроде ЛСД и марихуаны дали не усиление креативности, а лишь ее временную иллюзию, причем дорогой ценой».

Джой — известный пессимист, но его слова об иллюзии креативности не лишены оснований. Дуг Энгельбарт признавался, что сделал только одно изобретение под действием ЛСД. Однажды после многочасового созерцания стены его осенило, что унитаз необходимо оснастить маленькой водяной мельницей с колесом, раскручиваемым струей мочи. Это не поколебало его веру в психоделики, но все остальное он придумывал уже без их помощи.

Олег Парамонов