Праздник по привычке

Годовщины, а тем более юбилеи Октябрьской революции в Советском Союзе праздновали с большим размахом, но после краха государства о драматических событиях 1917 года в большинстве новых независимых республик постарались побыстрее забыть. Среди немногих исключений — Белоруссия. Здесь 7 ноября — по-прежнему красный день календаря. «Лента.ру» разбиралась в причинах трепетного отношения Минска к советскому прошлому.

Впервые 7 ноября отмечали через год после самой революции, в 1918-м (на грегорианский календарь Россия перешла 14 февраля 1918 года). Вообще-то, предполагалось сохранить дату — 25 октября, однако большевики все же на такой эксперимент не решились. Вот и получилось, что Великий Октябрь всегда праздновали в ноябре. Впрочем, в СССР хватало странностей.

Торжества проходили по одному сценарию: парад на Красной площади, повсеместные демонстрации трудящихся, возложение цветов к памятникам Ленину и народные гулянья. К очередной октябрьской годовщине старались приурочить запуск какого-нибудь промышленного предприятия, окончание масштабной стройки, космический старт и т.п.

После распада Советского Союза в большинстве бывших советских республик этот праздник либо отменили вообще, либо изменили до неузнаваемости. Например, на Украине, в Грузии и республиках Средней Азии 7 ноября переименовали в День памяти. В России сместили акцент на совершенно иные исторические события, провозгласив День народного единства, который отмечается 4 ноября. Только в Белоруссии, да еще в Приднестровье и Киргизии отмечают годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Причем в Минске этот праздник сохранил практически все свои советские атрибуты.

И в этом году 7 ноября в республике — выходной, на этот день запланирован ряд праздничных мероприятий. Однако трактовку событий почти столетней давности подкорректировали. Сейчас официально подчеркивается, что благодаря революции белорусский народ сумел обрести свою государственность, и с этим, в общем-то, не поспоришь. Руководство республики указывает, что фундаментальных причин для отмены празднования пока нет, хотя к революции необходимо относиться исключительно как к историческому, а не идеологическому событию. В свое время Лукашенко пояснял: «Если люди привыкли отмечать данный праздник, то его незачем отменять».

Впрочем, причины трепетного отношения белорусских властей к советскому торжеству куда глубже, чем может показаться на первый взгляд. С момента обретения Минском независимости Великий Октябрь стал одним из элементов механизма формирования новой белорусской идентичности. В первой половине 1990-х годов в общественном сознании превалировали воспоминания о стабильности в период Советского Союза. По разным социологическим исследованиям тех лет, более половины граждан республики на возможном референдуме высказались бы за восстановление СССР. Первый и пока единственный президент Белоруссии Александр Лукашенко прекрасно уловил чаяния избирателей и воплотил их в жизнь. В общественный дискурс активно внедрялась идея «золотого века» белорусских земель в период БССР. Это проявилось не только в сохранении большинства советских праздников, в том числе и Дня Октябрьской революции, но и в фактическом восстановлении в 1995 году советской символики. Такую политику белорусского руководства долгое время поддерживала большая часть общества (поколение от 35 лет и старше), ориентированная на возвращение к прежней социальной модели. Основополагающие идеи того периода — «сохранения всего лучшего из СССР», приоритет стабильности и безопасности, союзу с Россией как стратегический геополитический выбор, отказ от языковой идентификации (белорусский язык превратился в признак этнической самоидентификации, хотя в быту на нем практически никто не говорил).

Однако в последние годы ситуация постепенно меняется. К концу первого десятилетия XXI века в Белоруссии уже выросло и подключилось к политике поколение конца 1980-х — 1990-х годов, не представляющее жизни без Александра Лукашенко и оторванное от советского прошлого страны, на которое государство делало ставку на рубеже веков. Это по сути первое поколение суверенной Белоруссии, и его представители уже не могут не позиционировать себя как белорусы, исходя хотя бы из места своего рождения и проживания. К тому же между политической элитой Белоруссии и России за последнее десятилетие если и не выросла стена, то накопилось немало противоречий и непонимания. Все это вынудило власти республики фактически приступить к пересмотру концепции формирования белорусской идентичности. Лукашенко и его окружение постепенно переносят акцент на самодостаточность белорусской нации.

Переход от демагогии вокруг общего советского прошлого к демагогии вокруг уникальности белорусского этноса все очевиднее. Государство последовательно изымает у оппозиционной элиты ее исторические мифы, внедряя их в повседневный исторический и политический дискурс. Из официальной истории практически исчез вопрос значимости БССР и даже началось переосмысление Великой Отечественной войны, концепция и образ которой уже значительно отличаются от советских или российских, получив свою местную специфику. И, пожалуй, только 7 ноября еще сохраняет свои позиции, хотя для многих белорусов этот день теперь просто выходной, без всякого политического подтекста.

По всей видимости, праздник Октябрьской революции рано или поздно уйдет из жизни Белоруссии. И потому, что события вековой давности уже мало кого интересуют, и по политическим причинам. Отмечать годовщину революции, даже если она и привела к созданию первого белорусского государства, в стране, которая главной своей задачей считает сохранение стабильности, с каждым годом все проблематичнее. Особенно на фоне изменения идеологического подхода к процессу формирования белорусской идентичности. Неудивительно, что о необходимости отказаться от всех советских праздников заговорили не только местные оппозиционеры, но и провластные политические организации. Например, в этом году Либерально-демократическая партия Белоруссии, формально причисляющая себя к оппозиции, официально призвала отменить на государственном уровне празднование 7 ноября или переименовать его по российскому аналогу в День примирения и согласия, поскольку «государственными праздниками должны быть те дни, даты и события, которые объединяют, несут созидательный, а не разрушительный характер».

Вероятно, место 7 ноября в календаре и общественном сознании республики займет какое-то другое историческое событие, а белорусы сделают еще один шаг к тому, чтобы распрощаться с общей для всего постсоветского пространства историей.

Павел Юринцев (Минск)