Выдающегося немецкого физика Вернера Гейзенберга называют то «несостоявшимся отцом атомной бомбы», который провалил поставленную перед ним задачу, то наоборот — ярым борцом с нацистским режимом и саботажником. Исторические аргументы зачастую либо подаются однобоко, либо дополняются домыслами исследователей и литераторов. Какую же роль Гейзенберг сыграл в нацистском проекте разработки ядерной бомбы? Об этом в своей статье рассказывает известный немецкий физик-ядерщик Клаус Готтштейн.
Неудача, которую ждалиЧерез несколько дней после начала Второй мировой войны Вернера Гейзенберга, профессора Лейпцигского университета, вызвали в Управление вооружений сухопутных сил Германии. Там ему поручили исследовать возможность создания ядерной бомбы — пока чисто теоретическую.
К 1941 году Гейзенберг и группа немецких ученых, известная как «Урановый клуб», пришли к выводу, что создание такого оружия массового поражения возможно, но на это уйдет много лет. Нацистскую Германию такой ответ не устраивал, ведь в условиях войны ждать светлого будущего нецелесообразно. Однако рейхсминистр вооружений и боеприпасов Альберт Шпеер поддержал проект запуска небольшого реактора, пригодного для выработки электроэнергии.
Гейзенберг этим был абсолютно удовлетворен — ему не пришлось делать моральный выбор об участии или неучастии в попытках создания атомной бомбы. Поэтому неправильно говорить о том, что физик «провалил» поставленную перед ним задачу, как полагают некоторые.
Встреча в КопенгагенеХотя ко второму полугодию 1941 года Гейзенберг убедился в невозможности создания ядерного оружия в ближайшем будущем, его беспокоили дальнейшие перспективы. Бомбу могли сделать в США, да и в Германии от нее не зарекались.
К сожалению, поставить вопрос безопасности мира перед международным научным сообществом напрямую он не мог и потому обратился к своему другу и учителю, датскому физику Нильсу Бору, с которым работал в 1920-е годы. Гейзенберг хотел обсудить с ним эту проблему и узнать его мнение. В сентябре 1941 года они встретились на астрофизической конференции в Копенгагене.
Боясь подслушивания гестапо, Гейзенберг был очень осторожен в выражениях и тщательно подбирал слова — ведь если бы он рассказал Бору о немецкой ядерной программе и своем участии в ней, его могли осудить за предательство. Но датский физик, как только осознал, о чем идет речь, сразу прервал беседу. Он не мог представить, что Гейзенберг мог начать ее без особой санкции немецких властей. Бор был ярым противником оккупации Дании и не желал иметь никаких дел с нацистским режимом (впоследствии Гейзенберг сожалел о том, что, несмотря на все риски, не был более откровенен, но прошлое не изменить).
В очерках, посвященных этому событию, часто говорится, что на этом дружеские отношения между физиками закончились, но это не так. Все еще находясь в Копенгагене, Гейзенберг пишет в письме своей жене, что через два дня после того разговора с Бором они сидели дома у датского ученого и мило проводили время. Они вместе с семьями продолжали ездить друг к другу в гости и после войны.
Юнг-фантазерВпрочем, их дружба действительно подверглась испытанию, когда австрийский журналист Роберт Юнг написал книгу «Ярче тысячи солнц», посвященную работе над атомной бомбой в США и в Германии. Работая над ней, он беседовал с Гейзенбергом и другим немецким физиком, Рихардом фон Вайцзеккером, которые ему многое рассказали.
Юнг не стеснялся по-своему интерпретировать слова ученых. Радость и облегчение Гейзенберга от обнаружения технических трудностей, связанных с созданием бомбы, он представил как тайный план саботажа проекта, который вынашивал физик, столкнувшись с моральной дилеммой: дать Гитлеру оружие огромной силы или нет. После выхода книги физик протестовал — он никогда не пытался выставить себя «героем сопротивления», и то, что это издание воспринимали как одобренное им, сильно вредило его репутации.
Более того, в работе Юнга была описана встреча Гейзенберга и Бора, причем Бор предстает виновником того, что разговор ученых был прерван. Датский физик подумал, что это событие описано так со слов и согласия его немецкого коллеги.
Бор написал большое письмо Гейзенбергу по поводу книги Юнга, но так и не отправил его. Письмо было опубликовано в 2012 году, через 50 лет после смерти датского физика, и в нем много интересного.
Прежде всего, тон послания чрезвычайно сердечный и дружественный. Бор пишет, что давно хотел обсудить с Гейзенбергом вопросы, которые остались неразрешенными во время беседы в Копенгагене. Это совершенно противоречит мнению, составленному немецким физиком, — тот считал, что Бор, наоборот, считает тему закрытой и не хочет поднимать ее вновь. В документе также упоминается о нескольких беседах двух ученых в 1941 году на улице, во время прогулок (так их труднее было подслушать).
Наконец, Бор в деталях объясняет, почему решил завершить разговор, в котором Гейзенберг намекал на существование немецкого проекта ядерной бомбы. Ему казалось, что германский физик дает понять, что реализация этой инициативы проходит под его руководством. Бор подумал, что Гейзенберг имеет в виду неминуемую победу Германии в войне и предлагает сотрудничество в сфере создания оружия массового поражения.
Все это привело к тому, что датский ученый на протяжении многих лет, видя в книге Юнга обрывки того разговора, считал, что Гейзенберг намеренно опустил эти детали, которые Бор ясно помнил. Более того, согласно автору «Ярче тысячи солнц», немецкий физик говорил о том, что его собеседник никак не мог слышать — о важности прекращения разработки ядерного оружия. Юнг представил как факт то, что Гейзенберг только пытался сказать.
Ананас раздораЕсть еще один эпизод биографии Гейзенберга, который трактуется неоднозначно. В течение шести месяцев, с 3 июля 1945 года по 3 января 1946 года, ученый, вместе с другими немецкими ядерными физиками, удерживался союзниками в Великобритании, под Кембриджем в Фарм-Холле, здании, напичканном подслушивающими устройствами.
Вечером 6 августа 1945 года ученый узнал по радио о том, что американцы сбросили атомный заряд на Хиросиму, и не поверил в это — по его словам, США для этого потребовалось бы две тонны урана 235, поскольку именно столько радиоактивного вещества необходимо для достижения критической массы. На этом основании некоторые исследователи заключают, что Гейзенберг никогда не вдавался в подробности технологии, поскольку это значение было чисто гипотетическим, названным еще до войны в рамках одной из умозрительных теорий.
Но некомпетентность физика не подтверждается разговорами, которые он вел с коллегами в Фарм-Холле в тот день. На реплику Гейзенберга другой ученый, Отто Ган, отвечает: «Но скажите, почему вы раньше мне говорили, что 50 килограмм 235-го достаточно, чтобы сделать все что угодно? А теперь заявляете о двух тоннах». Другое важное свидетельство — разговор с генералом-фельдмаршалом Герхардом Мильхом в июне 1942 года, когда Гейзенберг утверждал, что город, подобный Лондону, можно уничтожить бомбой «размером с ананас». Наконец, 14 августа 1945 года, через девять дней после Хиросимы, он прочитал лекцию, абсолютно корректно представив теорию атомной бомбы.
Почему же Гейзенберг говорил о двух тоннах 6 августа? Наиболее вероятным представляется то, что он полагал, будто коллектив немецких ученых под его руководством продвинулся в своих исследованиях существенно дальше, нежели американцы, и был намерен использовать это в торгах с союзниками. Поэтому Гейзенберг и сделал столь громкое заявление, ведь, подозревая наличие прослушки, он должен был показать, что не купится на такую утку.
* * *
Таким образом, выдвинутый аргумент о том, что Гейзенберг якобы «пытался сделать атомную бомбу для Гитлера и потерпел неудачу» представляется чрезвычайно упрощенным.
Правильнее будет сказать так
Гейзенберг вместе с некоторыми другими немецкими физиками получил в начале войны от Управления вооружений сухопутных сил Германии задание выяснить, может ли ядерная энергия использоваться в военных целях. Ученые установили, что это возможно, но потребует средств и времени, не соответствующих военной обстановке. Нацисты заморозили проект в 1942 году.
Гейзенберг был рад, что ему не придется принимать сложное моральное решение: подчиниться приказу или, рискуя жизнью, саботировать проект. Его вполне устроила работа над небольшим ядерным реактором для гражданских целей, на что он и получил санкцию властей.
В 1941 году в Копенгагене Гейзенберг пытался поговорить с Нильсом Бором о том, что международное ученое сообщество может сделать для предотвращения создания атомной бомбы. Его собеседник, однако, не понял, о чем идет речь, поскольку немецкий физик выражался уклончиво, опасаясь слежки.
Михаил Карпов
Комментирование разрешено только первые 24 часа.
1 +2−1 | Бен Гроссман | 16:04:00 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
За всю историю США не выступало в блоках или союзах против России. Против СССР - да, но с единственной целью защитить союзников от коммунистической угрозы. ЗЫ: никакой разницы между просто социализмом или национал-социализмом, лично я не вижу. |
1 +2−1 | Бен Гроссман | 16:00:54 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Уважаемый, у нациков была идеология сверхчеловеков и окончательное решение еврейского вопроса. У коммуняков был бзик на мировом коммунизме, а деньги и власть - совершенно нормальные понятия в любом обществе, однако. ЗЫ: не собирались ни амеры, ни британцы убивать всех русских или вьетнамцев. |
1 +2−1 | Alex Azarov | 15:57:32 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
с кем поведешся..... |
1 +2−1 | Федя Матроскин | 14:51:43 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Разница в том, что у СССР никогда не было планов по разрушению США. Планы разрабатывались только в случае ответного удара. А вот противная сторона имела и имеет планы именно по разрушению Конкурента. Планы, как медленного экономического, так и военного. И эти планы наяиная с конца второй мировой постоянно обновляются и корректируются. Вот Россия чуть слабость покажет так и начнет действовать тот или иной сценарий. «Operation „Unthinkable“», и чуть позже в 1945 план под названием «Peancer». Это военные образцы добропорядочных демократов. Последний предпологал использование 123 а-бомб. |
1 +1−0 | Федя Матроскин | 14:41:55 21/09/2016 |
Сплетни какие-то! Тот сказал-недосказал... тот прервал... И что? Ясно ведь немцы шли с самого начала по неверному пути создания бомбы с использованием т.н. тяжелой воды для замедления нейтронов. И этот неверный путь не может быть таким своеобразным саботажем. Там много и других специалистов работало. |
1 +1−0 | Gffgf Anonymous | 13:44:36 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Ужас. Ну почти по Булгакову - два двоечника делают утверждения космического масштаба и космической же глупости. Разумеется, "никакого термоядерного синтеза не происходит - это бред, от которого уши в трубочку заворачиваются. Однако "подавляющая часть выделяемой энергии - от синтеза" - не меньший бред. Вы слово "тампер" (Tamper) вообще слышали когда-нибудь? Внешняя оболочка из "природного" Урана-238? В Уран-238 цепная реакция невозможна (нейтронов поглощается больше, чем выделяется), однако при внешнем нейтронном облучении 238-й делится и выделяет энергию мама не горюй как. В реакции термоядерного синтеза выделяется огромное количество быстрых нейтронов, которые облучают тампер, и тампер тоже "бабахает", выделяя минимум 50% общей энергии взрыва. Трехступенчатый процесс: деление-синтез-деление. Были бомбы ("Царь-бомба" например), где для снижения заражения местности применяли тампер из свинца, этим наполовину снижая мощность взрыва. Но в боевом оружии такие сантименты не в ходу, так как килотонн на килограмм решают. |
1 +1−0 | Oleg Korneychuk | 13:02:48 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Это так и у немцев теоретически в набросках А-бомба выглядела как большая торпеда для атаки какого-нибудь порта. Но до стадии практического применения они были все равно бесконечно далеки. А ошибка с выбором замедлителя делала получение необходимого количества "топлива" для бомбы крайне сложным технологическим вариантом. Грубо говоря, для прерывания реакции в "нормальном" реакторе туда просто опускают стержни из сверхчистого графита, а с тяжелой водой был реальный гемор. Никто сейчас реакторы на тяжелой воде не делает, т.к. вещь сложная. А так теоретически можно использовать многие вещи в качестве "замедлителя". |
1 +1−0 | Арсений Пивоваров | 12:58:11 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Но согласитесь: что всё таки уран на первом месте для создания ЯО. И вот почувствуйте разницу: >2000 кг и 52 кг. Т.е. величина в 40 раз большая и это при том, что и 52 кг урана по тем временам было огромное количество, которое могла наработать с трудом высокоразвитая и богатая нация... |
1 +1−0 | Oleg Korneychuk | 12:53:25 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
ИМХО гораздо более сильным ударом по немецкой атомной программе была ошибка профессора Боте (будущий нобелевский лаурает по физике 1954 года). К тому времени было известно, что замедление нейтронов необходимо для возбуждения цепной реакции в изотопе урана 235U и немцы искали подходящий для этого материал. В качестве вариантов рассматривались дешевый графит и крайне дорогой для производства оксид дейтерия (тяжелая вода). Боте сделал ошибку в эксперименте, которая повлекла громадные последствия для немецкой программы разработки атомного оружия. В частности Боте признал графит непригодным материалом для организации процесса замедления нейтронов. Но оказалось впоследствии, что использованный в опытах графит был загрязненным. К тому времени это уже уже было опровергнуто итальянским физиком Энрико Ферми, работающим над ядерным оружием в США. Боте ничего не знал о исследованиях Ферми, так как они были засекречены. Существуют спекуляции, что Боте специально провел неудачный эксперимент чтобы повести немецкую атомную программу в неправильном направлении. В любом случае, у немцев не осталось выбора, кроме как использовать тяжелую воду, единственный завод в мире по производству которой в Норвегии подвергался нападениям со стороны США и Британских коммандос (даже кино есть) начиная с 1942 года. |
1 +3−2 | Арсений Пивоваров | 12:40:52 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Вот кто был по настоящему упоротой личностью, так это Ленард: Ссылка на ru.wikipedia.org с такими физиками нацикам была уготована дорога к поражению. Но вот я думаю: что было бы если бы они изначально отказались от антисемитизма и задействовали в своих интересах всю ту ораву еврейских физиков которых выдворили из страны. Среди них ведь было полно абсолютно лояльных Германии людей, невзирая на их еврейские корни. Если прибегнуть к аналогии с ПМВ, то можно вспомнить о Фрице Габере, создавшем для Вильгельма газовое оружие, видимо Германия в таком случае во ВМВ стала обладательницей ЯО первой и выиграла бы войну... |
1 +2−1 | Пушкинд | 12:28:44 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Вы из ветки в ветку пишете про "тысячи ученых", как будто пытаетесь отказать десяти из этой тысячи в праве на открытия и озарения, которые двигают всех остальных. Это же не заготовка дров, а творчество. И роль личности в нем никогда не подменялась ролью коллектива. |
1 +7−6 | Пушкинд | 12:23:26 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Это одно из многих свидетельств того, что антисемитизм нацистов, который они считали движущей силой своей идеологии, на самом деле обусловил их историческое поражение и осуждение потомомками. Спасибо, интересный факт |
1 +1−0 | Serg Koshserg | 12:14:28 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
"Судя по некоторым признакам Толстяк, от конструктивной схемы которого в дальнейшем отказались, " та нет уж батенька, как раз наоборот имплозивную схему подрыва примененную на Толстяке использую на ядерных боезарядах в настоящее время. |
1 +1−0 | Арсений Пивоваров | 12:10:59 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Их работа была: диффузионные механизмы обогащения урана... |
1 +1−0 | Иван2 Лаптев2 | 11:23:17 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Что за бред? |
1 +2−1 | Арсений Пивоваров | 11:23:06 21/09/2016 |
Похоже Гейзенберг в начале войны просто неправильно вычислил критическую массу урана, но обнаружил ошибку слишком поздно. А вот два других физика скрывающиеся в Великобритании, так как были евреями, Фриш и Пайерс, как раз вычислили её точно и обнаружили что она значительно меньше чем считалась ранее. Они опубликовали общую работу в которой обосновали возможность в реальности в обозримом будущем создать ЯБ. Их работа вошла в историю под на званием «меморандум Фриша - Пайерлса»... |
1 +1−0 | Бен Гроссман | 11:07:12 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Доступными они стали совсем не давно, и до сих пор официально не афишируются, однако. |
1 +1−0 | Андрей Гаврилов | 10:47:09 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
это чудовищная чушь; чушь, замешанная на маленьких обрывках правды (да, Лавреньтев писал, и, пожалуй, все). Которую вы некритично транслируете (потому что она вам нравится, или еще почему), или, хуже того, выдумываете. |
1 +1−0 | Nemo Cap | 10:20:35 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Однако, колониальные империи в то время были только у "свободного мира" - Англии, Франции, США... Цитата, Трумэн: "мы нашли хорошую дубинку для этих русских парней". |
1 +1−0 | Бен Гроссман | 09:57:25 21/09/2016 | ||||||
| ||||||||
Простите, что именно неправильно? Если у них был реактор еще в 41-м, а у американцев только в 43-м, то плутония у них было в достатке, а вот эксплозивная технология подрыва вероятнее всего была доведена американцами до боевого состояния. Второе, урановых бомб США сделано боле тысячи, но уже в середине 50-х, когда технология получения 235 изотопа была кардинально усовершенствована. У нациков было достаточное количество оружейного урана, но немецкая педантичность их в очередной раз подвела. Прошедших полный цикл испытаний и принятых на вооружение боеголовок для Фау-1 и Фау-2 у них не было, а вот вполне работоспособные опытные изделия - были. Все три взорванные американцами бомбы имеют разную конструкцию размеры и мощность, что заслуга Оппенгеймера, а что нациков сказать трудно, однако. |