Сообщение №55600101

Основатель Еврейского Государства Теодор (Беньямин-Зеэв) Герцль был высокомерен, антидемократичен и называл простых евреев -"безответственными массами"
И имел все признаки типичного урода.

Герцль действительно был невысокого мнения о широких слоях общества, походя констатируя, что «простой народ не имеет и не может иметь правильного понимания исторических явлений», и называя главу о будущих жителях еврейского государства «Наш человеческий материал». Себя он характеризовал как «убежденного сторонника монархических учреждений», а о демократии писал, что она «ведет к парламентской болтовне и появлению отвратительного класса профессиональных политиков». К тому же он утверждал, что «современные народы не пригодны для неограниченной демократии, и я думаю, что в будущем они станут еще менее пригодны для нее». Говоря о несогласных, Герцль характеризовал их как «ограниченные или злонамеренные элементы», чье «сопротивление будет сломлено». Вся эта риторика Арендт (и не только ей одной), понятно, никак понравиться не могла – в контексте политической мысли конца XIX века это были крайне консервативные воззрения.

Во-вторых, итог политической деятельности Герцля она оценивала как «провал всех предприятий, связанных с высшей дипломатией». Преимуществами Герцля и его сторонников и последователей, как верно подметила Арендт, были «общеевропейское образование и кругозор, а также умение находить подход к иностранным правительствам и вести с ними дела». При этом Арендт оценивала дипломатию Герцля и его последователей как глубоко безнравственную: «В своих радужных мечтах о свободе и справедливости [сионистское движение] пыталось идти на компромисс с самыми страшными силами нашего времени». Именно в этой эрозии нравственных норм видела она корни столь огорчавшей ее готовности сионистского ишува сотрудничать с нацистской Германией в 1933–1938 годах, «когда наперекор естественному порыву всего еврейского народа Сионистская организация решила вести дела с Гитлером, торговать немецкими товарами в обмен на благополучие немецкого еврейства, наводнив палестинский рынок немецкими товарами и тем самым сделав посмешищем бойкот товаров немецкого производства». Как слишком хорошо известно, «благополучие немецкого еврейства» кончилось газовыми камерами Освенцима и Треблинки, а сионистское движение потеряло ту нравственную легитимацию, в которой оно так нуждалось. К этой теме Арендт вернулась двадцать лет спустя в исключительной по глубине книге «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме», выпущенной наконец в 2008 году в переводе на русский язык (см.: Лехаим, 2009, № 3).