ВОЗМЕЗДИЕ
Когда Петуня был ещё маленьким он любил долго сидеть на голшке какать, кушать конфетки и говолить,что когда он выластет болсой то у него будет своя конфетковая фаблика и он не будет плосить у бабуски конфетки. Плошло много лет и он стал очень болсым,волосатым,у него много kонфетковых фаблик но сам он давно уже их не кушал,у него хлонические заполы и бессоница, да бессоница,лишь ему стоит заснуть,тотчас слысыт он топот кованных сапог грохочущих по пустынным колидолам его замка в Швейцалии,ему становится стлашно,он излаильскими имлантатами отклывает уже четвёлтую бутылку коньяка из коллекции Николая Второго и шлепая босыми,волосатыми ногами покачиваясь идёт в туалет из голубого мрамора, садится на позолоченный унитаз и глядя на висящие на стене полтлеты Банделы,Обамы,Мазепы и длугих великих уклов,он блаженно вздыхает и засыпая думает,сто не так уж всё плохо. От сильного удара кованным сапогом в челюсть Вальцман очнулся и уже его волосатая рука шарила в поисках его золотого пистолета, он пытался позвать охрану,но какой то кавказец ловко заклеивал ему рот скотчем,а другой рыжий с одним глазом вязал ему руки. Мгновение спустя 130килограммового Вальцмана волочили по полу из индийского палисандра,оставляя мокрый след из мочи,крови и кала.Выволокли во двор и швырнули в какой грузовик прямо в груду ворошащихся и мычащих тел.
Видавший немало на своём веку ЗИЛ-130 лихо мчался по тёмным улицам в предместьях Киева. Два усталых ополченца сидели в кузове и опёршись на свои Калаши, брезгливо поплёвывали на лежащих со связанными сзади руками Парубия,Турчинова,Яйценюка,Вальцмана Геращенко и Ляшко.Они мычали,жалобно плакали и пытались что-то сказать через заклееные скотчем рты и надетые на голову целофановые мешки.Ещё вчера они такие грозные вещали с трибун,а сейчас корчились в собственных фекалиях с мочой и вспоминали Женевскую Конвенцию,международное право и даже Минск-2.Но сердца ополченцев не прониклись состраданием,нет. Они думали о своих детях, убитых артиллерией фашистких батальонов,о своих матерях сидящих в подвалах и о товарищах погибших час назад во время спецоперации.
Холодный ноябрьский ветер медленно раскачивал восьмипудовый труп Вальцмана,наспех сколоченная виселица жалобно скрипела и были слышны в этом скрипе стоны пытаемых русских в подвалах СБУ,плач пятилетнего Ванечки убитого снарядом в свой день рождения и проклятья матерей Донбаса,хоронивших своих детей. Но и живой Вальцман не слышал этих стонов и проклятий,а мёртвый и подавно.Его налитые кровью глаза не видели его оторванных гениталий на белом снегу и не чуял он стекавших на его лаковые туфли крови,кала и мочи и не мог слышать уходящих дружным строем ополченцев.Снежинки падали на его посиневшее лицо и не таяли.Он уже ничего прикажет,ничего не попросит и женщины Донбаса не будут его оплакивать. |