Бизон — зверек русский

Если все пойдет по плану, нынешней осенью в России на свободу выйдут бизоны, ранее считавшиеся вымершим видом. Впервые в Евразии — то ли за две, то ли за все пять тысяч лет. Корреспондент «Ленты.ру» посетил единственный на материке питомник лесных бизонов — совместный российско-канадский проект, осуществленный в Якутии за десять лет.

«Простите, что не сделал вам дорогу, — говорит Семен Егоров, главный специалист бизонария «Усть-Буотама», а по сути его бессменный руководитель. — Обычно мы делаем дорогу только в марте. До того не резон: сразу все заметает как было, в ту же ночь».

Чтобы добраться в Усть-Буотаму, достаточно внедорожника — к примеру, японского. Сначала около ста километров от Якутска по хорошей дороге — к селу Мохсоголлох, там ледовая переправа через Лену. Она надежнее, чем паромы летом: не придется ждать часа три, если не повезет с отсутствием других желающих переплыть, по тысяче рублей с машины, — и, в отличие от паромов, бесплатная.

На том берегу после села Качикатцы — другой ледовый путь, по речке Кирим. Только не поперек, а вдоль, прямо над руслом. Лед на Кириме тоже крепкий, но ехать придется поверх него, по спрессовавшемуся за зиму снегу. И выкапываться из снега раза три, если забуксуешь, — даже если идешь в только что появившейся колее за «уазом» Егорова. Он же и на буксир возьмет, если вдруг попадешь парой колес в хрустнувшую, сочащуюся зеленым наледь. Опасности нет, хоть и приятного мало.

Поворот с Кирима на Усть-Буотаму пропустить трудно: справа на берегу пасутся по колено в снегу низкие мохноногие якутские лошадки, что-то подъедая с торчащих и вроде бы совсем голых кустарников. А по оставшемуся пути тебя просто протащат на тракторе «Беларусь», потому что иначе сейчас к бизонам никак.

«Зато тихо, никто исполинов не беспокоит», — говорит Семен Егоров. Исполины, понятно, подопечные, причем как правило мужского пола: весят около тонны, дамы легче вдвое. Хотя в ходу и другие определения — «зверюшка» или вовсе «зверек».

От двух до пяти тысяч лет назад — таков разброс, если попытаешься выяснить, когда в дикой природе исчезли бизоны на евразийском материке. В отличие от мамонтов, ледниковый период ни при чем: вымирание бизонов в Евразии вообще и в Якутии в частности — заслуга исключительно человека.

«Здесь они и раньше были, — поясняет Андрей Попов, начальник управления биоресурсов и науки из Министерства природы Саха — Якутии. — Именно у реки Буотамы, помимо прочих мест, находили и находят кости бизонов, кости мамонтов. Дети однажды нашли челюсть пещерного льва».

В Северной Америке с лесным бизоном — собственно, о нем обычно и идет речь, когда говоришь «бизон» или buffalo, — вышло чуть погуманнее: с рубежа позапрошлого и прошлого века — на грани истребления, но все же живы. А позже в Канаде нашлось полноценное стадо бизонов, не тронутых ни человеком, ни природой, ни болезнями вроде туберкулеза, — две сотни голов. «Случилось это ровно 60 лет назад, в 1957 году, в провинции Альберта, — говорит Семен Егоров. — Юбилей». Сейчас там более двух тысяч голов — в основном по заповедникам, разумеется.

Почему десять лет назад, в 2006 году, канадцы из национального парка Элк-Айленд выбрали Якутию для контрольного расселения партии бизонов? Климат — раз. Доступность — то есть недоступность для любого прохожего — два. Привычный рацион — три. Соответственно, наилучшие условия для выполнения задачи — четыре. «Задача — сохранить генофонд лесного бизона в планетарном масштабе», — излагает Андрей Попов.

Тем, как сохраняют бизона в Якутии, канадцы остались довольны, потому осуществили еще два таких же завоза оттуда же, в 2011-м и в 2013-м. Тридцать, тридцать и тридцать — итого девяносто бизонов в дар, невзирая на отношения России и западного мира, включающего Канаду.

«Все проходит, все уходит, а зверька сохранить надо в любом разе, — формулирует Семен Егоров. — Хоть бы и на случай ядерной войны. Бизоны должны остаться, раз не вымерли до конца».

Семену Семеновичу — шутки по мотивам «Бриллиантовой руки» воспринимаются Егоровым с усталой благосклонностью — в январе исполнилось 55. Классный ветеринар, местный, специалист по крупным рогатым, не пьет совсем… Короче, лучшей кандидатуры не найти — когда в 2006 из канадского заповедника привезли первые 15 пар, был назначен в бизонарий. До того Егоров про бизонов только из вестернов слышал и о размерах их даже не подозревал. «Они хорошие, исполины. И я уже привык к ним», — говорит Егоров.

Инфраструктура в бизонарии скромная: несколько одноэтажных деревянных домиков, в одном из них — центральный офис Егорова. В нем железная печка — значит, тепло, а это главное. «Многих гостей заповедника очень впечатляет вот это», — показывает Андрей Попов на ряды ладных укрепленных трейлеров у забора. В них канадцы привозили бизонов — тем же путем: по льду Лены, по льду Кирима, дальше направо и в лес до Усть-Буотамы. В них же отвозят молодняк на Синские столбы — почти в пятистах километрах отсюда, на реке Синей.

«Питомник Тымпынай называется, — объясняет Егоров. — Сто километров вокруг в любую сторону — вообще никого. Не то что здесь». Поблизости от Усть-Буотамы — километров восемьдесят — знаменитые Ленские столбы, туристы временами приезжают и сюда. Им рады, разумеется. «Просто за исполинов и коровок волнуемся всегда», — говорит Семен Семенович.

«По характеру очень добродушные, но дикие, — описывает своих подопечных Семен Егоров. — Если не трогать — не тронут. Загонишь на тесное пространство, в загон тот же — все, берегись, снесут. Бизон — зверек русский».

Рожать «канадцы» в Якутии стали уже через два года, чем удивили дарителей: обычно при размещении на новых местах до потомства проходит года три, а то и четыре. Дилемма кота Матроскина перед якутским бизонарием не стоит: 90 бизонов из Канады — их, и телята тоже российские. Разве что дареных из Усть-Буотамы перемещать нельзя, по договору. А потомство — пожалуйста.

Одну пару молодых бизонов переправили в Мирный, к алмазодобытчикам — «Алроса» в свое время помогла с перевозками из Канады. Вторую в прошлом году — в зоопарк «Орто Дойду» близ Якутска. «Думали, забор сломают, — вспоминает Андрей Попов. — Оказалось, что их просто неделю-другую надо было в тишине подержать, и все. Прекрасно живут там, привыкли».

«Зовут их Илюша и Саргуля, едят с руки, — подтверждает Семен Егоров. — Вольер большой там, хороший, но не здешние же просторы».

Два десятка русских, то есть якутских, то есть канадских «зверьков» пасутся на тридцати гектарах. Тут только быки, дамы — на другом конце бизонария. Помощники Егорова рассыпают перед «мужчинами» комбикорм. «Это им для праздника, чтобы к загородке подошли, — подчеркивает Семен Семенович. — Обычно едят сено. А так — копытят снег, до травы добиваются. Зеленую тоже находят, если копытить хорошо».

Хомяк — один из старожилов бизонария, тонна с лишним — ест с чувством собственного достоинства, не отвлекаясь на щелканье камеры. Остальные составляют живописный фон. У коров-бизонов все более дружно: едят вместе. Впрочем, и комбикорм им насыпают каждый день, можно особо не копытить. Позитивная дискриминация налицо. С другой стороны, рожать-то точно не Хомяку и его друзьям — Тарасу, Батуру и прочим.

Рожают здесь от 5 до 12 телят в год. В бизонарии уверяют, что количество телят четко зависит от того, насколько урожайным будет следующий год. В 2016-м появилось десять — стало быть, и год ожидается ничего: «Хоть в прогноз вноси, сбоев не было», — уверяет Егоров.

Всех якутских бизонов — прибывших и родных — сейчас 175. Из 90 «канадцев» здесь осталось 82. Допустимая убыль — 50 процентов, нормальная — четверть. О том, как удалось удержаться в пределах десяти процентов, Семен Егоров время от времени рассказывает канадским коллегам. Программа расселения продолжается, и не только в Якутии, которая стала первым местом, куда специалисты из Элк-Айленд выпустили контрольную партию. «В Штатах уже потом получили, когда про нас узнали и чуть ли не обидеться успели на канадцев, — поясняет Андрей Попов. — На Аляску поселили».

«Зато американцы и выпустили своих на свободу быстрее, — отдает должное Семен Семенович. — Мы только сейчас собираемся».

Да, если все пойдет по плану, то в этом году на волю выйдут тридцать бизонов, уже якутских. В Тымпынае — там, где на сто километров вокруг никого. Несколько лет назад, впрочем, бизоны уже побывали на свободе, но незаконно: побег осуществили два быка и группа коровок. Ловили несколько месяцев, причем вожаки успели натворить дел: «Батур сломал изгородь на сенокосных лугах, один кушал, — излагает состав преступления Егоров. — Трех кобылиц сломал, платить пришлось».

Под нынешний Год экологии событие материкового значения — шутка ли, первые свободные бизоны Евразии — не подгоняли, хотя совпадение вполне в строку административных мероприятий. Тем более канадцы в феврале тоже перевозят очередную партию своих — по стране, в национальный парк Банф. В контейнерах, вертолетами.

«Вертолет, конечно, хорошо, — говорит Андрей Попов. — Но у нас это дорого. И потом, доехать ведь можно. Особенно если дорогу сделать».

Хангаласский улус — Якутск — Москва.

Юрий Васильев