Космос как предчувствие

Казахстан до 2015 года намерен получить в собственность объекты космического ракетного комплекса «Зенит-М». Об этом 23 июня заявил председатель Национального космического агентства Казахстана Талгат Мусабаев. Таким образом, Астана вплотную подходит к созданию собственного ракетного комплекса, что выглядит, как продолжение процесса выдавливания России с Байконура. «Лента.ру» разобралась в космических отношениях двух государств.

Впервые в России заговорили о выдавливании Казахстаном своего северного соседа из Байконура в 2012 году по результатам разгромной речи председателя Национального космического агентства республики Талгата Мусабаева, которую тот произнес в декабре. В своем заявлении казахстанский чиновник предложил «передвинуть» сроки аренды космодрома российской стороной с 2050 года до 2015, а также отказаться от новой ракеты-носителя «Ангара» в пользу уже существующего «Зенита-М». Этот контекст вкупе с жесткой риторикой сделал свое дело: заявление главного казахстанского космонавта стало восприниматься как противоречащее интересам России, а сам фигурант впоследствии жаловался на обвинения в русофобии.

Между тем объективные причины быть недовольными у казахстанских отраслевых чиновников есть. Самое главное, на что рассчитывали в Казахстане, это фактор технологического развития. Астана еще в 2004 году заявила о создании на Байконуре ракетно-космического комплекса «Байтерек» («Тополь»). Согласно планам, функционировать он должен был на базе новой ракеты-носителя «Ангара» при техническом участии России и финансировании со стороны Казахстана. Первый запуск должен был состояться еще в 2012 году, однако позже дату старта перенесли на 2014 год, а затем она и вовсе перестала фигурировать в совместных заявлениях. Причины срыва договоренностей до сих пор называются самые разные, однако источники «Ленты.ру» в Казахстане уверяют, что влиятельные лица в России «приняли решение не допускать республику к космической отрасли». Им отвечают коллеги с российской стороны, порекомендовавшие внимательнее приглядеться к формам и схемам финансирования программы «Байтерек». По их словам, именно казахстанская сторона затянула с финансами и теперь нагнетает обстановку.

Но самое любопытное в ситуации, что «Ангара-5» должна была со временем заменить ракету-носитель «Протон-М» с последующим выводом «Протона» из эксплуатации на территории космодрома Байконур. Причины постепенного отказа от устаревшей ракеты-носителя (РН) называют разные, но для Казахстана самая важная лежит в области экологии. Дело в том, что «Протон» использует токсичные компоненты топлива, тогда как «Ангара» работает на экологически чистом топливе, в основе которого керосин, а в качестве окислителя выступает кислород. Впрочем, до определенного момента этот вопрос имел явно вторичное значение в переговорах. Перелом, как утверждают источники «Ленты.ру», случился в 2012 году. Тогда переговоры о создании национального комплекса «Байтерек» окончательно зашли в тупик, а уже в декабре председатель Национального космического агентства Казахстана Талгат Мусабаев выступил с разоблачительной речью и предложил в качестве альтернативы «Ангаре» космические ракетные комплексы «Зенит».

Уход Казахстана в «Зенит» чрезвычайно актуализирует геополитическую региональную повестку. Совместное проживание России и Казахстана в рамках космодрома Байконур все больше начинает напоминать цивилизованный развод между странами, но только в отдельно взятой космической отрасли. Например, считается, что именно на объектах арендуемого Москвой космодрома завязана военная инфраструктура, оставшаяся на территории Казахстана еще с советских времен. И хотя бы по этой причине денонсировать соглашение полностью Российская Федерация не может. Также косвенным образом ситуация с космодромом влияет на некоторые параметры вопросов стратегической интеграции, шаги по которой предприняли сразу три государства бывшего СССР — Россия, Казахстан и Белоруссия. В частности, речь может идти о проблемах межгосударственной конкуренции в космической отрасли. Еще одна чрезвычайно любопытная деталь: Казахстан в счет оплаты аренды космодрома получает сейчас российское вооружение, которое усиливает значимость республики как военного союзника Российской Федерации.

Есть и другие моменты. Например, они касаются производственной составляющей. Дело в том, что космический ракетный комплекс «Зенит» изготавливается в рамках сотрудничества двух государств — России и Украины. Сам по себе момент имеет в рамках сегодняшней политики исключительно занятные коннотации: в том же Казахстане есть силы, заинтересованные в сохранении отношений, в том числе и торговых, с нынешней властью в Киеве. И пусть 70 процентов ракеты-носителя собирается на территории России, производства оставшихся компонентов ракеты на базе производственного объединения «Южмаш» в Днепропетровске никто не отменял. Если исходить из заявления Талгата Мусабаева, этот вопрос уже представляется решенным, то есть с 2015 года Казахстан будет обеспечивать загрузку этого предприятия заказами.

Еще интереснее список потенциальных партнеров Казахстана по вопросам взаимодействия в космической отрасли. Один из них известен благодаря дипломатическому скандалу, который разгорелся в 2013 году между Россией и Казахстаном. Тогда Астана запретила запуски РН «Протон-М» со своей территории, а МИД РФ в ответ предъявил республике ультиматум на 500 миллионов долларов США и пригрозил приостановить все совместные космические программы. Примерно в ту же пору в информационном поле Казахстана появилась информация о больших амбициях Турции в авиакосмической промышленности (в 2012 году Анкара запустила с китайского космодрома собственный спутник Göktürk-2). В частности, анонимные чиновники Национального космического агентства РК заявляли о готовности турецких чиновников вкладывать деньги в модернизацию Байконура. Второй инвестор обозначился немного позже, в ходе первого визита председателя КНР Си Цзиньпина в Среднюю Азию. По результатам этой поездки между Китаем и Казахстаном было подписано довольно странное Соглашение между правительством РК и правительством КНР о сотрудничестве в области исследования и использования космического пространства в мирных целях. Еще тогда ряд специалистов по Китаю удивлялись отсутствию содержательной части в документе — в нем не было четких целей и прописанной стратегии. Обозначенный Талгатом Мусабаевым контекст по вопросам перехода на базу «Зенита» делает договор с китайцами более понятным: по крайней мере, ясно, на чьи инвестиции рассчитывает Астана.

Тоже является частью Вселенной

Существует, правда, ряд вопросов, на которые нет ответа даже у опрошенных «Лентой.ру» специалистов. Например, совершенно непонятны перспективы казахстанского космического ракетного комплекса. Даже если Россия согласится уйти с Байконура к 2015 году, на чем ранее настаивала казахстанская сторона, альтернатив «Протону-М» в мире существует не очень много, и подавляющее большинство из них имеют очень спорные коммерческие перспективы. Кроме того, комплекс «Зенит-М» считается РН среднего класса, в то время как «Протон-М» — это тяжелая ракета. Сам Мусабаев признал в ходе своего заявления, что переход с одного класса на другой потребует глубокой модернизации, но не уточнил, кто и на какой базе будет ее проводить. Ну и самый важный вопрос освоения космоса Казахстаном находится в области ситуативной политики: сумеет ли Украина обеспечить бесперебойное обслуживание своей части космического ракетного комплекса? В речи председателя Национального космического агентства РК ответов на эти вопросы нет. Если вспомнить политические традиции казахстанского истеблишмента, то можно прийти к выводу, что их нет и выше: в противном случае, их бы озвучили сразу. А это значит, что «предчувствие казахстанского космоса» откладывается. На некоторое время.

Александр Широков