Токсичные отношения

В России официальные лица регулярно заявляют о якобы исходящей от США опасности в области биологического оружия. Особую тревогу у комментаторов вызывают американские биологические лаборатории в странах бывшего Советского Союза, например в Грузии. В действительности россиянам пока опасаться нечего, а официальным лицам стоит взять пример с США и перейти от разговоров к действиям. Каким — рассказывает «Лента.ру».

В ноябре секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев написал колонку с перечислением основных угроз безопасности России. Один из пунктов был посвящен политике, «направленной на разрушение единого гуманитарного пространства и разобщение народов» в отношении СНГ и ОДКБ, а также касался создания биологических лабораторий США на их территории: «Особую озабоченность вызывает деятельность Пентагона по созданию по всему миру, прежде всего в странах СНГ, биологических лабораторий, где проводятся исследования инфекционных заболеваний и может создаваться биологическое оружие». В январе того же года секретарь Совбеза утверждал, что США ввели в эксплуатацию более 200 биологических лабораторий по всему миру и они есть на территории Азербайджана, Армении, Грузии, Казахстана, Молдовы, Узбекистана и Украины.

Подобной позиции придерживается и МИД. «В частности, речь идет об исследованиях США по созданию беспилотного летательного аппарата для распространения в воздухе зараженных насекомых в качестве средства доставки особо опасных инфекционных агентов, различного рода боеприпасов для легкого и стрелкового оружия с капсулами с биологическими рецептурами для заражения людей, а также экспериментами с бактериями чумы, способными создавать биопленки, защищающие от всех видов существующих антибиотиков», — вещает об опасностях американского биологического оружия министерство.

В подчинении Министерства обороны Соединенных Штатов находится Управление перспективных исследовательских проектов (Defense Advanced Research Projects Agency, или DARPA) — организация, занимающаяся поиском, разработкой и внедрением наиболее современных и многообещающих технологий в военную сферу. Это как раз то, что в российской традиции должно отвечать «не имеющим аналогов» и «прорывным» разработкам. Основная работа DARPA строится вокруг нескольких подразделений, среди которых в данном случае представляет интерес Отделение биологических технологий (биотехнологий).

Среди множества решаемых задач это подразделение занимается разработкой перспективных средств защиты от спланированных биологических угроз. Прежде всего усилением иммунной системы человека, позволяющим активизировать производство антител, и биохимической блокировкой попыток редактирования генома. Применять подобные средства защиты по мере их готовности планируется до биологической атаки. В Пентагоне признают, что такие технологии имеют двойное назначение, однако добавляют, что речь идет прежде всего о защите и восстановлении здоровья человека, а не даже незначительном его изменении.

Одна из приоритетных программ DARPA посвящена созданию метода производства вакцины за чрезвычайно короткий период времени, например, в течение трех недель. США уверены, что в конфликтах будущего будут задействованы неизвестные современной науке естественные или полученные в искусственных условиях штаммы бактерий и вирусов, против которых действующие в настоящее время средства не работают. Для оперативной разработки вакцин американские военные хотят получить образцы как можно большего числа встречающихся в природе микроорганизмов — в значительной степени именно сбором и изучением последних как раз и занимаются разбросанные по всей планете американские военные биологические лаборатории.

Другая программа, над которой работают в DARPA (Safe Genes), заключается в воспрепятствовании возможности редактирования генома человека с CRISPR/Cas9 (Clustered Regularly Interspaced Short Palindromic Repeats Associated Protein 9). Военные опасаются, что такая технология, попав в руки противника или террористов, выйдет из-под контроля и спровоцирует тяжелые либо вовсе необратимые для человека последствия. DARPA уверяет, что добилось успехов в этом направлении, используя белки анти-CRISPR, которые препятствуют вставке фрагментов чужеродной ДНК в геном конкретного вида. Пока управление проводит опыты с грызунами. Применительно к человеку реализация технологии будет предполагать регулирование экспрессии соответствующих генов, а не непосредственное редактирование ДНК.

И наконец, третьим популярным в DARPA биотехнологическим направлением стала разработка перспективных материалов. К примеру, покрытий для взлетно-посадочных полос, особенно уязвимых к поломкам в случае военных действий. Такую дорогу можно было бы оперативно положить и не бояться ее долгого восстановления после уничтожения, например, ракетным ударом противника.

В заявлениях российских официальных лиц о том, что США в странах СНГ якобы работают над биологическим оружием против россиян, проскакивает немаловажный нюанс. Если Соединенные Штаты имеют сеть зарубежных биолабораторий, предназначенных, по предположению Москвы, для создания биологического оружия и угрожающих россиянам (хотя, согласно Вашингтону, эти станции обеспечивают относительно оперативный мониторинг потенциальных источников биологической опасности по всему миру), то что делается в России для безопасности граждан и солдат? Вообще говоря, совсем мало.

С одной стороны, отдаленным российским аналогом DARPA можно считать «Фонд перспективных исследований» (ФПИ). Так, по заданию последнего в рамках проекта «Трансген» для усиления иммунитета человека, направляемого в район действия биологической угрозы или уже находящегося там, предполагается использовать генетически модифицированные лимфоциты. Природоподобные технологии популярны в «Курчатовском институте». Тем не менее по своим возможностям ФПИ и «Курчатовский институт» на порядки уступают DARPA. Достаточных финансовых средств на международную сеть биолабораторий, впрочем, как, например, и на собственную космическую метеорологическую группировку или стабильно работающую сеть антарктических станций, Россия не находит.

С другой, нельзя не заметить, что работы, проводимые под покровительством Пентагона, иногда вызывают вполне определенные опасения. Прежде всего речь идет о программе Insect Allies, реализуемой DARPA, которую немецкие и французские ученые фактически обвинили в потенциальном нарушении «Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении». По мнению экспертов, проект, предполагающий активное использование горизонтального переноса генов — редактирование генома растений при помощи переносимых насекомыми вирусов, является слишком опасным и не оправдывает заявляемых целей.

Однако никакой угрозы для русских, украинцев, славян и прочих этноязыковых общностей американские биолаборатории не несут, поскольку невозможно исключительно биологическими методами уничтожить отдельно взятый народ на конкретной территории, одновременно оставив другой там же в живых. Действительно имеющая место опасность — глобальное потепление, в результате которого распространенные в экваториальных и тропических регионах вирусы и бактерии проникают в северные широты.

Успешным противодействие подобным угрозам может быть лишь при условии надлежащей профилактики, которая невозможна без предварительного исследования возбудителей потенциальной эпидемии — как раз того, чем занимаются американцы. Однако сегодня вместо этого в появлении практически любого заболевания, малознакомого в России и приграничных непризнанных республиках, зачастую обвиняются США.

Чтобы оценить настоящие масштабы проблемы, достаточно посмотреть на относительно популярные вакцины и лекарственные препараты, предлагаемые в настоящее время в России. Некоторые из них, например, вакцина против бруцеллеза, за рубежом не признаются, другие, в частности препараты комбинированной антиретровирусной терапии, страной фактически не производятся. В такой ситуации потребность в создании специального биологического оружия и его гипотетическое применение против россиян отпадают сами собой.

Олег Иванов