Удали!

Жители Китая, вынужденные жить под плотным колпаком правительства, кардинально поменяли свое поведение как в интернете, так и в обычной жизни. За сказанное слово любого китайца могут вычислить и допросить, и многие уже смирились с этим. «Лента.ру» публикует третью часть цикла статей о создании, развитии и современном облике китайского интернета.

Наличие «Золотого щита» и армии проправительственных блогеров не могло не наложить отпечаток на повседневное поведение китайцев в сети. Кроме того, у государства есть еще один механизм контроля за интернетом — обязательная регистрация под реальными именами.

Автор книги «Политическая открытость в развивающихся, нестабильных и неудавшихся демократических режимах» Дэниел Оченг рассказывал, что Министерство общественной безопасности с начала 2000-х годов призывало пользователей крупных сайтов и блог-платформ указывать при регистрации свои реальные данные, а с 2009 года обязательная регистрация только под настоящими именами и фамилиями была введена на торговых площадках Alibaba и в сервисах компании Tencent, а также при выходе в интернет из кафе и компьютерных клубов.

В 2012 году началась разработка законопроекта об обязательной регистрации под реальными именами. Ею занялись министерство общественной безопасности, министерство науки и технологий, а также главное государственное управление радиовещания, кинематографии и телевидения

Первыми подопытными стали жители Пекина и ряда провинциальных городов.

С 2013 года в Китае также был принят закон, требовавший в обязательном порядке указывать реальные личные данные при подключении услуг доступа к интернету или покупке сим-карты для мобильного телефона и использовании IP-телефонии. В 2014 году под действие закона также попали покупка мобильных приложений и загрузка роликов на видеохостинги.

Закон об обязательном указании реальных личных данных всех пользователей при регистрации на всех онлайн-ресурсах вступил в силу в январе 2015 года и был призван положить конец «распространению слухов и вредоносной информации». За его неисполнение предусмотрены различные штрафы и тюремное заключение.

Любопытно, что согласно анализу постов в популярной соцсети Weibo многие китайские пользователи сети не поддерживают этот закон, но абсолютно не ассоциируют его с другими запретами. Более того, подавляющее большинство блогеров не опасается, что закон не позволит им открыто обсуждать политические темы.

При этом множество постов в Weibo были посвящены позитивным сторонам закона. Пользователи отмечали, что инициатива властей заставит блогеров «отвечать за свои слова», позволит эффективно бороться со слухами и домыслами, а также «быстрее доносить до большинства правду» и «построить гармоничное онлайн-сообщество, где каждый сможет открыто выразить свое мнение».

Автор книги «Кибер-национализм в Китае» Ин Ян отмечает, что подобные настроения легко объяснимы, ведь «китайские пользователи сети давно научились существовать с ограничительными мерами и просто делают то, что можно».

По его словам, главная отличительная особенность китайской блогосферы состоит в осознанном отсутствии интереса к политике. Если в США 43 процента записей посвящены обсуждению различных новостей и мнений из мира политики, то в Китае эта цифра составляет менее одного процента.

84 процента блогов в китайском интернете представляют собой персональные дневники и рассказы о повседневной жизни, 23 процента рассказывают о литературе и искусстве, 9 процентов публикуют забавные истории, мемы и смешные картинки, а 6 процентов — новости из мира технологий и спорта.

При этом 70 процентов китайских блогеров моложе 30 лет и имеют высшее образование, то есть представляют собой тот самый состоящий из представителей так называемого поколения Y креативный класс, который в Европе и США проявляет наибольший интерес к экономике и политике.

Однако в случае с Китаем даже популярные блогеры практически не освещают политические темы. Ян отмечает, что это во многом связано с отсутствием возможности коммерциализации политических интернет-проектов, ведь блоги о своей жизни, красоте и даже видеоиграх приносят немалые доходы с рекламы, а также с опасениями потерять подписчиков в случае закрытия аккаунта из-за оппозиционных высказываний.

В результате нишу политических блогов постепенно занимают официальные аккаунты государственных новостных агентств, министерств и ведомств. Встречаются и авторские блоги, но в подавляющем большинстве случаев они выражают провластную, а порой и открыто националистическую позицию и не имеют обширной аудитории.

Ян уверен, что в вопросах взаимодействия с пользователями сети китайские власти опираются на два ключевых постулата — консьюмеризм и национализм. «Первый подменяет собой классическое понимание свободы и мотивирует блогеров как можно больше рассказывать о своих приобретениях и красивой жизни, а второй позволяет перенаправить гнев недовольных с внутренних проблем на внешних врагов», — подытоживает исследователь.

С Яном согласна и журналист Руби Мюррей. В своей статье для издания The Saturday Paper она побеседовала с несколькими молодыми людьми, активно использующими интернет в повседневной жизни (так называемыми представителями китайского поколения Y), которые рассказали ей, что прекрасно осведомлены о цензуре в интернете и считают ее обыденным явлением. Большинство опрошенных предпочитают вообще не обсуждать политические темы в сети и не интересуются оппозиционной точкой зрения на происходящие в стране процессы.

Это подтверждается исследованиями профессора Нью-Йоркского университета Кевина Чжена. По его словам, в китайском интернете есть несколько уровней самоцензуры. Первый — администрация онлайн-сервисов, которая с помощью собственноручно разработанных алгоритмов отслеживает негативные посты и комментарии, поскольку по закону несет ответственность за все публикации.

Второй уровень — владельцы популярных аккаунтов с большим количеством подписчиков в QQ и WeChat. Они могут придать своим профилям статус публичных, но перед этим в обязательном порядке подписывают дополнительное соглашение, согласно которому обязуются не публиковать критических материалов в отношении государства и общества.

На третьем уровне располагаются обыкновенные пользователи сети, которые имеют представление о том, что может вызвать недовольство надзорных органов и администрации сервисов, а потому предпочитают не публиковать провокационные или осуждающие посты о политике Китая или инициативах партийного руководства.

Эти настроения активно поддерживаются властями, которые нередко устраивают над авторами оппозиционных записей показательные судебные процессы и заставляют публично извиняться за предоставление своим подписчикам недостоверной информации. Чжен приводит в пример случай с известным венчурным капиталистом Чарльзом Сюэ, который регулярно критиковал социальную политику властей в своем аккаунте в Weibo, где имел более 12 миллионов подписчиков. В 2014 году его арестовали якобы за связь с проституткой, но отпустили только после того, как он извинился за содержание своих постов в эфире канала CCTV 1.

«Создается ситуация, при которой ведущую роль в зачистке интернет-пространства играет именно самоцензура. Другими словами, политика властей в области интернета заставила людей осознанно думать о том, что стоит публиковать, а что нет. Даже если их посты не подвергаются прямому воздействию властей», — подытоживает исследователь.

Полная версия истории о китайской цензуре — в сюжете «Ленты.ру».

Владимир Тодоров
Анастасия Евтушенко