Увидеть Борисоглебск и умереть

В 1965 году на границе СССР и Норвегии открылся бар. Уникальность его состояла в том, что скандинавы могли попасть в него без визы. Американцу Ньюкомбу Мотту визит в это заведение стоил жизни. «Лента.ру» рассказывает о его судьбе и о том, что представлял собой бар, просуществовавший меньше двух месяцев.

Ньюкомб Мотт прилетел в норвежский городок Киркенес в 1965 году. Ничто в тот день не предвещало неприятностей — 27-летний американец любил путешествовать и открывать для себя новые места. Неприятности начались позже, когда любознательность Мотта привела его к советско-норвежской границе, которую он пересек нелегально — просто потому, что ему хотелось похвастаться перед друзьями тем, что он побывал в СССР. Меньше чем через год после этого он умер при невыясненных обстоятельствах.

Тогда было неизвестно, убили ли его заключенные или тюремщики. Официальной причиной смерти Мотта значится самоубийство. Сложись обстоятельства несколько иначе, его могли бы оштрафовать и выслать из страны, но правила на границе постоянно менялись, и небольшая ошибка могла стоить человеку жизни.

Как же (и самое главное — почему) Мотт попал в СССР? Он рассматривал возможность посетить страну Советов и раньше, но находил процесс оформления документов слишком сложным. Однако в Киркенесе, находящемся вблизи границы, он почувствовал, что искушение пересечь ее и посмотреть, как живет изолированная от внешнего мира страна, слишком сильно.

Действительно, смотреть в норвежском городке было особо нечего — опрятные домики, магазины и фьорд. Все это быстро наскучило Мотту, и американец решил поехать в Борисоглебск — советский поселок, в который норвежцы ездили покупать дешевую водку. Предприятие выглядело вполне безопасным и давало ему полное право говорить о том, что он побывал в Советском Союзе.

В тот год небольшой участок границы был открыт для свободного прохода жителей Норвегии — для этого им не требовалась виза. Это отнюдь не было жестом доброй воли советского правительства: руководству страны хотелось, чтобы иностранцы покупали местные товары за валюту, а также давало ему возможность вербовать будущих шпионов, сочувствующих коммунистическому режиму. В поселке даже открыли бар, где посетители могли выпивать и укреплять интернациональную дружбу.

Но для американцев визы никто не отменял. Мотту сообщили об этом в гостинице, в которой он остановился, но тот решил, что ничего страшного не произойдет — он просто выпьет в баре пару рюмок водки и направится обратно. Если же его не пустят, он просто даст советскому пограничнику паспорт, чтобы ему поставили штамп — как свидетельство того, что он был в СССР. Мотт заключил пари со своим братом, что он за определенный срок посетит больше стран, и штамп бы дал ему определенное преимущество. В любом случае надолго тут оставаться Мотт не собирался, ведь уже через день он должен был лететь обратно в США.

Мотт, не говоривший ни по-русски, ни по-норвежски, сел на следующее утро в автобус до Борисоглебска. Вместо того чтобы попросить высадить его на границе, он просто сказал водителю «Борисоглебск» и показал на дорогу. В результате он вышел у неохраняемого участка границы, пересек ее и дошел до поселка, где его тут же остановили военные, которым он радостно предъявил свой паспорт. Этот поступок произвел на солдат совсем иное впечатление, чем то, на что рассчитывал Мотт. Штамп в паспорт никто ему ставить не собирался, более того — его немедленно арестовали.

Американец не отрицал, что пересек границу нелегально, но утверждал, что не собирался делать ничего противозаконного. Даже после того как его отправили в тюрьму, он считал, что все как-нибудь образуется. Действительно, бывали случаи, когда иностранцев, перешедших советскую границу, быстро отпускали. Но Мотту не повезло.

Первый следователь, допрашивавший его, постоянно повторял: «Вы работаете на ЦРУ? Знаете кого-нибудь, кто работает?» Впрочем, представители властей достаточно быстро перестали предполагать, что Мотт шпион. Но зачем же тогда удерживать незадачливого туриста? Ответ на этот вопрос был простым: его хотели обменять на российского шпиона. Увы, несмотря на все усилия Госдепа, договориться и освободить Мотта на других условиях не удалось.

В СССР его судили и вынесли достаточно мягкий вердикт: восемь месяцев работ в исправительной колонии. Сначала его содержали в тюрьме близ Борисоглебска, а потом отправили к месту назначения на поезде, где он и умер. Его тело отдали родственникам. Официальной причиной смерти американца советские власти назвали самоубийство, однако вскрытие показало, что ему было нанесено более 60 ножевых ранений. Существенно позже его родственникам удалось выяснить, что на Мотта напал другой заключенный, который решил отнять у него ботинки. Американец не захотел их отдавать и в результате расстался с жизнью.

Бар, в который направлялся неудачливый Ньюкомб Мотт, действительно был уникальным заведением для периода холодной войны. Он просуществовал совсем недолго, всего 59 дней, но местные надолго его запомнили. Заведение было открыто после строительства норвежкой ГЭС на реке Паз. Еще более странным его существование выглядело потому, что произошло это в разгар холодной войны и общего охлаждения отношений Запада с СССР — собственно, закрыли бар именно по инициативе норвежской стороны, не желавшей ставить под угрозу безопасность своих граждан.

Здание, в котором был расположен бар, не сохранилось до наших дней. Оно было построено из дерева, а рядом располагались ресторан, танцплощадка и небольшой кинотеатр. Помимо того что посетители сидели, общались и распивали алкогольные напитки, для них проводились выставки — в основном о самом Борисоглебске и его истории. Кинотеатр исполнял роль пропагандистской машины: здесь иностранцам демонстрировались фильмы о замечательной жизни и успехах страны Советов.

Бар находился в ведомстве «Интуриста», но обслуживающий персонал (по крайней мере, некоторая его часть) был представлен сотрудниками КГБ. Так и появилось предположение, что в нем вербовали шпионов. Советским людям в это место путь был заказан, там собирались только норвежцы и другие скандинавы.

Хотя самого бара уже нет, память о нем жива. Для выставки After Belonging, проходившей в Национальном музее архитектуры в Осло, агентство Transborder Studio создало его точную копию. К сожалению, Ньюкомбу Мотту не удастся на ней побывать.

Михаил Карпов