Очень приятно — царь!

В июне 2015 года депутат Заксобрания Ленинградской области Владимир Петров предложил потомкам царского дома Романовых вернуться в Россию. Те выразили свое согласие, но дальше этого дело не пошло. Тем не менее тема реставрации монархии в России продолжает волновать умы политиков, а также культурных и общественных деятелей. Какова перспектива введения или восстановления такой формы правления в России? Как монархия может выглядеть в современности, зачем все это нужно и как общество к этому относится? На вопросы «Ленты.ру» ответили политики и социологи.

14 марта глава Республики Крым Сергей Аксенов в эфире телеканала «Первый Крымский» заявил, что России нужна новая форма правления — монархия, пояснив, что «когда нет единоначалия, наступает коллективная безответственность». Кроме того, Аксенов сослался на необходимость сильного лидера, способного принимать «более жесткие меры» в ситуации, когда у страны есть «внешние вызовы, внешние очаги сопротивления».

Глава Крыма считает, что демократия в западном виде России не нужна. «У нас есть свои традиционные православные ценности, духовности», — подчеркнул он.

Однако, как отметил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, Владимир Путин без оптимизма смотрит на идеи возрождения монархического строя и расширения своих полномочий. «Он весьма прохладно относится к таким дискуссиям», — сказал Песков.

У российских политиков нет единого мнения о перспективе реставрации монархии. Депутат Государственной Думы от фракции «Единая Россия» Виталий Милонов, например, исключил возможность введения в стране абсолютизма:

— В нашей стране монархия уже никогда не возродится — время ушло, эпоха ушла. Всерьез никто это рассматривать не должен. У нас ведь когда говорят о монархии, имеют в виду тех дальних родственников Николая II, периодически ездящих с гастролями по России и другим странам. Но по духу и по сути они никакого отношения к нашему царю-мученику не имеют, они утратили моральную легитимность.

Депутат считает, что Аксенов высказался «чуть-чуть радикально», однако уверен, что «по чаяниям обвинять его нельзя». Тем не менее, по словам депутата, «каждый русский в душе монархист». Милонов также назвал республиканскую форму правления неестественной для России. «Но учитывая все нюансы и особенности, а также то, что Владимир Владимирович является чрезвычайно скромным человеком, мы этот вопрос пока не обсуждаем», — сказал он, подчеркнув, что в России счастливы видеть сильного, авторитетного и волевого руководителя.

Милонов также отметил, что Романовы пришли к власти в стране в результате выборов на правление, и таким же образом (с помощью выборов) власть должна передаваться и в дальнейшем. А пока же, как говорит депутат, «каждый раз видя президента, мы желаем ему многие и благие лета и вспоминаем настоящие гимны нашей страны "Коль славен Господь наш во Сионе" и "Боже царя храни", а не то, что поют сейчас».

Негативно отнесся к высказываниям Аксенова руководитель крымского отделения ЛДПР Сергей Шувайников, признавшись, что не понимает, чем было вызвано заявление главы региона. «Последний российский царь Николай II перевернул историю страны, народа, не подумав даже о последствиях, хотя Господь возложил на него такую большую ответственность», — посетовал он, отметив, что не стоит наступать на одни и те же грабли дважды.

— У нас никогда не будет английской королевы и тех монархий, которые сохранились как исторический раритет европейской государственности, — сказал Шувайников. — Это Россия, у нее свой менталитет. Люди с этим не согласятся. Любой монарх, даже назначенный, захочет расширять свои полномочия. Вряд ли такой человек пожелает быть зицпредседателем Фунтом, как в произведении Ильфа и Петрова «Золотой теленок».

Шувайников призвал развивать Россию в рамках «хорошей демократии», когда люди сыты, довольны, получают надежное социальное обеспечение и имеют право избирать власть, которая им это гарантирует.

Разговоры о монархии, по мнению депутата, — попытка переключить людей на бесполезную дискуссию. «Русские люди должны быть умнее, думать, как совершенствовать государственную машину, — отметил Шувайников. — Тем более сейчас есть такой лидер, который учитывает мнение всех и предоставляет возможность отрегулировать эту машину должным образом».

По мнению руководителя незарегистрированной Национально-демократической партии Константина Крылова, обсуждать возможность введения монархии в стране не только можно, но и нужно, однако необходимо понять, «какие институты мы собираемся построить». По его словам, разговор о восстановлении самодержавия в России нужно начинать с вопроса о том, на каких основаниях это делать.

— Когда Николая II незаконно свергли с престола, самодержавия в России уже не было. Последний наш монарх, о чем мало кто помнит, даровал русскому народу основные свободы: совести, собрания и союзов и установил парламентский способ правления через Государственную Думу, обладавшую весьма обширными полномочиями, — отметил Крылов. — Восстановить самодержавие хотя бы на уровне Александра III можно только в том случае, если мы, наплевав на наши собственные монархические идеалы, начнем историю сначала.

Однако политик видит и конструктивные варианты введения монархии. «Я сам в свое время полушутя предлагал: сделаем монарха главой Конституционного суда», — сказал он. И сослался на систему правосудия в США. Судьи американского Верховного суда избираются пожизненно, а председатель коллегии обладает большим весом в обществе.

— Можно было бы изменить нашу судебную систему таким же образом, — рассуждает политик. — Принимаем закон о введении монархии, но монарх тут — просто глава Конституционного суда. Плюс дать ему церемониальные полномочия, чтобы он мог принимать парады и награждать. Тогда можно было бы ожидать, что наша судебная система превратится в отдельный мир — люди в черных мундирах с золотыми орлами, не зависящие от текущей власти. Это вариант. Я не говорю, что он идеален, но просматриваются определенные достоинства.

Есть и другой вариант. «Можно рассмотреть монархию как переходную форму от нынешнего политического порядка (я не говорю, что он плох, но ничто не вечно) к чему-то другому», — говорит Крылов. Он полагает, что фигура монарха в этом случае будет гарантировать этот переход, а потом станет декоративной.

Политик посетовал на то, что не видел ни одного монархического проекта, который бы предлагали сами монархисты. «Почему вместо того чтобы выяснять, кто из династии Романовых имеет права на престол, они не займутся вопросом об институте монархии и его месте в будущем России?» — удивляется он.

Однако мнения политиков — лишь одна сторона медали. Перефразируя классика, можно сказать, что всякая монархия лишь тогда чего-нибудь стоит, если ее принимает народ.

Заместитель директора «Левада-центра», социолог Алексей Гражданкин не видит запроса на монархию в обществе. «Данные наших исследований показывают, что идея монархии малопопулярна среди российского общества, и среди прочих способов государственного устройства собирает менее 10 процентов сторонников», — констатировал он. Гражданкин отметил, что, несмотря на одобрение патерналистского характера государства, само понятие «монарх» и возможность передачи власти по наследству в советские времена основательно выветрилось из массового сознания.

— В 2007 году мы задавали вопрос о том, как люди относятся к продлению полномочий президента на дальнейшие сроки, и больших возражений по этому поводу не было, — рассказал социолог. — Тем не менее сама идея сменяемости власти является для большинства привлекательной. Попадать в ситуацию ее несменяемости люди не хотели бы.

Он также исключил возможность введения монархии в результате государственного переворота, поскольку любые потрясения народ склонен воспринимать негативно. «Люди стремятся к порядку и предсказуемости, не любят ни революции, ни контрреволюции», — говорит Гражданкин. Всенародной референдум о введении монархии наверняка провалится. «Согласно данным наших опросов, видеть в России такую систему правления, какой она была до 1917 года, хотят только два процента населения», — констатировал социолог.

По словам руководителя Центра комплексных социальных исследований отдела динамики массового сознания ИС РАН Владимира Петухова, консервативный, ностальгический тренд в сознании россиян скорее адресован периоду брежневского застоя и нулевым годам.

— Я уже не говорю о том, что фигура самого последнего императора и вообще весь этот императорский дом — весьма противоречивые. Люди еще не забыли учебники, по которым учили нашу историю, и Кровавое воскресенье, и Ленский расстрел, и Ходынку, и, особенно, Первую мировую войну, в которую Россия была втянута не без участия царствующей династии. Никакой ностальгии по царской России нет, — заключил Петухов.

Если же говорить о монархии как о форме правления в целом, то социолог подтвердил, что опросы показывают отсутствие симпатий населения к ней, поскольку россияне «вообще не понимают, каким образом ее учредить, а главное — зачем, что принципиальным образом изменится, если главу государства назовут царем или императором вместо президента».

«Аксенов говорит, мол, мы сейчас учредим монархию, потекут молочные реки в кисельных берегах, и наша жизнь станет замечательной, — возмутился Петухов. — Это наивное представление».

Михаил Карпов