Лицом к Азии

Поворот России к Азии состоялся, это признают даже самые последовательные скептики. Но он требует консолидации и наполнения практическим содержанием. Это касается международной политики в регионе, экономических связей между Москвой, ее союзниками по Евразийскому экономическому союзу и региональными державами или объединениями, среди которых центральное место занимают Китай, Южная Корея, Япония и АСЕАН. Нужно встраивать поворот к Азии в более широкую евразийскую повестку. И, наконец, самое важное: Россию не примут и не поймут в Азии, если ее заявления не будут сопровождаться усилением присутствия на региональных рынках и инвестиционных площадках.

Все вышеперечисленные вопросы обсуждались на второй азиатской конференции клуба «Валдай», которая прошла несколько дней назад в Сингапуре в сотрудничестве со Школой государственного управления имени Ли Куан Ю и при содействии АО «Российская венчурная компания». Участники встречи отметили, что особенность ситуации заключается в том, что сейчас Россия не ищет в Азии геополитических побед, территориальных приобретений или идеологического доминирования. Изначально наиболее важным импульсом для поворота к Азии была необходимость экономического возрождения российского Приморья и соседних регионов. С населением 6,2 миллиона человек Дальний Восток не может быть самодостаточным рынком для товаров, которые производятся и будут производиться в регионе. Для энтузиастов поворота всегда было очевидно, что если Россия не выйдет в АТР как полноценный региональный игрок, то она не сможет претендовать на место адекватной глобальной державы XXI века. Поэтому взаимодействие с региональными партнерами важно как для нашего внутреннего развития, так и для решения стратегических внешнеполитических задач.

Замечательно то, что ни одна из азиатских стран не настроена по отношению к России враждебно. Более того, у всех крупных региональных игроков отношения с Россией лучше, чем друг с другом. Это дает уникальные дипломатические возможности. Одновременно у большинства из стран Азии не сформировалось пока понимание того, какую роль в регионе они хотели бы отвести России. В силу внутренних и, к сожалению, объективных причин мы пропустили подъем Азии. С начала 1990-х и практически до середины прошлого десятилетия Россия фактически выживала; после 2005-го готовилась к вполне вероятной конфронтации с Западом и наслаждалась высокими ценами на энергоресурсы. Хотя уже тогда, по меньшей мере с 2008 года, необходимость поворота стала интеллектуально очевидна. Формально поворот на Восток был заявлен только в конце 2012-го в обращении президента к Федеральному собранию. При этом активизация связей в Азии проходила на фоне обострения отношений в Европе, и это не дает партнерам России в регионе большой уверенности в том, что поворот необратим.

В результате региональная система международно-политического и экономического взаимодействия сформировалась без нас. Ведущими игроками являются США и Китай. При этом Штаты располагают системой военных союзов и отлаженными экономическими и политическими связями. Двусторонние союзы носят закрытый характер, и их участники, как отметил дипломат одной из стран АСЕАН, слишком зависимы от США, чтобы что-либо менять. Вряд ли новый американский президент станет пересматривать такое положение дел и ставить под сомнение целесообразность союзов с Японией или, например, Южной Кореей. Китай, за небольшими исключениями, только начинает усиливать свое влияние — в первую очередь за счет налаживания экономического сотрудничества и инвестиционного проникновения в страны Юго-Восточной Азии. Прямых военных союзников в традиционном российском или западном смысле у китайцев нет, и они вряд ли появятся.

Хотя уже сейчас Пекин не упускает возможности эффектно щелкнуть США по носу, как это было продемонстрировано в истории с захватом китайскими ВМС американского морского беспилотника. Вместе с тем, и с этим согласилось большинство участников конференции клуба «Валдай» в Сингапуре, ожидать открытого конфликта в ближайшее время не приходится. Но и полностью исключать такого поворота событий нельзя, особенно с учетом уже понятной тактики, которой собирается придерживаться в отношениях с КНР избранный президент США, который, напомним, начал разговор с самой болезненной для Пекина проблемы — тайваньской. А ведь именно судьба Тайваня и вообще проблема «одного Китая» — вопрос жизни и смерти для китайского правительства.

Не упрощает дело и то, что Россия пришла в крайне разнородный регион с большим количеством внутренних противоречий, не имеющий, в отличие от Европы, например, общей системы ценностей. Регион, где одновременно есть Северная Корея и Сингапур, демократические страны и государства, которые можно назвать рыночными демократиями только с большой натяжкой. С другой стороны, России это даже выгодно. В отличие от Европы, мы не имеем здесь дела с блоковым мышлением или стремлением использовать ценностное лидерство для того, чтобы распространять выгодные для себя правила игры. Азия сложна своим культурным многообразием, но более понятна за счет прагматизма.

Для азиатской политики России важно сбалансировать свое политическое присутствие минимально сопоставимым объемом экономических связей. Исторически бедные азиатские общества на первое место ставят способность своих правительств обеспечивать стабильное экономическое развитие и благосостояние. Именно на этом там основан общественный договор. Неслучайно азиатские страны делают основной упор на экономическом присутствии России в Азии. Это присутствие пока ограничено, хотя экономические отношения и перешли уже, по меткому замечанию одного из руководителей крупной российской корпорации, из области разговоров в область таможенной статистики. Количество взаимных инвестиций и объемы торговли последовательно растут. Только во Вьетнам российские вложения в 2016-м выросли на 186 процентов, в Индию — более чем на 300 процентов. Общий объем инвестиций России в страны Азии увеличился в 2016 году на 24 процента.

В мае состоялся относительно успешный саммит России и стран АСЕАН. По его итогам было заявлено о возможности начала переговоров о зоне свободной торговли между этой региональной группировкой и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Можно ожидать, что в 2017-м состоятся переговоры ЕАЭС если не со всем АСЕАН, то с его отдельными влиятельными участниками. Осенью 2016-го заработала зона свободной торговли ЕАЭС — Вьетнам. При этом говорить о зоне свободной торговли с Китаем пока, к сожалению, не приходится. Причина — высокий уровень нетарифных барьеров в КНР и недостаточность в странах ЕАЭС товаров, которые могли бы массово зайти на китайский рынок.

Проблемой остается и высокий уровень нетарифных барьеров, сохраняющийся в ряде ведущих азиатских экономик. В условиях, когда существенная часть рынка закрыта от импорта техническими регламентами, говорить о либерализации торговли трудно. Странам региона необходимо, видимо, системно переходить к новому типу соглашений, в которых вопросы тарифного открытия рынков будут решаться в комплексе с другими вопросами взаимного интереса. И если государства могут своим решением обнулять тарифные ограничители, то точно так же они могут стимулировать своих рыночных игроков в части инвестиций.

Полноценное взаимное открытие рынков маловероятно и без общей для всех участников стандартизации требований к качеству продукции и фитосанитарных норм. Именно на снятии нетарифных барьеров был основан главный успех европейской интеграции — создание общего рынка. Постепенное снижение нетарифных барьеров странами Азии будет способствовать и наращиванию неэнергетического экспорта из России. В первую очередь это касается экспорта продовольствия, который уже вырос на десятки процентов (экспорт пшеницы только в Китай за 2015 год увеличился на 164 процента). Отдельное место занимает высокотехнологичная продукция и услуги, российские производители которых уже уверенно чувствуют себя на азиатских рынках. Закрепившись в Азии экономически, Россия сможет в глазах местных лидеров общественного мнения и политиков претендовать на роль полноценной региональной державы. Нельзя, наконец, забывать и о том, что последние годы поворот России к Азии происходил в достаточно комфортных международно-политических условиях. После прихода в Белый дом новой администрации ситуация в регионе может стать более сложной, и сохранение присутствия там потребует от России еще большей дипломатической ловкости и экономического напора.

Тимофей Бордачев директор Центра комплексных европейских и международных исследований факультета Мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, директор евразийской программы МДК «Валдай»