Цели ясны, задачи поставлены

Нидерландская Совместная следственная группа (JIT) представила предварительные результаты расследования гибели авиалайнера «Боинг-777» над восточной Украиной в июле 2014 года. Самолет, и это общее место всех более-менее разумных гипотез, был сбит с земли зенитной ракетой. Однако дальше версии произошедшего начинают расходиться.

Основные выводы (напомним, официально предварительные) расследования совместной следственной группы, которые огласили 28 сентября, сводятся к следующему.

1. Самолет был сбит ракетой «семейства 9М38», выпущенной зенитным комплексом «Бук» (без уточнения конкретных модификаций). Последнее важно, так как к концу 2015 года в версиях нидерландских следователей и концерна «Алмаз-Антей» наметилось рассогласование: обе стороны указывали различные варианты ракет.

2. Комплекс располагался в окрестностях поселка Первомайский, южнее Снежного, на территории, контролируемой восточноукраинскими повстанцами. Версию с запуском из района Зарощенского, которую продвигает российская сторона (на основании спутниковых снимков позиций украинских комплексов «Бук», предоставленных Минобороны, а также расчетов концерна «Алмаз-Антей»), следствие не подтверждает.

3. Комплекс был ввезен на территорию Донбасса из России и вскорости после атаки на самолет возвращен обратно через Луганск.

4. Следствие не может доказательно утверждать, было ли случившееся результатом ошибки или же лайнер сбивали преднамеренно. Это предстоит установить на следующем этапе расследования.

5. Следствие установило широкий круг подозреваемых (около 100 человек), однако не готово называть их фамилии в связи с незавершенностью расследования, а также по соображениям, изложенным в пункте 4.

Представители группы отказались вдаваться в подробности, сославшись на то, что излагаются лишь факты, которые комиссия считает надежно установленными. Все остальные догадки и версии будут разбираться в дальнейшем, до окончания срока расследования, который ограничен 1 января 2018 года.

Дополнительно следователи сообщили, что их очень интересуют два человека: некий Андрей Иванович с позывным «Орион» и Николай Федорович с позывным «Дельфин». Это абоненты телефонных переговоров, заинтересовавших следственную группу.

Телефонные переговоры, записи которых приводятся комиссией, интересны и сами по себе — так сказать, как исторический памятник бурной эпохи современности. Тем не менее как несущую конструкцию обвинения, без подкрепления другими фактами, их использовать, скорее всего, не удастся. Комиссия, впрочем, успела заявить, что эти переговоры занимают важное место в ряду прочих доказательств, посему на них следует остановиться особо.

Максимум, который можно почерпнуть из этих занимательнейших диалогов, — это то, что каким-то серьезным людям на востоке Украины в июле 2014 года сильно требовался «Бук», а то их достают Су-24 противника. Потом разговоры становятся все более мутными по содержанию, и установить их связь с «Буком» или сбитым «боингом» при сохранении внутренней честности исследователя не представляется возможным. Давайте будем последовательны: сколько у вас может возникнуть вариантов трактовки переговоров, в которых упоминается некая «машина» и то что ее куда-то отправляют — без контекста, связывающего разговор с произошедшим?

Из последнего разговора, датированного июнем 2015 года, выясняется, что Зарощенское в момент атаки на самолет было «под нашими», «укропы» туда если и заходили, то «неплотно», но стреляли точно не оттуда, потому как один из собеседников был на месте (и, подразумевается, видел, как все было на самом деле).

За отсутствием осмысленной самосогласованной версии вовлечения России в боевые действия на Донбассе содержательно комментировать эту часть расследования, что в связи с «Буком», что само по себе, невозможно. Официальная позиция, напомним, состоит в том, что российские вооруженные силы в конфликте не участвовали, о поставках оружия самопровозглашенным государственным образованиям Донбасса также не сообщалось.

Через несколько часов после пресс-конференции нидерландской группы взял слово концерн ВКО «Алмаз-Антей», который с 2015 года активно участвует в расследовании трагедии в небе над Донбассом. Являясь разработчиком и производителем «Буков» и обладая всей полнотой необходимой технической информации, концерн еще в прошлом году представил свою версию того, как лайнер мог быть поражен ракетой.

Первая гипотеза концерна (в июне 2015-го) сводилась к тому, что это была ракета 9М38М1. Однако потом, по результатам изучения фотоматериалов из Нидерландов и результатов подрыва аналогичной ракеты в мишенной обстановке, эксперты пришли к выводу, что в картине повреждений самолета нет следов от поражающих элементов, характерных для этой ракеты (пресловутых «бабочек» — поражающих элементов в форме двутавра).

В октябре 2015 года была выдвинута версия о том, что по самолету применили достаточно старую ракету 9М38 (без двутавров, но с тяжелыми параллелепипедами), и стрельба велась из района Зарощенского, почти перпендикулярно курсу самолета (а не в лоб, как в нидерландской версии со Снежным). Нидерландское же расследование как раз упирает на обнаруженные двутавры (в концерне обстоятельства обнаружения этих элементов считают сомнительными). Заметим, впрочем, что в нынешней итерации нидерландцы не стали углубляться в этот вопрос, подчеркнуто размыто охарактеризовав применявшееся оружие.

Вопросу о стрельбе из Снежного концерн посвятил немало времени, проведя тестовый подрыв боевой части рядом с кабиной списанного авиалайнера Ил-86, чтобы проанализировать характер повреждений и сравнить с имеющимися данными по «боингу». Ракету выставили на стенд в соответствии с расчетами угла встречи (с поправкой на скорости и направления сближения) при запуске из Снежного. Полученные результаты, утверждают в «Алмазе» (и обильно демонстрируют это фотоматериалами), не совпадают с картиной поражения кабины «боинга», восстановленной нидерландскими экспертами.

Концерн еще раз напомнил, что следственная группа чрезвычайно вольно обращается с передаваемыми им данными, даже такими эксклюзивными, как специально рассекреченная ради этого случая полная техническая документация на ЗУР 9М38 и 9М38М1. Часть информации, утверждают в компании, просто проигнорирована или переврана. Следует отметить, что следственная группа на вопрос о роли информации «Алмаз-Антея» в системе изученных свидетельств отвечала неохотно, подчеркивая, что и так обладала значительным количеством сведений, на основании которых и намерена самостоятельно делать выводы.

После заявления группы, сделанного 28 сентября, в концерне еще раз указали на то, что в Нидерландах игнорируют целый набор материальных свидетельств, не вписывающихся в версию об атаке из Снежного. По мнению компании, итоговые выводы группы не обоснованы с технической точки зрения.

Минобороны России прокомментировал выводы нидерландских следователей вполне логичным заявлением о том, что средства ПВО российских вооруженных сил границы с Украиной не пересекали.

К сожалению, сценарий, предсказывавшийся еще в 2015 году многими экспертами, воплощается на наших глазах. Обе стороны встали на путь многократного повторения уже обозначенных позиций, но «стереоскопического» эффекта, когда две точки зрения дополняют друг друга, не происходит.

Нидерланды затвердили как данность ввод на Украину с территории России зенитного комплекса. Естественно, подобное утверждение не может порадовать Москву, и в ближайшее время мы увидим резкое ужесточение официальной риторики, сопровождаемое валом медийной и сетевой пропаганды. Реакция с той стороны вряд ли будет сильно отличаться.

По сути, обе стороны продолжают жить в несовместимых версиях реальности, активно навязывая их окружающим. Это противостояние уже успело породить несколько совершенно химерических артефактов, вроде идеи об уничтожении лайнера с украинского самолета Су-25 или о неких секретных спутниковых фотоснимках, на которых якобы изображен истребитель, атакующий «боинг». У этих версий до сих пор наблюдается целая секта непоколебимых сторонников. Осторожно понадеемся, что их убедит хотя бы недавнее заявление «Алмаз-Антея» о том, что анализ первичной радиолокационной информации показал отсутствие в небе в тот день других самолетов, кроме двух гражданских.

Приходится в очередной раз констатировать, что стороны не столько заинтересованы в подробном расследовании произошедшего, сколько пытаются максимально полно отработать внешнеполитическую конъюнктуру, сложившуюся после гибели авиалайнера — либо атакуя, либо защищаясь. При такой политизированности вопрос, дополнительно заостренный переходом к фактически прямым обвинениям России в причастности к гибели самолета (пусть даже допускается непреднамеренность этого), рискует стать хронической болячкой на долгие годы.

Константин Богданов