«Вся история России — это движение от смуты к смуте»

«Лента.ру» продолжает цикл публикаций, посвященных революционному прошлому нашей страны. Вместе с российскими историками, политиками и политологами мы вспомним ключевые события, фигуры и явления тех лет. Чем русская революция похожа на Смуту начала XVII века? Была ли она исторически неизбежной и предопределенной? Об этом «Ленте.ру» рассказал доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН, автор книги «Красная смута: Природа и последствия революционного насилия» Владимир Булдаков.

«Лента.ру»: Можно ли события 1917 года и последующую за ними гражданскую войну сравнивать со Смутой начала XVII века?

Владимир Булдаков:Я думаю, сравнивать можно. И не только я так считаю — параллели между событиями начала XVII века и начала XX века проводили многие современники русской революции, имевшие совершенно разные политические взгляды. Более того, я полагаю, что и 1991 год тоже можно считать очередной русской смутой.

В чем схожесть между всеми этими событиями? Какие противоречия разорвали Российскую империю?

Тут надо исходить даже не из кризиса в экономике или в социальной жизни. Во всех трех случаях произошли колоссальные изменения во власти, приведшие в смятение всю систему. Я имею в виду династический надлом, поразивший Россию в начале XVII века и в начале XX века, а также глубинные тектонические процессы внутри советского партийно-хозяйственного аппарата при позднем СССР, которые еще требуют дополнительного изучения.

Когда народ перестает верить во власть, все происходящее у нас автоматически гипертрофируется, накладываясь при этом на избыточно эмоциональное восприятие событий. Поэтому всякая нестабильность власти, которая в России всегда считалась сакральной, воспринимается паническим образом и приводит всю систему в полный дисбаланс. Что касается внутренней социально-экономической несостыкованности, то такая ситуация у нас была всегда — прежде всего это противоречия между городом и деревней, которые жили в абсолютно разных культурных измерениях.

Крестьянская община воспроизводила модель сложной патриархальной семьи, что накладывало свой отпечаток на восприятие ближайших социумов и власти в целом. Подобное очень примитивное представление о государстве и властителе сохраняется у нас до сих пор, и такие моноцентричные этатистские (государственнические, от фр. Etat — «государство» —прим. «Ленты.ру») образы власти всегда играли колоссальную роль в развязывании всех русских смут.

Некоторые исследователи выводят истоки русской революции из реформ Петра I и его поверхностной европеизации страны, в результате чего произошел глубокий культурно-ценностный раскол российского общества. Насколько такое мнение обоснованно?

Это совершенно справедливая точка зрения. Многие историки полагают, что раскол является перманентным состоянием русского общества начиная с середины XVII века, когда отец Петра I царь Алексей Михайлович вместе с патриархом Никоном решили провести церковную реформу. Церковный раскол XVII века был очень болезненным ударом по русскому национальному сознанию, и он надолго предопределил в нашей стране колоссальную отчужденность между разными социальными группами, во многом не преодоленную и поныне. Поэтому у нас действительно сложились противостоящие друг другу две культуры и два народа, но петровские реформы лишь усугубили этот процесс, который начался еще при его отце.

Почему вы считаете, что этот раскол до сих пор в России не преодолен?

Потому что наши элиты ориентируются на западнические стандарты, которые основная масса населения воспринимает как некие условные абстракции. Русский человек всегда справедливость ставил выше законности, и ситуация вокруг Крыма это наглядно показала. Понятно, что присоединение его к России два года назад было грубейшим нарушением международного права, но это мало кого у нас в стране смущает, потому что большая часть населения считает это справедливым. Современные цивилизованные общества должны жить именно по закону, поскольку у каждого свое понимание справедливости.

Как, на ваш взгляд, Великие реформы 1860-х годов (отмена крепостного права и нерешенный земельный вопрос) повлияли на приближение русской революции?

Насчет этих реформ существуют две противоположные точки зрения: одни считают их блестящими, а другие соглашаются с Лениным, который говорил, что отмена крепостного права во многом подготовила революцию 1905 года. К сожалению, Ленин тут был прав. Сама по себе крестьянская реформа была очень продуманной, но она неожиданно натолкнулась на психологическое препятствие. Крестьяне всю землю считали своей, поэтому они не понимали, почему они должны ее выкупать и как вообще земля может быть предметом купли-продажи. Само понятие частной собственности на землю было им глубоко чуждо.

Как повлияли на будущую революцию демографический взрыв в русской деревне после отмены крепостного права и аграрное перенаселение?

Колоссальный демографический бум в русской деревне во второй половине XIX веке вовсе не был следствием освобождения крестьян в 1861 году. Похожие процессы наблюдались по всей Европе, и там причиной резкого повышения рождаемости стала гигиеническая революция, приведшая к снижению смертности, прежде всего детской. Но у нас в стране при существующей низкой урожайности рост сельского населения быстро привел к острой нехватке земли.

Для патриархальной России существование огромной массы неприкаянной необразованной безземельной сельской молодежи стало настоящей катастрофой. Показателем разбалансированности системы является тот факт, что русская деревня вдруг стала наполняться праздной хулиганствующей молодежью, и в начале XX века эту проблему даже обсуждали в Совете министров. Любопытно, что после революции начиная с 1920-х годов к немотивированному хулиганству оказалась склонна уже городская молодежь (те же комсомольцы).

Но власти пытались решить земельную проблему с помощью стимулирования переселения крестьян из Центральной России в Сибирь и другие малонаселенные окраины империи.

Стимуляция крестьянского переселения началась еще с конца XIX века, а при Столыпине она стала особенно интенсивной, хотя на самом деле эту политику надо было осуществлять еще раньше. Ключевую роль здесь сыграл 1902 год, когда вдруг резко повысилась общая агрессивность крестьянской среды, особенно количество выступлений против помещиков.

Почему именно 1902 год?

Потому что тогда дало о себе знать долго копившееся подспудное внутреннее напряжение сельского мира России. Эта прорвавшаяся наружу агрессивность сначала проявилась в ходе чудовищного кишиневского погрома 1903 года, а затем в ходе первой русской революции. События 1905 года были вызваны не только неудачной войной с Японией, но во многом именно внутренними факторами.

Не будем забывать, что в начале XX века благодаря научно-техническому прогрессу произошла информационная революция — любые точки зрения, которые в прежние времена ни при каких обстоятельствах не могли соприкасаться, получили возможность практически безграничного распространения. Это неизбежно меняло представление людей об окружающем мире и своем месте в нем. Как показали дальнейшие события, к такой глобализации мало кто был готов — ни народ, ни монархи.

Расскажите о роли русского пролетариата в событиях начала XX века.

Русский пролетариат в основном формировался из бывших крестьян, из-за безземелья вырванных из привычного сельского патриархального мира и потому неизбежно вступавших в острый конфликт с городской культурой. В этом было отличие ускоренной и спонтанной промышленной модернизации России от стран Европы, где пролетариат складывался из городского ремесленного сословия с его многовековыми цеховыми традициями.

Русский рабочий ощущал себя чужаком в промышленном городе и поэтому был в нем маргиналом, легко подверженным влиянию различных утопических теорий (этим можно объяснить успех в рабочей среде большевистских идей). Даже рабочие волнения в дореволюционной России имели форму не классического пролетарского протеста, а некоего квазидеревенского бунта, принявшего в 1917 году всероссийский масштаб.

К тому же городские элиты, по мнению вчерашних крестьян, вели праздный образ жизни, а русская деревня в те времена считала праздность абсолютным злом. Иначе говоря, русское крестьянство и сформировавшийся на его основе пролетариат не приняли модернизацию страны, поскольку ввиду узкого кругозора и традиционалистского мировосприятия видели только ее побочные отрицательные стороны.

Насколько непреодолимы в начале XX века были политические противоречия между бюрократией и обществом? Могли бы они договориться между собой?

Либералы, особенно кадеты, действительно хотели договориться с властью. Еще с начала XX века они активно продвигали идею «ответственного министерства», то есть формирования правительства не из правящей бюрократии, а из представителей общественности. В нормальных условиях это, наверное, сработало бы, но всякий раз Николай II противился любым уступкам либералам.

Как вы считаете, был ли у России шанс избежать крушения монархии при другом государе с иным набором личных качеств?

Если бы Николай II нашел в себе мужество пойти против придворной камарильи и решительно заявить о грядущих политических реформах, то чисто теоретически в России сложилась бы совершенно иная ситуация. У нас в стране от главы государства, как бы он ни назывался, всегда зависит очень многое. Другое дело, что Николай II не был на это способен — он со своей женой не мог разобраться, не говоря уже обо всей империи. В итоге он, не обладавший ни волей, ни инстинктом власти, стал лишней фигурой для правящей верхушки.

Существовала ли вероятность эволюционного развития политической системы Российской империи?

Сейчас это очень трудно предполагать — сослагательного наклонения в истории действительно нет. Чисто теоретически режим мог эволюционировать, но все необходимые для этого преобразования нужно было начинать еще в 90-е годы XIX века.

Но Николай II не был к этому готов и вообще он вел себя чрезвычайно недальновидно. Последний император был фаталистом и потому искренне верил, что его, помазанника Божьего, Господь не оставит. Однако он не мог самодержавно управлять страной. В России вся громоздкая бюрократическая машина не может эффективно действовать без контроля, а Николай II в силу своих личных и профессиональных качеств не был способен единолично ее контролировать.

Вы писали, что одной из причин революции стало падение авторитета церкви.

То, что происходило в церковной среде, тоже сравнимо с катастрофой. Не будем забывать, что церковь еще со времен Петра I была неотъемлемой частью бюрократического аппарата Российской империи. Мы уже говорили о последствиях петровских реформ, но тут нужно добавить, что Петр нанес колоссальный удар по русской церкви, отчего, например, весь XVIII век в России был совершенно безбожным.

В последние годы царствования Николая II церковь раскололась на «распутинцев» и «антираспутинцев», но отчуждение церкви от императора началось еще раньше. С самого начала XX века все церковные иерархи настойчиво добивались восстановления патриаршества, но царь им постоянно отказывал в этом. Поэтому в церковной среде были очень недовольны Николаем II, и нет ничего удивительного, что сразу же после объявления об его отречении из Священного Синода моментально убрали председательское кресло.

Какова была роль интеллигенции в создании революционной ситуации в России?

Я бы не стал ее преувеличивать. Интеллигенция была скорее взрывателем, чем собственно революционной бомбой, уничтожившей старую Россию. Без интеллигенции революционный процесс наверняка пошел бы по-другому, но он все равно бы пошел. Что поделать — вся история России есть движение от смуты к смуте.

Насколько роковой для судьбы Российской империи стала Первая мировая война? Некоторые историки полагают, что без нее в России не было бы никакой революции.

Об этом еще говорили Ленин и Милюков. Но фактор Первой мировой можно понимать в двух смыслах: войны как непосредственного толчка к революции или войны как ускорителя революционного процесса. Как я уже говорил, еще до нее в российском обществе накопилось немало взрывоопасного материала, а в 1914 году произошло своеобразное наложение ритмов европейской и российской истории. Для Европы Первая мировая война ознаменовала агонию эпохи Просвещения с ее культом разума, а в России она резко усилила подспудную внутреннюю агрессивность общества из-за множества нерешенных проблем, главной из которых была аграрная.

Как вы думаете, почему во многих странах Европы после Первой мировой войны установились правые диктатуры фашистского типа, а у нас в России — левая диктатура?

Не просто левая, а левацкая, выродившаяся со временем в обычную диктатуру, еще более забюрократизированную, чем царский режим. Тут мы должны понимать, что для крестьянского большинства населения России не существовало понятий левых или правых идей. Западноевропейская политическая культура с ее терминами русскому крестьянину была чужда по определению. Он понимал, что существует свой царь и чужой царь, свои люди во власти и чужие люди во власти.

Вообще, русский крестьянин знал только две формы социального поведения: смирение и бунт. Смыслом бунта не был протест против каких-либо действий власти, но сигнал ей, чтобы крестьянина услышали. Во многом такие поведенческие установки сохранились и в современном российском обществе.

Что касается причин успеха левых идей в России 1917 года, то у крестьянина не было иммунитета от примитивной социалистической демагогии, которая отлично оправдывала творимые им аграрные самочинства. Вообще, если оценивать события 1917 года по обычным политическим критериям, то это был полный абсурд, но для России такая ситуация оказалась вполне нормальной.

Вы приводили высказывание американского историка Уильяма Розенберга, который назвал события 1917 года «трагедией соревнующихся невозможностей», когда любой выход из нее не обещал ничего хорошего.

Да, он еще писал, что противостоящие друг другу устремления озлобленных, безнадежно надеющихся и еще больше отчаивающихся людей было невозможно примирить без насилия сверху. Билла я знаю более тридцати лет — он весьма проницательный для американца человек и один из немногих американских историков, которые по-настоящему понимают Россию.

Конечно, 1917 год стал трагедией соревнующихся невозможностей, или, иначе говоря, трагическим столкновением утопий, в результате чего социалистическая утопия основной массе населения оказалась ближе.

Получается, русская революция была неотвратима?

Русская революция была неотвратима и закономерна в той степени, в которой она была не революцией европейского типа, а традиционным русским бунтом, но уже в масштабе всего государства. Этот всероссийский бунт спровоцировала прежняя общественно-политическая система, оказавшаяся в экстремальной ситуации и не справившаяся с ней.

Как, на ваш взгляд, следует оценивать события 1917 года: как прорыв в будущее или обвал русской истории?

Всякая утопия по определению есть попытка прорыва в будущее. Никаким историческим обвалом или срывом России в пропасть 1917 год тоже не был. Русская революция была продолжением естественного исторического пути страны, внешне искаженного социалистическими идеологическими формами.

Резюмируя все вышесказанное, можно ли сформулировать суть нашей беседы так: Российскую империю к 1917 году погубили непреодолимые противоречия между запоздалой, неравномерной и болезненной хозяйственной модернизацией и отсталым полуфеодальным социально-политическим устройством государства, усугубившиеся на фоне внешних вызовов, в частности Первой мировой войны?

Да, я думаю, что это вполне точное определение.

Беседовал Андрей Мозжухин