Дефолт развития

Президент Владимир Путин назначил главой Внешэкономбанка Сергея Горькова. На этом посту он сменил Владимира Дмитриева. Корпорация, занимающаяся финансированием суперпроектов и управлением пенсионными накоплениями, должна быть реформирована. «Лента.ру» ответила на главные вопросы о ВЭБе и заглянула в его будущее.

Внешэкономбанк — это госкорпорация. Это не банк в традиционном понимании, у него нет лицензии ЦБ. Работа госкорпорации регулируется отдельным федеральным законом «О банке развития» (вступил в силу в 2007 году). История ВЭБа уходит корнями в 1922 год. Тогда под руководством наркома финансов Григория Сокольникова был основан Рускомбанк — для налаживания контактов с зарубежными бизнесменами. В 1924 году на него возложили ответственность за торговлю с иностранными государствами и сменили вывеску — на Внешторгбанк. В 1988 году — еще одно переименование, во Внэшэкономбанк. Девять лет назад ВЭБ стал российским банком развития.

На официальном сайте ВЭБа сказано, что банк работает «для повышения конкурентоспособности российской экономики, ее диверсификации и стимулирования инвестиционной деятельности». Организация действует сразу в нескольких направлениях. Главное из них — финансирование ключевых для страны проектов. На их реализацию ВЭБ выдает кредиты. Уставной капитал формируется государством. По данным на 30 сентября 2015 года, капитал ВЭБа — 327,4 миллиарда рублей.

Госкорпорация активно кредитует различные проекты с 2001 года. Банк выделил около 900 миллионов долларов в рамках реализации программы «Дети России» (деньги пошли на строительство комбинатов детского питания, реконструкцию медицинских центров, а также на реставрацию МГУ).

В 2007-м ВЭБ стал банком развития, основная цель которого — экономическая модернизация. В 2008-м набсовет ВЭБа одобрил финансирование инвестпроектов на 750 миллиардов рублей. Еще через год Внешэкономбанк был назначен основным кредитором строительства объектов Сочинской олимпиады (транспортная и энергетическая инфраструктура, спортивные площадки). Выдал 240 миллиардов рублей (из 20 предоставленных займов девять — на сумму 190 миллиардов рублей — оказались проблемными).

К 2012 году ВЭБ профинансировал проекты с общей стоимостью около 2,6 триллиона рублей (разумеется, деньги выделял не только Внешэкономбанк). Через год сумма увеличилась до 3,9 триллиона. В декабре 2013 года ВЭБ подписал серию кредитных соглашений по финансированию поставок «Сухой Суперджет-100» в Мексику (пять самолетов) и Индонезию (три лайнера). Поучаствовал Внешэкономбанк и в развороте России на Восток. В 2015 году он привлек кредит на 3,9 миллиарда юаней (около 600 миллионов долларов по текущему курсу) у Экспортно-импортного банка Китая. Средства предназначены для создания импортозамещающего производства электролитического металлического марганца.

Помимо финансирования проектов, ВЭБ также управляет пенсионными деньгами. Почти 15 лет назад ему позволили инвестировать временно свободные средства Пенсионного фонда России в ценные бумаги, номинированные в иностранной валюте. В 2003-м Внешэкономбанк стал управляющей компанией по инвестированию пенсионных накоплений — распоряжается деньгами молчунов (около двух триллионов рублей). Иными словами, средства россиян, не написавших заявление о переводе накоплений в негосударственные фонды (а сделать это можно было до 31 декабря 2015 года), уходят в ВЭБ. И госкорпорация решает, куда их вкладывать.

В 2015 году на деньгах молчунов Внешэкономбанк заработал 237,3 миллиарда рублей инвестиционного дохода. «Абсолютный размер доходов от инвестирования расширенного портфеля стал рекордным за 11 лет управления пенсионными накоплениями», — констатировал в январе директор департамента доверительного управления ВЭБа Александр Попов.

Еще одна обязанность ВЭБа — помощь экспорту. Организация принимала участие в создании концепции господдержки поставок промышленной продукции. С 2013 года банк занимается выдачей экспортных кредитов и гарантий, а также обеспечивает зарубежные проекты российских компаний.

ВЭБ также помогал спасти Связь-банк и банк «Глобэкс» в 2008 году (было выделено более 200 миллиардов рублей).

Как уже говорилось, ВЭБ как банк развития нужен для того, чтобы кредитовать важные для экономики проекты. Но тут есть один нюанс. По изначальной задумке, эти проекты должны были окупаться, а ВЭБ — получать от них прибыль. «Внешэкономбанк участвует в реализации инвестиционных проектов при условии, что такие проекты не являются убыточными», — говорится в меморандуме о финансовой политике госкорпорации. То есть правительство хотело, чтобы деньги работали, а не просто выделялись.

Что-то пошло не так — к середине 2015 года внешний долг госкорпорации достиг 1,2 триллиона рублей (около 20 миллиардов долларов по курсу на тот момент). Не окупились вложения в Олимпийские игры (кредиты стали проблемными), в украинские предприятия (по словам самого Дмитриева, около восьми миллиардов долларов были выделены на покупку «Индустриального союза Донбасса»; в связи с событиями на востоке страны у предприятия возникли перебои).

Все бы ничего, но в 2014 году ВЭБ попал под санкции США и ЕС. Поток дешевых западных кредитов, привлекавшихся госкорпорацией, иссяк. Из банка развития корпорация превратилась в банк, нуждающийся в спасении. По оценке министра финансов Антона Силуанова, ВЭБ необходимо докапитализировать на 1,3 триллиона рублей (почти два процента ВВП). А 3 декабря в послании Федеральному собранию президент России Владимир Путин заявил, что многие институты развития «превратились в настоящую помойку для плохих долгов».

26 февраля Путин назначил главой Внешэкономбанка Сергея Горькова, занимавшего пост зампредседателя правления Сбербанка. Он сменил Владимира Дмитриева, руководившего ВЭБом 12 лет.

Новому менеджеру придется взять на себя ответственность за решение накопившихся проблем, если правительство сохранит ВЭБ в текущем виде. В то же время у властей есть несколько сценариев по данному вопросу. В конце прошлого года обсуждался радикальный вариант — закрытие корпорации и передача всех ее активов и долгов на баланс бюджета. Консервативный вариант предполагает плавную докапитализацию (1,3 триллиона рублей в течение нескольких лет).

«Обсуждается судьба ВЭБа, какова будет новая модель его функционирования как института развития. В зависимости от того, будут ли у этого института функции обычного коммерческого банка, будет приниматься и решение о банковской лицензии», — говорила 20 февраля председатель ЦБ Эльвира Набиуллина. Она отметила, что если ВЭБ станет классической кредитной организацией, «он должен соответствующим образом регулироваться и надзираться».

В Кремле призвали не спешить с разговорами о реформе Внешэкономбанка. «Давайте чуть-чуть наберемся терпения, давайте дадим Горькову войти в курс дела, и через какой-то период уже можно будет интересоваться какими-то планами», — заявил 26 февраля пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Пока Сергей Горьков входит в курс дела, проблема с долгом, превышающим триллион рублей, остается в подвешенном состоянии. Понятно, что у ВЭБа не получилось превратиться в полноценный банк развития — принцип безубыточности, заложенный в стратегию финансирования проектов, нарушился.

В условиях кризиса работающий институт развития явно был бы нелишним для экономики. Обновление Внешэкономбанка важно и для населения. От успешной реформы зависит и поддержание качества управления пенсионными накоплениями, и развитие действительно нужных проектов и предприятий — а это рабочие места и зарплаты тех, кто там трудится.

Марат Селезнев