Дорога в ад

Россия и США, сопредседатели Международной группы поддержки Сирии, подписали соглашение о прекращении огня, вступающее в силу в полночь 27 февраля 2016 года по времени Дамаска. Тем не менее весьма вероятно, что документ окажется невыполнимым, а перемирие — фиктивным.

К полудню 26 февраля стороны перемирия, то есть Сирийская арабская армия и «поддерживающие ее силы» с одной стороны, вооруженные оппозиционные группировки — с другой, должны подтвердить посредникам — России в первом случае и США во втором — готовность выполнять условия перемирия, а именно: соблюдение резолюции 2254 СБ ООН от 18 декабря 2015 года; готовность к переговорному процессу под эгидой ООН; прекращение огня; отказ от захвата и стремления к захвату территории, занимаемой другими сторонами, участвующими в прекращении огня; содействие гуманитарным организациям; соразмерное использование силы.

Перемирие не распространяется на «Исламское государство» (ИГ), «Джебхат ан-Нусра» и другие террористические организации, признанные таковыми Советом Безопасности ООН. Против них военные действия продолжатся.

Соглашение подписано представителями России и США, которые, по букве документа, обеспечивают и контролируют выполнение перемирия официальным Дамаском с одной стороны и вооруженной оппозицией — с другой. И если с официальным Дамаском «и поддерживающими его силами» все более или менее понятно, то какие именно силы представляют собой «вооруженные оппозиционные группировки», достоверно установить невозможно.

В теории в первую очередь имеются в виду подразделения Свободной сирийской армии (ССА), однако это отнюдь не все группировки, противостоящие официальному Дамаску и не относящиеся к запрещенным в России ИГ и «Ан-Нусре». И даже способность руководства ССА обеспечить выполнение условий перемирия своими подчиненными находится под вопросом.

У перемирия есть вполне конкретная цель. Фактически Россия и США пытаются достичь компромисса, исключающего возможное вторжение Турции на территорию Сирии, вероятность которого растет по мере того, как сирийские войска вытесняют боевиков из района Алеппо, отрезая пути снабжения из Турции и фактически сводя на нет турецкую стратегию по взятию под контроль северных районов Сирии. Возможное прямое столкновение Анкары и Дамаска грозит перерасти в полноценную войну России и Турции, последствия которой слишком непредсказуемы. Формальное перемирие даст дополнительное время на попытки сблизить позиции ведущих игроков, и уже с этой точки зрения оно полезно.

Долгосрочных результатов, однако, ждать не стоит, и в первую очередь по причине фактора курдов. Их отряды входят в оппозиционные силы лишь очень малой частью. Для подавляющего большинства сирийских курдов главный противник — во-первых, все те же ИГ и «Ан-Нусра», а во-вторых — турки, и если с первыми курды воюют непосредственно, то со вторыми — главным образом поддерживая соплеменников на турецкой территории.

Готовность курдов о чем-либо договариваться прямо зависит от того, что способна предложить им Турция, но учитывая риторику Анкары последних недель, чего-то позитивного оттуда ждать не стоит. Это с большой вероятностью означает продолжение боевых действий, в том числе и близ Алеппо.

В свою очередь вряд ли стоит рассчитывать на прекращение или серьезное замедление темпов боевой работы российской авиагруппы с авиабазы Хмеймим близ Латакии. Радикальные исламисты остаются законной целью, даже если некоторые из них и притворяются «умеренными».

На краткосрочном и среднесрочном отрезке наибольшие выгоды получает именно Башар Асад. У него есть, во-первых, три дня на улучшение своих позиций, при этом сирийская армия демонстрирует возросший уровень боеспособности и оснащенности. Во-вторых, в ходе перемирия, если оно все же состоится и хоть сколько-то продлится, это преимущество возрастет: Возможность Дамаска пополнять свои силы, в том числе с помощью Ирана и России, заметно выше, чем у боевиков.

Тут надо иметь в виду, что абстрактных намерений «сделать всем хорошо» явно нет ни у одной из сторон конфликта. Интересы России и США вполне понятны — им нужно в более-менее спокойной обстановке попытаться найти компромисс, исключающий большую войну в регионе. Тем не менее полностью ликвидировать эту угрозу невозможно: действующая политическая система Турции не позволит просто так свернуть войну с курдами — главными врагами Анкары.

Для сирийской оппозиции временное перемирие — шанс остаться в живых, в том числе и за счет достижения компромисса с Дамаском. Скорее всего, отдельные полевые командиры пойдут на переговоры — прецеденты имеются.

Их более чем достаточно. От уже упомянутого курдского вопроса до неспособности США контролировать все отряды «умеренной оппозиции», чтобы обеспечить перемирие. Наконец, радикалы из ИГ и «Джебхат ан-Нусра» вряд ли будут сидеть сложа руки.

То, что происходит вне пределов сирийских границ, также может серьезно повлиять на развитие событий. В первую очередь речь идет о Ливии, где исламисты все ожесточеннее атакуют нефтяную инфраструктуру страны и прибрежные территории. Неприятности там могут оказаться куда более чувствительным для ЕС и НАТО, что заставит их переключить свое внимание.

Бесперспективность подписанного перемирия демонстрирует и американская риторика: в первом же заявлении о достигнутой договоренности по Сирии Барак Обама упомянул необходимость обеспечить мирный процесс в Донбассе в соответствии с минскими соглашениями. О том, как заставить исполнять эти соглашения Украину с очередным Майданом на дворе, руководитель США умолчал.

Сирийское перемирие буксует сразу на нескольких важных тестах, позволяющих оценить шансы любого документа. Во-первых, неясны исполнители. Во-вторых, нет гарантии лояльности даже в контролируемых структурах оппозиции. В-третьих, не все ключевые игроки задействованы в мирном процессе. В-четвертых, у каждой из сторон есть причины желать провала соглашения.

Если перемирие в этих условиях продлится достаточно долго, это будет настоящим чудом.

Илья Крамник