Приезд к Путину как вызов Меркель

В подмосковной резиденции Ново-Огарево президент России Владимир Путин принял двух давних знакомых. С одним — бывшим госсекретарем США Генри Киссинджером — он впервые увиделся больше двадцати лет назад в аэропорту Пулково. С другим — нынешним премьер-министром Баварии Хорстом Зеехофером — участвовал в «легендарной встрече» в одной баварской деревушке под Мюнхеном. Впрочем, если визит американца можно трактовать как дружественную дипломатию, то приезд баварского лидера является, скорее, инструментом решения внутренних вопросов и отстаивания интересов «вольного государства Бавария».

Москве, очевидно, такие визиты приятны, но не настолько, чтобы уделять им особое внимание. Оба гостя были приняты не в Кремле, а в подмосковной резиденции Ново-Огарево. Визиты заранее не анонсировались. А журналистов допустили крайне узким пулом, сведя встречи к формальному протоколу. Но если приветственные слова Зеехофера дали послушать, то фразы Киссинджера остались в стенах подмосковной резиденции. Впрочем, обе эти личности настолько неординарные, что в протокол они попросту не влезли.

О важности встречи с бывшим госсекретарем США Кремль сообщил устами пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, отметившего, что Путин очень дорожит возможностью вести дружеский диалог с Киссинджером.

Они знакомы с начала 1990-х. Работая в мэрии Санкт-Петербурга, Путин встречал американского дипломата в аэропорту. «Он меня начал спрашивать, где я работал, — рассказывал Путин. — В конце концов, он меня достал, я говорю: "Я в советской разведке работал". Он на меня посмотрел: "Все приличные люди начинали в разведке. Я тоже"».

Только официальных встреч Путина и Киссинджера насчитывается более десятка. В октябре 2013-го, принимая бывшего госсекретаря в Москве, Путин заверил, что в России всегда с большим вниманием прислушиваются к его оценкам. А Киссинджер заметил, что приезжает в Москву уже на протяжении полувека. А к Путину — больше десяти лет.

«И за эти годы вы всегда очень щедро уделяли свое время и всегда объясняли мне ваше мировосприятие, ваше мышление. И, конечно, я передаю эти ваши взгляды высокому руководству Соединенных Штатов Америки», — говорил он. И как-то даже назвал общение с Путиным «неслыханной привилегией»: «Это действительно большой дар не только в человеческом плане, но и по существу обсуждаемых вопросов».

93-летний Киссинджер, руководивший американской дипломатией с 1973 по 1977 годы, был инициатором политики разрядки между США и СССР. В 1973-м он удостоился Нобелевской премии мира. Мнение Киссинджера о нынешней политической ситуации вокруг России, во всяком случае то, которое он высказывает публично, хорошо известно: без Москвы не могут решаться важные глобальные проблемы, а санкции — неподходящий способ демонстрировать недовольство. Но может ли стать бывший госсекретарь инициатором новой разрядки?

Второй гость, прибывший в Ново-Огарево с истинно немецкой пунктуальностью, премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер не брал на себя роль дипломата. Продержавшийся в политике более тридцати лет, он предпочел действовать в деловых рамках. Однако не выдержал.

«Бавария и Москва на самом деле поддерживают особые отношения», — заявил он сходу. И чтобы никто не сомневался, привел красноречивый пример — «легендарную встречу, которая состоялась в гостином дворе Айинг».

«Ja, ich erinnere mich [Да, я помню]», — протянул по-немецки Путин.

«Незабываемые впечатления!» — не останавливался баварец. Он хитро улыбнулся своему соседу, бывшему премьеру Баварии Эдмунду Штойберу и снова обратился к Путину: «Вы хотели только часик там остаться, а остались до полуночи». Тут он, кажется, раскрыл подробности неформального общения Путина и Штойбера в 2006 году. Политики тогда гуляли в 30 километрах от Мюнхена в деревне Айинг, славящейся своими многовековыми кулинарными традициями. Там и стоит гостиный двор — место «легендарной встречи».

«Я не имел возможности уйти», — деликатно заметил Путин.

На самом деле, при кажущейся легкости общения, Зеехоферу было непросто находиться рядом с российским президентом. На его родине поездку в Москву восприняли как демарш против канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Волна возмущения поднялась и среди немецких журналистов, и среди немецких политиков. Зеехофера критиковали даже в его родной партии — Христианско – демократическом союзе (ХДС).

Вообще-то баварец (а Бавария остается одним из самых богатых и самых независимых регионов Германии) не сошелся с Меркель в вопросах «хаотической иммиграции». Недавно он направил канцлеру письмо, пригрозив обратиться в Федеральный конституционный суд, если правительство Германии не «восстановит на границах отношения, определенные законом». Бавария устала быть первой немецкой землей, на которую ступают мигранты, пересекшие Европу в поисках лучшей жизни. И второй — по размеру квоты на распределение беженцев, что создает немалую нагрузку на бюджет. Только с сентября прошлого года более полумиллиона беженцев прибыли в Баварию.

Но, казалось бы, при чем тут Путин?

На этом внутриполитическом фоне поездка Зеехофера в Москву была воспринята как еще один вызов Меркель. И, может быть, это не прозвучало бы так скандально, если бы не «девочка Лиза». Москву и так обвиняют в том, что она старается расколоть Евросоюз и подорвать доверие немцев к Меркель, используя дело якобы изнасилованной русской девочки и тему мигрантов. Песков в ответ на эти обвинения просил понять, что Россия обеспокоена судьбой своей гражданки и призвал не искать «подковерных планов» Кремля.

Но, отправляясь в Москву, Зеехофер вовсе не собирался обсуждать с Путиным ситуацию вокруг 13-летней девочки. Он предоставил это дипломатам. Баварца больше волновал вопрос пересмотра или отмены санкций. Однако он уже был заложником ситуации. «Ни перед одним из моих предыдущих визитов в другие страны я не слышал столько ложной и неверной информации, как на этот раз. Мы приезжаем не в качестве заговорщиков!» — волновался он.

Путин понимающе покачал головой: «Что касается всяких слухов, то они неизбежны».

Бавария ощущает на себе события, происходящие в мировой политике, в том числе в Сирии, на Украине, проблему беженцев в Европе и преступность, делился бедами Зеехофер. И решать проблемы надо сообща. «Все это мы хотим делать не против нашего федерального правительства, а вместе с ним. И не против России, а по возможности вместе с Россией», — подчеркнул баварец.

Он старался держаться в роли рупора баварской экономики. И отметил, что самое важное для него — углублять экономические отношения. Путин подхватил прагматичный тон: «На нас с вами огромная ответственность за поддержание рабочих мест». Российский президент заметил, что объем торговых связей между Россией и Баварией очень большой, из всего объема российско-германских экономических связей 20 процентов приходятся как раз на этот регион. «Здесь [в России] работают 1600 предприятий с баварским участием. Это и электроника, и машиностроение, и строительный бизнес, чего только нет», — с удовлетворением заметил Путин. По его словам, 50 процентов инвестпроектов, реализуемых ФРГ в России, — именно баварского происхождения.

Завершая встречу (точнее, ее публичную часть) Путин благодарил гостя за желание наладить российско-германские отношения. Но Зеехофер все же не обманул, успокаивая общественность накануне поездки в Россию, уточнив, что не собирается «заниматься параллельной внешней политикой Германии». Эта роль осталась за Ангелой Меркель, с которой Путин беседовал «в деловом и конструктивном» характере за сутки до приезда баварца. Внешнюю политику ФРГ определяют все-таки не в Мюнхене, а в Берлине.

Татьяна Меликян