Кулак как орудие убийства

Трагедия в белгородской больнице, где хирург убил в драке пациента, способствовала возобновлению дискуссии в юридических кругах о неполноценности статьи 109 УК. По мнению некоторых юристов, человек, профессионально владеющий боевыми искусствами или находящийся при исполнении своих должностных обязанностей, должен нести более серьезную ответственность.

Хирурга белгородской клиники Илью Зелендинова, который в ходе потасовки ударил 55-летнего пациента Евгения Вахтина, позже скончавшегося, сначала обвинили по статье 109 Уголовного кодекса — за причинение смерти по неосторожности. Однако затем следствие переквалифицировало обвинение на статью 111 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего» (хотя своего умысла врач не признает).

Медицинское сообщество бурно отреагировало на вопиющий случай, разделившись на два лагеря: одни пытались объяснить поведение коллеги эмоциональным перенапряжением на работе, другие не видели ему оправданий. Но споры возникли и среди юристов. Некоторые из них полагают, что статья 109 УК «Причинение смерти по неосторожности» давно требует доработки.

Адвокат Сталина Гуревич разработала предложения по изменению закона. «Врачу изменили квалификацию на 111-ю статью УК, но я не думаю, что это имеет судебную перспективу, — рассказала она корреспонденту «Ленты.ру». — У нас судебная практика такова, что между телесным повреждением и смертью должна быть прямая причинно-следственная связь. Если смерть наступает от чего-то другого, не от самого телесного повреждения, то преступление квалифицируется по статье 109. Например, человека ударили — он упал и разбил голову. Или он болел, и у него от удара произошел разрыв сосуда. Все это причинение смерти по неосторожности. Вспомните известное дело борца Расула Мирзаева, от удара которого скончался студент Иван Агафонов, — суд применил именно статью 109. Получается, что человек лишает другого жизни, но не несет за это ответственность. Нет никаких сдерживающих факторов».

Адвокат предлагает пополнить статью 109. Необходима дополнительная формулировка «причинение смерти по неосторожности в результате нанесения телесных повреждений из-за хулиганских побуждений». А также «причинение смерти по неосторожности лицом, которое обладает навыками боевых искусств». Кроме того, повышенная ответственность за совершенное деяние, по мнению адвоката, должна быть не просто «в связи с выполнением обязанностей», а «при выполнении своих обязанностей» — это немного разные вещи. Врач, в результате потасовки с которым погиб пациент, не делал в этот момент операцию и прочие медицинские процедуры. Но он находился на рабочем месте, при исполнении. В таких ситуациях, считает адвокат, профессионал должен нести повышенную ответственность. Сталина Гуревич предлагает закрепить такую ответственность за теми гражданами, чья профессия связана с охраной здоровья и жизни или защитой прав и интересов граждан: врачи, полицейские, МЧСовцы.

Разумеется, состояние алкогольного или наркотического опьянения необходимо считать отягчающим обстоятельством. Сталина Гуревич отправила свой проект в Госдуму на рассмотрение, но ответа пока не получила.

Ряд коллег по цеху солидарны с позицией Сталины Гуревич. «По-хорошему, пора переписать уже весь Уголовный кодекс, — считает адвокат Алексей Таратухин. — Во всяком случае в отношении 109-й статьи я согласен со Сталиной. Действительно, нужно особо оценивать ситуацию, если смерть человека наступила в результате хулиганских побуждений виновного, и нужно принимать во внимание специальные познания в боевых искусствах». Таратухин поддерживает и ужесточение наказания за совершение преступления в состоянии опьянения. «Пьяная безответственность зашкаливает. Например, за пьяную езду я бы вообще конфисковывал автомобили. Ведь у нас конфисковывают оружие в случаях убийства, причинения вреда здоровью. А машина — это тоже спецсредство». То же самое, полагает Алексей Тататухин, относится и к применению в пьяном виде своих профессиональных навыков — тоже, считай, спецсредств.

Заместитель директора по научной работе юридической группы «Яковлев и Партнеры», доцент МГЮА имени Кутафина, кандидат юридических наук Анастасия Рагулина в свою очередь замечает, что до 1997 года в уголовном законе такие деяния, которые сейчас оцениваются у нас по статье 109, рассматривались как неосторожное убийство. А в действующем Уголовном кодексе убийством признается только умышленное причинение смерти. По ее мнению, статья 109 УК РФ позволяет провести четкую грань между целенаправленным убийством и случайным, общественная опасность которого намного ниже, даже несмотря на самые тяжкие последствия в виде лишения жизни. «Причинение смерти по неосторожности возможно как по легкомыслию, так и по небрежности. И в том и в другом случае виновный вовсе не желает наступления смерти потерпевшего, — говорит Анастасия Рагулина. — Более того, он рассчитывает, что его деяния не смогут причинить такие последствия, либо вообще их не предвидит. Ударив несильно человека в лицо, вряд ли можно думать о том, что он упадет, ударится головой и наступит смерть. Поэтому статья 109 УК РФ имеет право на существование».

Рагулина полагает, что введение в статью 109 каких-то дополнительных оговорок для профессионалов можно расценивать как ущемление их прав. «Что касается людей, обладающих специальными спортивными навыками, то здесь хотелось бы отметить, что нельзя ограничивать права и свободы такого человека, предусматривая для него отдельные статьи в уголовном законе. Следуя этой логике, надо тогда вводить и специальную ответственность для людей, имеющих на законных основаниях оружие, бойцовых собак и так далее» — объясняет она.

Любой человек считается невиновным, пока не доказано обратное, напоминает адвокат МКА «Князев и партнеры» Кирилл Яковлев. Презумпция невиновности есть у каждого. «Драки и конфликты, к сожалению, возникают по разным причинам и могут затронуть совершенно мирных граждан. Если для тех, кто обладает специальными навыками, специальными познаниями, ввести особую уголовную ответственность за совершенные преступления против здоровья человека, то огромное количество людей — врачи, спортсмены, военные, сотрудники силовых структур — попадут в так называемую группу риска», — отмечает Яковлев. И тогда, полагает адвокат, для миллионов человек, представителей этой группы, презумпция невиновности перестанет действовать. «Ведь смерть человека может наступить не только от того куда его ударили, а и от того, что он упал и ударился головой в драке. Получается, что все эти люди в любом конфликте будут заранее виновны в умышленном причинении смерти?» — размышляет Яковлев. По его мнению, вносить изменения в статью 109 УК РФ нельзя.

Споры вокруг формулировок 109-й статьи УК разгорелись несколько лет назад, когда шел судебный процесс над борцом Расулом Мирзаевым. Подобные трагические случаи бывали и раньше, но этот вызвал особый резонанс. В августе 2012 года у московского ночного клуба «Гараж» произошла стычка между борцом Расулом Мирзаевым и студентом Иваном Агафоновым. Борец ударил студента, тот упал головой на асфальт, потерял сознание и позже скончался. Вскрытие показало, что удар об асфальт раздробил Агафонову мозжечок.

Следствие никак не могло определиться с виной Мирзаева. Несколько раз обвинение переквалифицировали со статьи 109 УК «Причинение смерти по неосторожности» на часть 4 статьи 111 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего» (как и сейчас в деле белгородского врача). От чего умер студент Агафонов — от удара профессионала или от удара об асфальт, имел или не имел Мирзаев намерение причинить вред здоровью Агафонова — эти вопросы пришлось решать следствию и суду.

В конце концов, Мирзаев был признан виновным в причинении смерти по неосторожности. Суд приговорил его к 2 годам лишения свободы, и спортсмен был освобожден прямо в зале суда, поскольку этот срок он уже отбыл в СИЗО.

«Дело врача в Белгороде — прямая аналогия с делом Мирзаева, — рассказала корреспонденту «Ленты.ру» Оксана Михалкина, адвокат семьи Ивана Агафонова. — Точно такая же переквалификация обвинения. Думаю, что в отношении хирурга обвинение по 111-й статье УК правомерно. Ни о какой неосторожности тут речь не идет. Я смотрела видео: врач наносил удары неоднократно. Умысел доказать сложно, если удар один. А если их несколько и в жизненно важные органы тела — в голову в данном случае, то, полагаю, его осудят именно по четвертой части 111-й статьи».

С предложениями Сталины Гуревич Оксана Михалкина согласна. «Руки спортсмена — это его оружие. И лица, владеющие такими навыками, должны нести повышенную ответственность. Скажем, в белгородской истории — врач явно занимался спортом. А удар профессионала отличается от удара неподготовленного человека. Если человек занимается спортом, тренируется, то он может убить». Адвокат также напомнила о том, что в СССР спортсмены давали подписку о неприменении своих навыков вне спортзала.

Михалкина подтвердила, что такие изменения в Уголовный кодекс защита предлагала в 2013 году, обсуждения велись и в Общественной палате, и на уровне Госдумы, но до законодательной инициативы не дошли. «Родителям Ивана Агафонова было тяжело все это переживать, а власть и общество были заняты выборами, и тема ушла. Так что воз и ныне там. Но актуальности эта проблема не потеряла», — подытоживает адвокат.

По мнению Анастасии Рагулиной, в случае с Мирзаевым с самого начала было понятно, что это причинение смерти по неосторожности. «Тем более и экспертиза подтвердила, что нанесенный им удар был несильный и не мог привести к подобному исходу, который стал возможным только благодаря цепи случившихся дальше событий», — говорит она. Другое дело, отмечает юрист, что любой человек, как подготовленный физически, так и не подготовленный, должен внимательно относиться к своим действиям, понимая, что даже слабый удар может иметь необратимые последствия. А для специалиста в области расследования преступлений не представляет труда определить субъективную сторону причинения смерти в каждом
конкретном случае.

Адвокат Алексей Гребенской, защищавший Расула Мирзаева, не согласен с идеей переписать 109-ю статью: «Это чистый популизм. Цель — выделить какую-то группу людей и ужесточить им наказание за преступление. Так делать нельзя».

Гребенской выступал защитником и в других судебных процессах, схожих с делом Мирзаева. «В разных местах России приговоры выносились разные. Применялась то 109-я, то 111-я статья. Получается, правосудие у нас есть рязанское, татарское, якутское и так далее. И мы даже доходили до Верховного суда, но приговоры оставляли в силе — и по 109-й статье, и по 111-й за аналогичные преступления. В общем, судьи сами не могут определиться, как такие вещи оценивать», — сетует адвокат.

Правильнее было бы подумать о том, как разграничить тяжкий вред, повлекший за собой смерть, и причинение смерти по неосторожности, считает Алексей Гребенской. «А пока никто не хочет брать на себя ответственность, чтобы разбираться в обстоятельствах. Где-то побоялись резонанса, общественности. Где-то не захотели назначать экспертизу. Надо думать над правоприменением, а не что-то менять», — уверен он.

Марина Лепина