Шик и шок

Скандал января: у Ксении Собчак украли телефон, расшифровка ее личных разговоров попала в сеть. И даже несмотря на большие усилия, все, кому это было интересно, прочитали отрывки из чужой жизни.

Чужая жизнь — такая же, как собственная. Мы все не идеальны. Сплетничаем, жалуемся, ругаемся, ведем себя глупо, иногда эгоистично. Тут ничего нового.

Но интересно вот что: после этой маленькой сенсации с новой мощью вспыхнула неприязнь к богатым русским. «Да, плохо читать чужие письма, но все эти люди такие противные, что мне не стыдно», — такое общее мнение.

На самом деле эта переписка — она как книги Оксаны Робски, которая в свое время якобы открыла «все тайны Рублевки». Ничего нового Робски, конечно, не открыла, но она хоть и очень неумело, но все же сделала зарисовки жизни, скрытой от нас, простых смертных, этими ужасными высокими заборами. В основном — такой бабский треп, измены, наркотики, безудержные траты. Вроде так все и представляли, но из первых рук все же интереснее.

Отношение к богачам — это, вообще, страшно увлекательная тема. Богатых никто не любит. Они всегда хуже нас. Глупее. У них плохой вкус. Они бессердечные.

При этом есть «хорошие» богачи и «плохие» богачи. Прямо как холестерин.

Хорошие — это которые строят красивые дома, покупают картины, изысканно одеваются и отдают много денег на социальные нужды.

Плохие покупают в твоем доме три квартиры (себе, маме с папой, любимой дочке), занимают восемь парковочных мест, а потом подают на тебя жалобы на то, что ты слишком шумно включаешь воду.

В Берлине, например, ненавидят таких богачей — потому что они сначала скупают недвижимость в артистическом районе, а потом выживают оттуда всех артистов. И уже на месте хипстерского бара за углом — магазин тряпок, где ценник от 600 евро.

Такие богачи мешают жить.

Одни богачи презирают других богачей. Те, у которых есть корни — то есть, возможно, наследники местной аристократии, которым удалось сохранить состояние, будут как бы незаметно, но все же ненавидеть буржуазию.

Есть отличный спектакль с Хелен Миррен, называется «Аудиенция». Каждую неделю королева на 20 минут при закрытых дверях встречается с премьером. Елизавета Вторая пережила 12 премьеров — и в постановке 12 таких воображаемых встреч (никто не знает, что там на самом деле происходит).

В одной сцене она встречается с Гордоном Брауном, который, с одной стороны, не аристократ, но его отец был главой Церкви Шотландии, он сам учился в одном из лучших университетов мира — Эдинбургском.

И вот Гордон Браун говорит: «Ах, помните эту замечательную историю, которую вы мне рассказали о моем предшественнике, Тони Блэре! Как вы пригласили их в Балморал, а они с женой приехали в совершенно новой загородной одежде!»

И тут Елизавета и Гордон очень весело смеются.

Тут надо понимать контекст — в среде английской аристократии новая с иголочки загородная одежда, правда, считается вызывающе неприличной. Знакомый англичанин рассказывал, что отец его друга, лорд, сначала отдает новые твидовые пиджаки и пальто садовнику, тот их носит несколько месяцев, и лишь потом лорд их надевает.

Конечно, люди склонны бесконечно соревноваться — это в природе. Но они сплачивают ряды перед общим врагом. Для тех же англичан таким врагом в какой-то момент стали новые русские. И для германцев.

Не то что бы врагом, а скорее страшилкой. Та безобразная роскошь, которой себя окружали наши родные нувориши — она не шла ни в какое сравнение даже с образом жизни арабских шейхов. К тому же шейхи — они и сами аристократы, хоть и с другой культурой, а новые русские выбрались из самых темных низов общества.

Тот же Березовский за много лет в Британии так и не стал частью высшего общества. Абрамович... ну тоже, в общем-то, не очень. Ему помогла подруга — Дарья Жукова, но Абрамович до сих пор «не свой». Человек, у которого в порту Барселоны стоит яхта с подводной лодкой на борту, всегда будет казаться странным.

Конечно, времена отвратительного непристойного шика прошли. Но сознание осталось. Не зря же русские, даже самые богатые, очень плохо адаптированы к той среде, в которой они живут уже долгое время. Где бы то ни было — в Британии, Испании, Германии. Не все, конечно. Но многие.

И если бурный интерес к прихотям самих миллионеров уже поблек, то теперь главный интерес — их подруги и жены. Женщины как раз страшно хотят социализироваться, попасть прямо в высший свет. И это жалкое подобие светского общества они создают и здесь, в России.

Даже в советское время была более-менее внятная светская жизнь. Жены известных режиссеров, кинодивы, жены писателей, художников, некоторых чиновников. Нередко это были блестящие, прекрасно образованные женщины с изысканными манерами. У многих, как, например, у жены Сергея Михалкова, было благородное происхождение, была история.

А вот сейчас как раз те девушки, которые очень хотят быть тем самым светским обществом, и появляются на всех возможных мероприятиях, и сражаются за место в светской хронике, и считают себя лучше других — они ведь обычные золотоискательницы, которые лучшие годы потратили на отчаянные и не всегда пристойные поиски богатого мужа.

Эти женщины так хвастаются своим богатством, что по сравнению с ними даже Ким Кардашьян — выпускница церковно-приходской школы. Их инстаграмы транслируют кольца с огромными бриллиантами, сумки ценой в дорогую машину, платья за 20 тысяч евро. Они хвастаются, хвастаются, хвастаются. На ресурсе «Сплетник» их социальные сети называют «хвастограм».

Эти девушки дают интервью о своем образе жизни и рассказывают, сколько они тратят в месяц на косметику (больше, чем средняя зарплата, а ведь еще есть и салонные процедуры, и путешествия, и тряпки). Причем, как только они начинают говорить, сразу ощущается недостаток даже обычного среднего образования. Искусством они интересуются лишь потому, что престижно ходить в «Гараж» Даши Жуковой. Почему-то в их социальных сетях не было снимков ни одной купленной картины или скульптуры.

При этом девушки чертовски обидчивы — они читают все комментарии о себе, пишут в ответ гневные или жалобные посты, они хотят, чтобы их любили, но не могут ничего предложить, кроме драгоценностей и нарядов. Занятно, что их ответы всем злопыхателям очень похожи на базарную склоку — кружева и кисея быстро слетают, а с уст нежных барышень слетают такие тирады, которым позавидовала бы любая портовая шалава.

Время от времени они радуют публику корявыми рассуждениями о прислуге или своем месте в истории, о стиле (которого у них нет), или, еще хуже, об искусстве. Те из них, кто вроде бы как занят делом (обычно это тот или иной вид дизайна), в интервью даже толком не могут рассказать о своей работе — все ужасно косноязычно и примитивно, и даже не верится (может, и зря), что они сами в состоянии что-то придумать.

Поэтому, конечно, совсем не удивительно, что любое, даже ничтожное «разоблачение» вызывает у восхищенных зрителей бурную радость. Окей, может, это и примитивно, но никто не любит фальшь и пустое высокомерие. Право быть высокомерным надо заслужить чем-то большим, чем коллекция переоцененных крокодиловых сумок.

Жены новых русских ничем не отличаются от хрестоматийных «жен футболистов». Это уже термин такой. Жила-была девочка, а потом ее парень стал зарабатывать много миллионов в год, и вот она тыкает всем подружкам под нос своими машинами (зачем тебе пять Ferrari, детка?), бриллиантами, сумками, et cetera. «Жены футболистов» как устоявшийся образ — это невежество, плохой вкус, отсутствие манер в принципе, наглость, заносчивость.

И я не вижу причины, почему нам должны нравиться эти женщины — несмотря на все их желание.

Конечно, нельзя всех равнять под одну гребенку. И богатые мужчины разные, и женщины тоже, но те, кто громче всех заявляет о себе, кто проникает в нашу жизнь с любого ресурса, кто лезет в каждый журнал, в каждую хронику с помощью кредитки мужа, кто оплачивает статьи и целые пиар-кампании, — они вот из такого теста.

Они никак не могут понять, что надо читать книги, заставлять себя изучать современное искусство и что магазины на Курфюрстендамм или на Виа Монтенаполеоне — это не настоящие музеи. И что даже мужья не так уж их любят только за то, что у них длинные ноги в дорогих туфлях — а уж тем более публика, которая смотрит на все это и думает: «Да, деньги у тебя есть, и чо?»

Что-то должно измениться. Богатство — это хорошее качество, если люди не считают, что это единственное хорошее качество, которым они обладают.

Все члены общества связаны друг с другом так или иначе — одни помогают другим материально, другие развлекают, третьи передают знания, и так далее, и прочее. Если этих связей нет или они некрепкие, то одни группы ненавидят другие, потому что не видят друг от друга никакой пользы.

Пока все устроено так, что одни (богатые девушки) красуются и хвастаются, а другие считают их зарвавшимися стервами. Нет ни взаимной симпатии, ни уважения.

Это очень неправильно — потому что мешает нам всем стать ответственными гражданами, мешает стать обществом.

Пока нет никаких правил такого сорта — есть только намеки. Но уже пора. Вот сейчас самое время. Потому что начинается новая эра — социальной рыночной экономики, когда большая часть заработанных денег идет не на личное, а на общее благо.