Вчерашний друг

В этом году Польша и объединившаяся Германия отмечают 25-летие дипломатических отношений. В последние годы двусторонний диалог становился все более доверительным, а Варшава фактически стала главным партнером Берлина в Евросоюзе. Однако всего за два месяца — после того, как к власти в Польше вернулась консервативная партия «Право и Справедливость», — отношения двух стран заметно охладились. Дошло до того, что немецкие политики заговорили о введении санкций против Варшавы, а поляки в ответ обвиняют Берлин в авторитарных замашках, припоминая немцам ужасы Второй мировой войны.

«После осенних парламентских выборов время в Польше потекло вспять. Премьер-министр Беата Шидло перед первой пресс-конференцией в новой должности распорядилась убрать из зала все флаги Евросоюза. Новый глава МИД страны сразу же провозгласил, что поляки слишком долго вели себя по отношению к Германии "как вассалы". А из-за кулис марионетками в правительстве управляет национал-консерватор Ярослав Качиньский, глава партии "Право и Справедливость", оставшийся в живых близнец бывшего польского лидера Леха Качиньского, о котором в Европе вспоминают не иначе как с ужасом», — описывает происходящее в соседней стране немецкий журнал Spiegel.

За минувшие 25 лет Берлин и Варшава уже переживали трудный период в отношениях, когда президентом Польши был Лех Качиньский, а премьер-министром — его брат Ярослав. Эти политики не скрывали, что с их точки зрения Германия до сих пор не искупила вред, нанесенный Польше в годы Второй мировой войны. Однако в прошлом эти претензии не создавали серьезных проблем для диалога Варшавы и Берлина, поскольку дела в Евросоюзе шли хорошо. Ситуация изменилась после того, как в ЕС усилились внутренние противоречия. «Определенная неприязнь в отношениях Польши и Германии возникла на фоне тяжелейших проблем в ЕС, которые не связаны конкретно с Варшавой и Берлином, но при этом осложняют жизнь как им, так и остальным членам европейской семьи. ЕС находится в кризисе, и это все осложняет. Германо-польским отношениям предстоит очень сложный период. Партия "Право и Справедливость" только пришла к власти, и до следующих выборов изменений во внешнеполитическом курсе Варшавы и в ее риторике не будет. К сожалению, для ЕС как раз эти годы будут решающими», — уверен научный директор клуба «Валдай», профессор-исследователь НИУ ВШЭ Федор Лукьянов.

До возвращения во власть партии Качиньского отношения Германии и Польши переживали один из самых теплых периодов в своей истории. На волне украинского кризиса сформировалась связка Берлин-Варшава. Германии была необходима поддержка Польши как главного представителя Восточной Европы для упрочения лидерства внутри ЕС, поэтому Берлин сблизил свою позицию с польской по украинскому вопросу.

Взаимные упреки посыпались после того, как новое правительство Польши ввело поправки к законам о Конституционном суде и о телерадиовещании. Так, согласно новой редакции закона о СМИ правительство будет напрямую назначать и снимать с должности руководителей общественно-правовых телерадиокомпаний. В Германии стали опасаться, что польская пресса окажется под контролем властей и превратится в инструмент правительственной пропаганды. «Попытка надеть правительственную уздечку на СМИ противоречит основополагающим ценностям ЕС», — прокомментировал произошедшее председатель Союза журналистов ФРГ Франк Юбераль.

Не понравилась немецким властям и реформа Конституционного суда (КС). Решения теперь будут приниматься большинством в две трети голосов, а не простым большинством, как раньше; число судей увеличится до 15, причем пятерых из них партия «Право и Справедливость» планирует назначать самостоятельно. Помимо этого, КС больше не сможет самостоятельно прекращать полномочия судей. Дисциплинарные взыскания в их отношении можно будет применять только по запросу президента или министра юстиции. В Берлине полагают, что принятые поправки резко урезают полномочия КС и лишают его независимости.

Ряд немецких политиков из партии Меркель отреагировали на действия польских властей жестко, призывая наложить санкции на Варшаву. И хотя через пару дней официальный представитель правительства ФРГ Штеффен Зайберт опроверг информацию о возможном введении антипольских ограничительных мер, неприятный осадок остался.

В Варшаве стали огрызаться, заявив, например, что если кто-то и может критиковать Польшу за проблемы со свободой слова, то уж точно не власти ФРГ, пытавшиеся не допустить утечку в СМИ информации о нападениях мигрантов на немецких женщин в новогоднюю ночь.

«Отношения между Берлином и Варшавой сейчас и правда напряженные. Для нового польского правительства Германия — больше враг из прошлого, чем настоящий или будущий союзник. Варшава постоянно припоминает Германии события Второй мировой войны, а также критикует ее за то, что она пытается навязывать свои решения соседям по Евросоюзу. В будущем критика только усилится, потому что польское правительство озабочено тем, как сосредоточить в своих руках как можно больше власти», — уверен член Германского общества внешней политики Штефан Майстер.

Главным же раздражителем в отношениях Варшавы и Берлина стала миграционная политика ЕС, авторство которой принадлежит Германии. Согласно плану, каждой стране Евросоюза определена соответствующая квота беженцев. «В этом году Польше, где проживают 38 миллионов человек, надо принять 7-8 тысяч мигрантов. Это проблема. Наши политики не знают, что с ними делать. 70 процентов этих беженцев — молодые люди. В Польше их боятся. Это люди с другим менталитетом, другой религией», — говорит Кшиштоф Федорович, профессор Института востоковедения Исторического института при Университете им. Адама Мицкевича.

Spiegel по этому поводу язвительно заметил, что польские власти ведут себя как выходцы из Восточной Германии: «Они с удовольствием берут у Запада деньги, но не хотят перенимать западные ценности. Германия в состоянии содержать расистов из Саксонии и Бранденбурга. А вот готов ли ЕС содержать такие ксенофобские страны как Польша, Венгрия и Словакия?»

Впрочем, нежелание этих стран принимать у себя беженцев можно понять. «Для них приток мигрантов может стать тяжелым психологическим испытанием. Исторически этим странам приходилось бороться за сохранение своей идентичности, находясь в окружении могущественных соседей, которые постоянно пытались их завоевать. Сегодня перед ними тоже возникает угроза идентичности, но совершенно другого типа. Польша в данном случае оказалась лидером блока просто потому, что она в политическом плане более весомая страна. Встает вопрос о принципах управления Европой. Германия считает, что нужно разделять бремя по справедливости, а страны Восточной Европы говорят, что они не для того вступали в ЕС, чтобы им опять указывали, что делать», — полагает Лукьянов.

Однако Германия, возмущенная поведением Польши, заявила, что страны, которые не подчиняются общей политике ЕС по приему и расселению беженцев, стоит наказать. В Берлине предлагают либо оштрафовать эти государства, либо в будущем урезать им выдачу средств из структурных фондов.

Штефан Майстер уверен, что конкретные меры Варшаве все-таки не грозят. «Я не думаю, что в отношении Польши будут введены какие-либо санкции. По этому вопросу очень сложно достичь консенсуса, потому что есть другие члены ЕС, которые также выступают против квот на беженцев. Они согласны с Польшей и будут блокировать любое решение. В этом большая проблема. Высокопоставленные политики в ЕС критикуют Польшу и страны, выступающие против квот, но это ни к чему не приведет. Я не думаю, что Варшава изменит свое решение», — резюмировал эксперт.

Еще одно испытание для германо-польской дружбы — строительство газопровода «Северный поток 2», который к 2019 году планируют проложить между Россией и Германией в обход Украины и восточноевропейских членов ЕС. Польша активно выступает против проекта, который очень выгоден Германии.

Поляки считают, что «самое могущественное государство ЕС поставило свои экономические интересы выше энергетической безопасности Евросоюза», пишет The Financial Times. В Варшаве уверены, что реализация проекта «Северный поток 2» противоречит курсу ЕС на энергетическую независимость от России. Берлин, ранее призывавший диверсифицировать источники поставок газа и фактически запрещавший другим государствам становиться транзитерами российского газа, сам повернулся в сторону Москвы. Таким образом Германия, в отличие от своих соседей, сможет участвовать в поставках голубого топлива из России и получать большую прибыль за его транзит.

«Используя антигерманскую риторику, польские власти не только стремятся заручиться поддержкой собственного населения, но и хотят играть более важную роль в принятии общеевропейских решений. Однако Польша не настолько сильна, чтобы составить конкуренцию Германии и стать лидером. Ее силы переоценены. Она слишком слаба, — считает Штефан Майстер. — К тому же Варшава экономически очень сильно зависит от ФРГ. Германия — главный экономический партнер Польши. Не исключаю, что Варшава сможет образовать коалицию восточноевропейских стран, однако добиться большего ей не удастся».

Ксения Мельникова