Северный маршрут

Силовая операция против боевиков запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ) внесла свои коррективы в активность экстремистов на территории Сирии. Удары Воздушно-космических сил России и действия сирийских правительственных войск уже запустили процесс оттока боевиков из региона. Направления их выхода из сирийского конфликта пока только формируются, однако помимо среднеазиатского, одним из них безусловно станет маршрут в сторону Закавказья. Панкисское ущелье Грузии в годы чеченских войн уже служило прибежищем для экстремистов, а в соседнем Азербайджане быстро растет число религиозных радикалов. Прибытие в Закавказье новых партий экстремистов, получивших боевой опыт в Сирии, может подорвать стабильность региона изнутри и создать проблемы для России. «Лента.ру» попыталась разобраться в процессах, происходящих у южных рубежей страны.

Пожалуй, наиболее известный уроженец Грузии, да и всего Закавказья, сражающийся среди экстремистов в Ираке и Сирии, — Тархан Батирашвили, он же — Абу Умар аш-Шишани (Абу Умар Чеченский). Выходец из Панкисского ущелья Грузии, наполовину грузин, наполовину чеченец-кистинец, Батирашвили в 2008 году воевал в грузинской армии против российских войск в Южной Осетии. Позднее он обратился к радикальному исламу и принял участие в боевых действиях на Ближнем Востоке, став в итоге одной из ключевых фигур в военной и политической иерархии «Исламского государства». В мае 2015 года Госдепартамент США включил Батирашвили в четверку самых разыскиваемых преступников ИГ, назначив за информацию о его местонахождении награду в пять миллионов долларов. В СМИ неоднократно мелькали сообщения о гибели аш-Шишани, однако они не получили достоверного подтверждения.

По данным правоохранительных органов Грузии, всего в конфликте на территории Сирии и Ирака участвуют свыше 300 граждан республики. Значительная часть джихадистов — молодые чеченцы-кистинцы из Панкисского ущелья. Батирашвили для них — образец для подражания. Есть и другие влиятельные боевики из Панкисского ущелья — например, полевой командир Салахуддин аш-Шишани (Фейзулла Маргошвили). Воюют на Ближнем Востоке и выходцы из граничащей с Турцией Аджарии, а также уроженцы региона Квемо-Картли, почти половину населения которого составляют азербайджанцы.

Граждан Азербайджана в зоне сирийского конфликта еще больше, по разным оценкам — от 400 до 1000 человек. В прошлом году сообщалось о возможном создании на территории Сирии отдельного «азербайджанского батальона». Самый известный боевик из этой закавказской республики — Хаттаб Аль Азери: помимо участия в боях, он успел отметиться своими обвинениями в адрес властей Азербайджана за сохранение светского характера государства и высокую коррумпированность.

О выходцах из Азербайджана на территории Сирии часто упоминают СМИ. Так, к примеру, в январе в турецком издании утверждалось, что экстремисты казнили за недостаточную лояльность выходца из Азербайджана, полевого командира, известного как Сирадж Азери. Таким образом, к настоящему времени значительная часть радикалов Закавказья покинула свои страны и приобретает боевой опыт.

Между тем, несмотря на массовый отъезд активных исламистов на Ближний Восток, нельзя сказать, что в Грузии и Азербайджане воцарилось спокойствие. Напротив, ситуация с религиозным экстремизмом в обеих странах продолжает ухудшаться, а исламистское подполье расширяется и крепнет на глазах. В большей степени это касается мусульманского Азербайджана, однако и в Грузии есть весьма серьезные очаги напряженности. Именно в Грузии расположено небольшое Панкисское ущелье, населенное этническими чеченцами-кистинцами, которые живут достаточно обособленно от остальной страны. Во времена первой и второй чеченских войн ущелье служило надежным убежищем для боевиков, воевавших против российской армии. Здесь скрывался полевой командир Руслан Гелаев и прятались подозреваемые во взрывах жилых домов в Москве в сентябре 1999 года. Грузинские власти смогли вернуть ущелье под свой полный контроль лишь в 2003 году.

Сегодня Панкисское ущелье — один из наиболее важных во всем Закавказье источников живой силы для «Исламского государства». В 2000-е годы среди местной молодежи широко распространились идеи так называемых салафитов (сторонников жесткого следования религиозным догмам, очищения ислама от «новшеств», приоритета религиозных норм над законами государства). Так, по признанию отца Умара аш-Шишани Темура Батирашвили, все три его сына «стали ваххабитами». Рейды правоохранительных органов Грузии и увещевания старейшин не смогли переломить ситуацию. Как будут развиваться отношения грузинских властей и обитателей Панкисского ущелья по мере дальнейшей смены поколений, сказать достаточно сложно.

Ситуация в Азербайджане, пожалуй, потенциально более взрывоопасна, чем в Грузии. В отличие от соседней республики, имеющей только «очаги напряженности» на фоне остальной в целом благополучной в плане религиозного экстремизма страны, мусульманский Азербайджан рискует столкнуться с масштабными проблемами, затрагивающими все государство.

Традиционно наиболее беспокойными в Азербайджане были северные районы, примыкающие к российскому Дагестану и населенные не только азербайджанцами, но и аварцами, лезгинами. Именно здесь с 1990-х годов отмечалось наиболее сильное влияние эмиссаров из Турции, арабских стран, а также российских «ваххабитов». Однако за последние два десятилетия крупные общины салафитов возникли и окрепли в столице страны Баку и третьем по величине городе Азербайджана Сумгаите. На пятничные молитвы к наиболее популярным салафитским мечетям в Баку в 2000-е годы (до введения административных запретов властей) стекались тысячи людей. К общинам, из которых рекрутируется большинство боевиков-исламистов, в последние годы зачастую присоединяются и выходцы из традиционно шиитских семей (85 процентов населения Азербайджана составляют мусульмане-шииты).

Правоохранительные органы страны регулярно проводят облавы и задержания салафитов, под разными предлогами закрывают их мечети, что способствует обострению обстановки и дальнейшему обособлению радикалов. В ходе подобных рейдов министерство национальной безопасности Азербайджана за последний год задержало десятки экстремистов, побывавших в зоне сирийского конфликта.

Другая опасная тенденция, способная при неблагоприятном стечении обстоятельств подорвать стабильность в республике изнутри, — ухудшение отношений между шиитским большинством населения и сторонниками суннитского направления ислама. Внешние факторы (на Ближнем Востоке сегодня фактически идет религиозная война между суннитами и шиитами) и воинственная риторика радикальных представителей обоих религиозных направлений внутри республики делают свое дело. В декабре 2013 года в Сумгаите произошли столкновения между шиитами и суннитами, в ходе которых двоих ранило осколками взорвавшейся гранаты, а еще двое получили ножевые ранения. В ноябре прошлого года неизвестные попытались сжечь салафитскую мечеть в пригороде Баку. Эхо сирийского конфликта звучит в Азербайджане все более и более отчетливо.

Начавшаяся 30 сентября силовая операция Воздушно-космических сил России (ВКС) против боевиков «Исламского государства» и активизация действий правительственных сирийских войск привела к значительному увеличению силового давления на исламистов. 5 октября СМИ сообщили о бегстве трех тысяч экстремистов в Иорданию, спустя неделю министр обороны Туниса Фархат Хоршани заявил, что порядка 250 тунисских боевиков ИГ предпочли покинуть Сирию и перебазироваться в Ливию.

«Учитывая криминальный характер экстремистской группировки «Исламское государство», для его сторонников не составит проблемы перебраться в другие страны. Первые на очереди — Турция и Иордания», — считает сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья при Институте востоковедения РАН Андрей Арешев. Однако он полагает, что говорить о массовом бегстве боевиков из зоны конфликта пока преждевременно. «Я бы не стал преуменьшать возможности ИГ», — отметил эксперт.

В случае возвращения боевиков из Сирии в Грузию и Азербайджан (про аналогичные риски в Средней Азии «Лента.ру» писала подробно здесь) ситуация с безопасностью в Закавказье прогнозируемо ухудшится. Полностью перекрыть путь радикалам вряд ли получится.

Безусловно, тут есть и сдерживающие факторы. Вероятно, часть боевиков, опасаясь преследования правоохранительных органов (в том же Азербайджане участникам войны в Сирии грозит от 20 лет тюрьмы до пожизненного заключения), предпочтет скрыться в более «дружественных» странах, а кто-то в силу идейных либо финансовых соображений продолжит «джихад» в других горячих точках, например, в Ливии или Афганистане. Немаловажно и то, что сегодня Закавказье находится на сравнительной периферии интересов ИГ, рассматриваясь лидерами экстремистов скорее как источник новых рекрутов для участия в боевых действиях, нежели в качестве объекта военной экспансии.

Однако ситуация меняется. 13 октября в интернете появилось аудиообращение пресс-секретаря ИГ Абу Мухаммеда аль-Аднани с угрозой священной войны против «русских и американских крестоносцев». Спустя три дня о вероятных попытках приближения конфликта к границам бывшего СССР говорили на состоявшемся в Казахстане заседании Совета глав государств СНГ в узком составе. Президент России Владимир Путин указал на возросшую актуальность сотрудничества в данной сфере в рамках содружества. «По разным оценкам, на стороне ИГИЛ уже воюют от пяти до семи тысяч выходцев из России и других стран СНГ. И мы, конечно, не можем допустить, чтобы они полученный сегодня в Сирии опыт позднее применяли бы у нас дома», — подчеркнул президент. И призвал внимательно следить за положением дел у внешних границ содружества.

Александр Воробьевэксперт Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья ИВ РАН