Деньги в обмен на покорность

Семнадцатичасовой ночной переговорный марафон в штаб-квартире ЕС в Брюсселе завершился полной капитуляцией Греции, которая была вынуждена согласиться со всеми требованиями кредиторов. Условия нового соглашения оказались даже хуже прежнего, отвергнутого на референдуме. Но в долгосрочной перспективе победа немцев выглядит не столь убедительной: жесткое принуждение — не лучший способ сохранить согласие в хрупком валютном союзе.

Неделю назад Алексис Ципрас и его партия одержали убедительную победу на референдуме, посвященном мерам жесткой экономии, предложенным Евросоюзом. Более 60 процентов граждан сказали твердое «нет» Брюсселю, что, возможно, оказалось неожиданным даже для самого Ципраса. Премьер, казалось, получил карт-бланш на успешный диалог с кредиторами, ведь на его стороне было мнение самого греческого народа. Тем более что первоначальные комментарии в духе «уважаем волю греков» обнадеживали.

Ожидания, однако, нечасто совпадают с реальностью. На выходе Греция получила даже более жесткое предложение, чем то, которое было отвергнуто референдумом. Оно одновременно стало таким, от которого невозможно отказаться, — ценой тому был выход страны из еврозоны, к чему греки совершенно не были готовы. Судя по всему, альтернативы с драхмой или временной валютой даже не рассматривались правительством страны. Не зря на позапрошлой неделе сообщалось, что у Греции денег нет даже на то, чтобы печатать деньги.

Видимо, это почувствовали и кредиторы — прежде всего, Германия. Немцы сразу после возобновления переговоров выставили такие условия, которые и до референдума могли бы показаться неприемлемыми. В частности, речь шла о ликвидации налоговых льгот, приватизации имущества, урезании пенсионной системы и тому подобном. В еще более жестком варианте. А когда греки согласились по большинству пунктов, немцы заявили о недоверии к Ципрасу и предложили Греции временно выйти из еврозоны. В общем, к началу финального раунда переговоров в воскресенье 12 июля ситуация была такова, что Grexit казался почти неизбежным.

Справедливости ради страны ЕС разделились в последнюю неделю на «хороших» и «плохих полицейских». Первые в лице Франции и Италии всячески выказывали поддержку грекам. Французский президент Франсуа Олланд и итальянский премьер Маттео Ренци неоднократно подчеркивали, насколько важно сохранить Грецию в еврозоне. Более того, они демонстрировали готовность идти и на серьезные уступки по вопросу реструктуризации долга. Другой лагерь представляли Германия, примкнувшие к ней Голландия и Финляндия, а также некоторые страны Восточной Европы. Они до конца требовали исполнения жесткой линии и всерьез обсуждали изгнание Греции из зоны евро. С подобными предложениями выступали и Ангела Меркель, и глава финского финведомства Александр Стубб. И на сей раз это уже не называлось «финансовым терроризмом», — автор термина, министр финансов Греции Янис Варуфакис, ушел в отставку сразу после референдума.

Финишной прямой в этом процессе стала бессонная ночь в Брюсселе, где переговоры продолжались практически беспрерывно. По протяженности они побили даже февральскую встречу в Минске, на которой обсуждалась судьба Донбасса. Решение висело на волоске. По сообщению источников Bloomberg среди еврочиновников, около четырех утра греческая и немецкая делегации пригрозили покинуть зал, решив, что соглашение недостижимо. И лишь через несколько минут все же согласились на последний раунд, который в итоге принес долгожданное разрешение кризиса.

На этом марафоне победа осталась на стороне политических тяжеловесов. И Греции, и ее средиземноморским союзникам пришлось принять условия соглашения, на которых настаивала Германия. По свидетельству очевидцев, Ципрас ближе к концу переговоров выглядел так, как будто прошел через пытку водой. И неудивительно: все его контрпредложения, призванные смягчить судьбу страны, были отвергнуты.

Условия нового «бэйл-аута» оказались поистине драконовскими. Во-первых, теперь и речи не идет об уступках по налогам, которые кабинетом Ципраса назывались «красной линией», через которую нельзя переступать. НДС для туристического сектора должен быть выровнен, поблажки для удаленных островов (благодаря которым там успешно существовал турбизнес) — ликвидированы.

Еще одно требование, которое грекам следует исполнить, заключается в реформе пенсионной системы. Еще одна «красная линия», за которую Меркель и Еврокомиссия вытолкнули греческое правительство. Возраст выхода на пенсию нужно повысить до 67 лет уже к 2022 году. Дополнительная помощь беднейшим пенсионерам прекращается с 2019 года.

Приватизация активов должна начаться немедленно. Вообще говоря, этот пункт стал самым спорным. Согласно предложению Германии, продажей государственных активов Греции должен был заняться люксембургский фонд, в головной компании которого министр финансов Германии Вольфганг Шойбле возглавляет совет директоров. В конечном варианте этого пункта нет. Имущество будут распродавать сами греки, но под надзором старших товарищей из Брюсселя. Общая сумма реализуемого должна составить не менее 50 миллиардов евро. Ципрас был согласен продать активы на 17 миллиардов евро, но столь скромный подход не нашел понимания у его партнеров по переговорам.

Из этой суммы половина должна пойти на рекапитализацию греческих банков, четверть — на погашение долгов перед кредиторами. И лишь оставшиеся 12,5 миллиарда евро можно будет использовать для инвестиций внутри страны. По факту — речь идет о конфискации имущества за долги. Сложно вспомнить, когда такие меры последний раз применялись к независимым государствам.

Трудовое законодательство также следует пересмотреть, особенно возможности профсоюзов по коллективным сделкам с работодателями, — согласно требованиям кредиторов, их стоит резко ограничить. Допустимая длина рабочего дня для магазинов и других частных фирм должна быть увеличена, — таким образом предполагается улучшить ситуацию с конкуренцией в экономике.

Взамен Греция получает 86 миллиардов евро в течение ближайших трех лет. Во многом этим и объясняется ужесточение условий: раньше речь шла о временном кредите для завершения текущей программы помощи. Нынешнее соглашение откладывает возможный дефолт Греции как минимум на несколько лет. Кроме того, программа ELA по поддержке банковской системы со стороны ЕЦБ возобновляется немедленно, хотя это и не означает мгновенной отмены контроля за движением капитала.

А вот с реструктуризацией долга вышло не очень хорошо. Ципрас неоднократно говорил, что идет на беспрецедентные уступки в обмен на существенное облегчение долгового бремени. Но этого не случилось. Согласно заявлениям Меркель, чистого списания какой-либо части долга не будет вообще, а над переносом сроков погашения кредиторы обещают подумать, увязывая эти решения с четкостью выполнения Грецией всех пунктов программы.

Накануне саммита немцы и представители еще нескольких стран еврозоны не раз говорили, что не доверяют грекам и намекали на то, что правительство страны деньги возьмет охотно, а выполнять взятые на себя обязательства станет спустя рукава. Поэтому в воскресенье грекам предъявили еще одно ключевое условие: принять на законодательном уровне четыре основных требования кредиторов до среды, 15 июля. В противном случае решение о финансовой поддержке страны будет аннулировано.

Этот ход практически не оставляет Ципрасу пространства для маневра. Исполнять достигнутые соглашения ему придется даже против воли членов своей партии, многие из которых заявили о недопустимости таких условий поддержки. По иронии судьбы, его новыми союзниками могут стать оппозиционеры из партий ПАСОК и «Новая демократия», ранее безжалостно критиковавшие нынешний кабинет за упрямство и радикальный курс. Вероятность того, что греческий парламент откажется принимать подписанные Ципрасом в Брюсселе документы, ничтожна. Другое дело, что по итогам всей этой истории возможны перетасовка в правительстве или даже досрочные выборы. Но сейчас это те самые проблемы индейцев, которые брюссельского шерифа волнуют слабо.

Итак, Греция оказалась на лопатках и вынуждена была подчиниться воле кредиторов. Но можно ли считать это успехом Германии и других сторонников жесткой линии? Прямо сейчас они действительно добились всего, чего хотели: поставили под контроль мятежного члена валютного союза, не прибегая при этом к его частичному разрушению. Но в долгосрочной перспективе такая победа не так уж далека от пирровой. Во-первых, европейское общественное мнение, шокированное сверхжесткими условиями соглашения, сейчас склоняется на сторону пострадавших греков. Проблемные страны еврозоны вроде Италии или Испании смотрят на происходящее с ужасом, их недоверие к политике негласного лидера ЕС растет. Как написал в своем блоге нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман, Германия своими грубыми действиями фактически убивает европейский проект. «Кто после такого поверит в наилучшие намерения Германии?» — спрашивает он.

Во-вторых, успехи реформ, которые требуются от Греции, сейчас не выглядят очевидными. Все предыдущие программы помощи по факту не излечили греков от проблем, а лишь глубже загнали их в долговую яму. Вряд ли чего-то другого можно ожидать и от этого плана. Урезание расходов и повышение налогов гарантированно приведет к падению в стране платежеспособного спроса и продолжению многолетней депрессии. И когда первые плоды принятых обязательств станут заметны, страна может вновь взбунтоваться, продолжив этот бесконечный сериал.

В итоге слишком явное принуждение членов союза в отсутствие серьезных инструментов для контроля может привести к еще большему отчуждению стран друг от друга. И в такой обстановке первый же экономический кризис может разрушить еврозону — по крайней мере, в существующем виде. Не говоря уже о том, что слабые экономические показатели дадут новые козыри евроскептикам, чье влияние медленно, но верно продолжает расти. И все это не способствует укреплению позиций евро как подлинно глобальной валюты.