На игле

За первые пять месяцев этого года совокупная прибыль российской банковской системы составила 9 миллиардов рублей. Если сравнить с годовой прибылью за 2014 год в размере 589 миллиардов, то можно смело констатировать — российские банки на грани катастрофы. И 1 триллиона рублей, выделенных в прошлом году на их капитализацию, может оказаться недостаточно.

С начала этого года, по словам председателя Центрального банка Эльвиры Набиуллиной, лицензий на осуществление банковской деятельности лишились 27 кредитных учреждений. А всего за два года права оказывать финансовые услуги лишились 145 банков. Такой «масштабной» чистки рядов этот сектор не помнит с 2008 года.

В прошлом году был принят закон о докапитализации кредитных учреждений за счет государства. Причем в списке банков, получивших право воспользоваться предоставленной правительством опцией, оказался все больше «крупняк». В нем, например, оказались Альфа-банк, который мог претендовать на получение 62,8 миллиардов рублей, Россельхозбанк — 68,8 миллиарда, ВТБ — 192,8 миллиарда, Газпромбанк — 125,7 миллиарда и другие. Перечень включает полусотню финансовых организаций. Последними данными о ходе докапитализации Минфин поделился еще в апреле. Тогда министр финансов Антон Силуанов заявил, что из выделенного триллиона были распределены 830 миллиардов. Получение этих средств правительство связало с выполнением самими банками довольно жестких условий: их капитал должен составлять не менее 25 миллиардов рублей, они должны быть участниками системы страхования вкладов и показывать прирост кредитных портфелей в отдельных отраслях экономики на уровне не менее 12 процентов.

При этом сами банки получают не живые деньги, а новые выпуски облигаций федерального займа (ОФЗ). С одной стороны, это позволяет им улучшить собственные нормативы достаточности капитала (коэффициент Кука), а с другой — получить деньги, заложив эти ценные бумаги в ЦБ под кредиты РЕПО. Однако от самого банковского кризиса такая мера российскую экономику не излечивает и больше похожа на попытку побороть раковую опухоль с помощью бактерицидного пластыря. Ведь помощь получили банки, которые, по-хорошему, в ней не особенно нуждались. В большинстве своем — госбанки и квазигосударственные кредитные организации. А вот остальные пока вынуждены выплывать самостоятельно, и не всем, судя по всему, удастся это сделать.

Совокупные активы российских банков в этом году сократились, по данным регулятора, на семь процентов. В переводе с языка финансистов это означает, что на столько сократились вложения сектора в экономику. А прибыль за пять месяцев составила всего девять миллиардов рублей. Более того, весной и зимой отдельные кредитные организации России потерпели убытки. А теперь сравним: за весь 2014 год прибыль российских банков составила 589 миллиардов рублей, при этом она еще и упала по сравнению с прибылью 2013 года на 40,7 процента. Если известно, что прибыль Сбербанка за пять месяцев составила 59,4 миллиарда рублей, то возникает вопрос: все остальные банки оказались планово убыточными? Ведь в этом случае получается, что их совокупный убыток превысил 50 миллиардов рублей. То есть только в мае российская банковская система потеряла 30 миллиардов рублей. А по словам зампреда ЦБ Михаила Сухова, в апреле потери банковский системы составляли 20 миллиардов. Попробуем разобраться.

Судя по отчетности Альфа-банка, его убыток в январе-апреле составил более 22 миллиардов (публичных данных за май пока нет). Россельхозбанк потерял около 16 миллиардов. МДМ-банк — почти 6 миллиардов. Список можно продолжать. Понятно, что пока, если взять отношение убытков банков к их валютным балансам, эти потери не выглядят такими уж большими. Но проблема как раз и заключается в том, что убытки возникли из-за необходимости нарастить резервы под активы, качество которых сильно ухудшилось (кредиты, ценные бумаги и так далее). Но масштаб резервирования заставляет задуматься, в какую сумму сами банки оценивают накопленные ими токсичные активы — в первую очередь кредиты, по которым уже просрочены платежи, либо деньги, которые в банки не вернутся. ЦБ эту информацию пока не оглашает.

Суммы убытков, которые приводят банки в своей отчетности, показывают, что должны быть и другие, кроме «Сбера», прибыльные кредитные организации. Иначе потери составили бы больше, чем 50 миллиардов рублей. И такие тоже обнаружились. Например, прибыль Райффайзенбанка за пять месяцев составила 7,5 миллиарда рублей, Ситибанка — 5,7 миллиарда, банка «Открытие» — 4,6 миллиарда. Что, впрочем, не отменяет тот факт, что нынешний банковский кризис развивается не по сценарию 2008 года, а по схеме 1998-го и 1999-го. Тогда, напомним, в убытках оказались именно крупные Инкомбанк, ОНЭКСИМ, «Империал», Токо-банк, «Менатеп» и другие. Кто теперь о них помнит?

По оценкам рейтингового агентств Fitch, докапитализации сегодня требуют добрая половина российских кредитных учреждений, а не только те счастливчики, которые вошли в список Агентства по страхованию вкладов в качестве претендентов на правительственный триллион. Из 100 кредитных учреждений, выбранных агентством для изучения их финансового состояния, только 55 оказались способны компенсировать из собственного капитала невозврат пяти процентов выданных ими кредитов. А еще шесть смогут абсорбировать таким образом только один процент невозврата. К последним, например, Fitch отнес Банк Москвы, Крайинвестбанк, Промсвязьбанк, «Связной», Московский индустриальный банк и банк «Югра». Из них только три кредитных учреждения вошли в список на правительственную докапитализацию. Остальным, по всей видимости, придется либо просить денег у акционеров, либо привлекать стороннее финансирование.

По мнению аналитиков, ситуация в банковском секторе теперь зависит не столько от тех действий, которые предпринимает государство по докапитализации кредитных учреждений, сколько от ситуации в самой экономике. Ведь токсичные активы на их балансах — это кредиты и займы, выданные населению и предприятиям, по которым заемщики оказались не способны платить вовремя. Кредитор не возвращает деньги, банк обязан вернуть их вкладчику. И чтобы не возникло кассового разрыва, создается резерв, наличие которого и порождает убыток.

Значительное увеличение резервов наблюдает и ЦБ. По словам его первого зампреда Алексея Симановского, по итогам этого года сумма, отложенная кредитными учреждениями «на черный день», превысит уровень прошлого года. По официальным данным ЦБ, за 2014 год объем резервов вырос на 1 триллион 202 миллиарда рублей (более 42 процентов).

«В прошлом году прирост составлял, если я правильно помню, 800 миллиардов — триллион рублей. Я думаю, что в этом году будет чуть-чуть больше», — заявил он журналистам, не вдаваясь в детальное объяснение причин, но признав, что именно этот фактор оказывает негативное влияние на финансовые результаты кредитных учреждений.

Например, в банке «Связной» убыток и связанное с ним падение норматива достаточности капитала до 6,6 процента объясняют именно необходимостью доначисления резервов по плохим активам. Не отличаются оригинальностью и другие, кроме разве что банка «Тинькофф»: убыток в 193 миллиона рублей кредитное учреждение объясняет «волатильностью валютных курсов».

О том, что банковский кризис в нынешней ситуации будет «масштабнейшим», еще в январе говорил президент Сбербанка Герман Греф. По его словам, при снижении цены на нефть на мировых рынках банкам придется увеличивать отчисления в резервы, и не все смогут выдержать эту нагрузку.

С ним, правда, не согласен глава ВТБ Андрей Костин. «Я считаю, что какого-то глобального кризиса — банковского или экономического — у нас в стране не было и нет», — заявил он на прошлой неделе. Он также признал главной проблемой российских банков рост так называемых «неработающих кредитов». Правда, их дальнейшего роста, а значит, и роста банковских резервов руководитель крупного госбанка не ожидает. И для экономики теперь важно, чтобы сбылись пророчества именно Андрея Костина, а не Германа Грефа. Хотя в нынешней ситуации было бы лучше, если бы банкирам вообще не пришлось опровергать тот факт, что в стране происходит банковский кризис.

Константин Угодников