„ | за вторую часть (про деградацию и вливание) - минус. Не надо никуда вливаться. Достаточно начать заботиться о развитии своей страны и другие страны сами потянутся к России и без "вежливых людей". | “ |
Киевский майдан, годовщина которого отмечалась недавно, кардинально изменил весь восточноевропейский регион. Но главное, что изменилось, — это идентичность. Как много, часто и с уверенностью заявлялось в Киеве, Майдан, породивший «революцию достоинства», наконец «разорвал связь Украины с советской традицией» и сформировал новую гражданскую украинскую нацию.
Эта новая идентичность, впрочем, на поверку вышла вовсе не столь привлекательной, как это мыслилось романтическими сторонниками Майдана, а по ряду параметров — и прямо провальной. Ее среднестатистический носитель оказался малорефлексивным, при этом слишком жестоким и явно закомплексованным, в силу чего неискренним и невротичным. Но тем не менее вопрос сейчас вовсе не в этой идентичности, а в российской реакции на ее появление.
Глядя на Украину, Россия, безусловно, получила мощную «прививку» от майданного типа развития. Неприятие и отторжение выбранного Киевом пути логичным образом привело к дискредитации и, похоже, безнадежной маргинализации либеральной оппозиции и консолидации российского общества вокруг фигуры Путина.
«Консолидация против» с неизбежностью должна была породить и идеи по поводу «консолидации за» — во имя чего российское общество вдруг объединилось и почувствовало себя единым целым. Эти идеи оформились в концепте «русского мира». Однако публичная судьба этого концепта вовсе не безоблачна и очевидна.
Началось с того, что «русский мир», устойчиво «прописавшись» в публичной риторике ряда экспертов, так и не смог перейти в риторику публично-политическую — ни власть, ни ассоциирующиеся с ней публичные фигуры отчего-то не взяли концепт «русского мира» на вооружение. Более того, ряд дружественных России политиков, тот же Александр Лукашенко, заявил о прямом его неприятии, подчеркнув, что Белоруссию совершенно не стоит записывать в «русский мир». Да и Нурсултан Назарбаев, по сути, сказал то же самое, разве что в более мягких тонах.
Таким образом, «русский мир» остался по большому счету «кабинетным» произведением, так и не вышедшим на просторы практической политики. Но при этом он вызывал у маститых постсоветских политиков с развитой, десятилетиями отточенной интуицией априорную реакцию отторжения.
Рискнем предположить, что главная тому причина — элементарная недоразвитость «русского мира», то есть его концептуальная непроработанность. И ведь на самом деле проблема в том, что концепт «русского мира» носит максимально общий характер. Как заявил один эксперт вполне уважаемого и, кстати, ответственного за понимание процессов в СНГ отечественного think tank, «русский мир» включает в себя всех, кто говорит по-русски, и в более подробных дефинициях в силу своей самоочевидности не нуждается.
Легко заметить, что подобное определение на самом деле оказывает очередную «медвежью услугу» российской внешней политике. Так, российская политика в отношении СНГ и без того хромала из-за отсутствия внятно сформулированных российских интересов на постсоветском пространстве, которые дали бы соответствующим странам четкую картину правил и представлений о том, чего именно хочет от них Россия. Вследствие этого ельцинская «пророссийскость», по сути, являвшаяся эвфемизмом коррупционной связи местных национальных элит с Москвой, умерла в 2003 году с началом борьбы с коррупцией, так и не породив ничего взамен. И возникновение в этом вакууме понимания экспансионистской по своей природе идеи «русского мира» стало фактором откровенно настораживающим. Как результат — в СНГ ничуть не укрепилось взаимное понимание и доверие. В мире же НАТО использовало запугивание Европы концептом «русского мира» в качестве инструмента выбивания денег на свое содержание в новых исторических условиях.
И причина тут — именнов основании предполагаемого концептом сближения и интеграции.С позитивным сближением сразу возникают проблемы: очевидно, язык сам по себе системой ценностей не является — уже в силу того, что на нем можно сформулировать как минимум несколько, в том числе и взаимоотрицающих, систем ценностей. В качестве очевидного примера достаточно посмотреть на Британию и Индию, где индийский английский (ангрези) по большому счету никак не сказался на индийском взгляде на мир — Индия смотрит на него своими, а не британскими глазами.
Не меньшая проблема и с определением чуждого — логичным образом к этой зоне начинает относиться абсолютно все, что выходит за рамки лингвистической общности. Ведь алгоритм сближения любых субъектов, от индивида и до государства, достаточно прост: общее служит основанием интеграции и в силу этого — ценностью, разное становится материалом для переработки в общее, а противоречащее начинает восприниматься как враждебное. И в столь нехитрым образом определяемую зону «враждебного» в Белоруссии довольно быстро попадает белорусский язык, в Казахстане — казахский.
Провальный пример такого конфронтационного выстраивания идентичности на лингвистической основе, кстати, являет собой «новая Украина»: русскоязычный Донбасс на глазах превратился во враждебный регион, населенный «сепарами». И ведь это только начало: можно не сомневаться, что если вдруг завтра Донбасс в силу каких-то причин утратит актуальность для Киева, то в проблему тут же превратятся и остальные восточные области Украины — в рамках языковой идентичности уже они окажутся «недостаточно чистыми».
На этом фоне легко заметить, что превращение русского языка в сверхценность в концепте «русского мира», по сути, не что иное, как линейное «отзеркаливание» победившего на майдане украинского галичанского национализма. Возможно, это результат методологической беспомощности произведших его на свет экспертов, поскольку «отзеркаливание» стало в той же степени ригидным и движимым страхом, как и украинский оригинал. Ведь, по сути, ничем иным невозможно объяснить поднятую недавно отдельными СМИ «волну паники» по поводу «поворота Белоруссии к национализму» — на том основании, что тамошний министр образования робко предложил во исправление катастрофической ситуации с преподаванием белорусского языка (на всю республику осталось менее десяти белорусскоязычных школ) ввести обязательное преподавание одного (!) предмета на родном белорусском.
Паника, впрочем, на этот раз по большому счету осталась в рамках анекдота, лучше понятного в Белоруссии — уже упоминавшийся тут идеолог «русского мира» на полном серьезе публично заявил, что угрозой для России является то, что в белорусских школах начинают учить «трасянке». Для справки: «трасянкой» в Белоруссии называют неграмотную смесь белорусского с русским — говоря словами Грибоедова, «смесь французского с нижегородским».
Тем не менее такого не было достаточно давно. В России на всех успешных этапах ее развития всегда действовало общее правило империй: империя никогда не боится разнообразия, она его всегда интегрирует в себя и за счет него становится сильнее. Когда же она его начинает бояться, она слабеет. Например, Московия долгое время процветала, пока было два взаимодополняющих славянских проекта — Москва и Княжество Литовское, в XVIII веке получившее название Белоруссии: между обоими государствами был интенсивнейший товарооборот, тесная кооперация и глубокое взаимное разделение труда. Когда же началась Ливонская война (кстати, позволившая голландцам скупать за бесценок бывший тогда в крайнем дефиците в Европе «балтийский», то есть северодвинский корабельный лес, поскольку война превратила их в монопольных покупателей), оба государства оказались отброшены в своем развитии лет на сто назад.
А реальным основанием общности Российской империи, конечно, был вовсе не язык — он являлся средством выражения более фундаментальных ценностей. Так, в Российской империи критерием русскости было православие: быть православным означало быть гражданином и пользоваться всеми гражданскими правами. В частности, князь Багратион был наполовину грузином, наполовину армянином, но при этом считался русским, поскольку был православным. В советский период роль базового интегратора взяли на себя советские ценности, кстати, не отличавшиеся радикально по задаваемым ими императивам поведения.
Общее для всех этих ценностей, проходящих через все исторические этапы развития, — не что иное, как восприятие справедливости в качестве главной меры всего, добра и зла, правильного и неправильного. И, кстати, именно это чувство справедливости лежит в основе широкой поддержки российского общества Путина в его политике в отношении юго-востока Украины, равно как — и в оценке российским общественным мнением и белорусского, и казахстанского режимов. Симпатии к ним, а их проявляет большая часть российского общества, основаны на оценке степени повседневной справедливости в этих обществах.
В новых условиях России надо учиться быть сильной. Что означает не «отзеркаливать» внешнее, копируя чужие провалы с чужими же, и совершенно пагубными последствиями, а как минимум рефлексировать его. Чтобы в итоге суметь понять его, воспринять, и в итоге стать богаче и сильнее, в том числе обогатившись и другими языками. Вернее, учиться надо экспертному сообществу или, как минимум, его части, поскольку интуиция и опыт, к счастью, предохранили и российскую власть, и российское общество от совершения таких концептуальных ошибок.
И первым результатом этого должен стать ребрендинг концепта «русского мира» — с очевидностью последний просто обязан превратиться из потенциально конфликтогенного в объединяющий и интегративный. Сохранение же его в качестве «зеркального» предсказуемо будет разрушать ту внешнеполитическую среду, в которой только и может реализовываться «мягкая сила» России. До сей поры еще сумевшая сохранить значительную степень своей привлекательности — даже в ситуации не «благодаря», а «вопреки».
Комментирование разрешено только первые 24 часа.
10 +10−0 | Nick Gorbunov | 10:16:06 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
за вторую часть (про деградацию и вливание) - минус. Не надо никуда вливаться. Достаточно начать заботиться о развитии своей страны и другие страны сами потянутся к России и без "вежливых людей". |
10 +11−1 | Dasist von Tastisch | 10:11:06 10/03/2015 |
Боже, какую кучу слов навалил этот автор. Ему платят за объем? Из всго этого импотентного дерьма торчат некоторые совсем уж смешные утверждения. На какую успешную борьбу с коррупцией а 2003 он намекает? Где, в каком бреду ему привиделась вероятность майдана в России? Какие люди могли бы месяцами стоять напротив Думы, кагда по телевизору столько интересного каждый вечер? Нет у России никакой идеи, даже для объединения собственных граждан, не говоря уж о создании международной коалиции. |
8 +8−0 | Александр Пикалюк | 11:33:03 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Про сплочение вокруг пу он конечно здорово загнул. Какое сплочение может быть при чудовищной разности уровней жизни "сечиных и якуниных", с одной стороны и "ваньками и маньками, с другой. Товарищ, желаемое выдаёт за действительное. Он бы ещё и работяг приплёл. Один мой давнишний приятель (со школы ещё) в 90-е говорил, что ЕР -- банда беспредельщиков. Работяга..что с него взять, говорит, что видит, про то и говорит. |
8 +15−7 | Собака Чжаочжоу | 09:59:11 10/03/2015 |
Никто не хочет объединяться с Россией на основе языка, пгавославия и остальной стопки говна, называемого гусским культурным кодом. Люди хотят взаимоуважения, законности, экономического благополучия, а всего этого от союзов с Россией не получить. |
7 +7−0 | Сергей Треугольник | 22:47:10 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Что за балашихинский винегрет? Это точно политолог и доцент МГИМО писал или ученик Устиновой? Г-ну Коктышу видимо невдомек, что догма - интеграция В славянский народ, а не наоборот, для начала. А остальное оливье даже поливать майонезом лень. Твердая двойка, больше не надо писать, пжлста! |
7 +10−3 | Алексей Шипиленко | 10:32:18 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Мы не сможем "не вливаться". Нет технологий, а наука давно разрушена. Мы даже нефть из земли выкачать не сможем без использования зарубежных технологий. И одной заботы тут мало - для становления технологической и научной базы нужны годы спокойного поступательного развития без коррупции и разборок у стен кремля.. Так что - увы - либо Китай либо Европа... И что-то мне подсказывает, что при всех разногласиях Европа нам гораздо ближе мтально. в Китае я бывал много раз - это люди с другой планеты... |
6 +6−0 | Олжас Жуманов | 10:07:39 10/03/2015 |
пять пальцев не одинаковые, люди по любому разные, но можно находить точки соприкосновения и общаться! |
5 +11−6 | Сергей Степанов | 13:02:28 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
А ещё российская пропаганда очень любит мифических "протоукров, выкопавших некое море"! Сами украинцы, таких "исторических" фактов не знают) |
5 +5−0 | Алексей Сергеев | 11:22:32 10/03/2015 |
Автор много и успешно борется с манекеном. Если спросить не какого то важного чувака который "в теме", а простого человека с улицы, то для него русский мир - это не мир русского языка, а мир русской души. |
5 +14−9 | Андрей Смирнов | 10:16:58 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
В приличном обществе на "Новую газету" не ссылаются. |
5 +5−0 | Dasist von Tastisch | 10:12:07 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
А что такого особенного есть у моего русского соседа, чего нет у меня, татарина? |
4 +4−0 | Vilkov Kirill | 12:56:48 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Это который Константинович? Прекрасные все-таки люди были в 1861-1905. Хорошо что не дожили до окончательного отторжения кровавой деспотии и дикой ярости царского режыма. |
4 +5−1 | Ernst Rosen | 12:22:43 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Вы глубоко правы. Перечисленные Вами факторы были наблюдаемы уже почти 25 лет. Но "элиты" любой направленности посчитали своей главной и единственой целью подсчёты нефтедолларов и их распределение. |
4 +5−1 | Alex Kozhushko | 10:29:28 10/03/2015 |
Да не в языках дело! "Русский мир" строится как собирание обломков бывшей империи, а не как культурная (и языковая в том числе) общность. В частности, такой момент: в Латвии и Эстонии существует на государственном уровне дискриминация русскоязычного населения, до сих пор есть статус "неграждан". При этом есть регионы с компактным проживанием русских. Но... потребовалось зачем-то заниматься Украиной, где таких проблем не было. |
4 +9−5 | Valery Avdasev | 10:06:12 10/03/2015 |
Есть две Руси. Первая — Киевская, имеет свои корни в мировой, а минимум в европейской культуре. Идеи добра, чести, свободы, справедливости понимала эта Русь так, как понимал их весь западный мир. А есть вторая Русь — Московская. Это Русь тайги, монгольская, дикая, звериная. Эта Русь сделала своим национальным идеалом кровавую деспотию и дикую ярость. Эта Московская Русь издавна была, есть и будет полным отрицанием всего европейского и заклятым врагом Европы. © Алексей Толстой |
3 +3−0 | papa smurf | 01:35:11 11/03/2015 |
Какие тупые в МГИМО доценты, оказывается. Откуда этот бред, что "Русский мир" определяется лингвистическими факторами? Русский мир - это русская цивилизационная идентичность, подразумевающая русские мировоззрение, мироощущение, этику, эстетику и культуру. А уж потом языковую общность. Характерно, что многие "доценты МГИМО" и т.п. персонажи не в силах этого понять, потому что они ментально не принадлежат к русской цивилизации, даже будучи вполне русскоязычными потомственными россиянами. |
3 +4−1 | Nerastas Vardas | 23:27:23 10/03/2015 |
"Княжество Литовское в XVIII веке получившее название Белоруссии"... сразу надо было написать что статья научная фантастика.. |
3 +3−0 | Vladimir Rentyuk | 23:19:31 10/03/2015 |
"Глядя на Украину, Россия, безусловно, получила мощную «прививку» от майданного типа развития." Ага, желаю чтобы и по РФ мирные сепаратисты на танчиках покатались и из купленных в военторге Ураганов и Торнадо постреляли. А еще желаю вот этому умнику, чтобы он на своей шкуре этот сранный "русский мир" испытал в полном объеме. |
3 +3−0 | Dasist von Tastisch | 14:35:16 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
А Россия и есть татарский мир. Только наполнен этот мир кем попало. |
3 +3−0 | Алексей Шипиленко | 09:59:33 10/03/2015 | ||||||
| ||||||||
Язык - это инструмент системы ценностей, а не сама система ценностей как таковая... |