Все крупные состояния

В Советском Союзе за частное предпринимательство сажали в тюрьму. Тем не менее находились люди, которые организовывали производства подпольно. Цеховики производили товары народного потребления, которыми не могла обеспечить советских граждан плановая экономика. Вопреки образу, созданному советской пропагандой, среди этих людей далеко не все были меркантильными рвачами. У них был свой этический кодекс и своя благотворительность. Но главное — они играли важную роль в экономике страны.

В Советском Союзе частное предпринимательство с наймом рабочей силы было под запретом. Разрешено было только работать на себя (например, чистить обувь в будке, продавать свои помидоры на колхозном рынке, работать в кооперативе инвалидов). Средства же производства (фабрики, заводы, станки), согласно коммунистической идеологии, могли быть исключительно в государственной собственности. Какие товары народного потребления должны производиться, какого они должны быть вида, фасона и сколько их должно быть произведено, определял специальный государственный орган — Госплан. Государство устанавливало плановые задания для предприятий, распределяло между ними сырье и снабжало оборудованием, на котором должны эти товары производиться. По какой цене продавать товар, также определяли государственные ведомства, а цена выбивалась на самом изделии еще на стадии производства.

А что если некий советский гражданин захочет купить рубашку, не утвержденную министерством легкой промышленности, а такую, какую он видел в фильме на Жане Маре или Челентано? Да и качество изделий, выпускаемых советской промышленностью, оставляло желать лучшего. Ведь предприятия работали не ради прибыли, а ради выполнения плана. Не раскупят товар — предприятие не прогорит. Будет бешеный спрос — доход пойдет государству, а производитель, возможно, получит небольшую премию, но миллионером ему никто стать не даст.

А спрос, как гласит марксистская экономическая теория, рождает предложение. И удовлетворять его были готовы люди, у которых предпринимательство было в крови. Они готовы были заниматься бизнесом, рискуя свободой и даже жизнью. Советская власть с ними не церемонилась, считая, что они подрывают основу советского строя. Этих подпольных предпринимателей называли цеховиками. Они создали в Советском Союзе параллельную экономику, ориентированную на потребности гражданина, а не на решение глобальных государственных задач.

Одним из громких дел Отдела по борьбе с хищением социалистической собственности — знаменитого ОБХСС — было «Дело Шера». В 1950-х годах главный инженер Киевской галантерейной фабрики Михаил Шер организовал производство модных в то время нейлоновых рубашек из ткани для пошива парашютов. Ткань брали на Дарницком шелковом комбинате как неучтенный или списанный товар. Производились рубашки на простаивавших станках. Продавалась продукция через официальную торговую сеть. Только в накладных отражали 20 процентов продукции. Выручка за остальные 80 процентов шла хозяину производства. В этом предприятии принимали участие не только сотрудники фабрики и магазинов, реализующих продукцию, но и советские чиновники.

При аресте у Шера было конфисковано 3,5 миллиона рублей (огромная по тем временам сумма). В 1963 году предпринимателя приговорили к расстрелу. Так сурово советская власть решила покарать человека за организацию производства нейлоновых рубашек в обход государства. При этом само государство их производить не хотело.

Спектр производимых подпольно товаров был весьма широк: пластиковые пакеты, люстры из стекла, замаскированного под хрусталь, калоши, сделанные из резиновых шлангов, и тому подобное. Но самым прибыльным и распространенным производством был пошив одежды. Из-за невозможности купить модную и качественную одежду в магазинах советские граждане буквально охотились на продукцию подпольных производств.

Производство организовывалось на каком-нибудь официальном предприятии, где цеховик занимал некую ответственную должность, а чаще являлся его руководителем. Закупить сырье официально было невозможно, поэтому предприниматели договаривались со смежниками — такими же цеховиками или чиновниками. Те оформляли эту продукцию как списанную или просто не учитывали. Также работали со специальными фондами, через которые распределялись по предприятиям ткани, фурнитура, пластмассы и т.д. Руководителям этих фондов давали взятки, которые, по оценкам сотрудников ОБХСС, составляли примерно 10 процентов стоимости выделяемых фондов. Взятки также давались и проверяющим структурам.

Прибыльность цехового производства была огромной. Например, «хрустальный» стакан, сделанный из стеклянного при помощи гравировки, продавался в 20 раз дороже себестоимости. Разумеется, продажа стекла под видом хрусталя — это обман клиента. Но советский потребитель был рад купить хоть что-то отличное от унылой продукции обычных магазинов.

На одежде также зарабатывались состояния. Продукция раскупалась моментально. При этом владельцу бизнеса не нужно было тратиться на рекламу. Скажем, комбинаты получали по документам мех на детские шубки, шили полупальто, на которые нужно было почти втрое больше материала. В результате комбинат зарабатывал более 200 процентов прибыли с каждого изделия. Обычные майки путем нанесения рисунка превращались в модные, которые продавались в разы дороже.

Скажем, предприятию «спущен» план на производство тысячи детских маек, которые в магазине стоят 1 рубль 10 копеек. Однако из этого количества материала можно произвести тысячу мужских футболок, которые стоят в 10 раз дороже. Тогда фабрика отчитывалась за дешевые майки, а реально производила дорогие футболки. Швея в подпольном производстве зарабатывала примерно 800-900 рублей в месяц. Это в то время, когда месячная зарплата инженера составляла 130 рублей.

Как отмечает экономист Татьяна Корягина, теневая экономика росла бурными темпами в последние 30 лет существования СССР. Этот вывод она делает из анализа количества занятых в цеховом производстве людей. Разумеется, эти данные весьма приблизительны, поскольку речь идет о нелегальном производстве.

Так, по сведениям экономиста, в начале 1960-х годов в подпольных предприятиях работало 6 миллионов человек, в 1974 году — 17-20 миллионов человек, а в 1989 году — 30 миллионов человек. А это 12 процентов численности населения СССР. Согласно расчетам Корягиной, к концу 80-х годов объем накоплений советской теневой экономики достиг 20-25 процентов всей личной собственности в стране.

Подпольные миллионеры жили, как и все граждане. Из-за отсутствия свободного рынка жилья хозяин прибыльного производства мог жить в коммуналке вместе с обычными гражданами. У одного такого предпринимателя — директора фабрики-прачечной, по воспоминаниям его родственников, в тесной комнатушке коммунальной квартиры хранились подлинные яйца Фаберже и оригинальная картина Маковского.

Однажды в коммуналку пришли сотрудники ОБХСС, чтобы провести обыск в комнате подозреваемого в подпольном предпринимательстве директора. Непосредственно перед обыском цеховику чудом удалось передать на хранение соседу — инвалиду Отечественной войны — старый потрепанный чемоданчик. «Пускай пока у тебя постоит», — сказал он. Сосед не возражал. Ничего не найдя у директора, органы удалились.

А буквально через несколько дней с инвалидом произошел крайне неприятный случай. Он проталкивался на своих костылях в трамвае и случайно задел человека в голубых погонах. Тот ему нахамил. Ветеран, не долго думая, огрел человека в форме костылем. Тот не мог вынести такого оскорбления и сопроводил калеку в ведомство, в котором работал, — на Лубянку. Решили оформлять этот инцидент как политическое дело.

Об инциденте стало известно соседу-предпринимателю. Он взял тот самый потертый чемоданчик и отправился в известное ведомство. Вернулся вместе с ветераном, правда, без чемоданчика. «Неподкупные» чекисты оказались вполне сговорчивыми ребятами. Главное — предъявить убедительные аргументы.

Цеховики занимались также и благотворительностью. В СССР в опале было не только частное предпринимательство, но и религиозная деятельность. Тем не менее, помимо официальных религиозных структур, находившихся всецело «под колпаком» у КГБ, существовала еще и неформальная религиозная деятельность. Но на нее нужны были деньги. И их предоставляли все те же цеховики.

Когда рухнула советская экономика, они попытались выйти из тени. Кому-то это удалось, кому-то нет. Кто-то не выдержал конкуренции с начинающими олигархами. Однако редкий современный крупный бизнес на постсоветском пространстве обошелся без капиталов, заработанных цеховиками в советское время.

Григорий Коган