Страшно близкий к народу

31 августа президенту Белоруссии Александру Лукашенко исполнилось 60 лет. 20 лет назад, летом 1994 года, он был избран первым президентом независимой Белоруссии. Свою «двадцатку» в политике юбиляр встречает в статусе миротворца, умело приумножая за счет российских интересов на Украине белорусский политический и экономический капитал. Таков результат идеально отработанного за два десятилетия политического кредо Лукашенко: «заклятый союзник».

Как и у любого главы государства, долго находящегося у руля власти, у Александра Лукашенко масса прозвищ. Чаще всего они обидные, но есть и такие, которые подчеркивают прочность его положения в стране. Это и общеизвестное «Батька», и «последний диктатор Европы», как называют Александра (Рыгоревича) Григорьевича в странах западнее Бреста. Однако, придумывая президенту Беларуси прозвища с отеческими и даже имперскими коннотациями, мало кто вспомнит, что к власти в далеком 1994 году Лукашенко пришел по результатам общепринятого как раз в европейских странах второго тура президентских выборов. И даже больше — на Олимпе власти Лукашенко оказался во многом благодаря демократической риторике.

К слову, даже «Батькой» Александр Лукашенко, по собственному признанию, стал, скорее, вопреки своему бессменному на протяжении двадцати лет нахождению в должности президента. По его мнению, это прозвище появилось по результатам первого срока в статусе главы государства. Белоруссия, как и все остальные постсоветские республики, переживала тогда один из самых сложных периодов своего существования. Ужасающие социально-экономические условия, полный крах национальной экономики, отсутствие политического единства в стране — и на этом фоне, вместо мастодонта-хозяйственника с колоссальным управленческим опытом страна выбирает молодого и по большому счету необстрелянного политика, которого иронично начинает звать Батькой. Ведь мало того, что Лукашенко до этого не сталкивался вплотную с вопросами масштабного государственного управления, он и президентом-то стал, по одной из легенд, чуть ли не «от сохи».

Легенды — это еще одна неотъемлемая часть имиджа Лукашенко. Их масса: рассказывают, к примеру, что Лукашенко привозил в Минск овощи и семена, чтобы раздавать их чиновникам. Даже председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич, с которым позже будет «бороться» будущий президент, рассказывал, что однажды удостоился подарка в виде полного багажника автомобиля, доверху заполненного огурцами. Да и коллеги Лукашенко по Верховному Совету, куда «директор совхоза» был избран в годы перестройки, часто рассказывают в интервью о том, как «Рыгоревич» дарил семена оппозиции. Правда, оговариваются они, была в этом своеобразная политическая поза — Лукашенко тем самым демонстрировал кабинетным работникам (особенно, из числа оппозиции) их никчемность, показывал, как «страшно далеки они от народа».

Не менее занятна и история о «расстреле» автомобиля, в котором ехал будущий Батька, в то время молодой кандидат в президенты Белоруссии. Она изобилует зловещими деталями и достойна пера мастеров детективного жанра. 16 июня 1994 года, в самый разгар президентских выборов, кандидат на высший пост Александр Лукашенко ехал на служебной «Волге» в сопровождении двух депутатов по Витебской области. Сейчас история уже умалчивает, для чего кандидату в президенты понадобилась эта поездка, зато известно, что в 23.10 машину будущего главы государства обогнал и стал прижимать к обочине автомобиль марки Ford, откуда спустя несколько мгновений раздались выстрелы. Со слов очевидцев происшествия, двух народных избранников республики (они на тот момент были горячими сторонниками Александра Григорьевича), пули пролетели в нескольких сантиметрах от головы будущего президента. На основании чего депутаты, ехавшие в одной с Лукашенко машине, пришли к такому выводу, понять, по всей видимости, уже не удастся, зато, спустя несколько недель стало известно другое — обстрел под таким углом и на такой скорости был попросту невозможен. Однако именно история о неудавшейся расправе с кандидатом в президенты переломила, как рассказывают, ход политической борьбы, и опытный аппаратчик Вячеслав Кебич проиграл выборы молодому волку белорусской политики.

Нет ничего удивительного в том, что похожим образом Лукашенко ведет себя и в межгосударственной политике. Мы уже упоминали, что Александр Григорьевич тонкий знаток российских бюрократических реалий. Но ведь согласитесь, Батька мастерски выстраивает отношения с Кремлем. На постсоветском пространстве конкуренцию ему может составить разве что Нурсултан Назарбаев, который прошел через сито отбора восточной советской политики, но даже Казахстану не снились те льготы и преференции, которыми без устали осыпали до недавнего времени Минск кремлевские обитатели.

Судите сами: еще в годы первого президентского срока, то есть примерно с 1995 года, Лукашенко перманентно значится в стратегических партнерах Москвы, причем порой масштабы сотрудничества, если смотреть на них с высоты двадцатилетнего президентского срока Батьки, поражают воображение. Мало, например, кто знает, что первые пробы активно пропагандируемого ныне Таможенного союза трех государств — России, Белоруссии и Казахстана, обкатывались именно на белорусских просторах. Еще в середине 90-х годов тогдашний президент России Борис Ельцин подписал с Александром Лукашенко документы, которые гарантировали официальному Минску таможенные и платежные преференции, благодаря чему Белоруссия существенно подправила свое экономическое положение. А ведь это был самый пик разброда, бардака и вакханалии внутри самой России. Тем не менее, Москва пошла на расширение сотрудничества с едва сводящей концы с концами на тот момент Белоруссией.

Лукашенко умело сыграл и на предвыборной интриге 1996 года, сумев убедить Ельцина, который в то время боролся с «красным поясом», что лучшего союзника, чем Белоруссия у того нет и быть не может. В итоге граждане России и Белоруссии получили равные права в обеих странах. То есть немалая часть того, что сейчас воспринимается в качестве «евразийских» новаций, было заложено при активном участии 40-летнего политика из Белоруссии. Дальнейший переход к Союзу хотя бы на уровне Москвы и Минска, правда, так и не состоялся. Но вины Лукашенко в этом нет никакой — просто российское президентское окружение оценило потенциал «завхоза» и приняло решение на сохранение дистанции от Батьки.

Но даже несмотря на это, любовь к российским интересам Лукашенко пронес сквозь два десятилетия. К слову, ведь именно Белоруссия, а не Украина рассматривалась в девяностых как потенциальный европейский форпост. И именно Минск, а не Киев, после того, как союз с Россией не состоялся, был основным кандидатом на вылет в «газовой» игре с Европой. И разве мог кто-нибудь до «оранжевой революции» 2004-2005 года хотя бы помыслить, что именно Белоруссия, а не Украина станет основным партнером России в этом направлении? А ведь Батька после знаменитого ельцинского «я устал, я ухожу» даже не рассматривался Кремлем в качестве серьезного игрока на протяжении нескольких лет подряд. Именно тогда, к слову, стали понятны масштабы дотирования белоруской экономики со стороны России.

За примерами ходить далеко не надо: достаточно будет вспомнить всего три скандала — нефтяной (когда широкой публике стало известно, что Белоруссия перепродает чуть очищенную российскую нефть в Европу), газовый (когда выяснилось, с какой колоссальной скидкой продается газ в Белоруссию) и молочный (когда выяснилось, сколько продуктов поставляет на рынок России Белоруссия). Да, десятилетие, начиная с 2000 года, выдалось для Минска чрезвычайно трудным. Сломило ли оно волю белорусского президента к работе с российским государством?

Начало новой эпохи ознаменовалось для Минска очередным возвращением к истокам: запуск Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии вполне мог осуществиться без участия последней. Основанием для торга служил нефтяной скандал: Лукашенко настаивал на отмене пошлин на нефть, которая идет в республику. Нужные законопроекты парламент Белоруссии ратифицировал в последний день работы, вечером 30 июня 2010 года — и то, после того, как прошел слух, что Москва и Белоруссия ликвидировали противоречия по другому важному вопросу — газовому. По итогам переговоров, были подняты ставки транзита, а Минск стал покупать газ по рыночной цене. То есть, по всем признакам, Лукашенко проиграл в схватке с Кремлем, но разве смог бы Батька удержаться на своем месте, не умей он извлекать политические дивиденды из любого положения, даже если оно — крайне неудобное?

Так случилось и в этот раз — Белоруссия вдруг в одночасье из динамичной и где-то авторитарной республики превратилась в обиженную большой Россией страну, что спустя четыре года дало неожиданные всходы: слегка упертые в вопросы демократизации лидеры Украины от Майдана были согласны на его, Александра Лукашенко, миротворческую роль! Сейчас переговоры по линии Таможенный союз — Украина, которые проходят в Минске, воспринимаются чуть ли не как само собой разумеющееся. Но согласитесь, есть в этом какая-то горькая для либералов ирония. Но ведь и это еще далеко не все достижения последней «пятилетки» Александра Лукашенко. Недавнее макроэкономическое исследование «Сбербанка», анонсированное на днях в России, совершенно однозначно добавляет еще один смысловой слой в политический портрет Батьки. Белоруссия, вдумайтесь, считается главным бенефициаром событий 2014 года. Впору в распространенную в последние месяцы печальную шутку о том, что США и Россия воюют вплоть до последнего украинца, добавить еще один пассаж про выгоду еще одного соседа во главе с «последним диктатором Европы».

Пожалуй, этот контекст уже не требовал бы дополнений. Но именно памятуя о неразрывной связи Александра Григорьевича с Россией хочется вспомнить еще один, сугубо личный эпизод. В последние годы только ленивый не рассказывает про внезапно появившегося у президента Белоруссии третьего сына — Николая, которому президент Белоруссии уделяет немало личного времени. Существует множество версий и легенд о том, кого же теперь называть «второй» первой леди Белоруссии. Но про самое главное авторы этих размышлений не упоминают. Лукашенко так и не развелся со своей первой супругой, Галиной Родионовной.

Наверное, главное теперь — не усматривать в личной жизни Батьки отголоски политической позиции…

Михаил Пак