Широким фронтом

Как и предполагала «Лента.ру», провокации на линии «соприкосновения» в Нагорном Карабахе вылились в серьезный конфликт, который грозит полномасштабными боевыми действиями. Участники стягивают к зоне конфликта тяжелую бронетехнику и авиацию, да и не ограничивают себя автоматным и минометным огнем. «Лента.ру» опросила специалистов и пришла к выводу — именно украинский контекст делает новую карабахскую войну в регионе неизбежной.

Сейчас уже довольно сложно объективно реконструировать события последних дней в Карабахе, равно как и сказать однозначно, чья именно провокация послужила толчком к активизации военных действий. Предполагается, к примеру, что одним из катализаторов конфликта могло стать столкновение, в результате которого погиб армянский военнослужащий. При этом Баку на официальном уровне четко проговаривает, что никаких азербайджанских военных в Карабахе не было, а Ереван, в свою очередь, утверждает, что нашел некое вооружение на территории столкновения.

Очевидно, что детальный разбор официальных заявлений уже не имеет к настоящему моменту никакого практического смысла: три четверти высказываний и большая часть информации об инциденте — это пропаганда, причем зачастую довольно низкого качества. В таких условиях становится сложно даже подсчитать погибших. Их количество, по разным данным, варьируется от 14 до 20 человек, причем большая часть из них — азербайджанские военнослужащие. Этот факт, к слову, дал специалистам повод утверждать: перекос косвенным образом указывает на агрессора, который традиционно несет в ходе нападения бОльшие потери, нежели обороняющаяся сторона.

«Существует несколько правдоподобных версий о причинах размораживания военного конфликта в Нагорном Карабахе», — объясняет руководитель экспертно-аналитического проекта Politrus.com Виталий Арьков. «Например, Азербайджан решил, что Россия увязла на Украине и не станет ввязываться в конфликт на стороне Армении. Сейчас перевес в вооружении и подготовке войск на стороне Азербайджана, и в Баку при таком раскладе могли рассчитывать на блицкриг».

Собственно, если абстрагироваться от потока версий и разборов, неизбежно приходишь к выводу: ситуация развивается по экспоненте на протяжении нескольких последних месяцев. Причем провокационные действия стали за последнее время фирменным стилем обеих сторон конфликта. Это и попытки занять высоты противника, и масштабные военные учения — их проводили в течение года обе стороны. А уж сообщения о нарушениях режима прекращения огня фиксировались каждый день по нескольку десятков, а то и сотен раз обеими сторонами. В итоге неясно, скорее, почему конфликт начался сейчас, а не несколькими месяцами раньше. В частности, «Лента.ру» еще в середине июня полагала, что к полномасштабной войне регион морально готов.

Однако самое интересное в данной ситуации — это появившаяся разница в политических подходах. Видимо, оценив региональные риски, ближе к выходным выступили с соответствующими заявлениями внешнеполитические ведомства России и США — обе страны являются носителями ключевых идеологических разработок для региона. Вполне ожидаемо, что МИД РФ и государственный департамент США выступили со схожими заявлениями, не фиксируя самого главного — уже не только специалисты, но и политики обращают внимание на геополитические изменения, которые в корне меняют статус-кво в регионе.

Украинский кризис, ударивший по системе международного права, поменял и конфигурацию карабахского конфликта. Стороны теперь не стремятся сохранить статус-кво, продлить замороженное состояние конфликта. Обращает внимание на этот момент в своих наблюдениях, в частности, политолог Ильгар Велизаде, придерживавшийся ранее консервативных позиций. Он подчеркивает, что «война не безусловный выход из положения», «но в мире, где многие вопросы не в последнюю очередь решаются силовыми методами, война является серьезным аргументом в политике».

В разговоре с «Лентой.ру» Ильгар Велизаде аргументирует свою позицию абсолютно четкими идеологемами. «С момента, когда было заключено соглашение о перемирии прошло 20 лет», — поясняет он. И напоминает: «За это время и ситуация в регионе конфликта, и в мире в целом поменялись, а в характере самого конфликта реальных изменений не произошло». «Так, если 20 лет назад Азербайджан был в целом бедной страной со слабой армией, о которой в мире мало кто знал, сегодня это одно из богатых государств региона, принимающее активное участие в энергетической политике Европы, являющееся важным звеном в системе региональной безопасности, которое тратит на нужды оборонного комплекса 3-3,5 миллиарда долларов в год», — рассуждает Велизаде.

«Напротив, Армения за эти 20 лет в своем развитии значительно отстала от своего противника и сталкивается с серьезными проблемами. В этих условиях паритет конфликтующих сил изменился», — рассуждает специалист. По мнению Велизаде, США и Россия не могут не видеть этого. Еще важнее, что не могут не видеть они и ведущейся в регионе усиленной подготовке к войне. С каждым годом оружия в зоне конфликта становится больше, а неудовольствие Азербайджана от потери своих земель растет — констатирует специалист. К слову, похожую точку зрения фиксирует в своем аналитическом материале и армянский специалист по региону Ануш Левонян, который процитировал азербайджанского эксперта в области безопасности, доктора юридических наук профессора Кямиля Салимова. Азербайджанский политолог заявил, что «при создавшемся положении в Нагорном Карабахе и вокруг него необходимо совершить в глобальном смысле геополитический прорыв». «Безусловно, одним из выходов является применение силовых мер, а именно начало боевых действий в зоне конфликта для освобождения оккупированных территорий. В этом контексте силовые приемы как способ разрешения конфликта в принципе нельзя исключать из арсенала допустимых средств», — уверен специалист.

Собственно, озвученные азербайджанскими и армянскими специалистами тезисы новой доктрины делают развитие конфликта, который уже сравнивают по интенсивности с 1992 годом, неизбежным. И если в регионе начнется полномасштабная война, втянут в нее будет весь регион. Это, кстати, очень четко понимают ближайшие соседи, уже отреагировавшие соответствующими нотами внешнеполитических ведомств, — на этом поприще отметились Грузия и Иран. Тегеран, в частности, заявил о недопустимости ведения боевых действий, не упомянув, правда, важного факта — Иран считается едва ли не вторым после России игроком по качеству и количеству вооружения на Каспии.

Не менее достоверно известно, что не отстает от соседей по Каспию и Казахстан, который находится на втором месте в регионе по количеству военных учений за последние десять лет, уступая по этому показателю только России. Этот контекст можно разбавить и мнением Ануша Левоняна, который, обрисовывая интересы регионального окружения, очень неоднозначно относится к Турции, Казахстану и Белоруссии. Он убежден, что «создание военной обстановки на линии армяно-азербайджанской границы выгодно тем силам, что категорически не желают вступления Армении в Евразийский союз». «Баку и Анкара понимают, что членство Еревана в ТС и ЕАЭС обесценит ведущуюся блокаду Армении, станет поводом к тому, что турецкой стороне труднее будет держать закрытой границу с Арменией, которую она не желает деблокировать ради поддержки азербайджанских претензий на Карабах», — подчеркивает Левонян.

Еще шире смотрит на ситуацию Ильгар Велизаде, который уверен в том, что «в конфликт могут быть втянуты крупные региональные игроки, например, Турция, и он рискует перерасти в еще один кризис между НАТО и Россией». С этой точкой зрения согласен и Виталий Арьков. Более того, он считает: «Провокация Азербайджана была осуществлена по "просьбе" США. По нормам ОДКБ Россия обязана выступить в интересах Армении, поддержав ее в военном плане». Арьков уверен, что «даже если Москва и не отправит войска в зону боевых действий, а ограничится поставками вооружения и советников, этого будет достаточно пропагандистской машине Вашингтона, чтобы обвинить Москву в агрессии против суверенного Азербайджана и оккупации уже территории Нагорного Карабаха». «Со всеми вытекающими…» — предупреждает российский специалист.

При этом, в случае втягивания России в военные действия на стороне Армении, как того требует договор ОДКБ, снабжение российской базы в этой стране может оказаться под угрозой. «Воздушное пространство Азербайджана, Турции и, скорее всего, Грузии будет закрыто для российской военно-транспортной авиации. Соответственно снабжение придется организовывать по Транскавказской магистрали (ТРАНСКАМ), которая проходит по территории Южной Осетии и Грузии», — рассказал «Ленте.ру» политолог Александр Воробьев. Соответственно, по его мнению, в Грузии могут начаться «неприятности» и Россия будет пробивать сухопутный коридор в Армению силой. То есть вмешательство на стороне Армении открывает для России еще один фронт — грузинский. Что вполне укладывается в доктрину втягивания Москвы в конфликты на постсоветском пространстве.

Тем временем в Лондоне было обнародовано совместное заявление членов Специальной рабочей группы «Строительство большой Европы» Европейского сообщества лидеров за многостороннее ядерное разоружение и нераспространение (European Leadership Network, ELN). В нем европейские военные эксперты отмечают, что инциденты на Черном море и в Славянске демонстрируют риск утраты контроля над событиями в зоне конфликта и непредвиденной эскалации кризиса.

«Украина является не единственным потенциальным очагом напряженности в отношениях между Россией и Западом. Есть в регионе и другие неурегулированные конфликты: между Молдовой и Приднестровьем, Грузией, Южной Осетией и Абхазией, а также Арменией и Азербайджаном по поводу Нагорного Карабаха», — напоминают в ELN. «Никто не заинтересован в том, чтобы эти конфликты возобновились, дополнительно осложнив текущий кризис.

Таким образом, НАТО, ее члены, ЕС и Россия должны не только проявлять максимальную сдержанность по отношению к каждому из этих споров, но и использовать свое влияние для недопущения со стороны местных игроков шагов, которые могли бы вызвать внезапную эскалацию конфликта или усиление напряженности между Россией и Западом», — заключили специалисты.

К этому заявлению добавить можно только одно. Оно было опубликовано в канун обострения ситуации в Карабахе.

Михаил Пак