Русский бакс

Россияне — фактически одна из немногих наций в мире, спекулирующих собственной национальной валютой. Мы готовы перекладывать свои сбережения в иностранные денежные единицы при любом колебании курса. Даже не задумываясь о возможных убытках.

Нынешний год показателен. Случившееся в первом квартале на валютном рынке потрясение вновь мотивировало граждан перекладываться в валюту. В марте Банк России зафиксировал рекордный спрос населения на иностранные денежные знаки. За месяц россияне скупили валюты на 14,3 миллиарда долларов. Для сравнения: столько же они потратили на покупку наличной валюты в декабре 2008 года, в самый разгар мирового финансового кризиса. Совокупный спрос в марте 2014-го был на 66 процентов больше, чем в марте 2012 года, и в два раза — чем в марте 2013-го. В апреле-мае ажиотаж спал, а рубль часть потерь отыграл.

Но дело не в курсах, а в зацикленности россиян на них. Достаточно сказать, что запросы информации о курсах валют являются самыми частыми финансовыми поисками в интернете — по данным основных поисковых систем, — и ищут их не только туристы, собирающиеся за рубеж. О курсах нам рассказывают с экранов телевизора, пишут в газетах. В других странах, кстати, колебания курсов евро против доллара или же иены против доллара и евро бывают не менее масштабными, чем у рубля. Но курсовые новости при этом все равно остаются уделом только специализированных изданий или разделов для путешествующих. Что же происходит с нами?

Повышенную валютоориентированность россиян можно объяснить несколькими факторами. Во-первых, совпадением нынешних скачков курса с продолжающейся зачисткой банковского сектора. Во-вторых, отсутствием реальных ограничений на досрочное снятие депозитов. В-третьих, выдачей банками гражданам валютных кредитов. Хотя их доля в общем объеме потребительского кредитования в последнее время довольно быстро сокращается. Наконец — страхование валютных вкладов в полном объеме. В таком же, как и рублевых. Неслучайно идею Сергея Глазьева о прекращении такой практики сразу заклеймили бредом. Мы просто привыкли спекулировать собственным рублем.

А ведь в 1998 году, и в особенности в 2008-м, кредиты в валюте стоили многим если не разорения, то больших дополнительных расходов. Достаточно вспомнить еще более резкий рост выплат по кредитам в иенах и швейцарских франках, выданных до кризиса. Это стало проблемой не только в РФ. Например, та же Венгрия вынуждена была провести массовую реструктуризацию подобных займов. А Польша смогла избежать кризиса только за счет своевременных ограничений и установления дополнительных нормативов по риску для банков, выдававших валютную ипотеку. Собственно, «неверие в электричество» — стабильность банковской системы и низкую инфляцию, — крайне краткосрочный горизонт принятия решений, а также вера, что «плавающий курс рубля» означает его быстрое падение, как раз и способствует периодическому повторению паники. Даже несмотря на то, что потом продавать валюту граждане вынуждены с большими потерями для себя. Ведь товары в магазинах они все равно покупают за рубли. Хранить сбережения в валюте рационально только на коротком отрезке. Но не слишком осмысленно на длинном. В том числе, из-за низких ставок по валютным вкладам в российских банках.

Стоит ли в этих условиях заниматься «дедолларизацией» административными методами? Скорее всего нет. Она и так происходит естественным путем по мере роста финансовой грамотности россиян. Да и цены в магазинах почти на все виды товаров, включая импортные, уже отвязались от курсов валют. Даже рынок недвижимости не исключение. Разумно было бы заняться дестимулированием валютных кредитов. А вот прекращение страхования валютных вкладов пока является излишним. Если банковскую систему удастся стабилизировать, система страхования вкладов продолжит работать как часы, а ставки по вкладам будут положительными в реальном измерении — процесс продолжится сам собой. Этот путь в свое время уже прошли многие развивающиеся страны. Теперь в той же Бразилии кредитование в валюте и даже хранение сбережений в долларах выглядит все более экзотичным. Хотя колебания бразильского реала бывают не меньшими, чем российского рубля.

Антон Табах — кандидат экономических наук, старший экономист Института энергетики и финансов, дипломированный финансовый аналитик (CFA)