Пять историй про упущения

1.
...Вот, скажем, зубной техник Н. в середине девяностых выдрессировал свою собаку так, что, когда он шел в районный магазинчик за хлебом и кефиром, собака шла рядом и несла в зубах пустую хозяйственную сумку. Это всех умиляло, а зубному технику Н. было приятно. Потом он научил собаку осторожно нести сумку с хлебом и кефиром обратно домой, а сам шел рядом со свободными руками. Потом он смекнул, что можно просто класть в сумку десять рублей, сумку давать собаке, и девочки в магазине, всегда восхищавшиеся умным песиком, будут брать из сумки эти десять рублей и класть в сумку половинку нарезанного хлеба «Берегиня», трехпроцентный кефир и сдачу. Это сработало, и вся система доставляла участникам огромное удовольствие. Пока зубной техник Н. не обнаружил, что в сдаче каждый раз не хватает семидесяти копеек. Он тайком проследил за девочками в магазинчике: нет, они ссыпали собаке в сумку всю положенную сдачу до копеечки. Он раз за разом шел следом за собакой, но так и не понял, куда каждый раз девались эти семьдесят копеек, и почему семьдесят копеек, и вообще что это все такое. Но еще больше, чем любопытство, зубного техника Н. мучила горькая обида. Потому что если бы собака сказала, что ей нужны деньги, — он бы дал, не задумываясь и ни о чем не спрашивая. Потому что друг. А так вся ситуация оказывалась болезненной и унизительной для него. Так что когда начался кризис 1998 года, он ничего собаке не сказал.

2.
...Вот, скажем, школьная учительница Р., женщина патриотических взглядов, часто рассказывает, что должна была, по мнению своего дедушки, стать совсем не школьным учителем, а выдающейся советской шпионкой (дедушка и сам был непрост). Поэтому дедушка тренировал и готовил маленькую Р. к служению Родине буквально с пеленок. Учил запоминать всю информацию о всех знакомых людях, бесшумно ходить по скрипящему паркету, переводить «Трех мушкетеров» азбукой Морзе и довольно бегло болтать на немецком, который дедушка, в силу обстоятельств, неплохо знал. И среди прочего дедушка учил маленькую Р. собирать автомат Калашникова. То есть дедушка в любом часу ночи вынимал из кроватки семилетнюю Р., ставил ее, босую, в пижамке с поросятами, на ковер, и она за шесть секунд должна была надеть трофейный противогаз, а еще за сорок семь — разобрать и собрать «калаш». И маленькая Р., уже тогда имевшая довольно патриотические взгляды, выдерживала эту жесткую подготовку, потому что понимала, что стране нужны герои. В остальном же она была обычной маленькой девочкой — такой же, как все маленькие девочки. Верившей, например, в Деда Мороза и очень ждавшей его прихода в новогоднюю ночь. Дед Мороз (то есть старый дедушкин друг, ветеран разведки дядя Женя) пришел, и все дети, наряженные зайчиками, снежинками и мушкетерами, ломанулись показывать Деду Морозу свои таланты. И маленькая Р. в придуманном дедом костюме чертика (черные колготки, черный гимнастический купальник, каракулевый хвост и поролоновые рожки) тоже ломанулась. И вот один мальчик на фоне ковра прочитал стишок про зимушку-красавицу и получил мешочек конфет, другой мальчик прочитал стишок про мороза-красного носа — получил мешочек конфет, потом девочка какая-то что-то снежиночье станцевала, потом опять мальчик со стишком... Ну, и у маленькой Р. тоже был заготовлен стишок, но она чувствовала, что стишок — это дешево и массово и вообще недостойно великой будущей шпионки. И вот посреди чьего-то очередного чинного стишка в комнату вдруг врывается крошечное существо, затянутое в черное. С хвостом. И в трофейном противогазе. И в абсолютной тишине собирает и разбирает автомат Калашникова за сорок семь секунд. А потом наставляет его на дядю Женю. И на этом месте дядя Женя, человек, прошедший всю войну, герой, удостоенный многих орденов и медалей за некоторые не подлежащие разглашению подвиги, как-то так вздрогнул, что повзрослевшая школьная учительница Р. до сих пор вспоминает эту сцену с неловкостью и раскаянием. И говорит, что никогда не простит происшедшего своим родителям. Потому что кем же это надо быть, чтобы невинного ребенка наряжать нечистью, врагом рода человеческого.

3.
...Вот, скажем, экономист К., немолодой, но женившийся молодым и даже юным, был вынужден съехаться с родителями невесты, совершенно ему чуждыми людьми. По молодости юный экономист К. с наслаждением культивировал свою неприязнь к тестю и теще. Среди прочих грехов он приписывал теще неумение готовить. В двух шагах от нового жилища располагалась студенческая столовка. В этой столовке юный экономист К. демонстративно питался, тем самым показывая, что столовская еда очень даже вкусна и полезна, не то что домашние пережаренные котлеты. Теща же, женщина добрая и сердобольная, любила зятя отраженной любовью и была ему благодарна за счастье дочери. Поэтому она готовила еду и потихоньку носила в столовую, где юному экономисту К. эту еду продавали. То есть ежедневно на прилавок ставили пятьдесят пожаренных тещей домашних котлеток с яйцом, кастрюлю пюре с грибочками, три подноса капустного салата с огурчиками, поднос шоколадного печенья, — ну, что там еще юный экономист К. особенно любил. Словом, теща каждый день кормила полсотни человек. Пока юный экономист К. не начал в очередной раз рассказывать своей юной жене о том, как он хорошо и дешево пообедал. Юная жена вышла из себя и нарушила данную маме клятву: ты эгоист! Ты слепой! У тебя сердца нет! А ты знаешь, что мама ради тебя... Тогда юный экономист К. пошел в столовую, где еще оставались восемнадцать котлеток с яйцом, четыре порции пюре, девять капустных салатиков и три овсяных печеньки. И все это купил и съел. И, конечно, перестал в этот день быть юным экономистом К., а стал просто экономистом К., потому что многое понял. Но домашние котлетки с яйцом стали с этого момента вызывать у него отвращение. Как и пюре с грибочками, капустный салат с огурчиками и шоколадное печенье. Но он, будучи взрослым человеком, не признался в этом тещи до конца ее мирных, полных ласковыми заботами дней.

4.
...Вот, скажем, травматолог У. признается, что впервые почувствовал себя пожилым человеком, когда произнес фразу: «Весь вечер пытались собраться посмотреть порнографию».

5.
...Вот, скажем, веб-предприниматель Д., достигший к сорока годам больших материальных успехов, внезапно осознает, что живет ненастоящей жизнью. По крайней мере, так он выражается, когда объясняет, что работает по 15 часов в сутки, что жен много, а радости никакой, что город — серая коробка чужих людей, что последний раз он читал книжку в 1994 году, и это был «Отец Горио». И что теперь он хочет жить настоящей жизнью. На этом месте все думают, что теперь веб-предприниматель Д. улетит в Таиланд или отправится в модное пешее паломничество на Афон. Но вместо этого веб-предприниматель Д. покупает не очень модный домик в Подмосковье с прилегающим к нему довольно обширным яблоневым садом. И представляет себе, что заживет теперь настоящей жизнью и будет таким себе русским купцом: торговать с пафосными московскими лавками собственноручно выращенной дичкой, заниматься йогой в русской бане, вечерами беседовать с соседями на завалинке, дышать чистым самогоном, вот это вот все. Покупает компостер, собственноручную тяпку и узбекского садовника, а также сторожевую собаку и ружье. И даже ремонтирует овин, чтобы завести каких-нибудь овечек. Но в первую неделю после переезда к нему приходят грабители, обрывают многие яблони, на других вырезают ножами неприличное слово, под третьи мочатся. А на вторую ночь грабители крадут из бани две пары валенок ручной работы и наследственную позолоченную сахарницу мейсенского фарфора. И разговоры с соседями на завалинке из-за этого не получаются, потому что у соседей откуда-то появляются валенки с лейблами Larissa Margossian, но не спрашивать же — может, они их тоже в «Подиуме» купили. А на третью ночь грабители крадут у сторожевой собаки ошейник с GPS-чипом, и слава богу еще, что эта дура все равно никуда не идет, только радостно скачет под яблонями и лает на белок. И все это так обидно и грустно, что ни одну асану не удается удержать, и даже обещанный запах свежескошенного самогона не создает у веб-предпринимателя Д. вымечтанного ощущения настоящей жизни. Он забрасывает свой заброшенный яблоневый сад, берет ружье, садится с ним на крыльцо и решает ждать грабителей. И каждый день ждет. А узбекский садовник впадает в депрессию от невостребованности, строит себе в саду шалаш из пары-тройки яблонек и там лежит, никуда не идет. А в яблонях заводятся червячки, на червячков прилетают дятлы и продалбливают в яблонях дупла.

Приходит осень, белки начинают складывать в эти дупла орехи, сторожевая собака яростно пытается ловить белок на лету, застревает задней лапой в сплетениях шалаша и ломает ее. Садовник везет дурную эту собаку за сорок миль к приятной ветеринарше, влюбляется и немного взбадривается. Распуганные собакой дятлы прилетают опять и додалбливают несколько яблонь до падения; в пнях заводятся кроты; хромая, но бойкая собака пытается ловить кротов и жрать на бегу, кроты шустры и юрки, собака занозит себе морду, узбекский садовник снова везет ее за сорок миль к приятной ветеринарше, объясняется, женится, селится с ветеринаршей в пустующем овине, наступает зима, кроты наряжают елочку, белки вспомогают приятной ветеринарше при родах, восходит звезда, яблони искрятся ледяною синевой, и все это время бывший веб-предприниматель Д. сидит на крыльце с ружьем и ждет грабителей, пока настоящая жизнь бешено скачет мимо, прекрасная, как конь блед.