Одиссей — человек судьбы

В российский прокат выходит новый фильм Джоэла и Этана Коэнов — музыкальная драма «Внутри Льюина Дэвиса». В ней рассказывается об американской фолк-сцене начала 1960-х — эпохе до Боба Дилана. Фильм насыщен блестящими музыкальными номерами (их исполняет не только главный актер Оскар Айзек, но и, например, сыгравший небольшую роль Джастин Тимберлейк) и снят с бережным вниманием к атмосфере эпохи. При этом новый фильм Коэнов — все же не о фолке, но о человеке. «Лента.ру» попыталась разобраться, как «Внутри Льюина Дэвиса» встраивается в творческий путь талантливых братьев-режиссеров — и, вероятно, не смогла удержаться от спойлеров.

Герой фильма — нью-йоркский фолк-музыкант Льюин Дэвис, певец с подчеркнуто чужим именем (валлийским) и такой же чужой внешностью (мать была итальянкой, объясняет сам герой). Раньше он пел в дуэте, но после самоубийства напарника пытается обрести себя и сделать сольную карьеру, хотя и прошлая-то не была успешной. Дэвис, как и многие другие музыканты, выступает в клубе «Газовый свет» — там посетители платят певцу столько, сколько захотят. Льюин — человек обаятельный, однако с непростым характером. Он приятельствует со многими участниками скромного пока фолк-движения (и часто ночует у них, поскольку дома и денег у него нет), но мало кого из них считает себе ровней. Из-за этого, например, он участвует в записи поп-хита, не настаивая на том, чтобы «засветить» свое имя на обложке пластинки. Веря в свой талант, Дэвис отправляется в Чикаго в надежде перейти под крыло более предприимчивого менеджера, но без толку. Отчаявшись, он думает бросить музыку совсем и уйти в торговый флот.

Пока происходят все эти нехитрые события, перед Дэвисом, присутствующим в каждой сцене фильма, проплывает галерея лиц (в основном музыкантов, типажей эпохи), словно острова перед Одиссеем. Коэны не скрывают, что снимают версию «Одиссеи» — недогадливых зрителей в какой-то момент ткнут в это носом. Режиссерский дуэт однажды уже пытался скрестить гомеровский эпос с фолк-темой: сюжет фильма «О, где же ты, брат?» (2000) отсылал — по большей части, глумливо — к приключениям Улисса, а фолк-музыка 1930-х служила его оформлением. В «Льюине Дэвисе», напротив, фолк-сцена — тема, а преподносят ее через одиссею главного героя по Гринвич-Виллидж, Америке и собственной душе.

У Гомера плавание героя длится десять лет, а в поэме описаны всего 40 дней — так же и тяжелая жизнь Льюина Дэвиса суммируется в очень коротком отрезке времени. Вот только Одиссей возвращается, а Льюин Дэвис застревает — не может вернуться ни в расположение духа, ни в семью, ни в музыку, ни из музыки. Отстаивая свое право на судьбу, он постепенно сбрасывает с души то, что считает балластом, не замечая, как теряет и себя. Дэвис оставляет девушку делать аборт; оставляет больного попутчика одного в машине; оставляет отца в доме престарелых; оставляет попытки петь в ансамбле; оставляет попытки петь. Коэны не брезгают совсем уж очевидными символами: герой, не останавливаясь, проезжает город, где растет его ребенок, а затем сбивает — не насмерть — кошку и отпускает ее в лес.

Дэвис — новый персонаж в галерее типичных коэновских аутсайдеров. Большинство фильмов братьев — о роке, преследующем маленького человека; о том, как герой (редко по-настоящему героический), барахтаясь, пытается выбраться за границы своего предназначения, но безуспешно — от него ничего не зависит. Сперва чудится, что так и здесь. В начале фильма героя немотивированно и жестоко избивают, и кажется, что в лице седого незнакомца в шляпе и темном плаще Льюина Дэвиса на задворках фолк-клуба подкараулил злой рок. Той же самой сценой избиения фильм и заканчивается; но помещенная в контекст всех приключений Дэвиса, она смотрится совсем по-другому — совершенно понятной и оттого прозаичной. Это не самая плохая прозаичность: впервые за много фильмов у Коэнов герой — хозяин своей судьбы и получает по заслугам.

Более того, весь фильм погружает эпизод избиения не только в биографический, реальный, но и в символический контекст. Незадолго до избиения Льюин Дэвис, вымещая обиду на мир, хамит незадачливой немолодой певице из американской глубинки — эдакому воплощению фольклора. Бьют Дэвиса уже под песню исполнителя, вышедшего выступать следом за ним. В этом певце трудно не узнать Боба Дилана, музыканта, который перевернет фолк-сцену Гринвич-Виллидж, а за ней — всю музыку мира. Получается, Дэвис — маленький человек, застрявший между прошлым и будущим, придавленный переходной эпохой. Тем не менее, он не приговаривается к поражению: финал ленты — не однозначно пессимистичный.

У «Внутри Льюина Дэвиса» — странная наградная история. Картина, впервые показанная в Каннах в 2013 году, была встречена единодушным восторгом и получила второй по значимости приз, Гран-при жюри. Фильм одновременно считался и одним из главных претендентов на «Оскар», но пролетел мимо всех важных номинаций. Это парадоксальное расхождение Каннского жюри с Американской киноакадемией на самом деле легко объяснить, если посмотреть, за что Коэнов награждали раньше. Свои главные «Оскары» братья получили за «Фарго» (сценарий) и «Старикам тут не место» (фильм, режиссура, сценарная адаптация) — пессимистичные криминальные ленты о тщетной попытке маленького человека «прийти к успеху» по криминальной стезе, решенные либо в гротексно-комическом, либо в кромешно-мрачном ключе. Триумф в Каннах — «Бартон Финк», история о творческом кризисе независимого сценариста, смятого большим Голливудом и большими обстоятельствами.

Так вот, «Льюин Дэвис», если располагать его в коэновской системе координат, ближе не к «Фарго», а к «Бартон Финку»; недаром в обоих заглавиях — имена героев. Во всех фильмах Коэнов можно найти общие темы, лейтмотивы, сюжетные структуры, типовых персонажей — но про творцов только эти два. Коэны нигде не говорят однозначно, что недооцененный Финк — блестящий сценарист, а недооцененный Дэвис — ух какой певец. Но один только факт, что герои серьезно относятся к своему главному занятию — искусству, делает их неподвластными року, дает им шанс если не на спасение, то на открытый финал.

Кирилл Головастиков