Дубина, шкура и пещера

«Жиды Христа распяли», — сообщила умеренно свежую новость «Комсомольская правда» многомиллионной армии своих читателей. Точнее, колумнист уважаемого издания выразился витиеватее (или корявее), задавшись вопросом, почему потомков волхвов корежит от их даров. Записав, кстати, непонятно зачем, царей аравийских в евреи, хотя это ладно. Это все от рвения, от пыла душевного, от боли. Но сами рассуждения о происках «людей с ближневосточными фамилиями» вопросов не оставляют. Распяли. И воду выпили. И Россию продали.

На самом деле дичать — удобно и увлекательно. Необходимость жить в цивилизованном обществе налагает всякие неприятные обязанности. Ну, там, зубы по утрам чистить, допустим. Потому что если у вас изо рта воняет ― люди начинают отворачиваться, а то и вовсе разговоров избегать. Приходится спросонья возиться со щеткой, тратить на гигиенические процедуры ненужные усилия.

Но всегда есть особый путь. Мы же любим это словосочетание — «особый путь». Оно позволяет объяснять необъяснимое, успокаивать совесть, а при необходимости ― даже убивать сограждан миллионами. С уважительной ссылкой на традиции. Можно чистить зубы. А можно сообразить, что отворачиваются от вас не потому, что изо рта у вас воняет, а потому, что завидуют. Потому что вы ― лучше, а они ― хуже. И вас хотят до собственного уровня опустить, подсовывая зубную щетку, предмет сомнительный, о котором в Писании ― ни полслова.

Это ведь и есть единственная, настоящая, главная, системообразующая «традиционная ценность»: во встречном увидеть чужого, в чужом ― врага, а врагу ― дубиной промеж глаз на опережение, потому что лучшая защита ― нападение. Мы ведь в голову встречному залезть не можем и судим о его намерениях по аналогии, предполагая, что он с нами собирается сделать то же, что мы с ним. Эта система взглядов ― традиционнее некуда, еще из тех времен, когда предки в шкурах за мамонтом бегали.

(Кстати, прочел недавно в сборнике «Русские этиологические легенды», что обезьяны произошли от жидов: когда Господь наш шел по мосту, жиды нарядились в шкуры и под мост спрятались, чтобы его напугать; но Он, разумеется, не испугался, негодяев проклял, да так к ним шкуры и прилипли. Скоро ― в едином учебнике истории, версия ведь поприличнее дарвиновской.)

На самом деле это очень непросто ― поверить, что чужой, иной, от тебя отличный в принципе имеет право на существование. Что нет единственно верного ответа на вопросы, которые ставит перед человеком жизнь в социуме. Что есть варианты и что с наличием этих вариантов лучше мириться, в том числе ― ради собственной безопасности. На это не века даже ― эпохи потрачены.

Но вот именно сейчас, на наших с вами глазах, Россия вновь вступает на особый путь, возрождая эту самую главную из традиционных ценностей. Причем идеологов одичания не назовешь стратегами. Дело в том, что одичание, так сказать, процесс гармонический. Нельзя, например, одновременно отменять науки, включая главную, большой кровью оплаченную науку терпимого человеческого общежития, и рассуждать при этом об инновациях и технологических прорывах. Нельзя одновременно принимать закон об уголовной ответственности за призывы к развалу страны и запускать санкционированный, государственно одобряемый процесс поиска чужих. Нельзя прививать племенные ценности 140-миллионному народу. Не бывает 140-миллионных племен. Мы слишком большими, в разных смыслах, выросли, чтобы бегать с дубиной за мамонтом.

Этот процесс поиска чужих в сложном мире и в не самой простой из стран не имеет пределов. Деление может стать — и с неизбежностью станет — бесконечным. А вдруг не жиды распяли Господа, и даже не геи? Вдруг москвичи? Омичи, нижегородцы, эти, с соседней улицы, те вон, из соседнего двора? Пора бы, наверное, гениям из «Роснано» и «Сколково» озаботиться клонированием мамонта. А то на кого мы будем охотиться совсем скоро, раз уж государственный курс, единственно верный, выбран ― вперед, в светлое прошлое, к дубине, шкуре и пещере.

Но это, конечно, дела хоть и недалекого, однако будущего. А пока, пожалуй, стоит ожидать законодательного осуждения виновных в распятии Христа: газета выступила, что сделано? Ну и, разумеется, выступления в Государственной Думе видного единороса Кобзона И.Д., который, сияя лакированным паричком, объяснит: мол, да, конечно, были богомерзкие жиды, против которых и направлен новый закон, но также были и настоящие евреи, в самом начале нашей эры предчувствовавшие то, какую роль будет играть впоследствии Россия на международной арене, — и гневно осудившие жестокую казнь.

Чтобы путаницы не было.