Если шумят соседи

Ирак уже не просто стоит на пороге гражданской войны. Фактически война там не прекращалась, а сейчас просто разгорается с новой силой. Подобные выводы все чаще можно услышать от людей, профессионально изучающих обстановку в Ираке. И такие оценки небеспочвенны: лишь за последние три месяца в стране были убиты почти четыре тысячи человек.

После вывода американских войск из Ирака в конце 2012 года эта страна выпала из зоны постоянного внимания большинства мировых СМИ. Усталость от десятилетней войны, появление новых, «конкурирующих» конфликтов (в Ливии и Сирии) и просто нежелание бередить старые раны напрочь отбили у американцев и европейцев охоту вспоминать об Ираке. И власти и население более или менее устраивала официальная формулировка: «война выиграна, в Багдаде строится свободное, демократическое общество». Проблема, однако, заключается в том, что ничего подобного там не происходит. Хуже того. Предоставленный сам себе, Ирак начал быстро эволюционировать в направлении, обратном заявленному.

Начать с того, что никакой демократией в Ираке и не пахнет. Все рычаги власти сконцентрированы в руках одного человека: премьер-министра шиита Нури аль-Малики. Спецслужбы, армия и полиция, теоретически находящиеся под парламентским контролем, подчиняются ему и только ему. Сам парламент парализован из-за нежелания курдов и суннитов мириться со всевластием шиитов. Суды также полностью подконтрольны исполнительной власти и без промедления выносят приговоры любым ее критикам. Свободные СМИ фактически отсутствуют, а те журналисты, кто пытается работать честно, рискуют жизнью. Ирак прочно занимает первое место в мире по уровню опасности, которой подвергаются сотрудники СМИ.

В сущности, американцы, свергнув националистическую диктатуру Саддама Хусейна, породили на свет шиитско-клептократическую диктатуру Нури аль-Малики. Какая из них хуже, судить, конечно, иракцам, но одно можно сказать с уверенностью: при Саддаме на улицах было намного безопаснее, чем сейчас.

Стремление нынешнего иракского премьера стать всевластным правителем наткнулось на жесткое сопротивление со стороны местных суннитов. Еще во времена американского присутствия они довольно успешно боролись как против оккупантов, так и против «марионеточного режима аль-Малики». Теракты и нападения, устроенные иракскими суннитами, охотно согласившимися именоваться «Аль-Каедой в Ираке», стали для этой страны повседневным явлением. А развернутый властями террор против суннитов и их лидеров (пытки, показательные суды, массовые аресты и казни) только добавляли популярности идеям сопротивления.

В последние годы своего присутствия американцы сумели сбить волну террора. Правда, для этого им понадобились полное напряжение сил и огромные деньги. У иракских властей нет ни ЦРУ, ни беспилотников, ни частных военных подрядчиков, ни безграничного бюджета. Сунниты же, напротив, были очень воодушевлены «победой над оккупантами». Именно поэтому вывод войск США стал одной из главных причин стремительного роста уровня насилия в Ираке. Второй, не менее важной причиной, оказалась война в Сирии.

Когда повстанцы только начинали с оружием в руках сражаться против войск Башара Асада, у них не было тесных связей с иракскими суннитами. Более того, сирийцы с большим подозрением относились к иракским эмиссарам и небезосновательно считали их радикальными исламистами, которые в чужой стране преследуют собственные цели. Однако нежелание стран Запада помогать сирийской оппозиции подвигло ее начать сотрудничество с иракским подпольем. Плодом этого сотрудничества для Сирии стали радикальные группировки, такие как «Фронт аль-Нусра» и «Исламское государство в Ираке и Леванте». Название последней содержит прямое указание на границы ее интересов: от Ирана до Средиземного моря.

Благодаря хорошо организованному снабжению, дисциплине и боевой выучке исламистские батальоны быстро превратились в самую боеспособную часть повстанческого движения в Сирии. При этом сотрудничество было двусторонним: иракские боевики получили в соседней стране сравнительно безопасные места базирования, отдыха и пополнения припасов, потенциал для вербовки новых сторонников, а также почти неограниченный доступ к взрывчатке с разграбленных сирийских складов. В Ираке, который все-таки контролируется правительственными войсками, полицией и спецслужбами, столь вольготной жизни у исламистов не было. Более того, в некоторых районах на востоке Сирии исламисты сумели наладить добычу и переработку нефти, что вывело их на самоокупаемость и позволило мечтать об «исламских эмиратах вроде Абу-Даби».

Правительство Нури аль-Малики имеет все основания для того, чтобы чувствовать в происходящем опасность для себя. Пока у суннитов совсем мало сил для открытого противостояния государственной репрессивной машине Ирака. Однако уже сейчас они организовывают многочисленные митинги протеста (пока мирные). О степени нервозности официального Багдада свидетельствует тот факт, что в апреле по одной из таких демонстраций был открыт огонь и полсотни человек были убиты.

Ситуация может значительно осложниться, когда исламисты в Сирии окрепнут и «полезут через забор» в массовом порядке. Уже сейчас их нападения внутри Ирака стали не только более частыми и кровавыми, но и более дерзкими. Последние примеры: нападение на две тюрьмы в окрестностях Багдада, в результате чего из-под стражи сбежали от 500 до тысячи заключенных (большинство — соратники нападавших). Почти одновременно с этим у города Мосул была атакована армейская колонна. Потери: один террорист-самоубийца и более двух десятков военнослужащих. Притом что раньше исламисты старались избегать прямых столкновений с войсками, выбирая цели попроще: рынки, мечети и оживленные перекрестки.

Мрачные перспективы иракских властей не ограничиваются ростом активности террористов. В сентябре в Ираке состоится исключительно важное событие, способное полностью изменить ситуацию в этой стране. Как ожидается, начнет работать нефтепровод из автономного курдского региона в Турцию. Сейчас курды экспортируют свою нефть автотранспортом, поэтому вывозить им удается лишь около 30 тысяч баррелей в день. Проектная мощность нефтепровода составляет около миллиона баррелей в день. Его запуск будет означать полную экономическую независимость Курдистана от Багдада.

Даже сейчас пребывание курдов в составе Ирака — лишь формальность. С обретением нефтепровода необходимость в поддержании видимости существования единой страны полностью отпадет. В Багдаде это понимают и с тяжелым сердцем ждут наступления осени. Ведь если подтвердятся худшие опасения, то запуск курдского трубопровода по времени совпадет с традиционной осенней активизацией террористов.

Никто сильно не осудит курдов, если они объявят, например, о «временном» закрытии административных границ с остальным Ираком, когда правительство Нури аль-Малики вступит в схватку с арабами-суннитами. Если же этот конфликт примет черты сирийского восстания, то независимость иракского Курдистана станет почти решенным делом. Кстати, сирийская война дает прекрасное объяснение, почему произойдет именно так: местные курды, не желая вступать в религиозное межарабское противостояние, организовали ополчения, которые гонят из своих городов как повстанцев, так и правительственные войска. Де-факто эти анклавы внутри Сирии уже стали крошечными независимыми (в плане самоуправления) государствами.

Таким образом, сейчас для Ирака наступает очень сложный момент. Действия премьер-министра, направленные на консолидацию власти, обернулись взрывом насилия и ползучим распадом страны. Иракские исламисты, оказав поддержку сирийским, получили от соседей еще больше ресурсов и возможностей, их сила и влияние стремительно растут. А Курдистан — единственный относительно спокойный и богатый регион Ирака — все активнее движется в сторону независимости.

Спасти положение могла бы реальная, а не декларируемая федерализация Ирака, предоставление максимума полномочий шиитам, суннитам и курдам, а также полный отказ аль-Малики от жестоких и авторитарных методов управления страной. Однако, как учит история, диктаторы с властью расстаются крайне неохотно. А потому Ирак ждут новые большие потрясения, первые симптомы которых уже видны невооруженным взглядом.

Иван Яковина