«Поскорее бы закончить. Я домой хочу»

В Москве 6 июня состоятся предварительные слушания по «болотному делу». Следственный комитет заранее называет его «делом о массовых беспорядках на митинге 6 мая 2012 года». Речь идет о прошлогодней согласованной акции на Болотной площади, которая закончилась стычками между полицией и демонстрантами. Накануне громкого процесса «Лента.ру» поговорила с одним из следователей, ведущих «болотное дело».

«Болотное дело» расследовали на протяжении последнего года. В работе участвовали следователи из Калужской, Вологодской, Тверской, Ярославской, Смоленской, Рязанской, Брянской областей и Москвы. Следствие сопровождалось массовыми задержаниями и обысками; по мнению многих оппозиционеров, оно стало началом нового витка репрессий, процесс был назван «самым громким политическим делом года». По некоторым данным, из-за «болотного дела» более 50 активистов, участвовавших в протестном движении 2011-2012 года, бежали из России. Общественная комиссия по расследованию событий на митинге 6 мая 2012 года опубликовала весной 2013-го доклад, из которого следует, что массовых беспорядков на площади не было, а стычки начали провокаторы, которых полиция пустила на митинг без досмотра. В общей сложности в «болотном деле» — около тридцати обвиняемых и примерно сорок адвокатов.

6 июня начнется суд по двенадцати обвиняемым (их дела объединены). Это Андрей Барабанов, Степан Зимин, Денис Луцкевич, Ярослав Белоусов, Артем Савелов, Сергей Кривов, Александра Духанина, Алексей Полихович, Владимир Акименков, Леонид Ковязин, Николай Кавказский и Мария Баронова. Основные статьи обвинения — 318 ч.1 (применение насилия, не опасного для жизни, в отношении представителя власти) и 212 ч.2 (массовые беспорядки). При этом Кавказскому, Акименкову и Бароновой вменяют только 212 статью; Кавказскому и Акименкову — вторую часть (участие в массовых беспорядках), Бароновой — третью (призывы к массовым беспорядкам).

До этого уже прошел суд по Максиму Лузянину (318 ч.1, 212 ч.2), он полностью признал свою вину и получил четыре с половиной года лишения свободы. Параллельно в Замоскворецком суде идут слушания по делу Михаила Косенко, только его обвиняют в «причинении насилия, опасного для жизни, в отношении представителя власти». Обвинение просит направить Косенко на принудительное психиатрическое лечение.

Чтобы понять, с какими аргументами в суд придут обвинение и защита, перед началом процесса «Лента.ру» поговорила с одним из следователей по «болотному делу» (он попросил сохранить его имя в тайне, такое интервью публикуется впервые, запись разговора имеется в распоряжении редакции), а также взяла комментарии у одного свидетеля и двух адвокатов.

СЛЕДОВАТЕЛЬ

Ты мне как-то говорил, что отсматривал кучу видео с митинга на Болотной площади. Как ты считаешь, были ли на площади провокаторы?

Там была одна большая провокация чистой воды.

С чьей стороны?

Со стороны нашей оппозиции. Я давно про это говорю. Кто-то понимает, кто-то нет. Посмотри Minaev Live, там сверху все четко видно. Вот смотри: идет демонстрация, идет шествие. Выход с Каменного моста на Болотную площадь — самое узкое место. И вдруг именно там садятся Удальцов, Навальный и остальные, по мелочи. А в это же самое время, со сцены на площади кричат: «Наши товарищи устроили сидячую забастовку, их к нам не пускают, пойдемте им помогать!» На самой площади уже собралась толпа, тысяч пять человек. Все разворачиваются и идут к месту сидячей забастовки. Два людских потока встречаются, начинается организованная давка. Там многого и не требовалось: поднажать, прорвать, разбежаться.

Зачем, по-твоему, они это делали?

Хотели, наверное, нашему избранному президенту нагадить.

Как ты считаешь, были ли провокаторы на самой площади?

Перед сидячей забастовкой? Среди тех, кто перед сценой стоял? Вряд ли. Судя по видео, не было в начале митинга людей в масках и капюшонах.

Мартовская акция матерей, жен и сестер «болотных узников»

Когда появились люди в масках и капюшонах?

После того, как началась забастовка, как раз в том месте, где встретились два потока — один с Болотной, другой — от [кинотеатра] «Ударника». Встретились, начали давить. Рядом стояли военнослужащие и войска ОМОНа. Ты посмотри видео [Ильи] Пономарева и [Марии] Бароновой, они же кричат, чтобы прорывали цепочку, это четко видно. А кому они это кричат? Вряд ли мамам с колясками.

Относительно этого видео есть версия, что оно смонтировано.

Мы назначали экспертизу, эксперт на сто процентов не смог идентифицировать голос Бароновой. Все остальное полностью подтверждается.

Откуда взялись люди в масках и капюшонах?

Часть из них привел [фигурант «болотного дела»] Алексей Гаскаров. Недавно на НТВ показали фильм «ЧП», так я даже обалдел: там показали нашу пленку, на площади снятую. Я думал, ее никто, кроме меня и моего руководства, не видел. На ней Гаскаров останавливается, поворачивает голову, смотрит, идут ли за ним люди. За ним — цепочка человек в 10-15, и все в толстовках с капюшонами на головах, в масках. Их связь для меня несомненна. Я посмотрел эту передачу, «ЧП», мне очень понравилось — прямо мои мысли выражены.

А ты не допускаешь, что это были обычные люди, которые пришли на митинг?

На нашей пленке видно, что эти люди идут к цепочке ОМОНа, слышны крики, вопли, лозунги, кто-то кидает файер, валит дым.

На пленке, которую выкладывали на сайт СК в качестве доказательства вины Гаскарова, ничего подобного нет.

А мы информацию даем частично: после первой записи поднялся крик о том, что он не виноват. Пожалуйста, тогда смотрите, что он делал.

Кто дал вторую пленку с Гаскаровым на НТВ?

Без понятия. Точно не я. Думаю, кто-то из руководства.

Кого еще ты считаешь провокатором?

Есть в деле Александра Духанина, она идейная. Верит в то, что делает. И вот был (на записи) один кадр: Сашка бегает, камешками кидается. Рядом с ней — парнишка в капюшоне, в темных очках. Молодой очень. Они подбегают друг к другу, целуются, разбегаются дальше — она свои камни кидает, он — свои. Вот те, с Духаниной — стопроцентные провокаторы. Насчет Гаскарова есть у меня пока сомнения — посмотрим, что из него получится, что докажем, а что — нет. Насилие в отношении сотрудников полиции мы доказали четко, есть видео с трех точек. Есть показания сотрудников полиции, им вполне можно верить.

Почему?

Есть сотрудники ОМОНа, они постоянно работают на митингах и массовых мероприятиях. Лиц, которые принимают участие в митинге, они знают наперечет. Если кто-то в первый раз на митинге был, его не опознают. А тех, кто неоднократно — опознают железно.

Ты хочешь сказать, что все ваши доказательства — железные?

Да. Нам следствие оттягивать не резон, не выгодно: на суде будут сидеть адвокаты, человек 30. В этом случае липовое дело развалится влегкую, а оно нам надо? Нет.

Среди задержанных есть хотя бы один стопроцентный провокатор?

Большинство людей в масках и капюшонах не задержаны, и вряд ли будут.

Почему?

А они профессионалы. Камни кинули, побежали в самую гущу толпы, где никто на камеру не снимал, быстренько в толпе переоделись: толстовку на пояс завязали, маску сняли. А потом надели все обратно и опять драться побежали. Как ты их найдешь?

А кидались чем?

В основном асфальтом.

А где они его взяли?

С земли подняли, говорят, он там валялся. Поднял кусок асфальта с земли, кинул в полицейского.

Открытие фотовыставки «Смеешь выйти на площадь?», посвященной событиям 6 мая 2012-го; март 2013 года

Ты думаешь, эти провокации заранее планировались?

Да, оппозицией, такое мое субъективное мнение.

При этом известно, что первоначальный маршрут митинга властями был изменен, а сквер на площади, вопреки договоренностям с организаторами митинга, перекрыли.

Они [оппозиционеры] готовились поставить на площадь палатки и не уходить. Власти решили перестраховаться.

А что в палатках противозаконного?

Вот ты меня пытаешь, а я не знаю. Если судить по материалам дела, места, отведенного на митинг, после перекрытия сквера с резервом должно было хватить.

На допросах ОМОНовцы, как и ты, в один голос говорят о том, что на площади были люди в масках и капюшонах. Никто из них не говорит, откуда взялись эти люди.

Ты думаешь, их полиция на площадь привела? Да за такие выкрутасы с работы могут снять! Ты ищи, кому выгодно. Кроме оппозиции, никому это и не нужно, никому не нужны беспорядки в Москве, мое такое мнение. Я скептически отношусь к заявлению о том, что этих людей ОМОНовцы за ручку на митинг провели, им это невыгодно, ОМОНовцы беспорядки не любят — особенно перед инаугурацией. Я не думаю, что около 85-ти пострадавших ОМОНовцев согласятся с той точкой зрения, что это они провокаторов провели. Ставки неравные, понимаешь? Гражданских лиц пострадало гораздо меньше. А оппозиции провокаторы были нужны. Я на видео вижу, как молодые люди в масках и капюшонах, действуя группой, совместно, по всей видимости, согласованно, раскачивают толпу, кидают куски асфальта, пытаются прорвать оцепление, нападают на сотрудников полиции. Нужно было привести на площадь подготовленных людей, прорвать оцепление, устроить шум, массовые беспорядки.

Кто-нибудь пытался найти провокаторов?

У нас есть отдельные поручения, которые дают оперативным работникам. Они ищут хулиганов, безобразников, передают информацию нам. Пока мы знаем только о людях, которые шли за Гаскаровым. То, что они связаны, для меня очевидно. Другое дело, что они [провокаторы] очень трудно ищутся — из-за маскировки. Кого найдем, того и найдем. К тому же у нас несколько случаев было, когда мы человека находим по видео, проводим опознание, а ОМОНовец его не опознает. Четыре человека таких уже отпустили. Мы же по стандартной схеме действуем: проводим обыск, опрашиваем свидетелей. Потом — опознание. Человек говорит: «Да, я был на Болотной площади, да, участвовал в митинге». Вызываем ОМОНовца, тот смотрит — и иногда не опознает. А вообще, если бы я считал, что дело шито белыми нитками, я бы давно его бросил и на родину уехал.

Тебя когда в Москву направили?

Год назад. Я случайно в дело попал, по разнарядке.

А где же все прикомандированные следователи живут?

В гостинице «Измайлово».

И сколько вас осталось?

Человек десять, не больше. Сначала дело было в производстве Москвы, им московские следователи занимались. Потом группа расширялась, дошло до 60-ти следаков, но только половина из них делом занималась.

Сейчас в деле 28 обвиняемых, провокаторов среди них, по твоей версии, почти нет. За что же сидят остальные?

Свет, они все взрослые люди, действовали осознанно. Они ответят за свое. Пнул сотрудника полиции — вот тебе и срок. Как говорил мой комбат, каждый баран сам несет свои яйца.

Сколько им дадут, как думаешь?

Все знает только прокурор, а мы люди маленькие.

Сколько, по твоему мнению, было провокаторов на площади?

Где-то с полсотни человек, это мое субъективное мнение.

Публичные слушания по итогам работы общественной комиссии по расследованию событий на митинге 6 мая 2012 года

Гаскаров, насколько я понимаю, подавал жалобу в СК на неправомерные действия ОМОНовцев на митинге. Один из них, это четко видно на пленке, его ударил ногой в лицо.

Эту жалобу комитет проверял год назад.

И что?

В принципе, в этих действиях полицейского может быть усмотрена ч.3 ст.286, то есть превышение служебных полномочий с применением насилия. Ее, судя по всему, не усмотрели: во-первых, тяжело привлечь сотрудника полиции, во-вторых, неизвестно, что происходило до момента удара.

Что бы ни предшествовало, по лицу-то бить не надо.

Согласен. Да, признаки преступления усматриваются.

ОМОНовцы вообще на площади действовали жестко, почему в их отношении не ведется расследование?

А что они делали?

Дубинками задержанных били. Например, того же [фигуранта «болотного дела»] Дениса Луцкевича.

Луцкевич получил за дело, не нужно было сопротивляться при задержании. В этом случае сотрудники полиции дубинки применили обоснованно, я считаю: митинг, толпа людей, кто-то тебе может заточкой в спину пырнуть, кто-то ведь обязательно что-нибудь такое пронесет.

Сколько вы будете вести расследование «болотного дела»?

Блин, поскорее бы закончить. Я домой хочу. Я бы, если честно, всех обвиняемых бы отпустил: то, что они сделали, с лихвой окупилось тем сроком, который они сидят. Но у руководства свои мотивы, их не обсуждают, я же под погонами хожу: арестовать, продлить срок содержания под стражей.

Жалеешь, что в это дело попал?

Нет. Мне интересно посмотреть, как большие дела расследуют. У меня дел такого объема раньше не было, только убийства, изнасилования, взятки, тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть жертвы. А тут — ГСУ расследует, большой коллектив людей, следаков. Но они хорошо работают, молодцы. Я, например, опытный, но там и молодых следаков полно, а за ними глаз да глаз нужен.

А как тебе «болотное дело»?

Обычное дело, ничего особенного.

Ты кого-нибудь из оппозиционеров допрашивал?

Нет, слава богу. Я один раз уже с политиками общался, мне хватило. Я в своем родном городе вел дело депутатское, по нему половину городской думы посадили. Там депутаты продали городской водоканал в частные руки. Я думал, вот, дескать, с культурными людьми пообщаюсь, отдохну от своих алкоголиков, бомжей, насильничков. Опросил всю думу и через месяц с тоской вспоминал своих упырей и душегубов: эти политики такие говорливые, допрос по пять часов длится, а информации — ноль. Нет у меня больше желания с оппозицией общаться. К тому же трусливые они какие-то: вот выходит после ареста из Басманного суда прокурор, они ей в спину шепчут «***** вонючая». А я иду, они молчат, боятся слово сказать. Что это такое?! Да вы мне скажите, я ж мужик. Из них, по-моему, один только Навальный делом занимается. Я с ним лично не знаком, по интернету сужу: он написал про Пехтина, что у него дом в Америке, того сразу сняли.

Геннадий Гудков навещает отца фигуранта «болотного дела» Артема Савёлова

А к Путину ты как относишься?

Никак. Правда, после общения с представителями нашей оппозиции, с правозащитниками Путин мне больше стал нравиться. Половина этих правозащитников нигде не работает, на обыск к ним приходишь — бардак страшный, все в грязи и дерьме, шмотки валяются. Вы сначала у себя дома порядок наведите, а потом лезьте других учить. А потом они еще по судам бегают, хоть юридического образования не имеют, а люди им верят.

Члены оппозиции говорят, что провокаторов на митинг запустила сама полиция, без досмотра.

Знаешь, был у меня такой случай: со стороны защиты заявили ходатайство о запросе свидетеля. Допросил я женщину лет 50-ти, она сама видела, как одного человека без досмотра провели. В итоге описала она [фигуранта «болотного дела», получившего четыре с половиной года колонии] Максима Лузянина: якобы пустили его без досмотра, с девушкой: «Сильно накачанный мужчина в черной футболке, с сумкой. Его пропустили сотрудники полиции, он достал маску — и понеслось». Я не знаю, верить этому, не верить... Я думаю, врать она не будет. К тому же эта женщина не знала, что Лузянин уже признал свою вину, дело его было выделено в отдельное производство, а сам он сидел в СИЗО. И вот напрашивается вопрос: если б был Лузянин казачком, полицией засланным, разве его бы посадили? А так — молодец Лузянин. Очень мне этот человек интересен: не струсил, когда его задерживали, голыми руками отбивался. Все по-простому: «Вот руки, ноги, валите меня, падлы!»

То есть твоя версия такая: часть людей прошли с Лузяниным, часть — с Духаниной, часть — с Гаскаровым.

Ну да, как-то так. И людей этих они провели с чьей-то подачи: мое мнение — с подачи оппозиции. А кто именно отдал им команду, я и не знаю.

СВИДЕТЕЛЬ

Татьяна Комендант, Королёв, 63 года, журналист-внештатник

Когда я дошла до площадки, где должен был быть митинг, нам сказали, что лидеры оппозиции сидят на мосту, ну и мы, естественно, пошли туда — что оставаться у сцены, если все важное происходит у кинотеатра «Ударник»? Я была в эпицентре, где с моста поворот направо. Потом стало происходить что-то непонятное: какой-то дымок пошел, все закричали. И вдруг прямо со стороны кинотеатра «Ударник», где оцепление стояло, выскочили двое — женщина, немного за 30, и мужчина. Мужчина был одет во все черное, обтягивающее, как трико. Сверху — не то майка, не то футболка. Такой, знаете, очень накачанный, сплошные мускулы. Ростом — скорее, невысокий, но и не так, чтобы сильно низкий. Они остановились метрах в трех, женщина открыла сумку, мужчина достал из нее шапочку такую с прорезями для глаз, натянул ее, ринулся туда, где демонстранты примыкали к оцеплению. А до того я этих людей не видела, хотя колоритные посетители на митинге бросались в глаза.

Потом я прочла объявление в «Новой газете», в котором звали свидетелей, и я связалась с одним из адвокатов людей, задержанных по «болотному делу». Допросили меня в сентябре, еще тепло было. Позвонили из СК, спросили, могу ли я подойти. Во время допроса я агитировала следователя переходить на нашу сторону: у него, в конце концов, даже какое-то неудобство появилось. «Вообще-то, я не против оппозиции», — так он сказал. Потом мне показали групповую фотографию с обвиняемыми, там был человек, похожий на того, кого я описывала. Два следователя назвали имя арестованного Максима Лузянина, но я теперь уже сказать не могу, он это или нет, понимаете? Да, Лузянин тоже накачанный, но это же, наверное, не показатель?

АДВОКАТЫ

Сергей Бадамшин, адвокат, защитник Марии Бароновой по «болотному делу»

У нас есть группа людей, которым вменяют только статью 212-ю, часть 2-ю (участие в массовых беспорядках). Есть группа, которой помимо этой статьи вменяют 318-ю, часть 1-ю (применение насилия, не опасного для жизни, в отношении сотрудника власти). Есть одна единственная Мария Баронова, которой вменяют статью 212-ю, часть 3 (призывы к массовым беспорядкам). Обвинение, понятное дело, будет строиться на установлении фактов массовых беспорядков. Они будут пытаться тащить эту похабщину в виде приговоров по [Константину] Лебедеву и Лузянину, которые уже признали свою вину. Обзывать это будут таким похабным словом, как «преюдиция», которая не имеет с этим процессом ничего общего: в приговоре суда по Лебедеву и Лузянину никаких фактов массовых беспорядков не установлено, поэтому обвинение будет по каждому фигуранту доказывать факт массовых беспорядков.

Говорить о том, что они это не докажут, было бы с моей стороны самонадеянно. Сказать, что докажут — значит, опустить руки. Мы будем пытаться воспользоваться ошибками, которые допустило следствие. Подробнее сказать пока не могу. Относительно Бароновой могу сказать следующее: когда следователь говорит, что фоноскопическая экспертиза доказала то, что это ее голос, он однозначно врет: в этом видео сами следователи усматривают признаки монтажа. Какие конкретно — они сами установить не смогли.

Когда следователи говорят, что на площади были провокаторы — это полный ******. Каких-то объективных доказательств тому, что на площади находились провокаторы, я в материалах дела не увидел. Вот эти результаты общественного расследования... Ну, я не знаю. Не было там провокаторов. Публика была разношерстная — и леваки, и анархисты, и левые, и правые. И получилось так, что люди, которые в жизни ничем серьезным не занимались, решили революцию захреначить. В итоге они натолкнулись на провокацию массовых беспорядков со стороны государства. Чем оно их спровоцировало? Во-первых, своей политикой. Во-вторых, перекрытием сквера. То есть это была реализация задания, поставленная государством перед полицией еще после декабрьских протестов. Так что Болотная площадь — реализация шестимесячной работы.

Если менты говорят, что на площади были провокаторы, то им давно нужно лечить голову. Наверное, они считают провокаторами массовых беспорядков людей в масках, но тут важно расставить акценты: первый признак массовых беспорядков — это массовость. На площади было 50 тысяч человек, в стычках участвовало 100, ну 200 человек. Какая это массовость?! Точно такое же количество человек задерживают на любом футбольном матче: есть отморозки, которые готовы подраться с ментами ради фана, а есть люди, которые пришли на мирный митинг. Массовые беспорядки — это дезорганизация органов государственной власти. Например, бунт в колонии. То есть администрацию мочат, берут заложников, выдвигают требования, сжигают полкорпуса — потом, правда, своими силами все ремонтируют.

А на Болотной площади люди не пришли к какому-то конкретному органу власти. Да, были сотрудники полиции. Они — бесят. Но если какой-то конкретный конфликт с ментом назвать массовыми беспорядками, то у нас такие массовые беспорядки на каждом футбольном матче.

О том, что Лузянин на площадь кого-то провел — у него в приговоре такого нет. Духаниной тоже только броски камнями вменяют, про Гаскарова мне тоже ничего такого не известно. Когда менты говорят о провокаторах, они слабость свою показывают. Если у вас девушка 18-летняя провела десять человек, а вы ничего с этим сделать не можете, то нахрена вы вообще нужны?! Идите горшки в детском саду охранять! Духанину они нашли, а провокаторов не могут, ага. Наверное, телефонов нет, социальных сетей — тоже. Врут они все.

Первый косяк следствия — политизированность этого процесса. Зачем людей до судебного разбирательства держать в СИЗО, в скотских условиях?! Ни 318-я статья, ни 212-я заключения под стражу на период следствия не предусматривает. По кулуарным утверждениям самих сотрудников СК, если б на площади не прозвучало имя Путина, то была бы не 212-я, а 213-я статья (хулиганство). Следователи смотрят на это дело и плюются, и все показывают пальцем наверх. Уровень расследования — межрайонный. Из ГСУ там только один Габдулин, все остальные — с периферии. Они приходят на обыск, видят голую Собчак, и все, жизнь удалась, больше ничего не надо.

В процессе будет серьезная борьба за тех, кому предъявлено обвинение по 212-й, части 2-й. У них будет реальная борьба за свободу. Будут бороться за Духанину — молодая, в первый раз привлекается, содержится под домашним арестом. Мы с Бароновой бьемся над оправдательным приговором. А остальные... Даже не знаю, что сказать. Но между адвокатами — абсолютно единая позиция, общее понимание. Возможны только технические разногласия: кто-то слишком много ходатайств заявит. Ну ничего, притремся.

Вадим Клювгант, адвокат, защитник Николая Кавказского в «болотном деле»

Консолидированная позиция адвокатов была выработана на наших регулярных встречах: в них, правда, принимали участие не все адвокаты, задействованные в этом деле, но можно предположить, что и они с моим мнением согласны.

Фундаментальная позиция состоит в том, что массовых беспорядков на площади не было. Там даже вторичен спор о доказываемости конкретных действий, инкриминируемых обвиняемым. Само по себе деяние, которое составляет массовые беспорядки, в обвинении описано непонятно: то, что сформулировано обвинением как массовые беспорядки, по нашему мнению, беспорядками не является, не было их там. В обвинительном заключении я ответа на вопрос, что же обвинение считает массовыми беспорядками, не нашел — несмотря на то что заключение составляет более 2800 страниц. Я могу предполагать, что объем настолько велик именно по этой причине: когда сложно ответить на простой вопрос без ущерба для себя, суть покрывают многими слоями бумаг.

То, что на площади переворачивали биотуалеты и кинули бутылку с «коктейлем Молотова», массовые беспорядки никак не характеризует: их главной отличительной чертой с правовой точки зрения является то, что единственной целью, которая движет участниками и организаторами массовых беспорядков, является нарушение общественной безопасности — то есть системных основ и устоев существования общества. Это может выражаться в выведении из строя инфраструктуры населенного пункта, блокировании и дезорганизации органов управления. Именно в таких условиях должно совершаться повреждение или уничтожение частного имущества. Эти признаки не подлежат расширению и дополнительному толкованию. Если же говорить о насилии, то речь должна идти о невинных жертвах, которых избивают или уничтожают по национальному признаку. И если суд по «болотному делу» будет проходить при полной состязательности сторон, то обвинению будет очень трудно доказать свою позицию. Но если под видом суда будет проходить расправа над заложниками, то никогда ни о каком состязательном поединке говорить не придется.

То, что на Болотной площади были провокаторы, — это широко известный факт. В частности, об этом подробно говорится в результатах общественного расследования, которые были опубликованы в конце апреля (в докладе комиссии по общественному расследованию событий на митинге 6 мая 2012 года говорилось о том, что провокаторов провела на площадь полиция — прим. «Ленты.ру»). Никакой попытки выявить этих провокаторов не делалось, это не стало предметом расследования. Расследование касалось только тех, кого выборочно задерживали, потом арестовывали, а дальше — собирание большого количества бумаг, якобы подтверждающих их вину. Никакого отношения к расследованию событий на Болотной площади это не имело.

С моей точки зрения, 6 мая 2012 года имело место законное массовое шествие, которое должно было перейти в согласованный заранее митинг. По причине провокационных действий властей митинг не был допущен. Вплоть до того, что участникам явочным порядком был перекрыт доступ в место согласованного митинга — с последующим, ничем не оправданным применением физической силы.

В отношении ОМОНовцев никаких проверок не проводилось: если судить по материалам дела, они сами провели расследование в отношении себя и сами сделали вывод, что они — молодцы.

Беседовала Светлана Рейтер