0 +0−0 | trampets | 05:40:55 28/02/2017 | ||||||
| ||||||||
— Брежнев был наркоманом? — Наверное, можно и так сказать. Ведь без таблеток он уже не мог. Нам просто удалось значительно сократить дозу. — А какие снотворные препараты он принимал? — Ативан, радедорм, эуноктин, седуксен — там много было комбинаций. — Говорят, он целыми горстями лекарства пил. — Да, это мы давали. Но там было много "пустышек", много витаминов, слабительное давали. — А днем он принимал снотворное? — Да, но это он делал скрытно, сам. Косарев, давший интервью Коммерсанту, лечил Брежнева с 1975 года до его смерти в 1982. Ещё раньше — с конца 1966 года — генсека наблюдал тот самый доктор Чазов, обидевшийся на лысину в романе «Красная площадь». Чазов, руководивший 4-м главным управлением Минздрава СССР, является автором подробнейших воспоминаний о болезнях и лечении всех членов Политбюро, а также о медицинских тайнах руководителей братских партий, которые регулярно наведывались за лечением в кремлёвку. Чазов утверждает, что первый раз в жизни товарищ Брежнев передознулся и впал в наркотическую кому в 1968 году, прямо на заседании Политбюро, где обсуждалось предстоящее введение танков в Прагу. А последним съездом КПСС, на котором Брежнев был активен и бодр, Чазов называет 24-й: 1971 год — год XXIV съезда партии. Это был последний съезд, который Л. И. Брежнев проводил в нормальном состоянии. Чазов в своих воспоминаниях фиксирует мельчайшие детали, свидетельствовавшие о деградации Брежнева как личности: внезапно проявившуюся в пожилом возрасте тягу к драгоценностям, украшениям, роскоши, грубой лести, развившееся в последние годы хобби по нелепому собирательству орденов на грудь... Чазов пишет совершенно безжалостно о том, как вождь на его глазах впадал в ничтожество и слабоумие, утрачивал способность к критическому восприятию информации, как он по-детски радовался решению «товарищей» из Политбюро наградить его очередной звездой Героя... Впрочем, в этих изменениях доктор винит не столько ативан, радедорм, эуноктин и седуксен, сколько испытание властью, которого Брежнев, по его мнению, просто не выдержал, стремительно превратившись за 10 лет до смерти из ответственного партработника в неадекватного африканского царька, упоённого собиранием титулов, орденов, ювелирки и дорогих машин, строительством дворцов и замков. Местами чазовский герой напоминает Иди Амина из «Последнего короля Шотландии». Не жестокостью, впрочем, а как раз дикарской, полудетской упоённостью атрибутами славы и роскоши. Интересно, как скоро мы про ботокс такие воспоминания прочтём. |