«История ужаса и мук человеческих»

Врангелевский Крым стал одним из последних осколков исторической России, исчезнувшей в пучине Гражданской войны. С его гибелью осенью 1920 года советская власть установилась на всей территории нашей страны, кроме Дальнего Востока, где сопротивление белых продолжалось еще два года. Был ли предопределен такой ход событий? Мог ли Врангель согласиться на переговоры с Лениным и почему не сложился его союз с Польшей? Зачем после взятия Крыма большевики устроили там чудовищный красный террор? Имели ли отношение сталинские чекисты к смерти генерала Врангеля в эмиграции? На эти вопросы «Ленте.ру» ответил доктор исторических наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) и Московского педагогического университета (МПГУ) Василий Цветков.

Прах генерала Деникина в 2005 году по инициативе президента Путина был торжественно перезахоронен в Москве. Как вы считаете, удостоится ли когда-нибудь такой же чести генерал Врангель?

Цветков:Во-первых, Врангель много внимания уделял решению аграрного вопроса. Это было очень актуально как для всего Юга России, так и для бывшей Таврической губернии, на территории которой существовала его власть. Врангель провозглашал, что основой российской экономики станут крестьяне-собственники. Во-вторых, он пытался выстроить отношения с государственными образованиями, возникшими на окраинах бывшей Российской империи, — пока еще независимыми Грузией, Арменией и Украинской народной республикой. Во внешней политике Врангель восстановил прочные отношения с Францией, но практически полностью прекратил сотрудничество с Великобританией.

Но многих смущало и то, что оба преемника Врангеля — Кутепов и Миллер — были похищены чекистами в Париже и потом погибли.

Врангель на практике осуществил те проекты, которые его предшественники готовили, но постоянно откладывали. У Деникина, Колчака и прочих белых лидеров были иные приоритеты. Все они стремились сначала занять Москву и после этого приступить к преобразованиям. Но Врангель понимал, что для наступления на Москву у него не хватает сил, поэтому начал осуществлять реформы в Таврии.

Сторонники криминальной версии смерти Врангеля обращают внимание на подозрительную историю, случившуюся на рейде Константинополя еще в октябре 1921 года. Тогда яхту «Лукулл», на которой жил Врангель, внезапно протаранил итальянский пароход «Адрия», и многие указывали, что к этому происшествию имела отношение советская разведчица Ольга Голубовская (Елена Феррари), находившаяся на его борту.

Нет, это была достаточно продуманная программа действий, принципиальные положения которой вырабатывались еще в 1919 году. Аграрная реформа Врангеля узаконивала переход помещичьей земли в пользу крестьян, случившийся во время революции, но устанавливала для них выкупные платежи сроком на 25 лет.

Что стало причиной скоропостижной смерти Врангеля в Брюсселе в 1928 году? Дочь барона подозревала, что его отравил брат бывшего врангелевского денщика Якова Юдихина, приехавший из Советской России как матрос.

Безусловно. Но она стала радикальным продолжением, а не повторением столыпинской реформы. Неслучайно главой правительства Врангеля в Крыму стал Александр Кривошеин, один из ближайших сотрудников Столыпина. Врангель на исходе Гражданской войны сделал то, на что десять лет назад в силу разных причин так и не решился Столыпин: изъял в пользу крестьян помещичьи земли.

Почему многие оставшиеся в Крыму офицеры поверили обещаниям Фрунзе и безропотно шли на регистрацию, а затем — либо в расстрельные подвалы, либо на баржи смерти, как это наглядно показано в фильме Никиты Михалкова «Солнечный удар»?

Для этого им нужно было иметь недюжинную политическую волю и понимание того, что Москву быстро взять не удастся. Но Колчак и Деникин были уверены в обратном, поэтому отсрочка земельной реформы до полной победы над большевиками казалась им более разумным и приемлемым решением.

В тех реалиях им казалось абсолютно логичным, что такой сложный вопрос, как земельная реформа, нужно решать постепенно и осторожно, в условиях прекращения Гражданской войны и хотя бы относительной стабильности.

Почему?

Да, но только при стечении нескольких условий. Во-первых, для этого следовало полностью исключить вероятность военного захвата Крыма большевиками. Такое могли гарантировать только союзники по Антанте — например, Франция. Во-вторых, экономика врангелевского Крыма должна была получить существенную поддержку от французских банкиров. В-третьих, необходимо было при поддержке союзников эвакуировать из Крыма большинство оказавшихся там беженцев, которые перегружали и без того изношенную местную инфраструктуру.

Почему так разнятся цифры о числе жертв красного террора в Крыму после ухода Врангеля?

Все было не совсем так. Врангель сознательно обманывал англичан. Ему требовалось выиграть время, чтобы подготовить свою армию для прорыва в Северную Таврию. Весной 1920 года Великобритания попыталась стать посредником в возможных переговорах между Лениным и Врангелем.

В Москве к этой инициативе отнеслись всерьез, тем более что в это время началась война между Советской Россией и Польшей. Врангель поначалу тоже принял предложения англичан, хотя на самом деле они были для него совершенно неприемлемыми. Когда подконтрольная ему Русская армия выдвинулась из Крыма и перешла в наступление в Северной Таврии, англичане отказались поддерживать барона.

Но Врангель сделал ставку на Францию, которая после Первой мировой войны претендовала на роль ведущей державы в континентальной Европе. И если англичане в то время начали экономическое сотрудничество с Советской Россией, то французы выбрали союз с врангелевским Крымом.

В этом, кстати, важное отличие Врангеля от Деникина, который не нашел общего языка с французами. Он не мог простить им поспешную эвакуацию из Одессы весной 1919 года, которая стала катастрофой для Белого движения в Новороссии.

Почему красный террор, начавшийся после занятия Крыма большевиками, принял такие чудовищные масштабы? Это была личная инициатива Бела Куна и Розалии Землячки или они просто выполняли приказ Москвы?

Да, вполне. Западные державы устали от затянувшейся Гражданской войны в России.

Но любые инициативы извне неизменно терпели крах, поскольку наша Гражданская война приняла слишком ожесточенный и непримиримый характер, и посадить всех за круглый стол переговоров становилось невозможно.

Чем эвакуация Крыма при Врангеле отличалась от Новороссийской катастрофы при Деникине?

Если говорить совсем кратко, то первоначально наступление в Северной Таврии было обычным рейдом для пополнения запасов продовольствия и фуража. Но потом Врангель решил развить и закрепить свой успех. Все его последующие действия в разных направлениях — наступление на Екатеринослав (название города Днепра, бывшего Днепропетровска, до 1926 года —прим. «Ленты.ру») и в Донбасс, десант на Кубань, высадка отряда Назарова на северном побережье Азовского моря — были отчаянными попытками соединиться с потенциальными союзниками, будь то части Украинской народной республики или казачьи повстанцы.

Но непрерывное расширение зоны боевых действий привело к тому, что войска растянулись по всему фронту. Пока соотношение сил и средств между белыми и красными оставалось примерно равным, Врангель мог маневрировать, периодически перебрасывая свои части с одного участка фронта на другой. Но когда осенью 1920 года 13-я армия РККА под командованием Михаила Фрунзе получила существенное численное преимущество, она стала теснить Русскую армию барона Врангеля по всем направлениям, в том числе и на Каховском плацдарме.

Тем не менее Фрунзе не удалось отсечь войска Врангеля от Крыма и окружить их в Северной Таврии. Несмотря на поражение при Каховке и неудачное завершение Заднепровской операции, белым за счет сокращения фронта удалось уйти обратно в Крым, хотя и с большими потерями.

Почему белым так и не удалось удержать Перекоп?

В том числе и поэтому.

Почему в ноябре 1920 года красным удалось так быстро взять Перекоп и ворваться в Крым? Я читал, что Перекопский перешеек крайне неудобен для обороны, поэтому и гитлеровские войска в сентябре 1941 года тоже захватили его всего за три дня.

У Врангеля не было никаких официальных отношений с Пилсудским. Посредником между ними пытался выступить Борис Савинков, который в молодости учился в Варшаве в одной гимназии с Пилсудским. Во время советско-польской войны он помогал формированию на Волыни Третьей русской армии, которая подчинялась Врангелю.

Предполагалось, что она должна была выдвинуться в сторону Крыма с территории, контролируемой польскими и украинскими войсками, и соединиться с основной частью врангелевских войск, шедших ей навстречу. При этом сам Савинков с Русской народной добровольческой армией наступал бы на Белоруссию. Но закрепиться на правобережной Украине армии Врангеля не удалось. Между ними было слишком большое расстояние, поэтому этот план не сработал.

К тому же поляки с недоверием и настороженностью смотрели на Врангеля. Они видели в нем такого же русского великодержавника, какими до этого привыкли считать Деникина и Колчака. Но, как я уже говорил в начале беседы, на самом деле барон в 1920 году очень гибко относился к национальному вопросу. К тому времени он совершенно спокойно допускал существование независимой Польши, Грузии, Армении и Финляндии.

Если обращаться к аналогиям с другими событиями Гражданской войны, можно ли тот факт, что Пилсудский своим договором с Лениным развязал ему руки для разгрома Врангеля, сравнить с ситуацией 1919 года под Петроградом, когда генерал Юденич не смог взять бывшую столицу Российской империи в том числе и потому, что не договорился с Эстонией и Финляндией?

Ее Врангель видел в составе России, но в виде широкой автономии на федеративных или даже конфедеративных началах. Этим барон тоже отличался от Деникина, который не воспринимал Украину как единую сущность и отдельный субъект государственного права. Он считал ее совокупностью нескольких областей: правобережье и левобережье Днепра, Малороссия и Новороссия. Поэтому Деникин даже под угрозой поражения не мог себе позволить вступить в контакт с лидерами Украинской народной республики.

Как Врангель относился к полякам?

В целом позитивно. Он считал, что они ведут оборонительную борьбу против большевиков, но не разделял аппетитов Пилсудского в отношении Киева и Минска. Когда Пилсудский заключил с Лениным Рижский мир, в Крыму это известие объявили близорукостью польского руководства, не разглядевшего опасности советской власти. Врангель считал, что с большевиками нельзя ни о чем договариваться, что любое соглашение с ними недолговечно и лишь предоставляет им временную передышку.

А Украины?

В чем-то да, хотя имелось и принципиальное отличие. У Врангеля в 1920 году не было общего фронта с Польшей, а Северо-Западная армия Юденича в 1919 году наступала на Петроград с территории Эстонии. Более того, эстонские части поначалу тоже принимали участие в этом походе. Но белым катастрофически не везло с союзниками, хотя во многих неудачах они были виноваты сами.

Какую роль в судьбе белого Крыма в 1920 году сыграла советско-польская война? Мог ли тогда Врангель договориться с Пилсудским?

Не согласен с этим утверждением. На самом деле Перекоп очень хорошо приспособлен для обороны. И я бы вообще не сравнивал бои там в 1920 году и в 1941-м. Тогда никто не предполагал, что танковые клинья Манштейна дойдут до Крыма, а военные инженеры Врангеля многое успели сделать.

Первой естественной преградой для наступающих на Перекоп был Турецкий вал, с которого отлично простреливалось все окружающее пространство. Второе препятствие — Ишуньские укрепления, третье — Чонгарский полуостров на озере Сиваш, через который проходит железнодорожная дамба. Пробиться через них в лоб практически невозможно, поэтому осенью 1920 года Фрунзе рассчитывал повторить маневр фельдмаршала Ласси, который в XVIII веке вышел в тыл войску крымского хана через Арабатскую стрелку. Но там стояли корабли белой Азовской флотилии, которые держали ее под обстрелом.

В 1920 году удалось создать хорошие артиллерийские позиции. Кстати тяжелая, корабельная или береговая артиллерия оказалась малоэффективна. Выстрелы из крупнокалиберных орудий хороши на дальних дистанциях или против укреплений противника, а штурм Перекопа — это ближний бой. Полевая артиллерия белых, шрапнельный огонь в упор наносили красноармейским частям гораздо большие потери. Самый существенный изъян перекопских позиций — это отнюдь не отсутствие должного количества тяжелой артиллерии, а недостаток пригодных для размещения блиндажей и казарм. Солдаты вынуждены были сидеть дни и ночи в неглубоких окопах и ночевать даже в стогах сена.

Откуда у Фрунзе внезапно возникло численное превосходство? Из-за окончания войны с Польшей, когда у красных высвободились свежие силы?

Фрунзе удалось овладеть Перекопом не из-за того, что он был плохо или хорошо укреплен, а из-за тактических ошибок генералов Писарева и Гравицкого, непосредственно руководивших обороной. Во-первых, врангелевцы, опасаясь удара в тыл со стороны перешедшей накануне Сиваш ударной группы РККА, оставили Турецкий вал, хотя его еще можно было успешно оборонять. Во время фронтальных атак на него красные несли наибольшие потери из-за кинжального артиллерийского и ружейно-пулеметного огня его защитников. Кроме того, в Сиваш, обмелевший накануне, стала возвращаться вода, и ударная группа красных могла оказаться полностью отрезанной и окруженной не только врангелевцами, но и соленой озерной водой.

Во-вторых, на Ишуньских укреплениях белые провели две бессмысленные контратаки, понеся тяжелые потери под обстрелом красной артиллерии и допустили прорыв фронта. В-третьих, после подрыва дамбы на Чонгаре белые вовремя не обратили внимания, что Фрунзе удалось быстро восстановить в этом месте переправу и создать плацдарм на крымском берегу для дальнейшего наступления вглубь полуострова.

После прорыва фронта сразу на двух участках организовать дальнейшую оборону Крыма было практически невозможно, поэтому Русская армия Врангеля стремительно отступала к южному побережью. Вскоре стало очевидно, что спасти ее может только эвакуация. Задержать наступление красных предполагалось лишь в пригородах Севастополя на рубежах Крымской войны XIX века и в районе Керчи.

Кстати, примерно на тех же позициях Красная армия в 1941-1942 годах занимала оборону против войск вермахта, но существенная разница состояла в том, что в Великую Отечественную у нее оставался тыл. Поэтому войска, оборонявшие Севастополь и Керчь, отошли на Северный Кавказ, а Врангелю в 1920 году можно было отступить только за границу.

Один ваш коллега-историк в интервью «Ленте.ру» очень образно высказался, что «Крым похож на мешок, в который все постоянно влезают, а обратно выбраться оттуда уже никак нельзя». Вы уже упомянули, что летом 1920 года войска Врангеля вырвались из этого «крымского мешка», заняв Северную Таврию, и двинулись в сторону Донбасса. Почему после взятия Юзовки (название Донецка до 1924 года — прим. «Ленты.ру») это наступление захлебнулось, и в боях при Каховке белые потерпели поражение?

Тем, что она была заблаговременно подготовлена и достаточно хорошо организована. Врангель учел печальный опыт эвакуации из Новороссийска весной 1920 года. Крымский «исход» шел одновременно из пяти портов — Евпатории, Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи. В результате за четыре ноябрьских дня 1920 года более 145 тысяч человек на 126 судах организованно покинули Крым.

Можно ли эту ситуацию сравнить с идеей американского президента Вильсона провести переговоры между красным и белыми на Принцевых островах в феврале 1919 года, когда Ленин на это согласился, а Колчак — нет?

Это была местная инициатива. Видный большевик Мирсаид Султан-Галиев, присланный Москвой на полуостров в марте 1921 года, был поражен тем, что в Крыму делали Бела Кун с Розалией Землячкой. Он подготовил обширный доклад, в котором осуждался неоправданно широкий размах красного террора.

Если говорить о его причинах, я бы выделил два фактора. Во-первых, ожесточенность красноармейцев, потерявших тысячи своих товарищей во время тяжелых боев на Перекопе и Чонгаре. Во-вторых, это фактическая бесконтрольность Крымревкома под предводительством Белы Куна и Землячки. Во время Гражданской войны местные ревкомы имели почти неограниченные полномочия и принимали решения без оглядки на Москву.

Но в Крыму после ухода Врангеля никакого сколь-нибудь серьезного организованного подполья не было. Никто из оставшихся там белых и членов их семей не собирался противостоять советской власти. Поэтому беспощадность и жестокость красного террора в Крыму в конце 1920 — начале 1921 года даже с точки зрения логики большевистской целесообразности были избыточны. Действия Крымревкома потом осудила и специальная комиссия ВЦИКа и Совнаркома.

Почему англичане весной 1920 года пошли на переговоры с большевиками, отказались помогать Врангелю и всячески склоняли его поступить аналогичным образом?

Точные данные до сих пор неизвестны. В официальных списках расстрелянных, которые публиковались в газете «Красный Крым», фигурировали сотни фамилий. Но очевидно, что жертв было намного больше. Сейчас некоторые исследователи говорят о 50-100 тысячах погибших, но мне с трудом в это верится.

Когда мы с вами обсуждали Гражданскую войну на Дальнем Востоке, вы говорили, что Камчатка при определенных условиях могла стать русским Тайванем. А что скажете насчет Крыма? Мог ли там на самом деле реализоваться сюжет знаменитого романа Василия Аксенова?

Это легко проверить с помощью математических подсчетов. 50-100 тысяч человек — это получается, что в Крыму осталась еще одна армия Врангеля? Поэтому, вероятно, речь может идти о 10-15 тысячах погибших. О 120 тысячах жертв красного террора в Крыму говорил и писатель Иван Шмелев в своем «Солнце мертвых» — большевики тогда расстреляли его единственного сына. Но он сам признавался, что эти оценки основывались на свидетельствах других людей. Я думаю, что с его стороны это было проявлением естественной реакции обезумевшего от горя отца.

Можно ли сказать, что если бы другие белые правительства еще в 1918 году реализовали то, на что в 1920 году решился Врангель, то шансов на успех у них было бы больше?

Наверняка для многих из них не было ничего хуже разлуки с родиной. Возможно, у многих бывших врангелевцев были надежды, что после Гражданской войны они войдут в ряды военспецов Красной армии.

Поверили они не только Фрунзе, но и генералу Брусилову, находившемуся на службе у большевиков, и будущему красному маршалу Блюхеру, который в дни штурма Перекопа гарантировал неприкосновенность жизни сдавшимся белым.

Письмо Ивана Шмелева господину Оберу, защитнику русского офицера Конради, как материал для дела (имеется в виду процесс над Морисом Конради, который в мае 1923 года в Швейцарии застрелил советского дипломата Вацлава Воровского —прим. «Ленты.ру»).

Сознавая громадное общечеловеческое и политическое значение процесса об убийстве советского представителя Воровского русским офицером Конради, считаю долгом совести для выяснения истины представить Вам нижеследующие сведения, проливающие некоторый свет на историю террора, ужаса и мук человеческих, свидетелем и жертвой которых приходилось мне быть в Крыму, в городе Алуште, Феодосии и Симферополе, за время с ноября 1920 по февраль 1922 года.
Все сообщенное мною — лишь ничтожная часть того страшного, что совершено Советской властью в России. Клятвой могу подтвердить, что все сообщенное мною — правда. Я — известный в России писатель-беллетрист Иван Шмелев, проживаю в Париже, 12, рю Шевер, Париж 7.

I. Мой сын, артиллерийский офицер 25 лет, Сергей Шмелев — участник Великой войны, затем — офицер Добровольческой армии Деникина в Туркестане. После, больной туберкулезом, служил в Армии Врангеля, в Крыму, в городе Алуште, при управлении коменданта, не принимая участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был арестован большевиками и увезен в Феодосию «для некоторых формальностей»", как на мои просьбы и протесты ответили чекисты. Там его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров, священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц, больного, погнали ночью за город и расстреляли. Я тогда этого не знал. На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном, мне отвечали усмешками: «Выслали на Север». Представители высшей власти давали мне понять, что теперь поздно, что самого дела ареста нет. На мою просьбу Высшему Советскому учреждению ВЦИК — Всер. Центр. Исполнит. Комит — ответа не последовало. На хлопоты в Москве мне дали понять, что лучше не надо «ворошить дела», толку все равно не будет. Так поступили со мной, кого представители центральной власти не могли не знать.

II. Во всех городах Крыма были расстреляны без суда все служившие в милиции Крыма и все бывшие полицейские чины прежних правительств, тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не разбиравшихся в политике.

III. Все солдаты Врангеля, взятые по мобилизации и оставшиеся в Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых, голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные одеяла, что подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали в шахты.

IV. Всех, кто прибыл в Крым после октября 17 года без разрешения властей, арестовали. Многих расстреляли. Убили московского фабриканта Прохорова и его сына 17 лет, лично мне известных, — за то, что они приехали в Крым из Москвы — бежали.

V. В Ялте расстреляли в декабре 1920 года престарелую княгиню Барятинскую. Слабая, она не могла идти — ее толкали прикладами. Убили неизвестно за что, без суда, как и всех.

VI. В Алуште арестовали молодого писателя Бориса Шишкина и его брата, Дмитрия, лично мне известных. Первый служил писарем при коменданте города. Их обвинили в разбое, без всякого основания, и несмотря на ручательство рабочих города, которые их знали, расстреляли в Ялте без суда. Это происходило в ноябре 1921 года.

VII. Расстреляли в декабре 1920 года в Симферополе семерых морских офицеров, не уехавших в Европу и потом явившихся на регистрацию. Их арестовали в Алуште.

VIII. Всех бывших офицеров, как принимавших участие, так и не участвовавших в Гражданской войне, явившихся на регистрацию по требованию властей, арестовали и расстреляли, среди них — инвалидов Великой войны и глубоких стариков.

IX. Двенадцать офицеров русской армии, вернувшихся на барках из Болгарии в январе-феврале 1922 года и открыто заявивших, что приехали добровольно, с тоски по родным и России, и что они желают остаться в России, расстреляли в Ялте в январе-феврале 1922 года.

X. По словам доктора, заключенного с моим сыном в Феодосии, в подвале Чеки и потом выпущенного, служившего у большевиков и бежавшего за границу, за время террора за два-три месяца, конец 1920 года и начало 1921 года, в городах Крыма Севастополе, Евпатории, Ялте, Феодосии, Алупке, Алуште, Судаке, Старом Крыму и проч. местах было убито без суда и следствия до 120 тысяч человек — мужчин и женщин, от стариков до детей. Сведения эти собраны по материалам бывших союзов врачей Крыма. По его словам, официальные данные указывают цифру в 56 тысяч, но нужно считать в два раза больше. По Феодосии официально данные дают 7-8 тысяч расстрелянных, по данным врачей — свыше 13 тысяч.

XI. Террор проводили по Крыму — Председатель Крымского Военно-Революционного Комитета — венгерский коммунист Бела Кун. В Феодосии Начальник Особого Отдела 3-й Стрелковой Дивизии 4-й Армии тов. Зотов, и его помощник тов. Островский, известный на Юге своей необычайной жестокостью. Он же и расстрелял моего сына. Свидетельствую, что в редкой русской семье в Крыму не было одного или нескольких расстрелянных. Было много расстреляно татар. Одного учителя-татарина, б. офицера, забили насмерть шомполами и отдали его тело татарам.

XII. Мне лично не раз заявляли на мои просьбы дать точные сведения — за что расстреляли моего сына и на мои просьбы выдать тело или хотя бы сказать, где его зарыли, уполномоченный от Всероссийской Чрезвычайной Комиссии Дзержинского Реденс сказал, пожимая плечами: «Чего вы хотите? Тут, в Крыму, была такая каша…».

XIII. Как мне приходилось слышать не раз от официальных лиц, было получено приказание из Москвы — «подмести Крым железной метлой». И вот — старались уже для статистики. Так цинично хвалились исполнители — «Надо дать красивую статистику». И дали. Свидетельствую: я видел и испытал все ужасы, выжив в Крыму с ноября 1920 года по февраль 1922 года. Если бы случайное чудо и властная Международная комиссия могла бы получить право произвести следствие на местах, она собрала бы такой материал, который с избытком поглотил бы все преступления и все ужасы избиений, когда-либо бывших на земле. Я не мог добиться у Советской власти суда над убийцами. Потому-то Советская власть — те же убийцы. И вот я считаю долгом совести явиться свидетелем хотя бы ничтожной части великого избиения России перед судом свободных граждан Швейцарии. Клянусь, что в моих словах — все истина.

Из статьи Юлии Кудыриной «Трагедия Шмелева» в парижском журнале «Возрождение», ноябрь 1956, № 59, стилистика и орфография оригинала сохранены.

Брусилов, кстати, считал своей роковой ошибкой участие в составлении воззвания «К офицерам армии барона Врангеля», в котором им обещалась амнистия.

Можно ли аграрную реформу Врангеля в Крыму считать продолжением политики Столыпина?

Версия, что агенты ОГПУ намеренно заразили Врангеля туберкулезной палочкой, действительно существует, но она представляется сомнительной. Дело в том, что к тому времени барон отошел от активной борьбы с советской властью. Он жил в Бельгии как частное лицо и вернулся к профессии инженера, которую осваивал в молодости.

Незадолго до смерти Врангель отошел от руководства РОВС, сдав дела Кутепову, которого, правда, осуждал за склонность к авантюрам. Если барон и представлял опасность для Москвы, то лишь как авторитетная и харизматичная фигура Белого движения. Но вряд ли это такой веский повод, чтобы его травить. Если бы такое действительно случилось, следы этой спецоперации наверняка уже обнаружились бы в наших архивах.

Врангель решился на эту реформу от отчаяния, чтобы заручиться поддержкой крестьян?

Если говорить вкратце, не вдаваясь в подробности, этот инцидент гораздо больше напоминает обычную аварию, спровоцированную лихачеством рулевого «Адрии». В этой истории слишком много преувеличений и домыслов.

Это если сравнивать Врангеля с теми белыми, которые действовали параллельно с ним на последнем этапе Гражданской войны. А если говорить о его предшественниках?

У каждого из них имелась своя причина, чтобы стать целью спецопераций ВЧК — ОГПУ — НКВД. Деятельность Кутепова на посту председателя РОВС представляла реальную опасность для советской власти — он регулярно засылал в СССР диверсантов. Что касается Миллера, то он, скорее всего, понадобился Ежову в 1937 году для раскручивания вокруг его фигуры очередного политического процесса. После казни Ежова во время Большого террора новый руководитель НКВД Берия не стал реализовывать этот сценарий, и Миллера после полутора лет пребывания в тюрьме на Лубянке расстреляли.

Если вернуться к смерти Врангеля, то у него, видимо, произошло резкое обострение старых болезней, приобретенных в годы Гражданской войны. Живя в эмиграции, он испытывал колоссальное нервное напряжение, сопряженное с бытовыми неурядицами и постоянным стрессом. Бурный темперамент Врангеля, который многие отмечали, в последние годы жизни буквально сжигал его изнутри. Болезненно барон отнесся к выходу «Очерков русской смуты» Деникина, где он был выставлен интриганом, совершающим «поход на власть».

«Лента.ру»: Чем режим барона Врангеля в Крыму отличался от других белых правительств на окраинах бывшей Российской империи?

Возможно, мой ответ будет несколько неожиданным. Во время нашей беседы я несколько раз говорил о различиях между Деникиным и Врангелем. То же самое касается и их захоронений.

Могила Деникина в США осталась одинокой — в том смысле, что это не был особый русский воинский некрополь. Очевидно, это стало одной из причин согласия дочери Антона Ивановича на перезахоронение в Москве.

Потомки барона, насколько я знаю, этого не желают. Петр Николаевич Врангель покоится в Белграде в русской церкви Святой Троицы. В 1999 году во время натовских бомбардировок Югославии храм мало пострадал в сравнении с находящимся по соседству телецентром, и могила барона осталась нетронутой. Мне думается, в этом есть символическое значение. Ведь русская церковь в Белграде — это еще и символ Русского Зарубежья.

Могила Врангеля — это своего рода залог сохранения связей России со славянским миром. Ведь Сербия представлялась для эмигрантов братской страной, и барон в это свято верил. Нужно ли тревожить его прах? Пусть он покоится там, где есть сейчас. Возможно, в этом и состоит посмертная миссия Врангеля и других наших соотечественников, участников Белого дела, похороненных за границей: соединение современной России и Русского Зарубежья.

Беседовал Андрей Мозжухин