Карабахский тупик

Ситуация в Нагорном Карабахе, несмотря на обнадеживающие заявления дипломатов, все больше напоминает шахматный цугцванг — положение, в котором любой ход ведет к ухудшению позиции. России удалось посадить за стол переговоров Армению и Азербайджан, и стороны даже условились о перемирии. Представители противоборствующих сторон пообещали, что процесс урегулирования сдвинется наконец с мертвой точки, в которой остается с 1994 года. Однако режим прекращения огня соблюдался не дольше часа — Ереван и Баку почти сразу обвинили друг друга в его нарушении, и боевые действия на территории непризнанной республики продолжились почти с той же интенсивностью. «Лента.ру» совместно с военным экспертом, шеф-редактором издания «Новый оборонный заказ» Леонидом Нерсисяном проанализировала ход боев до и после объявления перемирия и разобралась, почему дипломатия не работает.

Боевые действия в непризнанной Нагорно-Карабахской республике (НКР, Республики Арцах) начались ранним воскресным утром 27 сентября после того, как Азербайджан ввел на ее территорию свои войска. По официальной версии, озвученной в Баку, это было сделано в рамках контрнаступательной операции в ответ на обстрелы со стороны противника. В целом бои можно разделить на несколько этапов.

В течение первых трех дней сражений Вооруженные силы (ВС) Азербайджана наступали преимущественно крупными соединениями бронетехники, осуществляя огневую поддержку при помощи артиллерии, турецких ударных дронов Bayraktar TB2 и различных израильских барражирующих боеприпасов, которые иногда называют «беспилотниками-камикадзе». Практически сразу боевые действия затронули и территорию Армении. В результате ВС Арцаха и Армении сначала потеряли ряд позиций как на юге, так и на севере Карабаха, однако потом восстановили их практически на всей линии соприкосновения.

Примечательно, что этот эпизод — едва ли не единичный случай, когда в Ереване подтвердили сообщения из Баку о наступлении на свои позиции. Все последующие новости о взятии населенных пунктов Арцаха не находили подтверждения. Более того, 9 октября российские военкоры предоставили фотодоказательства того, что новости азербайджанских ВС о взятии стратегически важного поселка Гадрут — это фейк.

Многочисленные публикации Баку об успехах на фронте, которые сопровождались либо достаточно сомнительными видео- и фотоподтверждениями, либо вовсе транслировались без уточнения каких-либо деталей, — отличительная особенность информационной политики Азербайджана в освещении боевых действий. Кроме того, в Баку не дают информации о своих потерях. Минобороны Армении и Арцаха, напротив, сообщают максимум подробностей о ходе боевых действий и считают не только потери противника, но и собственные.

Тогда же, в первые дни, Азербайджан нанес определенный ущерб системе противовоздушной обороны Армии обороны НКР, уничтожив около десяти единиц зенитных ракетных комплексов малого радиуса действия («Оса» и «Стрела-10»), чего, однако, было недостаточно для обеспечения эффективного применения боевой авиации. При этом плохо подготовленное наступление привело к потере десятков единиц бронетехники.

Наконец, именно в первые дни произошло переломное событие в ходе боевых действий, которое резко изменило масштаб конфликта и перевело его из регионального уровня на мировой. Речь идет о штурмовике Су-25 армянских ВВС, который, по данным Еревана, был сбит турецким истребителем F-16 в воздушном пространстве своей страны. После этого стало известно, что воздушной операцией Азербайджана в Карабахе командует Турция. Анкара и Баку отрицали эту информацию, однако позже азербайджанский лидер Ильхам Алиев подтвердил факт помощи союзника, причем уже после появления в СМИ различных доказательств присутствия турецких военных.

Дело в том, что Армения участвует в вооруженном конфликте между непризнанной НКР и Азербайджаном на основании международного соглашения, подписанного в 1994 году по итогам первой карабахской войны, так как является гарантом безопасности Арцаха. Участие России, а также Франции и США также нельзя считать вмешательством в конфликт, поскольку эти страны имеют статус посредников в процессе мирного урегулирования конфликта. Участие Турции же не регламентировано никакими международными соглашениями. И это принципиальное отличие третьей войны за Карабах от боевых действий 1990-х годов и 2016 года.

Примерно за неделю до встречи в Москве противоборствующие стороны перешли к позиционным боям, причем с некоторым продвижением объединенных армянских и карабахских сил. Крупнейшее контрнаступление Армии обороны Арцаха пришлось на четвертый день конфликта, 30 сентября, при этом она понесла значительные потери бронетехники и артиллерии из-за широкого применения противником БПЛА.

Пожалуй, самые ожесточенные бои пришлись на седьмой день войны — 3 октября. Удар выбил армянские силы с части передовых позиций на севере линии соприкосновения и даже привел к временной потере армянами приграничного населенного пункта Матагис. Сейчас он находится в нейтральной зоне соприкосновения. На юге армянские силы в некоторой степени восстановили потерянные позиции. Вероятно, успехи ВС Азербайджана объясняются тем, что на помощь 1-му, 2-му и 3-му армейским корпусам, дислоцированным на границе с Арменией, отправили на подмогу и 4-й корпус, в задачи которого обычно входит защита Апшеронского полуострова и Баку.

Восьмой день конфликта отметился самыми сильными обстрелами столицы НКР — города Степанакерта, который находился под огнем азербайджанской артиллерии и беспилотников с самого начала боевых действий и сейчас практически разрушен. Это стало поводом для первого ответного удара Армении по объектам в глубоком тылу Азербайджана: реактивные системы залпового огня (РСЗО) «Смерч» были применены для удара по аэропорту города Гянджи, что находится в 60 километрах от границы с Арменией.

Причем об этом ответе было объявлено официально. А вот другой удар, якобы нанесенный по нефтегазовой инфраструктуре Азербайджана в тот же период боевых действий, армянская сторона категорически отрицает. В качестве доказательств Баку предоставил фото неразорвавшегося боезаряда РСЗО «Смерч».

Вплоть до переговоров представителей Баку и Еревана в Москве и объявления режима перемирия в Карабахе не снижалась интенсивность боевых действий, а во время встречи дипломатов она даже усилилась. Однако эффективность наступления ВС Азербайджана падала. Армия Карабаха, в свою очередь, начала активно использовать прием тактического отступления и создания «огневых мешков» и «котлов» для противника.

Об одном из наиболее ярких таких эпизодов подробно рассказал 5 октября в Facebook пресс-секретарь президента Арцаха Ваграм Погосян. По его словам, вооруженные силы на одном из самых сложных направлений линии фронта сымитировали отступление, и противник, не разгадав тактический маневр, занял оставленные позиции. После этого военные НКР нанесли сильный артиллерийский удар, большая часть подразделения азербайджанцев была уничтожена, остальные бежали. Потери противника в этом столкновении оцениваются в 200 человек. Что интересно, одновременно президент Азербайджана заявлял в СМИ о взятии трех сел Карабаха.

В итоге Баку пришлось перебросить в Арцах с армяно-азербайджанской границы части 3-го армейского корпуса, но это только ослабило азербайджанские позиции, поскольку сделало невозможным огневое давление на дорогу в Нагорный Карабах через армянский город Варденис.

Перемирие между Азербайджаном и Арменией официально удалось заключить с 10 октября, то есть на 13-й день боевых действий. Встреча при посредничестве главы МИД Сергея Лаврова началась накануне вечером и продлилась свыше 10 часов. Стороны должны были заняться обменом пленными и телами погибших с момента вступления режима прекращения огня.

Кроме того, Ереван и Баку обязаны вернуться к переговорам в формате Минской группы ОБСЕ при посредничестве России, Франции и США, которые длятся уже более 25 лет, и перевести их в субстантивное, то есть предметное русло. Однако последние новости с фронта уже третьей по счету карабахской войны свидетельствуют, что до выполнения договоренностей дело так и не дошло. Буквально в течение нескольких минут после того, как перемирие начало действовать в полдень 10 октября, стороны успели обвинить друг друга в его нарушении и продолжают обвинять каждый день.

Проблема в том, что турецкое вмешательство сильно осложнило обстановку в регионе и дало старому конфликту новые пути развития. Часть турецких войск после учений из Азербайджана так и не была выведена, это касается, к примеру, истребителей F-16. Важнейшую роль в азербайджанской военной операции сыграли турецкие ударные беспилотники Bayraktar TB2, которые создали серьезные бреши в армянской системе ПВО.

Наконец, вмешательство Анкары привело к тому, что Россия потеряла возможность повлиять на Баку с помощью дипломатических инструментов. Для сравнения: в 2016 году звонков из Москвы хватило, чтобы быстро остановить Баку. Прямого военного вмешательства Россия всячески избегает, несмотря на то, что имеет на него право в рамках Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) в случае соответствующего запроса со стороны Армении. Это объясняется нежеланием терять свое влияние в Азербайджане, хотя оно тает с каждым днем войны.

Если итоги войны окажутся не в пользу Азербайджана, Алиев с высокой вероятностью потеряет власть. Вероятнее всего, его заменит какой-либо максимально протурецкий политик, и тогда разворот Баку от Москвы будет моментальным.

При сохранении власти Алиева и относительно успешном для него завершении войны турецкие подразделения, оставшиеся в Азербайджане с летних учений, вряд ли покинут страну, а одна из авиабаз вполне может стать постоянным пунктом дислокации для истребителей F-16, принадлежащих стране блока НАТО. Разворот в таком случае будет менее резким, но все равно неизбежным.

У Еревана пространства для маневров из сферы влияния России, очевидно, меньше. Но если армянская сторона успешно выстоит в конфликте сама, без всякой внешней поддержки, влиять на нее станет намного сложнее. Так что пока реальным бенефициаром является Турция, которая претендует на доминирующую роль в Закавказье, — ее влияние в Грузии уже велико за счет крупных инвестиций в стратегические отрасли экономики. Азербайджан становится практически страной-сателлитом.

Сложившаяся ситуация в Закавказье полностью противоречит интересам России и Ирана. У Москвы из-за запоздалой реакции реальных инструментов влияния почти не осталось, кроме одного. И этот фактор еще может в корне изменить расклад сил в регионе.

Боевые действия явно не останавливаются. Поддержание столь высокой интенсивности боев требует огромного расхода боеприпасов и военной техники, а также связано с физической усталостью военнослужащих. Война требует от сторон вложения сумасшедшего количества ресурсов — как материальных, так и человеческих и моральных. Например, каждая ракета РСЗО БМ-30 «Смерч» стоит не менее 60 тысяч долларов. Азербайджан выпустил сотни таких снарядов только по Степанакерту.

Стороны сейчас задействуют максимум своей огневой мощи в наземной операции. Для того, чтобы каждая средняя батарея из четырех артиллерийских установок или РСЗО БМ-21 «Град» подавила цели хотя бы на одном гектаре линии фронта, ВС Армении и Арцаха потребуется в среднем около 13,5 тысячи артиллерийских снарядов и две тысячи ракет в сутки. Всего они располагают 300 установками и 50 «Градами». Для ВС Азербайджана примерный суммарный суточный расход боеприпасов составит около 18 тысяч снарядов и порядка четырех тысяч ракет при условии, что в зоне боевых действий должны находиться не менее 400 орудий и 100 РСЗО.

Сумма ущерба от потерь бронетехники пока не поддается расчетам. Каждый подбитый современный танк Т-90С, модернизированный Т-72 или новейшая БМП обходятся Азербайджану в два миллиона долларов. Каждая подбитая единица бронетехники Армении, представленная советскими танками Т-72 и более старыми БМП-1/2, стоит полмиллиона-миллион долларов. Количество потерянных единиц с обеих сторон уже идет на сотни. Сбитые беспилотники и самолеты оцениваются в десятки миллионов. Подсчитать ущерб гражданской инфраструктуре пока невозможно.

Очевидно, что суммарные затраты сторон на Карабахскую войну могут превосходить миллиард долларов и будут постоянно расти. Кроме того, даже при наличии средств обеспечивать необходимый поток боеприпасов и военной техники во время войны крайне затруднительно, запасы все равно будут истощаться, что неизбежно приведет к снижению интенсивности боев и трансформации их в более «медленную» войну, где роль пехотных подразделений станет заметно выше.

Конечно, такой сценарий крайне нежелателен для всех активных участников конфликта. Однако не факт, что его удастся избежать, учитывая, что война уже перешла с регионального уровня на международный — во многом благодаря усилиям Турции. В целом сегодняшняя динамика однозначно показывает, что Азербайджан не достигнет цели установить контроль над НКР и может в лучшем случае рассчитывать на захват небольших территорий на юге и совсем незначительных — на севере.

Истощение сил наступающей стороны приведет к тому, что скоро по дипломатическим каналам могут пойти сообщения о желании заключить новое, уже настоящее перемирие. Но когда именно наступит этот момент — прогнозировать невозможно.

Леонид Нерсисян
Ксения Богачева