«Вжарить надо»

Украина решила засудить Россию в международных судах и ослабить ее позиции на мировой арене. После решения Стокгольмского арбитража, обязавшего российский концерн «Газпром» выплатить украинской стороне компенсацию в размере 2,9 миллиарда долларов США, в Киеве всерьез захотели потребовать от Москвы возмещений за события в Крыму и Донбассе. Полномасштабная юридическая война может растянуться на десятилетия. О серьезности намерений команды президента Украины Владимира Зеленского говорит появление ответственных лиц за тяжбы со «страной-агрессором» и санкционную политику. В том, как украинские юристы и дипломаты собираются «засудить великую державу» и поддержит ли их Запад, — разбиралась «Лента.ру».

Привлечение России к ответственности «за все нарушения международного права» — давняя цель украинских политиков. «Я хочу, чтобы имена юридических советников были вписаны золотыми буквами в историю международного права. Потому что они в международных судах победят великую державу, постоянного члена Совбеза ООН и грубого нарушителя международного права», — заявил министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба, рассказывая о стратегии Киева в противостоянии с Москвой.

Столкновения на юридическом фронте начались еще в годы президентства Петра Порошенко. В январе 2017-го стало известно о выдвижении украинской стороной обвинений в адрес России о нарушении двух конвенций ООН — о противодействии финансированию терроризма и о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Тогдашний глава государства подчеркнул, что Кремль не первый год «грубо нарушает международное право, осуществляет незаконную аннексию Крыма и оккупацию части Донбасса, реализует политику уничтожения и дискриминации на аннексированном полуострове».

С тех пор украинские чиновники не сильно изменили риторику, не скрывая, на какой именно ход событий они рассчитывают в многочисленных судебных тяжбах.

Как отметил в комментарии «Ленте.ру» директор Украинского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник, на изменение стратегии серьезно повлиял положительный для Украины исход дела против «Газпрома», которое рассматривалось Стокгольмским арбитражем. «Если раньше на судебные процессы смотрели с долей скептицизма в отношении их целесообразности и реальности исполнения решений, то после победы над "Газпромом" мало кто ставит под сомнение необходимость подавать иски и искать механизмы восстановления прав, компенсации материального ущерба. Это дело стало хорошим примером и мотиватором для украинских юристов и дипломатов», — пояснил политолог.

В МИД Украины при этом не скрывают — российская сторона «очень трепетно» относится ко всем судебным процессам. Глава внешнеполитического ведомства Дмитрий Кулеба акцентировал внимание, что проигрыш в том или ином споре влечет за собой правовые последствия, которым сложно противодействовать в политической плоскости: «Потому что [они] понимают, что политика — это политика, это борьба нарративов. Но если ты "попадаешь" уже юридически, то придется расплачиваться. На годы будут жесткие юридические аргументы».

Стратегически в команде Зеленского рассчитывают ослабить политические и экономические позиции России. Иски стали чуть ли не основным инструментом давления для выстраивания выгодного украинской стороне диалога с российскими властями. Весной господин Зеленский даже назначил ответственного за ведение дел в международных судах против России, которым стал высокопоставленный дипломат — заместитель министра иностранных дел Евгений Енин. Его помощником тогда же был назначен посол Украины в Нидерландах Всеволод Ченцов, член украинской делегации в слушаниях Международного суда ООН дел против России.

Обновленная команда займется несколькими уже запущенными процессами, как в связи с международными конвенциями о борьбе с финансированием терроризма и о ликвидации всех форм расовой дискриминации, так и спором в Международном трибунале ООН по морскому праву об инциденте в Керченском проливе. Цель Киева во всех делах — не просто добиться компенсаторных решений, но зафиксировать, что поведение Москвы в том или ином случае нарушало нормы и принципы международного права.

В сфере ответственности министерства юстиции Украины находятся еще пять дел в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). Одно из них касается противоправных действий в Крыму, два других — нарушений прав человека на неподконтрольных Украине территориях Донецкой и Луганской областей, в том числе о якобы имевшем месте похищении детей-сирот и детей-инвалидов представителями самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР).

Украинские политики и дипломаты, однако, не перестают жаловаться на проблемы в процессах. Ключевые из них — медлительность рассмотрения споров и сложность исполнения судебных решений, особенно касающихся экономических споров компаний. На то что международные разбирательства тянутся годами и ускорить их никак нельзя, неоднократно сетовал министр юстиции Украины Денис Малюська. Он отмечал, что многочисленные жалобы слишком долго находятся на стадии рассмотрения их приемлемости, из-за чего слушания по существу откладываются на неопределенный срок.

Но это не мешает Киеву готовиться к новым спорам. Судиться против Москвы собираются по многим инцидентам последних лет. В феврале минюст официально сообщил о намерении подать против России еще несколько исков, не раскрывая предмет требований. «Поскольку с той стороны тоже за нами следят. Пока что мы находимся на этапе сбора доказательств, обоснований. Пусть это будет сюрпризом», — прокомментировал появившуюся в СМИ информацию Малюська.

В конце июня в МИД Украины начали обсуждать возможность подачи исков из-за запуска грузового железнодорожного сообщения по Крымскому мосту. Основной аргумент — на его строительство, начатое в 2016-м, не было получено согласия украинских властей. В ведомстве считают, что поскольку территория «временно незаконно оккупирована», то для совершения на ней каких-либо действий необходимо сначала получить одобрение Киева. А значит, подчеркнула замминистра иностранных дел Эмине Джапарова, от вопроса законности возведения транспортного перехода через Керченский пролив зависит и возможность дальнейшего функционирования моста.

Однако это — вопрос ближайшего будущего. Пока украинские политики утешают себя оптимистичными прогнозами по делам, находящимся в настоящее время на рассмотрении. Прежде всего — в Международном суде ООН в Гааге. В начале года орган большинством голосов постановил, что российская сторона до 8 декабря должна подготовить ответ на иск Украины, связанный с признанием действий России в Донбассе, нарушающих Международную конвенцию по борьбе с финансированием терроризма, а в Крыму — Международную конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации.

В ноябре Суд объявил о признании своей юрисдикции по данному делу, и несмотря на доводы МИД России о недобросовестной попытке Украины достичь конъюнктурных политических целей, счел жалобу приемлемой. Причем частично претензии украинской стороны были удовлетворены ранее. В апреле 2017-го Суд обязал российскую сторону воздерживаться от дискриминации крымских татар (в том числе прекратить ограничение деятельности запрещенной в России организации «Меджлис крымско-татарского народа») и обеспечить жителям полуострова образование на украинском языке.

Помимо этого иск содержит ряд других требований к России, главное из которых — отказаться от якобы имеющей место поддержки «вооруженных групп, совершающих акты терроризма» на Украине. Иными словами, Киев настаивает, что Москва не предпринимает никаких мер, чтобы прекратить поставки оружия ДНР и ЛНР. И тем самым якобы способствует трагическим инцидентам, имевшим место в Донбассе. Обвинения, выдвинутые Украиной, включают обстрелы жилых районов Мариуполя и Краматорска, уничтожение пассажирского автобуса под Волновахой в январе 2015-го, а также катастрофу малайзийского Boeing MH17.

Меморандум по иску Украина подала в июне 2018 года. «Он весит около 90 килограммов, состоит из 17 500 страниц текста и содержится в 29 томах», — описывал его тогдашний министр иностранных дел Украины Павел Климкин. Российские дипломаты с самого начала процесса указывали, что их коллеги неверно интерпретируют понятие «терроризм», не предоставляют никаких доказательств о причастности России к упоминаемым событиям, а также не пытаются разрешить спор в досудебном порядке. Несмотря на это Международный суд ООН все же приступил к рассмотрению дела по существу.

Новость о переходе к следующей стадии процесса вызвала среди украинских чиновников всеобщий восторг и невиданную эйфорию. По мнению экс-заместителя министра иностранных дел Елены Зеркаль, у страны есть хорошие шансы победить в спорах и доказать всему миру, что Россия нарушает международное право. В этом случае, считает она, российскую сторону надо «вжарить на деньги».

Громкую политическую огласку попытке привлечь Россию к ответственности в Гааге придала скандальная история с популярным украинским журналистом Дмитрием Гордоном. После интервью в прямом эфире с бывшим прокурором Крыма Натальей Поклонской, а затем и с экс-министром обороны ДНР Игорем Гиркиным (Стрелковым) он заявил в свое оправдание, что действовал по заданию Службы безопасности Украины (СБУ) именно с целью фиксации доказательств противоправности действий России.

«Интервью были сделаны мной в содружестве с украинскими спецслужбами», — отметил Гордон, добавив, что «флешки с материалами» уже находятся в Гааге. Журналист не постеснялся рассказать украинской публике, что видео станут свидетельскими показаниями на судебном процессе «по делу об аннексии Крыма и развязывании кровавой бойни в Донбассе». «Никогда никто на Украине не опрашивал ни Наталью Поклонскую, ни Игоря Гиркина относительно измены и преступлений, которые были совершены с участием этих людей», — поразмышлял он.

Однако нельзя сказать, что Гаага не ждет: Стрелков, наряду с россиянами Олегом Пулатовым, Сергеем Дубинским и украинцем Леонидом Харченко обвиняются прокуратурой Нидерландов в крушении пассажирского самолета Boeing, следовавшего рейсом MH17. Сейчас правоохранители называют несколько сценариев катастрофы в небе над Донецкой областью. Среди них — взрыв на борту, атака военного самолета, использование различных зенитных ракетных установок (ЗРК), включая «Бук». Представление итоговых выводов следствия началось 8 июня, после окончания которого будет принято решение о переходе к рассмотрению по существу.

Украина остается заинтересована в признании россиян виновными по многим причинам, прежде всего — из-за возможности заявлять о собственной непричастности к трагедии и указывать на их непосредственное участие в совершении преступлений в ходе ожесточенных боев на своей территории. Процесс по делу MH17 может стать поворотным эпизодом в украинско-российском юридическом противостоянии — основой для предъявления новых претензий. Ведь до сих пор украинские правоохранители мечтают начать масштабный процесс в Международном уголовном суде (МУС). Даже несмотря на то, что Россия на фоне ангажированности заявлений Гаагского трибунала вышла еще осенью 2016 года из Римского статута — соглашения по МУС.

В Гааге расположен и другой судебный орган, куда пожаловалась Украина, — Постоянная палата третейского суда (ППТС). В нем сейчас рассматривается иск об использовании Россией природных ресурсов в акваториях Черного и Азовского морей. Украина заявляет о незаконных присвоениях Одесского газового месторождения, месторождений вблизи Крыма и блокировании транзита в свои порты через Керченский пролив во время строительства Крымского моста. Слушания по делу могут начаться в следующем году, если ППТС отклонит возражения России о юрисдикции.

Но главное украинское «морское» требование в Гааге — возмещение материального и морального ущерба в связи с задержанием ФСБ России трех военных судов в ноябре 2018-го — катеров «Бердянск» и «Никополь», а также буксира «Яны Капу», возвращенных Киеву 18 ноября 2019 года. Доказательную базу о нарушении Конвенции по морскому праву украинские юристы передали 22 мая, подав соответствующий меморандум с претензиями в Международный трибунал ООН.

В тот же день заместитель главы МИД Украины Евгений Енин сообщил, что Киев начнет добиваться от Москвы «выплаты надлежащих компенсаций» государству, Военно-морским силам и 24 морякам, которые вернулись на родину в ходе сентябрьского обмена удерживаемых лиц. Он подчеркнул, что Украина будет настаивать, «чтобы в решении арбитражного суда было четко зафиксировано, что российская сторона нарушила требования международного морского права и что РФ в будущем должна воздержаться от подобных нарушений в адрес украинских кораблей».

Размер претензий не называется, но дипломаты говорят, что речь идет о «миллионах долларов». В итоговую сумму компенсаций планируется включить как материальный и моральный вред морякам за пребывание 9,5 месяца в заключении, так и вред, «причиненный государству Украина за нарушение ее прав». Юристы не позабыли и о «пропаже» с борта кораблей унитазов и мелких предметов интерьера: денег потребуют на ремонт судов, а также расходы, связанные с невозможностью их использования ВМС Украины в течение года.

В самом ведомстве подчеркнули, что судебные процессы — один из важнейших элементов стратегии страны по защите нарушенных прав. В МИД Украины считают, что России «отморозиться» не удастся. Как бы то ни было, решений по «морским» и иным судебным делам украинская сторона ожидает не ранее 2022-2023 годов. И это лишь начало полномасштабной юридической войны, которая может растянуться на долгие десятилетия, если сторонам не удастся договориться в политической плоскости. Ведь число претензий и их замысловатости продолжают стремительно расти. Чего стоит заявление о миллионных долгах России за размещение Черноморского флота в Крыму.

Рассчитывать на то, что стороны смогут договориться, не приходится. Для Украины, пытающейся во что бы то ни стало построить национальное государство, Россия — экзистенциальный враг, с которым внешнеполитический диалог невозможен. Поэтому, помимо тяжб судебных, украинские чиновники не забывают и о дипломатическом фронте.

«Другая эра отношений с Россией» была провозглашена давно. Из Киева то и дело звучат заявления, что российские дипломаты долгие годы занимаются дезинформацией, оскорбляя и безосновательно обвиняя Украину в проведении русофобской политики. Так, комментируя сообщение МИД России с критической оценкой деятельности Зеленского на посту президента Украины, глава внешнеполитического ведомства Кулеба пообещал «ответки» до тех пор, пока Москва будет «себе позволять подобное».

«Если бьют, надо бить в ответ», — коротко отрезал дипломат. Поэтому не мудрено, что на желание России поднять вопрос об ослаблении санкций для борьбы с коронавирусом, Украина ответила блокированием попытки «разрушить санкционный режим». 22 апреля в Генеральной ассамблее ООН украинская делегация заблокировала проект соответствующей резолюции, поданной Россией совместно с Китаем, Ираном, Кубой, Сирией, Никарагуа, Венесуэлой и КНДР. «Для эффективной борьбы мира с пандемией нужны реальные решения, которые будут нести практическую пользу. И точно не нужны политизированные резолюции, которые имеют целью ослабить санкции», — заявил в тот же день Кулеба.

Но один лишь вопрос обсуждения возможного ослабления режима экономических ограничений, прежде всего, введенных Европейским союзом, заставил украинские власти забеспокоиться и принять более значительные меры. В мае в МИД Украины появился специальный представитель по санкционной политике, одной из задач которого станет усиление международного давления на Россию как на «государство-агрессора». На эту должность был назначен Алексей Макеев — политический директор ведомства, в сферу ответственности которого войдет координация деятельности министерства и взаимодействие с партнерами Украины в сфере санкций.

По мнению политолога Руслана Бортника, появление спецпредставителя по санкциям — это попытка эффективно организовать работу ведомства на антироссийском треке.

И немудрено, поскольку Запад заинтересован не меньше Украины в осуждении российских действий в контексте противостояния на мировой арене. Тем не менее в Киеве настороженно восприняли попытку Москвы начать во время пандемии «раскачивать» вопрос снятия санкций для совместной борьбы с вирусом. Недавний конфликт бывшего канцлера ФРГ Герхарда Шредера с украинским послом в Германии Андреем Мельником наглядное тому подтверждение. И хотя вопрос отмены ограничений временно «удалось погасить», как сказал Кулеба, он находится в «зоне контролируемого риска»: «Конечно, с осени опять начнутся стенания и дискуссии. Но мы эту ситуацию наблюдаем с 2014 года, когда перед каждым полугодовым продлением санкций возникает вопрос: стоит ли их продлевать, эффективны они или нет».

А значит, затяжная борьба на всех юридических фронтах продолжится. Тем более что для команды Зеленского она играет серьезную роль во внутренней политике, компенсируя отсутствие реальных подвижек по мирному урегулированию конфликта в Донбассе и решению «крымского вопроса» в глазах собственного электората. По мнению Руслана Бортника, судебные процессы выигрышны для Украины по многим причинам: «Решение Международного суда ООН может ослабить позиции России в отношениях с Западом и создать прецедент для подачи новых исковых финансовых требований, как от Украины, так и от украинских граждан и юридических лиц». Шансы победить в части споров у Украины действительно есть. Насколько далеко зайдет правовой конфликт, будет видно совсем скоро.

Александр Непогодин