«Я думала, он навсегда останется в больнице»

Громкое дело врача-психиатра Александра Шишлова подошло к концу. Доктор получил два года в колонии-поселении и лишен права заниматься врачебной деятельностью за то, что настоял на выписке Михаила Елинского — пациента, находившегося на принудительном лечении за совершенное убийство. Два с половиной месяца спустя после выписки Елинский устроил кровавую бойню в Астрахани: жестоко убил 1,5-годовалую девочку, ранил ее мать, а потом напал на прибывших по вызову полицейских. Медицинское сообщество утверждает, что доктор Шишлов не виноват в трагедии — его просто сделали крайним, однако у следствия на этот счет совсем другое мнение. Подробности резонансного дела выяснил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.

19 сентября 2017 года в одной из квартир переулка Грановского в Астрахани 44-летний Михаил Елинский расчленил свою внучку, а затем ударил ножом в живот 23-летнюю племянницу, и только вмешательство мужа спасло ее от смерти. После этого буйный мужчина вышел на улицу и напал на прибывший наряд полиции. Почти 20 минут патрульные пытались задержать Елинского, но затем просто открыли огонь на поражение. Раненый скончался в больнице в тот же вечер.

44-летний Елинский родился в Астрахани, в семье рабочего и воспитательницы детского сада. Он был вторым ребенком — старшая сестра Ольга родилась двумя годами раньше. Когда детям было десять и восемь лет соответственно, мать забрала их и ушла от мужа. Она говорила, что он стал много зарабатывать и выпивать, а будучи пьяным, поколачивал и жену, и детей. Как бы там ни было, но в доставшуюся женщине после развода квартиру в переулке Грановского они переехали втроем и дружно прожили там несколько десятилетий.

Михаил Елинский после восьмого класса поступил в колледж, получил профессию столяра-краснодеревщика. В начале 90-х был призван в погранвойска, службу проходил в городе Нальчик и демобилизовался в 1995 году. Вернулся в родной город, несколько лет перебивался случайными заработками, а потом устроился по специальности в Александро-Мариинскую больницу, одновременно подрабатывая на шабашках. И стал неплохо зарабатывать.

Пил Елинский иногда — по праздникам. Но алкоголь делал его очень агрессивным: пьяный он начинал хулиганить, бить стекла, ломать заборы… По словам соседей, еще в конце 90-х в нетрезвом состоянии он жестоко избил женщину в магазине: та просто взяла с полки пакет сока, который уже приглянулся Елинскому. Его задержали на месте происшествия, но врачи выявили у него психическое расстройство и направили на лечение — тогда еще добровольное.

Впрочем, оно не помогло: с 2005 года Елинский регулярно привлекался за хулиганство и драки, и каждый раз его отправляли лечиться. А в 2011 году он днем зашел в супермаркет, подошел к кассирше и попросил бутылочку простой воды. «У меня воды нет, она вся в зале, а я сижу за кассой, — вежливо и даже весело ответила ему женщина. — Вот в том углу стоит — выберите сами, а я вам ее с удовольствием пробью». Сразу после этих слов Елинский достал нож и стал наносить кассирше удары. Женщина скончалась на месте происшествия.

Елинского задержали. Год он провел в СИЗО, затем его отправили на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа и интенсивного наблюдения в Волгоградскую область. Фактически это тюрьма для тяжелобольных людей — со всеми ее печальными атрибутами.

В 2016 году волгоградские врачи сочли, что режим Елинскому можно немного ослабить — его перевели в Астраханскую область, в местную Областную клиническую психиатрическую больницу (ОКПБ) — поближе к родным, чтобы матери и сестре Елинского было проще его навещать. Однако он по-прежнему находился под надзором. Его лечащим врачом стал доктор Александр Шишлов — молодой сотрудник надзорного отделения областной психиатрической больницы. Несмотря на небольшой стаж, этот неженатый и не имеющий детей доктор владеет тремя квартирами в Астрахани (причем две из них — соседние) и земельным участком в полгектара — тоже в черте города. Одним словом, живет хорошо. Вся недвижимость, по информации «Ленты.ру», была приобретена им за время работы в Областной психиатрической больнице, частично в ипотеку, которая погашена. Впрочем, откуда у российского врача такие деньги — неясно.

Из материалов уголовного дела — показания Валентины, матери Михаила Елинского:

«Примерно в 2005 году мой сын стал регулярно совершать преступления, и тогда же врачи поставили ему диагноз "параноидная шизофрения, непрерывно-прогредиентный тип течения". Сколько раз он привлекался к уголовной ответственности, я сказать не могу, но лечили его часто.

Врачи говорили, что он остается больным, и за ним нужен уход. В декабре 2015 года врачи Волгоградской области обратились в суд с ходатайством о смягчении сыну режима, и он был переведен в Астраханскую ОКПБ. Здесь тоже есть специальное отделение для больных с принудительным лечением, но режим помягче, и здесь я навещала Михаила каждую неделю.

Он вел себя хорошо, не пил и не ругался, но его лечащий врач по имени Александр (фамилию я не помню) сказал мне, что перевели Михаила рано, ему надо еще побыть под строгим надзором. Это произошло примерно летом 2016 года. Я вообще думала, что Михаил после всего, что натворил, навсегда останется в больнице.

То, что летом 2017 года Михаила выписали, для меня стало неожиданностью. В суде интересы моего сына представлял сотрудник социальной службы, меня об изменении режима не информировали, со мной не советовались. Я никогда об этом никого не просила, к тому же лечащий врач говорил, что Михаил еще нуждается в строгом надзоре».

Как бы то ни было, но 5 июля 2017 года Михаил Елинский вернулся домой — в трехкомнатную квартиру в переулке Грановского, где проживали его мать, сестра, племянница с мужем, трехлетним сыном и полуторагодовалой дочерью.

Выписавшийся Михаил Елинский сразу встал на учет в психоневрологическом диспансере, получил рецепт и стал принимать выписанные доктором Шишловым лекарства. Тогда же было решено, что квартиру придется разменять: мать с Михаилом будут жить отдельно от остальных членов семьи.

Никаких особенностей в его поведении родные не замечали — вплоть до 16 сентября. В тот день он казался подавленным и хмурым и вдруг стал спрашивать, почему его сестра и ее дочь с мужем не переедут из их квартиры на съемную. «Потому что нет денег», — ответили ему, и он вроде успокоился. А потом вдруг сказал, что сам хочет завести жену и детей…

Около пяти часов утра 19 сентября 2017 года (ровно через 2,5 месяца после выписки Елинского) его сестра Ольга вышла на кухню и увидела брата, пьющего чай. Тот рассказал ей, что якобы они с ней всю ночь жутко ругались. Ольга, которая ночью спокойно спала, была удивлена, рассказала об этом матери, и они вместе решили, что днем обратятся к врачу. Примерно в 7:30 Валентина повела старшего правнука в детский сад.

В это время родители разбудили младшую дочь, внучку Елинского. Ее одели для прогулки, посадили в прихожей на трехколесный велосипед, а сами пошли одеваться. Пока родители девочки находились в соседних комнатах, Михаил взял ребенка, отвел на кухню, кухонным ножом вспорол ей живот, а затем отрезал голову. Когда родители девочки, услышав крик ребенка, прибежали на кухню, Михаил тем же ножом ударил свою племянницу.

Отец девочки сумел вытащить супругу на улицу и вызвать полицию и скорую. Но Елинский, вышедший вслед за родными, с ножом набросился на патрульных. Прохожие стали снимать происходящее на мобильные, и уже через несколько минут кадры появились в YouTube. Тогда же стало известно, что вооруженный человек расчленил ребенка. Сначала Елинского пытались задержать, но потом полицейские открыли огонь на поражение.

В Михаила попали две пули, но даже после этого он продолжал бросаться на людей. Только когда один из патрульных сумел подкрасться к вооруженному убийце со спины и сбил его с ног, Елинского удалось разоружить и заковать в наручники. Он скончался в реанимации около 21:00.

По поводу дела доктора Шишлова с «Лентой.ру» согласился побеседовать только главный психиатр Астраханской области Владимир Тарханов — кандидат медицинских наук, врач высшей категории.

— Я, конечно, комментировать приговор не могу, но все наше психиатрическое сообщество считает его, мягко говоря, ошибочным, — говорит Тарханов. — Вся процедура [в отношении Михаила Елинского] была проведена в строгом соответствии с законом: был комиссионный осмотр, решение принимали не мы, а суд — именно так, как этого требует закон. Доктор Шишлов — врач опытный, у него достаточный стаж работы. Он ответственный, дисциплинированный, исполнительный, грамотный в профессиональном плане. К нему относятся все положительные характеристики, какие только можно дать.

По словам Владимира Тарханова, к деятельности как доктора Шишлова, так и других членов врачебной комиссии никогда не было никаких замечаний — и невозможно поверить в то, что они могли проглядеть социальную опасность пациента.

— Он лишь нарушил правила ведения медицинской документации, сделав ряд неправильных дневниковых записей, несоответствующих психическому статусу пациента, — считает собеседник «Ленты.ру». — Это дисциплинарный проступок, за который должна наказывать администрация больницы, но никак не преступление.

Между тем в истории с делом доктора Шишлова есть очень важный момент. В ГБУЗ Астраханской области «Областная клиническая психиатрическая больница» существует отделение №14. Именно там проходят принудительное лечение граждане, совершившие различные преступления, — от клептоманов до убийц. В отделении 70 коек, и они всегда заняты, причем часто больных даже больше — 73-75 человек. При этом в штате отделения — всего два врача: заведующий и лечащий, и один из них большую часть времени занят административной деятельностью.

Фактически все решения принимает один-единственный доктор. Даже если он будет тратить на каждого пациента по десять минут в день, с учетом необходимости осмотреть, назначить лекарства, посмотреть на реакцию организма, скорректировать терапию и сделать запись в истории болезни, врачу потребуется 700 минут ежедневно. Иначе говоря, 12 часов при семичасовом рабочем дне — с учетом особо сложного режима работы психиатрического стационара.

А ведь в это время еще надо и кучу текущих бумаг заполнить, и расписаться в журнале назначений, и проконтролировать работу медсестер, и проследить за санитарным состоянием...

После происшествия было возбуждено уголовное дело. В диспансере и больнице, где лечили Елинского, изъяли все медицинские документы и допросили врачей. Их версия была проста: когда пациента выписывали, он никакой угрозы для общества не представлял, а психически больные — непредсказуемы. Но следствие продолжало разбираться.

— Сразу же после убийства мы стали выяснять все обстоятельства того, как отправленный на принудительное лечение убийца был выписан, но за короткий срок убедились: внешне все было сделано правильно, — говорит майор юстиции Александр Маков, руководитель первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Астраханской области. — Закон предусматривает специальную процедуру, которая в данном случае была скрупулезно соблюдена: комиссия врачей обследовала пациента и сочла, что режим ему можно изменить на более мягкий.

По закону, подобные решения принимаются на основании освидетельствования пациента, которое в лечебном учреждении проходит раз в полгода. Если оснований для смягчения нет, этот акт остается в истории болезни, а если есть — врачи обращаются в суд, который и принимает решение.

Впрочем, опыт показывает, что большинство таких процедур формальны — чаще всего ходатайства врачей удовлетворяется. Просто потому, что именно врачи выступают экспертами, дающими заключение. И суд верит им на слово.

Иначе говоря, решение о выписке больного фактически принимается лечащим врачом единолично. Как показали события в Астраханской области (да и в других регионах), врачебные комиссии только соглашаются с его мнением. А суд просто подтверждает это решение. Ни один из психиатров не вспомнил случая, чтобы комиссия не согласилась с мнением лечащего доктора: «Потому что именно он лучше всех знает пациента».

В той же Астраханской области с 1 января 2016 года было рассмотрено 899 ходатайств в отношении лиц, к которым применяются принудительные меры медицинского характера. Удовлетворено из них 897: только после разыгравшейся в переулке Грановского трагедии суд дважды отказал врачам, и оба раза — по вопросу о прекращении принудительного лечения.

—Понимаете, я всех спрашивала: «А почему вы невнимательно читали историю болезни?» И мне и Родионова, и Сероштанов отвечали: «А в нормативных документах нигде не указано, что мы должны читать ее внимательно», — говорит старший лейтенант юстиции Алия Амирова, отмечая, что Следственное управление СКР по Астраханской области направило во все инстанции предложение принять нормативно-правой акт, который бы подробно регламентировал порядок деятельности комиссии врачей-психиатров при освидетельствовании больных.

Все годы, пока Елинский находился в Волгоградской области, врачи считали, что смягчать его условия рано. Только весной 2016 года наметился определенный сдвиг: психиатры сочли, что Елинскому надо несколько расширить возможности общения с родными, так как это способствует его социализации и в конечном итоге — выздоровлению. По этой причине очень строгий надзор для пациента решили заменить на строгий. В апреле 2016 года Камышинский суд Волгоградской области принял это решение на основании доводов врачей, после чего Михаила Елинского перевели в Астрахань.

...18 октября, через месяц после трагедии в переулке Грановского, региональное управление Следственного комитета России (СКР) возбудило уголовное дело о злоупотреблении служебными полномочиями, повлекшими тяжкие последствия. Подозреваемыми по нему стали три человека: заместитель главного врача ОКПБ по судебно-экспертной работе Михаил Сероштанов (стаж 35 лет), заведующая отделением №14 Татьяна Родионова (стаж 25 лет) и лечащий врач того же отделения Александр Шишлов (к тому времени стаж 11 лет). Это вся комиссия, подписавшая акт о возможности смены Елинскому стационарного лечения на амбулаторное. Тот самый акт, который руководство ОКПБ представило в суд.

Вскоре членов комиссии допросили. И все они тогда сообщили: на освидетельствовании Михаил Елинский был абсолютно адекватен и опасности не представлял. А ситуации, когда пациенты психбольницы совершают преступления, иногда возникают. Для установления истины следователи назначили экспертизу, которую проводили в Москве, в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени Сербского.

Выводы московских экспертов оказались весьма неожиданными для следствия.

Из материалов уголовного дела — заключение экспертов ФГБУ «Научный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России:

В акте освидетельствования больного Елинского, подписанного комиссией врачей, имеются критические противоречия с дневниковыми записями в истории болезни №1993 больного Елинского, причем даже в день освидетельствования (22 мая 2017 года) записи в медицинской документации противоречат друг другу.

Так, в медицинской карте за 22 мая 2017 года имеется запись: "Больной спокоен, несколько задумчив, угрюм, держится уединенно, общается по необходимости, в беседе малоинформативен, игнорирует неприятные вопросы и аффективно напрягается, болезненные переживания в прошлом отрицает. Вину признает формально, без сожаления, без критики. Сохраняются нарушения мышления; эмоционально-волевая дефицитарность с угрюмостью, напряженностью, эмоциональной холодностью и отсутствием сожаления о содеянном".

Вместе с тем в акте освидетельствования врачебной комиссией №63 от 22 мая 2017 года о состоянии больного Елинского содержится принципиально иное описание пациента Елинского: "Отмечается ровный фон настроения, без аффективных колебаний, спокоен, упорядочен в поведении, режиму отделения и инструкциям персонала подчиняем, агрессивных тенденций не обнаруживает, в конфликтных ситуациях не замечен, сожалеет о содеянном, строит приемлемые планы на будущее. Спокоен, задумчив, инициативен в бытовых вопросах, за внешним видом, постелью следит достаточно, сон и аппетит хорошие".

Изучив материалы, эксперты приходят к выводу, что записи в акте освидетельствования врачебной комиссии (...) не соответствуют реальному состоянию пациента. Характер течения болезни пациента Елинского, в частности, отсутствие продуктивной психотической симптоматики, является безусловным препятствием к изменению режима лечения со стационарного на амбулаторный. Вывод врачебной комиссии [о возможности изменения режима лечения со стационарного на амбулаторный] не базируется на объективных медицинских документах и является необоснованным».

— Я ознакомила всех подозреваемых с выводами экспертов, после чего вновь стала их допрашивать, — вспоминает старший лейтенант юстиции Алия Амирова, следователь по особо важным делам СУ СКР по Астраханской области. — И тут двое из них, доктора Сероштанов и Родионова, поменяли показания. Они стали утверждать, что доверились Шишлову, который был лечащим врачом Елинского, и согласились с его мнением.

Уголовное преследование Сероштанова и Родионовой было прекращено, из подозреваемых они стали свидетелями. По версии следствия, инициатива об изменении режима лечения пациента Елинского принадлежала исключительно доктору Шишлову, который сам обратился к комиссии с соответствующим предложением. А комиссия, в свою очередь, полностью положилась на мнение лечащего врача. Именно эта версия была доказана и в ходе предварительного следствия, и на суде.

Суд первой инстанции, рассмотрев уголовное дело в закрытом режиме, приговорил Александра Шишлова к двум годам лишения свободы в колонии-поселении, и в качестве дополнительного наказания запретил ему заниматься врачебной деятельностью еще два года. Кассационная инстанция частично изменила формулировки приговора, но наказание оставила без изменения.

Игорь Надеждин