«Большой нос, лысина и кривые зубы»

Дэн Ариели, ведущий эксперт в области поведенческой экономики и автор бестселлера «Предсказуемая иррациональность» выпустил книгу «Позитивная иррациональность» о пользе нелогичных поступков на работе и в личной жизни. Почему высокие бонусы не мотивируют и что на самом деле заставляет нас хорошо работать? Почему мы склонны переоценивать то, что делаем? Почему нам так важно отомстить обидчику во что бы то ни стало? Какие методы поиска партнера через интернет работают? «Позитивная иррациональность» вышла в издательстве «Альпина Паблишер». С разрешения издательства «Лента.ру» публикует фрагмент книги.

Не нужно быть особо проницательным, чтобы понять: в мире птиц, пчел и людей подобное притягивает подобное. Чаще всего красивые люди встречаются с другими красивыми людьми, а «эстетически неоднозначные» ходят на свидания с такими же, как они сами. Ученые в области социальных наук в течение долгого времени изучали это явление, наблюдая за птицами, и дали ему название «ассортативное скрещивание». Хотя каждый из нас может вспомнить примеры, когда смелые, талантливые, богатые и сильные (однако эстетически неоднозначные) мужчины встречались с красивыми женщинами (вспомните Вуди Аллена и Миа Фэрроу, Лайла Ловетта и Джулию Робертс или почти любую британскую рок-звезду и его красавицу жену — модель или актрису), ассортативное скрещивание является в целом вполне допустимым объяснением того, каким образом люди подбирают себе романтических партнеров. Разумеется, ассортативное скрещивание связано не только с красотой: человек может казаться более или менее привлекательным благодаря деньгам, власти или даже таким свойствам, как чувство юмора. Тем не менее в обществе именно красота — более, чем какой-либо другой атрибут, — определяет наше место в социальной иерархии и наш потенциал с точки зрения ассортативного скрещивания.

Наличие такого явления, как ассортативное скрещивание, является отличной новостью для мужчин и женщин, находящихся на верхней ступеньке лестницы привлекательности. Но что же делать всем остальным, стоящим на середине лестницы или даже в самом ее низу? Адаптируемся ли мы к своему положению в социальной иерархии? Каким образом нам удается (говоря словами старой песни Стивена Стиллза) «любить тех, кто с нами рядом»? Как-то раз мы начали обсуждать этот вопрос за утренним кофе с Леонардом Ли (преподавателем Колумбийского университета) и Джорджем Ловенстайном (преподавателем Университета Карнеги–Меллон).

Джордж, не показывая, кого именно он имеет в виду, сформулировал следующую предпосылку вопроса: «Давайте представим себе, что происходит с физически непривлекательным человеком. Он вынужден ограничивать свой выбор, встречаться с женщинами с тем же уровнем привлекательности и жениться на них же. Если он к тому же является ученым, то не может компенсировать свое уродство большой зарплатой». Затем Джордж задал вопрос, который и стал основным в нашем очередном исследовательском проекте: «Что станет с этим человеком? Неужели, проснувшись однажды утром, он посмотрит на свою жену, спящую рядом, и задаст себе вопрос: “И это все, чего я достоин?” Или же он сможет каким-то образом адаптироваться, измениться и не чувствовать себя загнанным в угол?»

Один из способов адаптации эстетически неоднозначной личности к своей непривлекательности состоит в стратегии, которую мы назвали «Стратегия незрелого винограда» (позаимствовав ее из басни Эзопа о лисе и винограде — в ней приведен один из вариантов процесса адаптации). Лиса, бежавшая по полю в жаркий день, увидела гроздья винограда, заманчиво свисающие с изгороди. Она подумала, что виноград — как раз то, что нужно для утоления жажды. Она разбегается, подпрыгивает, чтобы дотянуться до винограда, но безуспешно. Пытается снова и снова — с тем же результатом. Наконец лиса сдается и понуро уходит, бормоча себе под нос: «Все равно этот виноград еще зелен». Концепция «незрелого винограда», возникшая благодаря этой басне, как раз и отражает идею, согласно которой человек склонен презирать то, что является для него недостижимым.

Басня повествует о том, что, когда речь заходит о красоте, адаптация делает свое дело и превращает крайне привлекательных людей (виноград) в менее желанных (делает виноград незрелым) в глазах тех, кто не способен установить с ними связь. Однако подлинная адаптация, помимо изменения нашего взгляда на окружающий мир, может сделать кое-что еще. Вместо того чтобы просто отказаться от недостижимого, мы вследствие адаптации начинаем играть в психологические игры с реальностью.

Каким образом адаптация делает свое дело? Для начала эстетически неоднозначные люди могут адаптировать свой эстетический идеал (скажем, от 10 до 9 по шкале совершенства), то есть сделать идеал хотя бы отчасти сопоставимым с ними самими. К примеру, они могут начать считать привлекательными большой нос, лысину или кривые зубы. Человек, подвергшийся такой адаптации, может взглянуть на изображение Холли Берри или Орландо Блума, пожать плечами и сказать: «А я не люблю маленькие и симметричные носы!» или «Да ну, опять эти темные блестящие волосы!»

Можно использовать и другой подход к адаптации. Например, мы не изменяем своего чувства прекрасного, однако начинаем искать вместо красоты другие качества, скажем, чувство юмора или доброту. В этом случае басня про лису и виноград могла бы иметь продолжение: лиса оценила бы по-новому менее сочные ягоды, упавшие на землю, и посчитала бы их вкус вполне приемлемым или даже приятным. Каким образом подобная логика работает в мире романтических отношений?

Одна моя подруга (средних лет и с вполне обычной внешностью) несколько лет назад познакомилась со своим будущим мужем на сайте match.com. «На самом деле, — сказала она мне, — этот человек не выделялся ничем особенным. Он был лысым, тучным. Его тело заросло волосами, и он был старше меня на несколько лет. Однако я знала, что все это совершенно не важно. Я хотела познакомиться с толковым человеком, имеющим сходные с моими жизненные ценности и обладающим хорошим чувством юмора, — и все это в нем было». (Обратите внимание, насколько часто требование чувства юмора заменяет красоту, когда кто-то ищет себе партнера.)

Итак, в нашем распоряжении имелось два способа адаптации для эстетически неоднозначных людей: мы либо изменяем свои эстетические предпочтения и начинаем ценить что-то другое, либо полностью пересматриваем важность определенных атрибутов. Грубо говоря, речь идет о двух возможностях:

а) Если какая-то женщина вызывает интерес только у лысых коротышек, то начинает ли она по-иному относиться к этим особенностям своих потенциальных партнеров?

б) Будет ли эта женщина, по-прежнему предпочитая высоких людей с хорошей шевелюрой, но понимая, что они для нее недостижимы, менять свои пожелания к партнерам, переключаясь на другие качества (доброта, чувство юмора)?

Несмотря на невероятную способность человека адаптироваться практически ко всему, помимо этих двух путей адаптации, мы должны также проанализировать случаи, когда адаптация не работает. Иными словами, иногда эстетически неоднозначные люди не могут свыкнуться с тем, что их внешность накладывает на них определенные ограничения с точки зрения социальной иерархии. (К примеру, вам больше 50 лет, но вы все еще надеетесь, что к вам на свидание станут охотно ходить 30-летние женщины.) Подобная неспособность адаптироваться может приводить к постоянным разочарованиям, так как сравнительно менее привлекательные люди будут постоянно натыкаться на отказ со стороны привлекательных людей, которых они (по их собственному мнению) заслуживают. Даже успокоившись внешне и вступив в брак со столь же эстетически неоднозначными людьми, они будут продолжать верить в то, что заслуживают большего. Вряд ли такая точка зрения способна укрепить взаимную симпатию, не говоря уже о более тесных отношениях.

Какой из трех подходов, проиллюстрированных ниже, описывает, по вашему мнению, способ, с помощью которого эстетически неоднозначные люди справляются со своими ограничениями?

Изменить свои эстетические предпочтения (мне нравятся лысые мужчины);

Пересмотреть приоритеты (мне не нравятся лысые мужчины, но я ценю другие их качества);

Не адаптироваться (мне никогда не будут нравиться лысые мужчины, и я не откажусь от своего убеждения при выборе объектов для свидания).

Чтобы больше узнать о том, как люди приспосабливаются к своей малопривлекательной внешности, мы с Леонардом и Джорджем познакомились с двумя гениальными молодыми людьми — Джеймсом Хонгом и Джимом Янгом — и попросили разрешения провести исследование на их сайте Hotornot*. При входе на сайт вы видите фотографию мужчины или женщины старше 18 лет. Над фото плавает окно со шкалой от 1 (Not) до 10 (Hot). После того как вы оцените эту фотографию, на экране появляется фото нового участника, а также средний рейтинг человека, которого вы оценили до этого. При этом вы можете не только ставить оценки другим людям, но и разместить на сайте свою фотографию, с тем чтобы ее оценили другие.

Этот способ особенно понравился нам с Леонардом и Джорджем, так как позволял понять, каким образом делают свой выбор привлекательные люди. (Последний раз, когда я заходил на сайт, мой официальный рейтинг Hotornot составлял 6,4. Наверное, все дело в неудачной фотографии.) С помощью зафиксированных данных мы могли, к примеру, выяснить, каким образом человек, оценивающийся другими участниками как непривлекательный (скажем, со средней оценкой 2), оценивает остальных. А затем мы могли сравнить его метод оценки с методом оценки крайне привлекательного человека (например, имевшего оценку 9).

Почему это свойство сайта могло оказаться для нас полезным? Мы полагали, что если эстетически неоднозначные люди не адаптировались, то их мнение о привлекательности других будет таким же, как у привлекательных людей. К примеру, при отсутствии адаптации человек с рейтингом 2 и человек с рейтингом 8 оценивали бы привлекательность третьего человека одной и той же оценкой 9, а четвертого — одной и той же оценкой 4. Напротив, если бы у эстетически неоднозначных людей произошла адаптация, вследствие которой они оценивали привлекательность остальных, то их оценки значительно отличались бы от оценок, дававшихся привлекательными людьми. К примеру, в случае адаптации человек с рейтингом 2 мог оценить третьего и четвертого участников оценками 6 и 7, а человек с рейтингом 8 давал бы тем же самым участникам оценки 9 и 4. Самое хорошее в этой ситуации заключалось в том, что мы могли точно измерить оценки! Если говорить коротко, то с помощью исследования влияния собственной привлекательности на оценку степени привлекательности других мы рассчитывали выявить границы влияния адаптации.

Джеймс и Джим заинтересовались нашим проектом и предоставили нам все рейтинги и данные по 16 550 участникам Hotornot за десятидневный период. Все участники выборки были гетеросексуальными, и большинство из них (75%) — мужчины.

Первичный анализ показал, что почти у всех участников были достаточно сходные представления о том, кто является красивым, а кто нет. Мы все считаем людей типа Холли Берри или Орландо Блума красивыми — вне зависимости от того, как выглядим сами; даже для эстетически неоднозначных людей кривые зубы или необычное строение тела не превращаются в новый стандарт красоты.

Общее согласие в отношении эталонов красоты опровергло теорию «незрелого винограда», однако у нас остались еще два вопроса. Первый вопрос был связан с отсутствием влияния адаптации на наш эстетический уровень, а второй — с тем, в какой степени люди начинают в процессе адаптации обращать больше внимания на другие свойства.

Далее мы решили протестировать возможность того, что эстетически неоднозначные люди просто не знают об ограничениях, которые накладывает на них отсутствие у них самих красоты. Для этого мы использовали второе интересное свойство сайта Hotornot под названием Meet Me. Предположим, вы мужчина, которому понравилась фотография женщины, и вы хотите с ней встретиться. В данном случае вы можете нажать на кнопку «да» над понравившейся вам фотографией. Женщина, фотографию которой вы оценили, получит уведомление о том, что вы заинтересованы во встрече с ней, а также немного информации о вас. Это свойство сайта позволяет вам не только отреагировать на другого человека с точки зрения ваших эстетических предпочтений; вы можете также оценить, в какой степени понравившийся вам человек готов откликнуться на ваше приглашение (хотя анонимный отказ кажется менее болезненным, чем отказ лицом к лицу, он все равно неприятен).

Чтобы понять всю прелесть Meet Me, представьте себе, что вы — толстый и лысый парень, обладающий, однако, отличным чувством юмора. Как мы уже выяснили из анализа рейтингов, ваша оценка привлекательности других людей никак не связана с тем, что вы видите, глядя в зеркало. Но если вы действительно не знаете вашего уровня привлекательности, то будете решать, с кем вы хотите встретиться, не принимая свои возможные недостатки во внимание. Попытаетесь ли вы в таком случае приглашать на свидание красивых женщин? Если да, то это будет означать, что вы не в курсе насчет своей собственной непривлекательности (или как минимум не принимаете ее во внимание). В то же время если ваш выбор кандидатов для свидания определяется вашим собственным ощущением непривлекательности, то вы поймете, на каком уровне романтической иерархии вы находитесь, поставите прицел чуть повыше и попытаетесь назначить встречу кому-то, стоящему примерно на вашем уровне (несмотря на то, что считаете Холли Берри или Орландо Блума заслуживающими оценки 10).

Наши данные показали, что менее привлекательные внешне участники нашей выборки были достаточно хорошо осведомлены о своей оценке со стороны других людей. Это влияло на то, каким образом они оценивали привлекательность других (как показывали рейтинги) и на их выбор кандидатов для свидания.

Данные сайта Hotornot позволили нам отказаться от двух из трех гипотез относительно связи между адаптацией и физической привлекательностью. Оставалась одна гипотеза: подобно моей приятельнице средних лет, люди адаптируются за счет того, что уделяют меньше внимания внешности своего партнера и начинают придавать важность его другим качествам.

Однако тот факт, что мы отказались от двух гипотез, еще не сделал третью верной. Нам было необходимо получить подтверждение тому, что с годами большинство начинает ценить компенсирующие красоту достоинства: «Дорогая, ты такая умная / забавная / добрая / внимательная / совместимая по знаку зодиака /_________!» (заполните пробел самостоятельно). К сожалению, данные Hotornot не могли помочь нам в этом эксперименте, так как позволяли измерить лишь один параметр — «крутизну» фотографии. В поисках другого способа измерения этого «не высказываемого словами» мы окунулись в мир скоростных свиданий.

Перед тем как я расскажу вам о том, какой метод скоростного свидания мы использовали, позвольте объяснить непосвященным, в чем заключается этот современный ритуал (если вас интересуют социальные науки, рекомендую вам поучаствовать в подобном мероприятии).

Возможно, вы этого не замечаете, но скоростные свидания происходят повсюду — от модных баров в пятизвездочных гостиницах до классов средней школы, от вечерних посиделок после работы до воскресных походов в ресторан. Этот способ поиска вечной любви чем-то напоминает покупки на турецком базаре. Тем не менее при всех своих недостатках скоростное свидание является более
безопасным и, возможно, менее унизительным, чем встречи в клубах, свидания вслепую, знакомства через друзей или другие менее структурированные механизмы знакомств.

Процесс скоростного знакомства является в чистом виде детищем XX века — века скорости и движения. Небольшое количество людей, обычно в возрасте от 20 до 50 лет (в гетеросексуальной аудитории представители обоих полов представлены поровну), собираются в комнате, где около каждого стола стоит по два стула. Регистрируясь у организаторов, каждый пришедший получает свой идентификационный номер и лист для проставления оценок. Половина участников — как правило, женщины — садятся за столы. По сигналу (обычно звучащему каждые четыре–восемь минут) мужчины перемещаются от одного стола к другому. Чем-то это напоминает карусель...

Сидя за столом, пары могут общаться на любые темы. Чаще всего разговор начинается как раз с обсуждения процесса скоростного знакомства. Затем участники пытаются не слишком назойливо выудить друг у друга интересующую их информацию. Когда звенит звонок, пары меняются, и каждый из участников принимает решение: если Боб хочет пригласить Нину на свидание, он пишет слово «да» напротив номера Нины в своем оценочном листе. Если же Нина в свою очередь хочет пригласить Боба на свидание, то она пишет «да» напротив его номера в своем листе.

В конце мероприятия организаторы собирают листы и пытаются найти там пересекающиеся ответы. Если Боб написал «да» напротив номеров Лонни и Нины, а Лонни написала напротив его номера «нет» (а Нина — «да»), то Нина и Боб получают контактные данные друг друга. Это дает им возможность пообщаться еще раз, а может быть, и договориться о свидании.

В нашей версии скоростного знакомства присутствовал ряд особенностей. Во-первых, перед мероприятием мы провели опрос каждого из участников. Мы попросили их оценить важность различных критериев: физическая привлекательность, интеллект, чувство юмора, доброжелательность, уверенность, открытость — для выбора потенциальных кандидатов на свидание. Также мы немного изменили сам процесс скоростного свидания. Окончив свою мини-беседу, участники не сразу переходили к следующему столу. Мы просили их на минуту остановиться и зафиксировать рейтинг собеседников, с которыми они только что общались, с точки зрения тех же самых качеств (физической привлекательности, интеллекта, чувства юмора, доброты, доверия и открытости). Мы также попросили их сказать нам о том, хотели бы они еще раз встретиться с этим человеком.

Эта процедура позволила нам получить три типа данных. Опрос, проведенный до начала общения участников между собой, позволил определить, какие качества казались каждому из участников наиболее привлекательными. Данные, собранные после мероприятия, позволяли определить, каким образом участники оценивали своих собеседников с точки зрения этих свойств. Мы также узнали, хотят ли они увидеть того или иного собеседника на свидании снова.

Итак, вернемся к нашему основному вопросу: готовы ли эстетически неоднозначные люди оценивать внешнюю красоту других людей столь же высоко, как красивые люди (показав тем самым, что они не адаптировались)? Или же они начинают обращать больше внимания на другие качества, такие, например, как чувство юмора, — что могло бы служить признаком адаптации и изменения критериев для поиска партнеров?

Для начала мы изучили ответы участников относительно их препочтений в целом — то есть предпочтений, о которых они сказали до начала мероприятия. Более привлекательные люди говорили в первую очередь о желании познакомиться с другими привлекательными людьми. Менее привлекательные люди говорили прежде всего о других характеристиках (интеллекте, чувстве юмора и доброте).

Эти данные позволили нам сделать первый вывод — о том, что эстетически неоднозначные люди по-иному определяют свои приоритеты перед свиданием. Далее мы проанализировали, как каждый участник эксперимента оценивал партнеров в ходе мероприятия и каким образом эта оценка транслировалась в желание встретиться с собеседником на настоящем свидании. В этом случае также выявилась вполне четкая тенденция: эстетически неоднозначные люди были гораздо более заинтересованы в свидании с людьми, обладавшими чувством юмора или другой нефизической характеристикой, а привлекательные люди были скорее готовы пойти на свидание с человеком, которого они оценили как внешне привлекательного.

Объединив данные экспериментов Hotornot, Meet Me и скоростных свиданий, мы смогли сделать следующий вывод: несмотря на то, что наш собственный уровень привлекательности не меняет наших эстетических предпочтений, он оказывает значительное влияние на наши приоритеты. Проще говоря, менее привлекательные люди начинают расценивать нефизические атрибуты как более важные.

Разумеется, эти выводы заставили нас задаться вопросом, являются ли эстетически неоднозначные люди более глубокими, так как они меньше заботятся о красоте и больше — о других свойствах человека. Честно говоря, я не хотел бы активно заниматься изучением этого вопроса. В конце концов если лягушка-подросток вырастает в царевну, она может использовать красоту в качестве своего основного критерия для знакомства точно так же, как и другие царевны. Независимо от того, что мы думаем о реальном значении красоты, ясно, что процесс перераспределения приоритетов помогает нам в адаптации. В конце концов все мы должны смириться с тем, кто мы и что мы предлагаем, и в конечном счете хорошая адаптация является ключом к более счастливому состоянию.

Перевод П. Миронова