Красный царь

«Лента.ру» продолжает цикл статей, посвященных роскошной жизни диктаторов и их семей. В прошлый раз мы рассказывали о чехословацком лидере Густаве Гусаке. Жадный до власти, осторожный и молчаливый, он жил в готическом замке, распивая пиво и дорогой коньяк. Из всех мировых лидеров он отдавал предпочтение Леониду Брежневу, вместе с которым выезжал на охоту и устраивал пышные застолья. Гусак стал первым главой государства, которого советский лидер трижды облобызал. Он жил в квартире, роскошная обстановка которой послужила декорацией для фильма о Джеймсе Бонде. На этот раз речь пойдет о вожде мирового пролетариата Владимире Ленине. Он обещал отдать землю крестьянам, фабрики рабочим, а власть народам, однако и ему были не чужды некоторые буржуазные привычки. Он жил то в просторной кремлевской квартире, то в роскошном особняке «Горки», который в 1910-х годах принадлежал вдове Саввы Морозова. Самой большой страстью политика были роскошные и уникальные автомобили из гаража императора Николая II.

В этот промозглый январский день 1919 года Владимир Ильич Ленин вышел из дома и привычно сел в красивый автомобиль представительского класса Renault 40 CV, о котором в то время мечтал каждый аристократ. Машина, оснащенная шестицилиндровым двигателем, впервые в истории автомобилестроения могла похвастать усилителями тормозов. За рулем резвого Renault сидел Степан Гиль, один из бывших шоферов семьи Николая Второго, который впоследствии стал личным водителем Ленина. Они направлялись в сторону парка «Сокольники», когда дорогу им преградили вооруженные до зубов люди.

«Что же вы делаете? Я же Ленин!» — отреагировал Владимир Ильич на требование выйти из машины. Однако бандиты не обратили внимания на столь громкую фамилию. Оставив на улице пассажира и водителя, они умчались в неизвестном направлении. Позже стало известно, что на этом авто они совершили массу преступлений, включая дерзкие ограбления и жестокие убийства.

Первым в гараже Ленина стал лимузин Turcat-Mery 165 FM, выпущенный в 1908 году. Изначально он принадлежал старшей дочери Николая Второго — великой княжне Татьяне. Потом на него положил глаз министр-председатель Временного правительства Александр Керенский, после чего машина перешла к вождю.

В советское время даже появились значки, на которых изображен автомобиль и надпись: «На этой машине ездил Ленин». Впрочем, она прослужила ему всего пару месяцев. Автомобиль угнали со двора Смольного дворца. Разгневанный Ленин бросил лучших сыщиков на поиск машины, которая к тому моменту уже находилась на финской границе.

Пока искали Turcat-Mery Ленин пересел на шикарный семиместный лимузин Delaunay-Belleville 45 1912 года выпуска — один из нескольких десятков автомобилей императора Николая Второго. Тяжелая машина с легкостью разгонялась до 110 километров в час. В ней-то на Ленина было совершено одно из покушений. Сидящий за рулем водитель смог скрыться с места нападения, однако обстрелянное авто пришлось списать. Сам же вождь не пострадал.

Одно из самых известных покушений на вождя было совершено 30 августа 1918 года на заводе Михельсона и также связано с автомобилями. После очередного митинга, когда политик уже шел к своей машине (по одной из версий это был Rolls-Royce Silver Ghost — «Серебряный призрак»), к нему с вопросом обратилась женщина, известная как Фанни Каплан. После этого раздались три выстрела. Но жизнь вождя удалось спасти.

Ходили слухи, что первое знакомство с автомобилем Rolls-Royce произошло в Париже и было довольно неудачным. Так, в 1909 году будущий лидер революции наблюдал за запуском аэроплана, когда на него наехал «Серебряный призрак». Машина получила серьезные повреждения, а вот Ленин отделался лишь ушибами.

Впоследствии в гараже Ленина прописались три престижнейших Rolls-Royce Silver Ghost. Именно они оказались наиболее подготовлены к разбитым проселочным российским дорогам — после покушения Ленин сильно сдал, ему пришлось больше времени проводить на свежем воздухе, посещая Горки, Завидово и другие живописные места.

Если выбоины «Серебряному призраку» удавалось легко объезжать, то заваленные снегом дороги были не под силу даже ему. На помощь в 1921 году пришли рабочие Путиловского завода, которые на основе шасси Rolls-Royce Silver Ghost построили уникальные автомобильные сани. Из-за этого скорость снизилась со 135 километров в час до 60, однако Владимир Ильич был в полном восторге.

Приехав в Москву с женой Надеждой Крупской и сестрой Марией Ульяновой в 1917 году, Ленин вначале поселился в гостинице «Националь». В это время в Кремле для них активно готовили помещения. Вместе с семьей Владимир Ильич въехал в просторную квартиру уже через несколько месяцев. Первым делом он попросил привезти туда книги. К слову, к концу жизни его личная библиотека состояла из 10 тысяч томов.

По соседству с квартирой оборудовали приемную, зал заседаний Политбюро, а также рабочий кабинет вождя, рядом с которым разместили коммутатор и телефонистов. Спальня самого Ильича была площадью 18 квадратных метров, по соседству жила его супруга. Самая большая комната — около 55 квадратных метров — предназначалась для гостиной. Рядом находились покои младшей сестры Ленина — Марии.

Помимо этого, в квартире были кухня, комната для горничной и ванная комната, совмещенная с туалетом, где кроме собственно ванны имелись душевой шланг и унитаз — большая редкость по тем временам. Отапливалось это помещение обычными печками. Для Ленина в 1918 году впервые в Кремле сделали лифт. Квартира располагалась на третьем этаже, а после покушения Фанни Каплан вождю было сложно подниматься по лестнице. На крыше здания находилась уютная беседка.

По воспоминаниям очевидцев, даже по меркам тех лет квартира была обставлена довольно скромно, писал биограф Ленина Александр Клинге. Как впоследствии рассказывал академик Авербах, посетивший квартиру Ленина в Кремле: «Стоило только открыть дверь, как ты сразу чувствуешь, что находишься в жилище нетребовательного, но поистине культурного человека — все просто, чисто, опрятно, все на месте, без блеска, без шика, никаких предметов роскоши, никаких вещей неизвестного назначения, зато есть все, что нужно работающей семье, живущей исключительно интеллектуальными интересами».

Питался вождь мирового пролетариата также просто. Как вспоминала немецкая коммунистка Клара Цеткин, навещавшая его в 1920-м, ужин, который им подали, был ужином «любого среднего советского служащего того времени»: состоял из чая, черного хлеба, масла и сыра. В качестве десерта гостей ожидала банка варенья.

Его секретарь Лидия Фотиева рассказывала, что он отвергал любой комфорт. Так, у Ленина в кабинете постоянно мерзли ноги, тогда ему вначале достали войлок, который он просил, однако потом удалось раздобыть роскошную шкуру белого медведя, которую расстелили под письменным столом и креслом. Увидев это, вождь рассвирепел, потребовав немедленно убрать обновку, заявив: «В нашей разоренной, полунищей стране такая роскошь недопустима».

Помимо того что вождь пролетариата жил довольно скромно, был аскетичен в быту и неприхотлив в еде, он еще и не предъявлял серьезных требований к одежде. Очевидцы рассказывают, что ботинки и деловые костюмы буквально занашивал до дыр. Единственное требование к костюмам — коричневые и непременно с жилеткой.

Приличная одежда у него появилась уже после революции, на это специально выделяли деньги из бюджета. Однако носил он ее крайне редко — лишь на встречи с представителями иностранных делегаций.

Периодически Ленин выезжал в роскошный дворянский особняк «Горки». С зимы 1921-22 года стал проводить здесь основную часть времени. С мая 1923 года Ленин обосновался там окончательно, здесь же он и скончался. Эта резиденция была оборудована всеми благами цивилизации: в ней было паровое отопление, водопровод и канализация. Однако даже здесь он предпочитал довольно аскетичный жизненный уклад.

Ленин умер в январе 1924 года. Гроб с его телом из Ленинских Горок в Москву доставили на автосанях Rolls-Royce Silver Ghost, которыми он так восхищался при жизни. К слову, дворяне передавали поместья по наследству и имение «Ленинские Горки» после кончины Ильича отошло его младшему брату Дмитрию Ульянову, семья которого занимала усадьбу до 1949 года, после чего особняк превратился в музей.

Константин Дворецкий