«Я сгнию в своей могиле»

В Майами прошлой ночью погиб, возможно, самый скандальный рэпер последнего времени XXXTentacion: выбиравшего себе байк в местном мотосалоне артиста застрелили, когда он садился в свой спорткар. Эксэксэкстентасьону было всего 20, и вскоре он мог сам оказаться за решеткой. Громкое дело об избиении бывшей девушки, скандал вокруг которого развивается уже не первый год, даже после смерти Экса обсуждается в СМИ и соцсетях больше, чем его творчество. А зря — какой бы греховной и непутевой ни была короткая жизнь покойного, со временем именно музыка станет ее главным итогом, причем заслуженно.

Впрочем, сейчас, на дистанции всего нескольких часов после убийства, будет несправедливо — в том числе и по отношению к самому Эксэксэкстентасьону (настоящее имя — Джасей Дуэйн Онфрой), который с явным удовольствием, заметным и по трогательным постам в Instagram, и по всеобщему сумасшествию на концертах, ощущал себя натуральным героем поколения — не заметить, как сильно перипетии стремительной карьеры флоридского рэпера (но не его талант как таковой) оказались сформированы, даже определены актуальным историческим, социальным и культурным фоном — и частыми этого ландшафта потрясениями. Так, например, сразу было понятно, какой эффект произведет на американский Twitter смерть XXXTentacion — артиста, чьи два номерных альбома — «17» (октябрь 2017-го) и «?» (март 2018-го) — дебютировали на втором и первом местах чарта Billboard 200. И в самом деле, поток соболезнований, воспоминаний и прощаний продолжается до сих пор — верную, в основном состоящую из его сверстников многомиллионную аудиторию по всему миру артист собрал буквально за полтора года (Экс начал публиковать треки на Soundcloud в 2014-м, но до осени 2016-го был известен только в Майами и паре соседних округов Флориды).

Покойного быстро записали в лидеры довольно условного феномена Soundcloud-rap — то есть он сделал себе имя именно в интернете, а теперь на его своеобразных виртуальных похоронах отметились десятки, если не сотни коллег по жанру — от легенд андерграунда (как Lil B) и южного рэпа (Джуси Джей из Three 6 Mafia) до главных селебрити от хип-хопа (вплоть до Канье Уэста и Джей Коула). Почти каждый при этом писал о редком таланте убитого и даже о его влиянии на свою работу, тем самым подтверждая его статус в современной поп-культуре, который из-за характера проблем Экса с законом продолжает оставаться предметом широких дискуссий. Но, кажется, самая фантасмагорическая подробность — тред в Twitter, автор которого делает на основе записей в соцсетях если и не однозначные, то как минимум наглядные догадки по поводу личностей убийц. Полиция объявила, что напали на артиста двое чернокожих мужчин в капюшонах, причем на лице стрелявшего была красная маска. Что ж, вскоре после убийства и незадолго до него малоизвестные локальные рэперы Соулджа Кидд и Соулджа Джо выложили несколько фотографий, где фигурирует не только красная маска, но и разные вариации на тему аббревиатуры XXX в подписях, а за десять минут до атаки один из них опубликовал короткое видео из соседней со злополучным мотосалоном забегаловки. В кадр попал пистолет. Интересно, что 2 мая Соулджа Кидд выпустил новый микстейп — с названием XXX.

Причастны ли два Соулджа к убийству одного из самых популярных рэперов момента или нет, но просмотров у них в ближайшее время прибавится. Кстати, в отличие от звездного земляка с его эмо-лирикой и экспериментами эти два персонажа пишут вроде бы ровный гангстерский пост-трэп, быстро выдающий в себе бледную кальку с песен артиста YoungBoy Never Broke Again.

Если Эксэксэкстентасьон действительно стал жертвой беспощадной войны ноунеймов за хайп, то в его трагической гибели трудно будет не разглядеть очень жестокую, почти бесчеловечную, но тоже в духе времени иронию. Строго говоря, первая волна хейта в его адрес базировалась на том же обвинении — фрешмен из Флориды, еще весной 2016-го работавший в колл-центре, мол, готов на что угодно ради привлечения внимания. Предъявляли, конечно же, одновременно с другими выходцами с платформы Soundcloud вроде уже тоже покойного Lil Peep или Lil Xan за фриковатый внешний вид — часто цветные, эффектные дреды или косички на голове, татуировки на лице, концертная униформа из одних коротких шорт (написавшая две недели назад очень критичный материал об Онфрое и деталях его дела о домашнем насилии журналистка The Miami New Times не удержалась, несмотря на характер своего текста, от наблюдения «ошеломляюще красив» в адрес героя).

Неоднократно воспламеняла хейтеров привычка рэпера встревать в неприятности в абсолютно мирных ситуациях — драться при каждом удобном случае он начал еще в школе, где не вписывался ни в одну компанию. Экс, которого хорошо знакомые флоридские рэперы вроде Дензела Карри или Твелв'Лена и правда открыто называют чуть поехавшим (поясняя: юный даже на их фоне возраст, трудное детство и его следствие — психическая неуравновешенность), регулярно встревал в потасовки с посетителями концертов и их охраной, улетал в нокаут прямо на сцене от руки оскорбленного рэпера, провоцировал после отмены пары шоу натуральные массовые беспорядки в толпах из тысячи-двух фанатов (разгонял спецназ). Когда у XXXTentacion не было происшествий на сцене, он ухитрялся попадать в новости, публично объявляя бифы другим представителям жанра.

Вот в марте 2017-го его тирада в адрес «укравшей мой флоу из Look At Me! сучки Дрейка» расходится на всю страну — перепалки с канадской суперзвездой в интернете и СМИ будут длиться почти год. Вот в ноябре 2017-го Онфроя приперли к стенке звезды ледяного трэпа из Атланты Migos — он заявит, что оказался под дулом пистолета, и вновь попадет в медиа всего мира. Вот Экс будет через СМИ публично разрушать отношения с соратниками вроде наркотрубадура Триппи Рэда и даже с самым ближайшим другом — обаятельно заторможенным фрик-воображалой от рэпа Cки Маском да Сламп Годом (они встретились в 2013-м в тюрьме для малолеток, там же создали разросшийся впоследствии коллектив Members Only и делали совместные треки вплоть до прошлого года). Как обратить на себя внимание без концертов, конкурентов и проблем с законом? Эксэксэкстентасьона ловили и на этом: то в Instagram появится с петлей на шее, то в клипе Riot повесит приличного белого ребенка (если что — мама мальчика разрешила).

Все вышеперечисленные закидоны и выкрутасы буйного, несмотря на небольшой рост и субтильное сложение, рэпера, впрочем, выглядят шалостями по сравнению с его самым известным грехом. В октябре 2016-го XXXTentacion после пары недель на свободе (с июля по сентябрь он ждал суда по обвинению в вооруженной краже со взломом в составе группы лиц — отжали тем летом с пацанами у знакомого iPad и iPhone) вновь арестовали. Он проведет в тюрьме полгода, формально за кражу (в следующем марте ему присудят шесть лет испытательного срока), но поводом станет новое дело, открытое в отношении него.

Его обвинят сразу по нескольким статьям: особо тяжкие побои беременной женщины, домашнее насилие, включающее удушение, насильственное лишение свободы и запугивание свидетеля. В марте рэпер выйдет на свободу, суд будет переноситься вновь и вновь, прокуратура — добавлять новые статьи (в основном за запугивание свидетелей обвинения), а в прессе появятся детали произошедшего. Сам Онфрой до последнего любую вину отрицал, обвиняя жертву, свою бывшую девушку Женеву Айялу (они были вместе летом 2016-го, пока не начались ссоры и его ходки), во лжи. Ее рассказ на допросе в полиции, жуткие, шокирующие фотографии побоев и заявления свидетелей не оставляют сомнений: бил.

Причем бил так, что, похоже, терял в процессе человеческий облик. Логично, что наличие таких сильных образов, как фото распухшего от гематом лица пострадавшей от ревнивого и съехавшего с катушек бойфренда девушки, быстро сделало Эксэксэкстентасьона олицетворением домашнего насилия в поп-культуре — и одного из самых ненавидимых людей на довольно внушительных территориях интернета.

Приближавшийся суд и почти гарантированное заключение, 18-летний возраст на момент побоев и демонстративно примерное поведение под залогом, а теперь даже и абсурдная насильственная смерть — все это на стихийные кампании ненависти в адрес артиста никак не повлияло: недавно попал под раздачу сервис Spotify, удаливший из своих плейлистов треки XXXTentacion и быстро отыгравший назад после того, как в ответ понеслись угрозы бойкота от Кендрика Ламара и других звездных фанатов.

Сегодня же одним из самых часто употребляемых слов в постах о гибели рэпера является «карма»: в интернете хватает злопамятства, и он даже теперь так же жесток к несчастному мелкому бесу из Майами, как полтора года назад был к нему благосклонен. Важная деталь: до ареста из-за избиении Айялы Экс оставался мало кому известным; первый скачок запросов в сети по его эффектно сложноустроенному псевдониму приходится именно на октябрь 2016-го. Через пару месяцев ре-релиз Look At Me! на Soundcloud (за год до этого трек не привлек почти никакого внимания) сделает его настоящей звездой. Возможно — с учетом бума на молодых оригинальных рэперов на Soundcloud, умения (или проклятья, как посмотреть) подолгу держаться на волне медиаинтереса, провокационного, асоциального и эффектного образа, а также принадлежности к тому же поколению, классу и культуре, что и его слушатели (дом и машину Экс купил себе только в ноябре, подписав контракт с мейджор-лейблом), даже сделает его образцовой звездой поп-культуры по состоянию на 2018-й. С обязательным в таком качестве — и не только пожизненным, но и посмертным — легионом ненавистников.

Вот только Джасей Онфрой, человек психически неуравновешенный и социально ненадежный, проблемный и подсудный, способный быть чудовищным — но и тут непоследовательный, часто предательски обаятельный, беззастенчиво дремучий (может, например, в деталях рассказать, как в 15 лет за взгляд избил до полусмерти гея-сокамерника) и, в общем, идеально поддающийся проекциям самых разнообразных массовых страхов, уже в свои 20 мертв. Его грехи, преступления и эскапады в его отсутствие обречены остаться голым, пустым риторическим приемом — а его бурный жизненный путь вряд ли подойдет кому-то не то что для примера, но и для устрашения (кого напугаешь мертвым вчерашним подростком с цветными волосами и интересным лицом?).

А вот музыка — то, что применительно к феномену XXXTentacion обсуждается меньше всего (многие передовые издания принципиально не публиковали даже рецензии на его сверхпопулярные по чартам альбомы), — останется все равно. И именно творчество — парадоксальное, разнообразное, хаотичное и бесстыжее, никогда не скучное — в реальности и вывело его в элиту жанра, к похвалам Кендрика и Канье, Гуччи Мэйна и Джей Коула. Да, проклятый вопрос о том, стоит ли отделять творчество замаравшего себя чем-то преступным артиста от его собственной фигуры, не исчезает и после смерти последнего — другое дело, что в случае Эксэксэкстентасьона это и не требуется. Его бесчеловечное обращение с любимой девушкой не только никак не контрастирует с его песнями — напротив, музыка объясняет произошедшее, и наоборот. И помогает понять человека, этот ужас сотворившего, — и увидеть в нем вовсе не монстра.

Вот, например, тот же прославивший Онфроя трек Look At Me! И без того густой бас доведен до совсем мутного, подпольного дисторшна — как будто подразумевает дешевую вечеринку на грани приличий: заразительные в нарциссизме, емкости и прямоте речевки-панчи Экса эту грань решительно переходят, не просто отменяя стыд и смущение, а требуя обожания и подчинения. Нет ничего удивительного в популярности этой песни — как и в том, что ее автор, поочередно балансирующий между славой и зоной, от этих контрастов потеряет почву под ногами и чувство реальности, чтобы в итоге перейти границы между желанием и ревностью, похотью и насилием. Чтобы, конечно, быстро — и неизбежно — обнаружить, что случившееся с ним, 18-летним делинквентом с музыкальным даром и кучей противоречивых комплексов, является вовсе не временной потерей себя, а катастрофической, критической точкой в долгом, охватившем всю предыдущую жизнь процессе подмены себя самостоятельно сконструированным, идеализированным образом. Герой Look At Me! жаждет и генерирует выброс допамина — автору Look At Me! необходимо научиться чувствовать себя и мир не только в минуты этих коротких оргазмических затмений.

Все последующие записи XXXTentacion выходили уже после пережитого рэпером персонального крушения и от и до работают с этим жутким, превращающимся в единственную точку опоры опытом, а вот тот факт, что из тюрьмы весной прошлого года он выходил прославившимся, на этот корпус работ из двух альбомов и двух EP уже не влияет никак. Экс не пытается повторить не то что успех, но и даже эффект от своего первого хита, его настрой и форму (в отличие от других героев Soundcloud-рэпа вроде Lil Xan и Lil Pump). Вот на коротком, из семи треков релизе Revenge центральным номером становится исповедь оступившегося человека Slipknot, озвученная вовсе не крикливой, пластичной ажитацией из Look At Me!, а таким традиционным по стилю рэп-куплетом, какого Экс почти не пробовал делать со времен одного из первых своих опубликованных треков — утешительной в своей уверенности юношеской оды скорбному, но тотальному бесчувствию Vice City. Вот там же обнаруживается формально откровенная поп-жвачка Looking for a Star — с фруктовым, как часто бывает с продакшеном от Diplo, флером: каскад перестуков бита и переливов клавиш подразумевает что-то дурашливое, невинно-игривое. Логично, что и Онфрой здесь уже не читает и не декламирует, а поет, причем в такой тональности автотюна, что его голос здесь становится откровенно, подчеркнуто детским. Экс, по идее, мог бы воспользоваться этим стилем, чтобы очиститься от грязного, болезненного опыта отрочества и молодости — вернуться к себе времен детского хора. Но он пользуется новообретенной через звук трека невинностью, чтобы максимально искренне выразить свои чувства к Айяле — и главным из них становится тоска по ней. Revenge дополняет эти опорные пункты треками, каждый по-разному — то через басовый перегруз, то через морок и бубнеж, то через отчаянную истерику скримо транслирующими мироощущение растерянного рэпера в отсутствие такого ориентира, как эта девушка, совмещающая в себе сразу несколько ролей, от любовницы и «матери» до жертвы и обвинительницы.

На «17» и «?», двух единственных номерных альбомах Эксэксэкстентасьона Айяла уже будет фигурой центральной почти от первой до последней песни, но ее функция сведется к единственно возможной в такой (не вполне здоровой со стороны) ситуации — роли музы. «17» укладывает в 25 минут полноценную, ясную поэму разбитого сердца, причем Эксэксэкстентасьон, вообще-то вполне техничный рэпер, здесь читает или ультракороткими, как телеграмма давно сменившему адрес близкому, куплетами, или сопротивляясь эмоционально перегруженному языку, оперирующему базовыми, на грани клише понятиями из речи влюбленного (вполне по Ролану Барту). Одолеть невыносимые, то и дело грозящие если не суицидом (Jocelyn Flores), то полной самоизоляцией (Everybody Dies in Their Nightmares) или покаянным плачем на публику (Fuck Love с Триппи Редом) собственные тексты он пытается через почти милитаристскую чеканку слов и многократный повтор одних и тех же реплик и фраз. Так покаянная становится мантрой — а работа с собственными чувствами и проблемами долгом. Кульминацией здесь служит, возможно, самая пронзительная и при этом прилипчивая песня в карьере артиста — причем провокационное название «Revenge» как будто обещает возвращение того XXXTentacion, который кулаком, проводом вокруг шеи и лопаткой для барбекю мстил своей женщине за угрозу измены. Но, мелькая на секунду, мысль о мести обрывается в этом почти кабацком номере на полуслове, предпочитая вернуться к лихой, даже пьянящей констатации логического парадокса: рэпер мирится с перспективой хранить уже умершую любовь до своих последних дней. Но предпочитает их все-таки приблизить: финальным эхом раздается рефрен «Я сгнию в своей могиле». Поминки по любви оказываются для Экса похоронами себя прежнего.

На фоне минималистичных, вплоть до саморазоблачительной, а-ля детский симулятор диджея, простоты битов Экс чаще, чем к рэпу, прибегает к робкому пению и нашептыванию — оставляя в ключевых треках пространство для второй партии, второго участника диалога, которого он жаждет, но не может обрести в отсутствие очевидного (к роману с Айялой отсылают как названия песен, так и многие конкретные их строчки) адресата своей любовной пост-драмы. Эти пустоты — пространства, оставленные утраченной возлюбленной, рэпер менее изобретательный заполнил бы приглашенными вокалистками, голосами людей, которые на уровне идеи и чувства так или иначе привнесли бы в страдальческую симфонию альбома обещания, контуры, соблазны и разочарования новой любви. XXXTentacion предпочитает использовать призрака. И это не фигура речи: в нескольких треках такой отдушиной, поправкой к авторскому голосу самого рэпера и к его туннельному синдрому настроя и темы служат даже не сэмплы, а целиком позаимствованные, встроенные в бит песен Экса ультракороткие, от 5 до 10 секунд, микротреки из роликов пользователя Vine с именем Shiloh Dynasty. Это, в сущности, сиюминутные, но закольцованные и потому монументальные обрывки неких таинственных романтических баллад под гитару (недоступных ни в каком другом виде). Более того, Shiloh Dynasty не только не выдает в них своего лица и даже гендера, но и, опубликовав чуть больше десятка таких потусторонних по эффекту виньеток, перестал(а) давать о себе знать еще в 2015-м и остается неизвестным. Эксэксэкстентасьон находит в лице этого таинственного анонима или анонимки своеобразное спасение от самого себя — и возможность (учитывая, как мучающее его на «17» расставание с Айялой происходило в реальности) при этом от себя и не бежать, впервые пытаясь понять себя не по законам внешнего мира, а через пережитый опыт. А значит, залечить травму причинения боли другому — через принятие и нагнетание собственных душевных ран.

Как и «17», вышедший в марте альбом «?» начинается с трека-вступления автора: Онфрой обещает слушателю более интересный и разнообразный опыт по сравнению с предыдущей пластинкой — и даже использует эпитет «обнадеживающий». Тем характернее, что «?» все-таки застает своего лирического героя почти на тех же позициях, где его бросал «17», и начинается с традиционного сеанса пения о травме расставания «Alone Pt.3». Уже в ней, впрочем, сквозит большая, чем прежде, взвинченность — даже невыносимость отсутствия прогресса в отношениях с собой и миром. Дойдя до этого почти неприличного для рэпера с репутацией гетто-психопата надрыва, XXXTentacion наконец меняет регистр и даже жанр — точнее, организует развернутые жанровые смотрины, ищет через некогда, еще до славы, до тюрьмы и до насилия, любимые стили способ привнести в ту же картину мира хоть какую-то новую константу — в диапазоне от самодостаточности до орального секса и хотя бы спокойного сна. Эти поиски — на уровне звука и вокальных выходов Экса варьирующиеся от освободительного гетто-панка до латино-попа о дэйтинге и даже открытки из мира классического рэпа с участием Джоуи Бэдесса — и оказываются в итоге смыслом всего альбома. А еще — очевидным свидетельством взросления и развития его автора, который уже не изображает из себя никого другого и готов принять неопределенность будущего ради возможности найти его самому, с учетом собственного, специфического и болезненного, опыта.

Выстрелы в мотосалоне Майами вчерашним вечером, впрочем, эти поиски себя и оступившимся человеком Джасеем Онфроем, и популярным музыкантом XXXTentacion оборвали. Ну, хотя бы спокойного сна.

Денис Рузаев