Меч и мотоцикл

Каждый год 21 июня тысячи человек собираются возле руин древнего Стоунхенджа в Великобритании. Это современные друиды, ведьмы и язычники всех сортов, приехавшие отметить один из главных языческих праздников — летнее солнцестояние. Они молятся, пляшут и веселятся. «Лента.ру» выяснила, во что верят эти люди.

Один из самых колоритных персонажей на друидских сборищах в Стоунхендже — седовласый старик в темном плаще и белом одеянии, подпоясанном веревкой. Из-за внушительного посоха и меча он напоминает не то Гэндальфа, не то крестоносца. В 1986 году британские власти выдали ему документы, подтверждающие, что его зовут Артур Утер Пендрагон.

В молодости у Артура Пендрагона было другое имя — Джон Тимоти Ротвелл. Он служил в армии, но его списали после неудачного прыжка с парашютом. На гражданке Ротвелл зажил, как все: устроился на работу, завел семью, купил дом. Но через несколько лет ему наскучило зарабатывать деньги и платить по кредитам. Он бросил все и присоединился к банде байкеров под названием «Гробокопатели».

В середине 1980-х ему попалась книжка про короля Артура, и он поразился, насколько легендарный герой похож на него самого. После шестинедельных раздумий Ротвелл объявил себя реинкарнацией Артура, поменял имя и купил в магазине копию меча Экскалибур из одноименного фильма 1981 года. Вместо коня у него желтый мотоцикл Kawasaki. «Не так уж много разницы между клубом байкеров и всем этим средневековьем», — пояснил он в одном из недавних интервью.

Новоявленный Артур вступил в Совет друидских орденов Британии. Теперь он регулярно участвует в обрядах и ведет нескончаемую борьбу с комиссией по историческим памятникам Англии, которая осмеливается брать с друидов плату за посещение Стоунхенджа. «Каждый день я просыпаюсь Артуром и засыпаю Артуром, просыпаюсь друидом, засыпаю друидом», — рассказывает он.

Британские друиды могут похвастаться долгой историей, восходящей, впрочем, не к древним кельтам, жившим в тех местах две тысячи лет назад, а к скучающим английским дворянам, основавшим первый неодруидский орден в XVIII веке. Ритуалы изобрели сами, а замысловатую иерархию позаимствовали у масонов.

По самым консервативным оценкам, сегодня в Великобритании не менее пяти тысяч друидов, а общее количество последователей различных направлений неоязычества может достигать 200 тысяч. По численности они уступают только общеизвестным мировым религиям.

Неудивительно, что шабаши у Стоунхенджа все многолюднее. 21 июня 2015 года у древних мегалитов собрались около 23 тысяч человек. В странных одеяниях, чудных шапках или, на худой конец, венках они веселились всю ночь. Кто-то молился, кто-то играл на гитарах и рожках, кто-то плясал. Когда начался восход, они поприветствовали Солнце.

В этом году в Стоунхендже рассвет встречают порядка 25 тысяч человек. Британская полиция опасается, что из-за друидов на дорогах возникнут пробки, и советуют автомобилистам держаться подальше от культового места.

Неоязычество объединяет множество течений, чьи последователи верят в самые разные вещи. Но кое-что общее у них все же есть. Большинство современных язычников поклоняется природе и полагает равно важным и мужское, и женское начало. Первое обстоятельство привлекает к ним людей, которых волнует экология, второе — феминисток.

Самая популярная разновидность неоязычества — викка и ее многочисленные ответвления. Основатель, британский археолог-любитель Джеральд Гарднер, считал викку развитием древних верований, распространенных в Европе тысячи лет назад. Он утверждал, что в средние века жриц викки объявляли ведьмами и преследовали, но им удалось донести учение до XX века и передать лично ему. Никаких подтверждений этому нет, но это как раз нормально: религии держатся на вере, а не на фактах.

В викке нет табу и запретов — можно делать все, что хочешь, если это никому не мешает. Как правило, последователи этого учения почитают рогатого бога плодородия и Богиню, в которой соединились богини всех народов. Правда, далеко не все верят в их существование так же, как христиане верят в Иисуса. Среди неоязычников встречаются агностики и даже атеисты, разделяющие идеалы викки, но не верящие в богов и магию.

Кинодокументалистка Алекс Мар объехала всю Америку в поисках материала для фильма о неоязычестве в США. «В каждом штате, в каждом городе, в пригородах, в маленьких городках я встречала практикующих язычников, — утверждает она. — Кто только среди них ни был — от учителей и предпринимателей в сфере высоких технологий до кассиров Whole Foods (сеть магазинов здорового питания —прим. «Ленты.ру»)».

После возвращения Мар задумалась о себе. «Меня всю жизнь окружали неверующие из креативного класса, но я все яснее понимала, что никому не уйти от совершенно человеческой потребности в поиске смысла жизни», — говорит она. Люди, которые построили свою жизнь вокруг четкой системы верований, вызывали у нее зависть. Через несколько месяцев она решила к ним примкнуть.

Одна из ведьм, с которой она общалась при подготовке к съемкам, посоветовала Мар наставницу в Массачусетсе. Та учила ее традиции Фери — разновидности викки, объединяющей, среди прочего, элементы вуду, каббалы, тантры и гностицизма.

Мар жила в Нью-Йорке, поэтому уроки проходили дистанционно. Ведьма передавала свои секреты по телефону и электронной почте. После переезда в Новый Орлеан Мар стала ходить на службы Ордена восточных тамплиеров, в котором когда-то состоял британский оккультист Алистер Кроули.

«В следующий Самайн мне наконец удалось встать в круг с ковеном ведьм, кто бы мог подумать, в замке в Нью-Гемпшире, — рассказывает Мар. — Нас было почти 30. Три дня и три ночи мы проводили ритуалы для общения с мертвыми. В одну из тех ночей, под конец церемонии, которая продолжалась больше трех часов, я подошла очень близко, думаю, к предку, которого никогда не встречала. Мы встретились в том темном месте через кто знает сколько столетий, и я понимаю, что никогда не смогу этого доказать».

Другое направление неоязычества — реконструкция утраченных дохристианских традиций. Его приверженцы пытаются поклоняться тому же пантеону, что и их предки. Кто-то почитает Одина, кто-то — Перуна, а кто-то и Зевса.

В греческом городе Литохоро с 1995 года проводится ежегодный фестиваль Promeithea, на который приезжают неоязычники со всей Греции. На глазах тысяч зрителей шесть бегунов в древнегреческих доспехах поднимаются на вершину Олимпа. Затем по улицам Литохоро проходит факельное шествие, после чего празднование перемещается за город.

Хотя номинально греческие неоязычники поклоняются Зевсу, Афине и прочим античным богам, в них мало кто верит. Их рассматривают как воплощение мудрости, красоты, здоровья и других идеалов.

BBC Magazine отмечает, что среди приверженцев этой религии немало леваков, недовольных влиянием, которым пользуется в Греции православная церковь, и националистов, считающих, что христианство разрушило истинно греческие ценности.

Еще одна страна, где язычество переживает расцвет, — это Исландия. С 2014 года число исландцев, поклоняющихся Одину, Фригге, Тору и другим обитателям Асгарда, увеличилось на 50 процентов. Недавно власти выделили им участок на живописном холме под Рейкьявиком для строительства языческого храма — первого за тысячу лет.

«Все больше людей видят, что мы делаем, и им нравится, — говорит лидер исландских язычников Хилмар Орн Хилмарсон, пользующийся определенной известностью и в стране, и за ее пределами: в качестве музыканта он сотрудничал с Бьорк и Sigur Ros. — Мы не занимается вербовкой новых членов, но принимаем всех, кто хочет прийти, если им интересно. Наши церемонии открыты для каждого».

Хилмарсон не питает иллюзий насчет того, что ритуалы, в которых он участвует, действительно похожи на древние исландские обряды. Информация о дохристианских обычаях слишком фрагментарна, чтобы их можно было восстановить в исходном виде. Кроме того, он охотно признает, что не молится Одину и не считает скандинавские мифы правдой. «Но в то же время нам кажется, что такой образ жизни имеет право на существование. У него есть смысл и контекст, — говорит он. — По своей сути это религия, и с ней можно жить и умирать».

Олег Парамонов