«Неравенство — это про тебя»

По данным Росстата, каждый седьмой житель России живет за чертой бедности. Согласно статистике, в 2016 году количество людей, чьи доходы ниже прожиточного минимума, увеличилось за год на 300 тысяч и достигло 19,8 миллиона человек. Официально чиновники ведут свои подсчеты, отталкиваясь от среднего минимального дохода — 9961 рубль. Однако ученые считают, что государственная методика определения бедности устарела и не отражает реальной картины. Социологи считают, что недостаточно просто учитывать тех, кто не дотягивает до прожиточного минимума. Эта группа неоднородна, и в ней надо выделять нищих, малоимущих и «уязвимых». О том, много ли в России тех, кто беднее бедного, и почему неравенство страшнее нищеты, «Ленте.ру» рассказала заведующая Центром стратификационных исследований Института социальной политики НИУ ВШЭ Светлана Мареева.

«Лента.ру»: Вы хотите утешить малоимущих тем, что у них не все так плохо?

Мареева: Мы хотим посмотреть, как реально живет общество, где проходит граница по доходам между группами, как они различаются с точки зрения качества и уровня жизни, о чем думают, о чем мечтают. Сейчас в России абсолютный подход к определению бедности: ее устанавливают по прожиточному минимуму. В среднем сумма около 10 тысяч на человека. Такая методика вызывает много вопросов. Она задает, по сути, черту минимального стандарта выживания. Все, кто ниже нее, считаются бедными. Но эта черта устанавливается декларативно.

Разве экономисты не считают, сколько нужно человеку, чтобы выжить?

Прожиточный минимум рассчитывается на основании потребительской корзины. Но многие замечают, что состав корзины может быть разным не только для детей и трудоспособных, но и, например, зависит от типа поселения. На селе нужен один набор товаров и услуг, в городе — другой, да и стоимость у них будет разной. Естественно, потребительская корзина не взята с потолка, но не отражает реальную картину того, что человек покупает, в чем нуждается. Если завтра прожиточный минимум увеличится на 10 рублей — количество бедных вырастет, но это же не значит, что в жизни этих людей что-то изменилось.

Информационная служба общественного телевидения России провела опрос среди граждан на тему, сколько им нужно денег, чтобы не чувствовать себя бедными.

В среднем получилось 27 991 рубль в месяц на человека — три прожиточных минимума. Самые большие расходы — у жителей Москвы, Камчатки, Сахалина, Алтая: им требуется от 40 до 50 тысяч в месяц. Дорого обходятся продукты и услуги ЖКХ. В Калуге, Санкт-Петербурге, Кемерово, Калининграде готовы тратить 30-40 тысяч. В Иркутске, Карелии, Ставрополе, Вологде, Подмосковье могут уложиться в 20-30 тысяч. Жителям Адыгеи, Бурятии, Карачаево-Черкесии, Крыма, Тывы и Кургана достаточно 15-20 тысяч рублей, чтобы не чувствовать себя нищими. Некоторые респонденты прокомментировали свое социальное самочувствие. «Лента.ру» собрала наиболее интересные комментарии и ответы.

Как же объективно определить пороги бедности?

Мы предлагаем в дополнение к официальному абсолютному подходу использовать и относительный подход, основанный на медианном доходе. Черта бедности тут не задается априори — строится общее распределение доходов в обществе. Затем ищется точка, которая делит общество на две равные части по уровню доходов. Этот срединный доход показывает типичный стандарт жизни для данного общества. И дальше можно определить, кто в силу своих доходов может его поддерживать, а кто — нет (обычно черта бедности проводится на уровне 60-70 процентов этого среднего медианного дохода).

Мы в рамках такого подхода выделили в российском обществе три основных слоя: низкодоходные, среднедоходные и высокодоходные. И эти группы тоже дробим на несколько частей. Вроде бы так же ориентируемся на доходы, но смысл в том, чтобы напрямую связать их с типичным для нашего общества стандартом жизни.

Что такое типичный стандарт?

То, что имеет хотя бы половина россиян. В российских условиях это прежде всего дом или квартира (в большинстве случаев приватизированные или унаследованные). Другая недвижимость: у низкодоходных в основном это просто участки, зачастую полученные от государства, а среднедоходные и высокодоходные имеют дачи, летние дома, вторые квартиры. Но это меньшинство, и это не стандарт. Не являются нормой и сбережения, даже небольшие. С другой стороны, наличие автомобиля у нас уже входит в стандарт. Из товаров длительного пользования нормой является наличие в домохозяйстве телевизора, холодильника, стиральной машины, пылесоса и кухонной техники. В последние годы в этот набор входят также мобильный телефон и ноутбук или компьютер.

Самарская область.Мы в детскую больницу часто кладем детей из соседних сел. Без заболеваний. Просто подкормиться. Придумываем им диагнозы, и они неделю лежат на казенном питании. Иначе их семьям не выжить — работы нет, денег нет. Обычно мы так весной делаем, когда зимние эпидемии проходят, а летние несчастные случаи еще не начались, и койки пустые.

Реальная цифра медианного дохода в этом году — сколько?

По данным Росстата, медиана составляет около 23 тысяч рублей на человека. Соцопросы, которыми мы пользуемся, показывают более низкие суммы — примерно 15 тысяч. Граница, за которой идут низкодоходные, то есть те, кто не может поддерживать типичный для общества уровень жизни, — 11 тысяч. Но это в среднем, так как мы используем корректировки в зависимости от регионов и от типа поселения. Например, на селе доход для поддержания того же уровня жизни может быть меньшим, чем в городе. Низкодоходных мы также делим на тех, кто находится в глубокой бедности, просто бедности и уязвимы к бедности. Последние вроде бы бедными не являются, но риски оказаться в их числе у них очень велики.

Какой уровень доходов в России преобладает?

Больше всего тех, чьи доходы от 0,75 до 1,25 медиан. Это как раз та группа, которая демонстрирует типичный стандарт жизни всех россиян. Для этого года — примерно 11-18 тысяч на человека. Стандарт их жизни очень скромен, но это далеко и не стандарт выживания — они обеспечены и товарами длительного пользования, и недвижимостью, и автомобилями. В целом же модель по доходам сегодня выглядит так: около 30 процентов составляет неблагополучное население (бедные или с высокими рисками бедности), около 40 процентов — та самая средняя, медианная группа, и, наконец, еще около 30 процентов — относительно благополучные слои, чьи доходы выше средних как минимум на четверть. Их положение более устойчиво. Но и самая низкодоходная группа, имеющая ниже четверти медианы на человека, составляет порядка 1,5 процента. То есть крайней бедности, связанной с выживанием, у нас практически нет, но высока доля бедных и уязвимых к бедности.

Кризис как-то повлиял на численность этих групп?

В начале кризиса часть медианной группы сползла к низкодоходным слоям, а доля бедных возросла. Но общая картина остается той же: крайняя бедность для нашего общества нехарактерна, основная масса населения концентрируется вокруг медианы.

Чем наши бедняки отличаются от западных?

Есть такой термин — «западный средний класс». Это методика Всемирного банка, которая позволяет сравнивать между собой развитые страны. Берется линия бедности США и применяется к другим странам — те, кто не беден по этим стандартам, как раз и относятся к «западному среднему классу». Но по таким критериям у них 13,5 процентов бедных, а у нас — 46 процентов.

Да, по вашей методике у нас как-то все лучше выглядит.

Надо понимать, что линия бедности в Европе и США количественно проходит на другом уровне. Доходы бедных там выше, чем у нас в стране.

Недавнее высказывание вице-премьера Ольги Голодец о том, что российская бедность — трудовая и этим отличается от других стран, на многих произвело впечатление. Но, судя по социальным сетям, жители той же Америки или Германии тоже недовольны низкими зарплатами. В чем разница?

Проблема в том, что у нас минимальный размер оплаты труда ниже прожиточного минимума. То есть на государственном уровне заложена ситуации, когда человек работает, но все равно оказывается в бедности. И это почва для конфликта, потому что в общественном восприятии ситуация, когда человек честно работает, но еле сводит концы с концами, нелегитимна и несправедлива.

БийскМуж на двух работах водителем, я на полторы ставки воспитателем, трое детей, дача с огородом, детей и не видим толком, растут как сорняки, не голодаем, а куртки купить всем сразу не можем, в отпуск поехать не можем и платные кружки тоже не можем. О своей одежде не говорю, донашиваем что есть, хорошо сейчас в моде застиранное и в дырах — обахромил, и как будто так и надо.

Статистика утверждает, что по сравнению с 2000 годом уровень жизни россиян вырос в два-три раза. Но почему люди этого не ощущают, почему жалуются?

Действительно, статистика показывает, что с 2000-х годов доходы выросли у всех, в том числе у малообеспеченных и у бедных. Покупать стали больше. Типичный набор тех же бытовых приборов в домохозяйствах пополняется. Но это количественные показатели. Качественные же изменения — возможность самому выбирать свой образ жизни, обеспечить будущее детям, добиться значимых изменений в жизни — есть только у верхней, благополучной трети населения. Для представителей нижних доходных групп ничего не меняется. И люди это ощущают. Сегодня у тебя денег стало побольше — купил кухонный комбайн. Завтра доходы уменьшились — и ты экономишь. Послезавтра снова доходы выросли. Все это не дает перспективы и уверенности, не увеличивает пространство жизненных шансов.

Жить стали лучше, но не веселее?

Можно и так сказать. Есть еще одна важная проблема: субъективная бедность. Это когда сам человек отмечает, что у него плохое материальное положение, и по уровню доходов он, в его мнении, беден. И многие исследования показывают, что объективная и субъективная бедность совпадают далеко не полностью. Бывает, что человек с низким доходом совсем не ощущает себя малообеспеченным, и наоборот.

С бедными понятно — оптимизм спасает. Но почему богатые прибедняются?

Факторы объективной бедности — это то, что связано прежде всего с положением на рынке труда: образование, квалификация, профессиональная позиция и т.д. Однако на субъективную бедность это почти не влияет. Факторы влияния тут — несовпадение ожиданий и реальности, ощущение отсутствия контроля над своей жизнью. Если у людей возникает ощущение, что в силу обстоятельств они ничего не могут сделать, у них нет никаких возможностей улучшить свое социальное положение, то независимо от уровня дохода они чувствуют себя бедняками.

По результатам соцопросов до кризиса у россиян менялось отношения к бедности — от сочувствия к презрению. Что сейчас?

В последние докризисные годы отношение к бедным действительно ухудшалось. С чем было связано сочувствие в 1990-е годы? Бедность была массовой, и состав бедных существенно не отличался от небедных. Но по мере экономического подъема бедные стали превращаться в группу с иным типом и характером занятости, уровнем образования, образом жизни. Это привело к изменению отношения к ним остального населения. И причины бедности россияне все чаще усматривают не во внешних причинах, как это было в начале 2000-х годов, а в поведении и образе жизни самих бедных.

И еще надо понимать, что россиян больше беспокоит проблема массовой малообеспеченности, а не бедности. Когда россияне говорят о помощи бедным, они имеют в виду не поддержку тех, кто находится на социальном дне, а прежде всего тех, кто честно работает, но из-за низких зарплат не может улучшить свое положение. В целом за последние 15 лет бедность в общественном сознании перестала быть болевой точкой, больше вопросов и беспокойства вызывает растущее неравенство. Бедность — где-то далеко. А неравенство — это про тебя, какое бы положение в обществе ты ни занимал.

Иркутская областьЯ учитель английского, немецкого, русского и литературы в сельской школе. Зарплата 12 тысяч. Вместе с дочками-подростками хожу убирать богатые коттеджи неподалеку в поселке. Им льстит, что у них уборщица может и ребенку с русским подсказать, и сочинение проверить, и по-английски поговорить. А я боюсь — говорят, школу закроют. И я в 38 лет с красным дипломом буду уборщицей?

Беседовала Наталья Гранина