Сиси против исламизма

Взять мечети под контроль, лишить духовенство независимости, следить за прихожанами, а за малейшее проявление антигосударственных идей сажать в тюрьму — это, пожалуй, традиционный рецепт, который предлагают сторонники силового подхода в борьбе с радикальным исламизмом. В Египте, однако, эти меры не сработали: страна столкнулась с небывалым разгулом террора, а авторитарные меры президента Абдель Фаттаха ас-Сиси привели лишь к радикализации исламистского подполья. «Лента.ру» разбиралась, как этот метод дал осечку в Египте.

В первых числах апреля президент Египта ас-Сиси побывал в визитом в США. По итогам его переговоров с Дональдом Трампом было объявлено, что лидеры двух стран намерены совместно бороться с экстремизмом. Спустя несколько дней после возвращения ас-Сиси на родину, в Вербное воскресение (9 апреля), боевики «Исламского государства» (ИГ; запрещена в РФ) устроили двойной теракт, жертвами которого стали христиане-копты. Погибли более 45 человек, около полутора сотен получили ранения.

Между тем еще во время инаугурационной речи 8 июня 2014 Абдель Фаттах ас-Сиси обещал сделать все возможное, чтобы ничего подобного в его стране не происходило. «Обеспечить стабильность и разгромить терроризм — главная задача. Тем, кто проливает кровь невинных людей, кровь сынов Египта, нет места в нашей стране», — утверждал он в тот день.

Однако сдержать это обещание ему не удалось. С каждым годом терактов в Египте становится все больше, а сами атаки — все более кровавыми. Так, в 2015 году от рук экстремистов погибли 662 человека — это в два с половиной раза больше, чем в 2014-м. Для сравнения: в период с 2000 по 2012-й самым «неудачным» был 2005 год — тогда из-за действий террористов погибли 92 человека.

Ас-Сиси пришел к власти, свергнув в августе 2013 года исламистское правительство «Братьев-мусульман». Под руководством президента Мурси (выходца из «братьев»), страна погружалась в пучину экономических проблем. Генерал ас-Сиси верно рассудил, что многие граждане поддержат переворот, поскольку решат, что военные смогут обеспечить им более высокий уровень жизни. Но дело было не только в экономике: от ас-Сиси ждали, что он сможет обеспечить порядок и равные права для всех египтян — вне зависимости от их политических и религиозных предпочтений.

Президент постарался ответить на этот общественный запрос, но сделал это довольно специфическим образом: ради спокойствия в государстве он запретил деятельность не только «Братьев-мусульман», но и других оппозиционных структур. Вне закона оказались не только радикальные исламисты, но и светские организации. Их лидеры, а зачастую и просто те, кто открыто выражал недовольство правящим режимом, оказались за решеткой.

Казалось бы, введение полицейского режима и усиление репрессий должны были снизить уровень преступности и обеспечить стабильность, но эффект получился обратный. Боевики уничтожали штаб-квартиры силовиков, убивали высокопоставленных чиновников и военнослужащих, подрывали военную технику, похищали солдат и мирных жителей. По данным Global Terrorism Index, страна не видела такого разгула террора с начала века.

Основной силой смертоносного хаоса стали радикальные исламисты: своей политикой египетский президент поставил множество недовольных последователей Пророка практически вне закона и загнал их в подполье. Репрессии Сиси по времени совпали с подъемом в Сирии и Ираке «Исламского государства» — и потому неудивительно, что в ряды джихадистских организаций потянулся мощный поток неофитов.

С начала массовых облав и арестов в Египте наибольшую активность развернула группировка «Вилаят Синай» — филиал ИГ. До прихода Сиси к власти она действовала в основном на Синайском полуострове под названием «Ансар Бейт аль-Макдис» и считала главным врагом Израиль, однако потом принесла присягу лидеру ИГ Абу Бакру аль-Багдади и под новым именем «Вилаят Синай» стала активно стрелять и взрывать египетских военных и силовиков. Именно эта группа взяла на себя ответственность за уничтожение самолета Airbus А321 компании «Когалымавиа» 31 октября 2015 года, летевшего из Шарм-эль-Шейха в Санкт-Петербург.

Впрочем, исламисты — далеко не единственная сила, восставшая против режима Сиси. В стране действуют и светские экстремистские структуры — такие, например, как «Солдаты Египта», «Движение Молотова» и «Движение революционных бригад».

Отличительным признаком некоторых из этих движений стал особый жест — поднятая вертикально ладонь с согнутым большим пальцем. Его боевики охотно демонстрируют на видеороликах — он символизирует солидарность с погибшими в августе 2013 года: тогда лояльные Сиси силы разгромили лагерь сторонников бывшего президента Мурси. По разным данным, погибли от 500 до 900 человек.

В интервью порталу Huffington Post Arabi Ахмед Махер, лидер демократического «Молодежного движения 6 апреля», рассказал, почему при Сиси в стране резко возросло число экстремистов. «В тесных камерах вместе сидят сотни молодых мужчин — джихадисты, члены "Братьев-мусульман", революционеры и сочувствующие — все подряд. Тюрьмы стали своеобразными школами преступности и террора», — сообщил активист, который в свое время ходил на демонстрации против Мубарака, а при Сиси почти два года провел в камере-одиночке.

По его словам, за решеткой томятся тысячи мирных в прошлом демонстрантов, которые там быстро радикализируются. «ИГ говорит им: ваша власть — режим лживых ничтожеств, а мы даем альтернативу», — пояснил он. Махер уверен: именно несправедливость порождает экстремизм, и окончательная победа над джихадизмом возможна только в условиях свободы и истинной демократии.

В борьбе с исламистами египетский президент не ограничивается силовыми мерами — он решил взять под контроль религиозную жизнь страны. В январе 2014-го власти запретили «незарегистрированным» имамам выступать с проповедями. В результате 12 тысяч священнослужителей лишились возможности обращаться к умме. Остальным темы пятничных проповедей стали спускать сверху. Кроме того, 27 тысяч мечетей площадью менее 80 квадратных метров де-факто закрыли, разрешив использовать их лишь в качестве молельных комнат пять раз в день.

Престижный исламский университет «Аль-Азхар», основанный более тысячи лет назад и гордившийся своей независимостью, по велению Сиси стал продвигать только одно направление мусульманской теологии — ашаризм, де-факто искореняя все остальные школы исламской мысли.

Эти меры обосновывались борьбой с террористами, в первую очередь с «Братьями-мусульманами». Однако это были «выстрелы в молоко». «На самом деле для "братьев" мечети уже давно не основные центры деятельности. Они используют университеты, школы, профсоюзы, благотворительные организации. Встречи проводятся в частных домах или в учебных заведениях, потому что мечети давно под контролем государства», — объясняет бессмысленность подобных запретов в интервью Foreign Policy египетский правозащитник Амр Эззат.

По его мнению, властям следовало бы поступать иначе: не диктовать имамам, что им делать, а наоборот — наладить с ними диалог и через них влиять на умонастроения граждан. Нынешняя же политика властей приводит к тому, что «мейнстримовый ислам» воспринимается как госпропаганда.

За три года правления Сиси смог консолидировать власть, но к умиротворению Египет не привел: он лишился поддержки секуляристов, христиан-коптов (им он обещал безопасность и равенство, но не смог обеспечить ни того, ни другого), но и значительной части мусульман. Под его руководством страну сотрясают теракты, а в его тюрьмах набирает силу новое поколение джихадистов, верящих в святость борьбы с жестоким режимом.

Иногда репрессии действительно помогают справиться с повстанцами и недовольством — это удавалось Ираку во времена Саддама Хусейна и до сих пор удается Китаю, однако часто они вызывают лишь ожесточение общества и появление антигосударственных радикалов.

Политолог Омар Ашур в книге «Дерадикализация джихадистов» указывает, что именно это происходило в Египте, Ливии и Алжире. Возможно, именно анализ опыта репрессий и закручивания гаек в разных странах даст понять, как эффективнее бороться с угрозой радикального исламизма и когда силовой подход действительно необходим.

Алексей Наумов