«Лукашенко может сместить третья сила»

В апреле исполнилось 20 лет созданию Союзного государства России и Белоруссии. К этой дате страны подошли с серьезным багажом противоречий: разногласия вызывают цены на энергоносители, порядок поставок продовольствия, создание пограничных зон. Некоторые вопросы главы государств Владимир Путин и Александр Лукашенко разрешили в ходе личной встречи, однако очевидно, что отношения Москвы и Минска далеки от идеальных. Эксперт Высшей школы экономики, политолог Дмитрий Болкунец рассказал «Ленте.ру», каковы ближайшие перспективы двустороннего взаимодействия.

«Лента.ру»: 2 апреля 1997 года был подписан договор о союзе России и Белоруссии. Что удалось сделать за 20 лет и можно ли назвать интеграционный проект успешным?

Болкунец:Проект Союзного государства, безусловно, доказал свою востребованность. В первую очередь он нужен был именно Белоруссии: в составе СССР это была республика с развитой промышленностью, но после распада страны экономика оказалась в кризисе из-за нехватки ресурсов и рынков сбыта. Способом выхода из кризиса и стало создание Союзного государства. Это ноу-хау, кстати, принадлежит не Лукашенко, идею выдвинул его конкурент на выборах в 1994 году Вячеслав Кебич. В принципе, расчет оказался верным. Есть данные Международного валютного фонда, что Россия только с 2005 по 2015 год вложила в белорусскую экономику 106 миллиардов долларов. Поддержка России составляла в разные годы от 11 до 27 процентов белорусского ВВП — в виде прямых кредитов, различных субсидий, предоставления рынков сбыта.

Каковы главные достижения Союзного государства?

Я бы отметил то, что граждане двух стран получили равные права в сферах образования, трудоустройства, оплаты труда, медицины, культуры, спорта. Есть данные, что в России сейчас работает не менее полумиллиона граждан Белоруссии. Обратных случаев, к сожалению, не так много, что связано с разницей в зарплатах. Мне кажется, на этот факт нужно обратить внимание руководству двух стран: если дисбаланс будет увеличиваться, это приведет к дальнейшему оттоку населения из Белоруссии. В числе других достижений можно назвать свободу перемещения товаров между странами. Тут, правда, стоит сделать оговорку. Белорусская сторона говорит о проблемах по нефти и газу, когда есть определенные изъятия. В это же время есть трудности с размещением российских товаров на белорусских прилавках. Есть негласное требование высшего руководства Белоруссии: на прилавках должно быть не менее 85-90 процентов продуктов белорусского производства. Очевидно, что это ограничение конкуренции.

Союзное государство оказалось успешным проектом, но по ряду причин он до конца не реализован и, видимо, реализован уже не будет. В частности, никто уже не вспоминает о вхождении Белоруссии в состав России — это слабо реализуемая инициатива. Согласно соцопросам, большинство белорусов выступают за интеграцию, союзнические отношения с Россией, но абсолютное меньшинство готовы согласиться с потерей суверенитета.

По-вашему, противоречий между двумя странами было больше в конце 90-х — начале 2000-х годов или сейчас?

Безусловно, противоречий больше сейчас. По сути, весь последний год мы наблюдали самый сложный кризис двусторонних отношений за все годы независимости. На поверхности мы больше слышали политические заявления, но основная причина — экономическая. Россия по-прежнему поддерживает белорусскую экономику, но, очевидно, в Минске аппетиты растут очень быстро, и прежние объемы инвестиций уже не удовлетворяют. Мы наблюдаем сейчас катастрофическое падение рейтинга Александра Лукашенко. Многие видят, что Лукашенко декларирует союзнические отношения с Россией, но никаким союзником на самом деле не является, а действует только в интересах личной выгоды, о чем говорит, в частности, отъезд тех самых 500 тысяч граждан страны на заработки, а также митинги и протесты, которые проходили в стране.

Есть какие-то объективные данные о рейтинге Лукашенко?

Открытых данных нет, но по закрытой информации этот показатель сейчас самый низкий за все время его пребывания у власти. Это подтверждается рядом косвенных признаков. Например, посещаемость белорусских оппозиционных сайтов раз в пять-семь выше, чем всех государственных. Второе: участниками акций протеста, которые прошли не только в столице, но и в регионах, стали пенсионеры и рабочие — вчерашний электорат Лукашенко.

Есть ли у белорусской оппозиции какие-то шансы прийти к власти?

Организованной оппозиции в Белоруссии давно нет, ее растоптали. На улицы сейчас выходят люди, которые к оппозиции себя никогда не относили. Профессиональные противники Лукашенко имеют крайне низкий уровень поддержки в обществе, что связано и с многолетней пропагандой, и с их собственной безыдейностью. Но я не исключаю, что при дальнейшем падении уровня жизни появится некая третья сила, которая сможет увлечь белорусский народ и сместит главу государства.

А каким путем можно сместить Лукашенко? Вряд ли это реально с помощью выборов…

Смена власти может произойти в силу естественных физиологических причин, а также в результате масштабных акций протеста. Мы помним, как в Румынии Чаушеску с женой ждали выхода сторонников на митинг, а завершилось для главы государства все это трагически. Нужно понимать, что поддержка, которую рисуют белорусские СМИ и социологи, очень эфемерна. Характерным стало то, что вышедших к протестующим депутатов, чиновников обладминистраций освистывали, выгоняли с площадей. Все это напоминает конец 80-х годов в СССР.

Возможно ли в Белоруссии повторение украинского сценария?

Я бы не говорил о каком-то радикальном варианте, о кровопролитии. 25 марта в Минске планировалась масштабная акция протеста, Лукашенко пугал Россию и собственное население Майданом. Была растиражирована информация о боевиках, которых якобы готовили в неких лагерях. Широко была распространена история с прорывом украинско-белорусской границы неизвестными людьми на джипе. Прошло всего две недели, и про боевиков все забыли, ничего не слышно об их судьбе. Самое интересное, что по своим информационным каналам Минск транслировал на Запад совершенно другую картину происходящего: якобы протесты организовала Россия в качестве продолжения так называемой «русской весны». Это делалось специально, сознательно, чтобы напугать ЕС и США и добиться от них максимальной поддержки действующей власти. Все это уже мало кого впечатляет и в России, и на Западе, только вредит внешнеполитическому положению Минска. Я считаю, что в данных условиях нужно организовать широкий диалог представителей гражданского общества России и Белоруссии, определить проблемы, наметить цели, а не зацикливаться на общении только с отдельными представителями политического руководства.

Есть ли у Лукашенко надежды на серьезное сближение с Западом? И возможно ли, что он пожертвует отношениями с Россией ради отношений с Западом?

Игру с Западом Лукашенко ведет давно. WikiLeaks в 2011 году были опубликованы данные о том, что в 2009 году тогдашний глава администрации Лукашенко Владимир Макей на встречах с западными дипломатами открыто просил западных партнеров — это были американцы и несколько европейских дипломатов — дать стране 3-4 миллиарда долларов взамен на то, что республика отвернется от Москвы и полностью поменяет свой геополитический вектор. Это происходило сразу после вооруженного конфликта в августе 2008 года, когда независимость Южной Осетии и Абхазии была признана Россией. Сегодня Макей возглавляет Министерство иностранных дел страны, именно он сейчас ведет диалог с Западом, у него это неплохо получается. Такой диалог стране действительно нужен, но основываться он должен не на противоречиях Москвы и Запада, а наоборот — на сотрудничестве. При этом Лукашенко остается на Западе нерукопожатным политиком. Мы знаем немало примеров того, как западные политики заигрывали с диктаторами, а потом очень плохо заканчивали. Польша пытается играть важную роль в информационном пространстве, оттуда вещает один белорусский телеканал, некоторые сайты оттуда работают. Впрочем, ЕС и США не торопятся давать Лукашенко денег, а это — главное, что ему нужно.

Беседовал Игорь Кармазин