Ствол раздора

Пакет «антитеррористических законопроектов», принятый Госдумой в первом чтении, среди прочего, предусматривает запрет на «производство гражданского и служебного оружия из боевого ручного стрелкового оружия, в том числе снятого с вооружения». «Лента.ру» предложила экспертам оружейного рынка оценить нововведения.

Госдума приняла в первом чтении пакет законопроектов об ужесточении ответственности за террористическую и экстремистскую деятельность. «За» проголосовали 287 депутатов нижней палаты. Поправки, внесенные главой думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Ириной Яровой и председателем комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктором Озеровым, предусматривают, в частности, запрет на «производство гражданского и служебного оружия из боевого ручного стрелкового оружия, в том числе снятого с вооружения».

В настоящий момент на рынке вращается больше десятка гражданских образцов, выполненных путем переделки боевого оружия. Большой популярностью пользуются охотничьи варианты карабинов Симонова — ОП СКС, КС СКС, а также «огражданенные» автоматы Калашникова — АК и АКМ. За последние несколько лет в продажу поступили образцы винтовок, автоматов и пулеметов времен Великой Отечественной войны, адаптированные под требования гражданского рынка, в том числе ППШ, СВТ, ДП-27.

«Лента.ру» обратилась к представителям компаний — производителей оружия, специалистам спортивных организаций и экспертам по стрелковому оружию с просьбой оценить последствия возможных изменений в оружейном законодательстве.

Заместитель генерального директора по экономической безопасности НПО «Высокоточные комплексы» Александр Шуляков:

Для многих предприятий стрелковой отрасли переделка оружия — это серьезное подспорье к основному бизнесу, отказываться от этого мы не хотим. Есть жесткие требования, которые надо соблюдать, но это вопрос к дисциплине предприятий и контролю со стороны правоохранительных органов.

Переделанное оружие по эффективности не может конкурировать с боевым или охотничьим. А обратная переделка, как правило, позволяет сделать несколько выстрелов, после чего оружие выходит из строя. Криминальный мир всегда найдет способ иметь более надежное оружие, чем переделанное из оружия времен Великой Отечественной войны. Наши самоделкины могут сделать стреляющее устройство из лыжной палки и куска дерева. Спички, трубы, нарубленные гвозди — все, кто смотрел «Брат-2», знают, что человека можно убить из самодельной поджиги, но это не значит, что надо запретить трубы и гвозди.

Я считаю, что эта часть закона однозначно требует редакции. Два предприятия, Тульский оружейный завод и ЦКИБ, которые имеют отношение к «переделкам», составили письма, где мотивированно изложили позицию по поводу того, что корректная переделка боевого оружия в эти виды вполне возможна.

Главный редактор журнала «Калашников» Михаил Дегтярев:

Вероятно, это некий законотворческий казус, в результате которого связались два понятия — террористическая угроза и переделка боевого оружия в гражданское. Это выглядит как извращенная форма поддержки отечественного производителя. С одной стороны, это поддержка предприятий, которым нужно изготавливать и продавать новые изделия — возможно, более маржинальные. Но при этом закрывается целый класс оружия, которое интересно как коллекционерам, так и просто любителям пострелять. Никакого отношения к развитию рынка гражданского оружия эта инициатива не имеет, скорее работает против него.

Нужно понимать, что переделанные образцы не составляют сколь-нибудь значительной доли рынка гражданского оружия, которая бы исчислялась десятками процентов. И предприятия, которые занимаются переделкой, с финансовой точки зрения, на мой взгляд, пострадают не критически.

Мне встречались доводы с коммерческим обоснованием этих поправок — что выгоднее утилизировать это оружие, чем продавать его. Это неправда, ведь в случае с утилизацией оружия государство вынуждено тратить деньги, чтобы отправить оружие в металлолом, переделка его в гражданское осуществляется коммерческими структурами, которые выкупают старые образцы у государства.

Заместитель председателя Федерации практической стрельбы Московской области Игорь Немов:

Говоря об изменениях в законе, надо учитывать все аспекты: интересы граждан, спортивных структур, производителей. А поправка, которая была внесена, учитывает только интересы предприятия, которое производит спортивное или гражданское оружие с нуля.

Если говорить о запретах, мы поставим вне закона тысячи владельцев такого оружия, люди потеряют рабочие места. Такие фирмы, как «Молот армз», живут на этом — это их основная доля производства. Оружие, которое государство может уничтожить, они конвертируют в гражданское, отдают спортсменам и охотникам. Чем они заниматься будут?

Это удар еще и по сфере массового спорта, потому что спорт есть там, где есть инвентарь, а оружие — это инвентарь, который имеет сложные технические характеристики и требует особого отношения.

К борьбе с терроризмом запрет никакого отношения не имеет. Преступникам проще купить оружие на черном рынке — оно стоит дешевле, его сложно вычислить, его происхождение можно определить только оперативным путем и то не всегда.

Председатель правления Всероссийской общественной организации «Право на оружие» Игорь Шмелев:

Хотелось бы сразу обратить внимание, что при проведении террористических атак гражданское оружие не применяется. Преступники предпочитают использовать армейские образцы, похищенные со складов силовых ведомств или утраченные в горячих точках. Авторы законопроекта не приводят никаких статистических данных по применению гражданского оружия на базе боевых образцов при совершении террористических актов.

Использование доступного конверсионного оружия помогает привлекать в стрелковый спорт людей, которые не могут себе позволить дорогое оружие; повышает культуру обращения с оружием; делает стрелковый спорт более массовым, создает условия для появления стрелковых объектов в регионах.

Законопроект предлагает запретить производство, а значит, и продажу огромного сектора гражданского оружия, а значит — лишить работы квалифицированные и подготовленные кадры на оружейных заводах, которые и так испытывают некоторые трудности из-за санкций.

Еще более удивительно эти действия выглядят на фоне поручения правительства Российской Федерации от 28 марта 2016 года по вопросу обеспечения спортивных стрелковых организаций конкурентоспособным оружием, патронами и экипировкой российского производства. Для выполнения постановления правительства и поручения президента требуется либерализация оружейного законодательства, оптимизация документов в сфере регулирования оборота гражданского оружия и популяризация стрелковых видов спорта, а в Государственной Думе делаются обратные движения. Если у населения не будет оружия и доступных боеприпасов, создание стрелковых объектов в регионах экономически нецелесообразно.

Заслуженный конструктор Российской Федерации Владимир Ярыгин:

Я считаю, что такая переделка в принципе возможна. Однозначно должны быть особые отметки, что это не боевое оружие. Запрещать производство такого оружия — неоправданная мера, ни к чему ограничивать рынок и производство. Законодатели всегда пытаются больше ограничить, чем разрешить. Таких депутатов выбираем.

Генеральный директор Центрального научно-исследовательского института точного машиностроения (ЦНИИТОЧМАШ) Дмитрий Семизоров:

Безусловно, стоит и дальше прорабатывать и вводить все необходимые меры по противодействию терроризму и обеспечению безопасности общества. Между тем подобная поправка существенно отразится на работе ряда предприятий, занимающихся подобной деятельностью. На сегодняшний день ощутимая доля боевого оружия рискует стать обычным металлоломом, что не столь эффективно с экономической точки зрения.

Владислав Гринкевич