«У вас скучная телепередача»

Верховный суд России рассмотрел жалобу украинского режиссера Олега Сенцова на приговор в виде 20 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима, но не нашел оснований для отмены вердикта. Адвокаты намерены добиваться того, чтобы осужденный провел многолетний срок на родине. Сам Сенцов демонстрировал неуважение к людям в мантиях и устранился от слушаний, назвав процесс «скучной телепередачей». Какие аргументы приводила его защита — изучила «Лента.ру».

В красивое здание Верховного суда России на Поварской улице в Москве заключенных давно не привозят. Новые технологии лишили их удовольствия посетить вотчину российской Фемиды. Участников процесса из разных точек страны соединяет видеоконференцсвязь. Украинский режиссер Олег Сенцов и активист Александр Кольченко находились в СИЗО №1 Ростова-на-Дону, судьи Верховного суда видели их на большом плазменном экране. Однако режиссер не заинтересовался возможностями видеомоста и процесс игнорировал. Более того, осужденные демонстративно отказались вставать во время общения с людьми в мантиях, как положено по закону, тем самым выражая свое неуважение к российскому суду. Председательствующий на процессе судья сделал Сенцову замечание, но тот не счел нужным изменить свое поведение.

Приговор пересматривала судебная коллегия по делам военнослужащих.

Сенцов вместе с Кольченко не выступали со своими аргументами в пользу отмены вердикта. За них это делали их защитники.

Адвокат режиссера Владимир Самохин заявил суду, что «приведенные в приговоре доказательства содержат противоречия, ни один из допрошенных в ходе следствия не указал на Сенцова как на создателя сообщества», передает «Интерфакс». Защитник отметил, что первоначально дело о поджоге двери крымского офиса «Партии регионов» было возбуждено по статье 167 УК РФ «Умышленное уничтожение или повреждение имущества», впоследствии переквалифицировано на более тяжкую статью — терроризм. Адвокат настаивал на отсутствии в действиях Сенцова состава преступления, подпадающего под организацию или участие в террористической деятельности.

Другой его защитник Дмитрий Динзе обратил внимание суда на доказательство вины Сенцова — «некий отпечаток, оставленный на непонятно каком пистолете, непонятно откуда взявшемся». Он также указал на свидетелей, которые «на суде путались в показаниях», а их слова «построены на домыслах людей, которые где-то что-то слышали, но не могут это каким-либо образом подтвердить».

Сенцов никогда не отрицал, что участвовал во встречах с активистами, «где не обсуждалось ничего, кроме общих социальных вопросов, общих вопросов гуманитарной помощи людям, которые находились в Крыму, в том числе тем, кто уезжал на Украину», — заявил Динзе. Он отметил, что его подзащитный никогда не признавал вину и заявлял, что не имеет отношения ни к какой террористической организации.

В отличие от режиссера, который полностью отрицает свою причастность к тем преступлениям, которые вменяют ему российские спецслужбы, второй фигурант дела — Кольченко подтверждает поджог двери крымского отделения российской партии «Единая Россия».

Его адвокат Светлана Сидоркина заявила судьям Верховного суда, что «Кольченко не расценивал свои действия как террористические, и они не могли повлиять на ситуацию с присоединением Крыма». Она уточнила, что причиной поджога стала негативная реакция на организованный пророссийский митинг.

По ее словам, действия Кольченко не были направлены на причинение вреда чьему-либо здоровью, ущерб оказался небольшим, а потерпевшим по делу признано неправомерное юридическое лицо — отделение партии «Единая Россия», которой на тот момент в Крыму не существовало.

После выступления защитников судьи предложили Сенцову и Кольченко сказать последнее слово. «Мне больше нечего сказать, у вас очень скучная телепередача», — заявил режиссер.

На процессе в Ростове-на-Дону Сенцов был красноречивее. «Я не буду ни о чем вас просить, снисхождение испытывать, всем все понятно... Суд оккупантов не может быть справедливым по определению», — заявил он в своем последнем слове, однако выразил надежду, что оно все-таки не будет последним.

Он процитировал слова Понтия Пилата из романа Булгакова «Мастер и Маргарита» о том, что самый страшный грех — это трусость. «Большое предательство начинается иногда с маленькой такой трусости... Когда тебе надевают мешок на голову, немножко бьют, и через полчаса ты уже готов отречься от всех своих убеждений, оговорить себя, оговорить других людей, только чтобы перестали бить. Я не знаю, чего могут стоить твои убеждения, если ты не готов за них пострадать или умереть», — сказал Сенцов. Он «очень рад, что Гена Афанасьев смог перешагнуть через себя, …что он будет жить дальше и ощущать себя человеком, который не струсил».

Обвинение было основано на показаниях Геннадия Афанасьева и Алексея Чирния, заключивших сделку со следствием. Они, по данным следствия, входили в террористическую организацию, возглавляемую режиссером. За сотрудничество с правоохранительными органами их осудили к семи годам заключения каждого.

На процессе по делу Сенцова и Кольченко Афанасьев неожиданно отказался от своих прежних признаний и заявил, что оговорил режиссера под давлением. Подсудимые на слушаниях тоже заявляли о том, что подвергались пыткам.

30 мая 2014 года ФСБ России сообщила о задержании на территории Крыма членов диверсионно-террористической группы «Правого сектора» Сенцова, Кольченко, Афанасьева и Чирния по подозрению в подготовке терактов в ряде городов полуострова. Фактической базой обвинения стали поджоги офисов общественной организации «Русская община Крыма» и местного отделения партии «Единая Россия» в апреле-мае 2014 года в Симферополе. Также, по мнению следствия, Сенцов вместе с сообщником пытался организовать взрыв памятника Ленину в Симферополе 9 мая 2014-го.

25 августа Северокавказский окружной военный суд признал режиссера виновным в создании террористического сообщества и руководстве им, попытке приобретения взрывных устройств, незаконном хранении оружия, а также в совершении двух терактов и приготовлении еще одного.

Сенцов получил 20 лет колонии строгого режима, Кольченко — 10 лет заключения. Гособвинение требовало приговорить режиссера к 23 годам, а его подельника — к 12 годам лишения свободы.

После поражения в Верховном суде России адвокаты Сенцова и Кольченко планируют обратиться в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Впрочем, в скором будущем Госдума может внести изменения в законодательство, позволяющие российским властям игнорировать решения международных судов. Видимо, понимая это, защитники режиссера намерены добиваться его возвращения на Украину. «Есть вариант обмена Сенцова, либо чтобы он отбывал наказание на Украине, так как он гражданин этой страны. Мы будем использовать оба варианта», — сказала Светлана Сидоркина.

При этом она не стала уточнять, на кого именно его могут обменять, пояснив, что этот вопрос не в ее компетенции.

Любовь Ширижик