Особенности национального импортозамещения

Дефицит современного промышленного оборудования отечественного производства требует модернизации станочного парка машиностроения за счет зарубежных изделий. Значительная часть поставок для этих нужд финансируется в рамках федеральных целевых программ, однако нередко бюджетные деньги расходуются как минимум по странным схемам.

В России действуют 47 федеральных целевых программ (ФЦП). Расходы на них постоянно меняются и, как правило, в сторону увеличения. Например, программа развития гражданского авиастроения на 2002-2015 годы стартовала с объема финансирования на уровне 158 миллиардов рублей, но к своему финалу в этом году выросла более чем вдвое — до 388 миллиардов рублей, из которых 272 миллиарда пришлось на средства федерального бюджета.

Основной причиной роста часто называют инфляцию, однако увеличиваются расходы и ввиду расширения целевых показателей, коррекции затрат, а также в силу иных факторов, среди которых не всегда оправданное завышение цен на поставляемое по «серым» схемам оборудование. Есть у раздувания бюджета ФЦП и другие, менее очевидные источники.

Один из примеров — уголовное дело, возбужденное следственным комитетом в отношении ульяновской компании ХАЛТЕК, поставлявшей в рамках целевой программы станки и иное оборудования для крупных госпредприятий. Рост цен в процессе поставки явно превышал разумные пределы.

Компания ХАЛТЕК вот уже много лет поставляет оборудование и станки из Японии и других стран на Ростовский и Казанский вертолетные заводы, «АвтоВАЗ», «КамАЗ», Уфимский моторный завод, ульяновский авиационный завод «Авиастар», Воронежский авиационный завод и другие крупные госпредприятия. Поставки осуществлялись, в том числе, и по государственным контрактам (эти и другие данные содержатся в акте налоговой проверки, имеющемся у редакции).

Следствие подозревает представителей компании в мошенничестве, уклонении от налогов, а также нарушении ряда других статей Уголовного кодекса России. Принятая компанией схема ввоза иностранного промышленного оборудования влекла за собой рост цен на станки в два и более раз.

Среди пострадавших от деятельности передового поставщика оказались, в частности, башкирское научно-производственное предприятие «Мотор» и ОАО «Казанский вертолетный завод» (данные содержатся в постановлении о возбуждении уголовного дела, находящемся в распоряжении редакции). По версии следствия, ущерб от сделок, совершенных «путем обмана и злоупотребления доверием» с использованием документов фиктивных юридических лиц, составил 67 миллионов рублей.

В поле зрения проверяющих органов ХАЛТЕК попал два года назад. Все началось с выездной проверки деятельности компании за 2010-2012 годы, в ходе которой ульяновскими налоговиками была выявлена неуплата налогов в особо крупном размере. Ущерб, причиненный государству, достиг 71 миллиона рублей.

Как показала проверка, ХАЛТЕК напрямую договаривался о покупке станков с производителями — компанией Yamazaki Mazak Trading Corporation, а также некоторыми другими. Однако поставки осуществлялись через схемы с участием многочисленных фирм-однодневок, главной целью которых было уклонение от налогов.

При закупке оборудования компания использовала иностранные подставные фирмы, занижая стоимость оборудования в 4-5 раз, что позволяло сэкономить на таможенных пошлинах. В России станки проходили через цепочку фирм-посредников, перепродававших импортную технику друг другу с постепенным повышением стоимости. Так цена сначала возвращалась к рыночной, а затем и превышала ее в несколько раз. В конце цепочки стоял ИПК ХАЛТЕК, который в итоге втридорога продавал оборудование конечному заказчику.

Зачастую в цепочке поставщиков участвовали фирмы без складов, персонала, не имеющие никакого отношения к отрасли. К примеру, в 2010 году сложнейшие станки японской Yamazaki Mazak для нужд башкирского НПП «Мотор» «халтековцы» выкупили за 110 миллионов рублей у некоего ООО «Айсландия» — компании, зарегистрированной для производства молочных продуктов, сметаны, жидких сливок и мороженого.

В особо запущенных случаях оборудование с момента ввоза до финальной продажи успевало подорожать в 12 раз. Например, две установки лазерного раскроя въехали в Россию с заявленной стоимостью 3,6 миллиона рублей, а конечным покупателям были проданы уже за 43,8 миллиона рублей. Налог с соответствующих объемов продаж при этом не уплачивался.

Прибыль, оседавшую на счетах фирм-«прокладок», руководители ХАЛТЕКа быстро (обычно в тот же день) выводили на счета зарубежных фирм, как правило, зарегистрированных в Панаме, Белизе и на Кипре, либо обналичивали. Сами фирмы, участвовавшие в цепочке, вскоре после этих операций ликвидировались.

Генеральные директора компаний-«поставщиков», по счетам которых прокручивались сотни миллионов рублей, на поверку оказывались подставными лицами, которые за более чем скромное вознаграждение (от 500 до 2000 рублей) соглашались зарегистрировать на себя юридические лица.

Вот типичные показания таких руководителей, полученные в ходе проверки. «Мне сказали, что моя работа будет заключаться в оформлении на меня фирм (юридических лиц), где я буду числиться учредителем и руководителем, и за это я смогу получать по 2000 рублей за фирму. Я согласился с предложением, так как у меня было сложное материальное положение в тот период времени», — сообщил следователям директор ООО «ВестКом», а в жизни — инвалид III группы Виктор Березин. Он подписывал отчетность, договоры и пустые бланки «принадлежащей» ему компании, не читая. Между тем оборот «ВестКома» в феврале-ноябре 2010 года составил 527 миллионов рублей.

Директор другой фирмы-«прокладки» ООО «Технорос» Ольга Гораева на поверку оказалась портнихой со средним специальным образованием, не имеющей навыков ни бухгалтерского, ни налогового учета. По ее словам, знакомый мастер цеха предложил ей за вознаграждение в 2000 рублей зарегистрировать на себя фирму. Гораева согласилась, посетила нотариуса, налоговую инспекцию и банк, где подписала документы, после чего о судьбе возглавляемой ею компании ей ничего не было известно.

Из фирмы, зарегистрированной на простую тольяттинскую портниху, вскоре рекой потекли деньги. Всего «Технорос» перевел на счета физических лиц 1 миллиард рублей, судьбу которых налоговикам после снятия отследить не удалось. Большинство физических лиц, на чьи банковские счета переводились для обналичивания средства «Технороса», как правило, впервые услышали об этих трансферах и открытых на их имя счетах на допросах. Некоторые, впрочем, признавались, что счета открывали, однако о своей роли в мошеннической схеме узнавали от следователей.

«В 2010 году я остро нуждался в деньгах, чтобы погасить имеющиеся кредиты. Я обратился к знакомым, которые предложили мне деньги без процентов. Чтобы получить эти деньги, я открыл счет в банке "Солидарность" в Тольятти и получил золотую карточку, которую впоследствии отдал своим знакомым. О том, что на нее были перечислены денежные средства в размере 7 миллионов рублей, я не знал. Указанными денежными средствами я не распоряжался, организацию ООО "Технорос" не знаю, слышу впервые», — рассказал на допросе Андрей Стеганцев, один из десятков свидетелей по делу.

По фактам, выявленным в ходе налоговой, а также камеральной таможенной проверок, в отношении ХАЛТЕКа было возбуждено несколько уголовных дел по части 2 статьи 194 УК РФ («уклонение от уплаты таможенных платежей в крупном размере группой лиц по предварительному сговору») и части 4 статьи 159 УК РФ («мошенничество, совершенное в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору»). Компании также доначислили налоги и штрафы на сумму более 110 миллионов рублей.

Изучение подозрительных схем ульяновской компании привело следователей в город на Неве. Японские станки ввозились в основном через петербургскую таможню, там же находился и склад, откуда потом осуществлялись поставки конечным пользователям. Хотя по бумагам оборудование много раз меняло собственника, на деле оно не покидало складского помещения.

В частности, об этом упоминает в своих показаниях Вячеслав Тихонов, чья компания по производству мороженого «Айсландия» купила у такой же фирмы-«прокладки» за 72 миллиона рублей (и в тот же день продала за 110 миллионов рублей ХАЛТЕКу) станки Yamazaki Mazak. По его словам, указанная сделка была проведена прямо на складе на Пискаревском проспекте, куда он просто приехал и подписал все бумаги.

В Санкт-Петербурге базировалась и компания «Аквамарин», в 2010 году оформившая фиктивные фирмы на инвалида III группы Березина. Это позволяет предположить, что центр преступной сети располагался не где-нибудь, а в Северной столице.

Все оборудование, которым в конечном итоге торговал ХАЛТЕК, проходило через питерское ООО «Лайм» (руководители — жители Санкт-Петербурга Валерий Толкачев и Александр Лычагин). Именно с него стартует цепочка из «Айсландии» и других фирм, благодаря которым стоимость японских станков для Казанского вертолетного завода и НПП «Мотор» возросла до неприличных значений.

Поскольку все ниточки расследования привели в Петербург, ульяновские таможенники передали свои результаты питерским коллегам, чтобы те привлекли к ответственности «Лайм», а также других местных участников схемы. Однако в Северной столице дело по каким-то причинам завязло, а в конечном итоге отделением дознания Санкт-Петербургской таможни было прекращено «в связи с отсутствием достаточных оснований для предъявления обвинения группе лиц».

Однако ульяновские органы надежды не теряют — там полагают, что в Санкт-Петербурге не были учтены результаты расследования налоговиков, из которых следует, что уклонение от уплаты таможенных платежей производилось организованной группой по предварительному сговору. Ульяновской таможней вскрыта схема уклонения и добыты доказательства таких действий, тогда как налоговой получены ответы от компетентных органов Японии и США с подтверждением фактов и схем уклонения. Все эти результаты уже направлены в питерскую таможню.

Вдобавок вступило в силу решение Арбитражного суда города Ульяновска, подтвердившее решение Ульяновской налоговой инспекции, и таким образом начала действовать преюдиция, то есть факт преступных действий был установлен, и в дополнительном подтверждении не нуждался.

Вся эта история вызывает много вопросов. Почему заводы, которым ничего не стоило проверить отпускную стоимость станков в Японии, покупали это оборудование у ХАЛТЕКа по многократно завышенным ценам? Как получилось, что это длилось годами? Почему к деятельности компании не возникли вопросы еще на таможне Санкт-Петербурга, которая теперь склонна затягивать расследование? Во всем этом еще предстоит разобраться следственным органам.

Михаил Ушастов